Я знаю, что нахожусь в нижнем слое, несмотря на лоскут голубого неба, и что есть этот район выше того места, где я нахожусь, и выше самого неба или, по крайней мере, выше того неба, которое видно мне. Вот через люк спускаются какие-то люди, по лестницам из пространства над верхним уровнем. Они ни молоды, ни стары, довольно хорошо одеты, но не официально, все загорелые. Их трое. Они не говорят ничего, что было бы мне слышно, но они разговаривают. Довольно похожи на персонал Экотехнического Института.
Комната с привидением. На меня нападает кот, обращающийся в призрак, который кусается. Затем рядом со своей головой на подушке я вижу маленького оранжевого кота. Я говорю кому-то, что не буду здесь больше спать. Поднимаюсь на лифте в другую квартиру.
Отто Белью(40) говорит о линкоре. Я указываю ему, что это просто канавокопатель. Он проецирует концепцию линкора.
Джек Сенсени на похоронах Морта. Он так ничего и не сделал... немного паблисити... Лицо во множестве складок... эмфизема, я слышал... в любом случае смертельна.
А до Сенсени были три кошмарных многоножки, не очень больших. У одной внутри, казалось, -- многоножка поменьше ярко красного цвета, и то была самая жуткая многоножка из всех.
На мели в С.М. Мой номер -- 46 долларов в сутки. Не уверен, что смогу задержаться еще хотя бы на одну ночь. Пытаюсь дозвониться до Парижа и забронировать себе гостиницу, а затем пароходом или самолетом в Америку. Но телефон -- сложный. Кажется, мне не удается заставить его работать. Иэн уехал в Париж. Надо было остаться с ним. Где именно я нахожусь? В Лондоне? Это какая-то гостиница. Появляется Айра Джаффи, но у него нет никаких полезных предложений. Чувство полной растерянности. Сколько денег у меня осталось? Вытаскиваю бумажник, чтобы пересчитать. В постели рядом со мной что-то шевелится. Просыпаюсь. Кошка, конечно.
46 долларов появились из телевизионного шоу про гостиницы социального обеспечения. Репортер снял номер в отеле "Уоррен" на Таймс-сквер. 46 долларов в сутки.
Мрачная замысловатая станция подземки. Не могу найти поезд.
Сижу за столиком в отчаянии. За следующим столиком человек с очень бледными серыми глазами сказал:
-- Мистер Берроуз, а почему бы вам не позвонить 6410?
Вывеска "Отель Расселл" над дверью, ведущей со станции прямо в гостиницу. Рядом с вывеской железная лестница ведет на узкую платформу со столиками под еду и кофе.
Еще один сон о завтраке или, скорее, об отсутствии завтрака -- такие сейчас случаются почти каждую ночь и уже не ограничиваются так строго Страной Мертвых. Я в гостинице, и номера очень просторные, футов сорок в поперечнике или около того. Неужели я не могу просто снять трубку, попросить обслуживание в номер и заказать завтрак? Я так уже несколько раз уже пробовал с отрицательным результатом. Билл Рич говорит мне, что внизу есть гриль, где можно позавтракать, и я направляюсь к еще одному непонятному лифту. С одной стороны -- большой открытый лифтовый колодец. С другой -- раскрашенные фрески... как-то связанные с Гибралтаром.
Позже я в комнате рядом с тем, что выглядит как автобус или, возможно, дом-трейлер. Там человек с усами, и я его спрашиваю, может ли он изобразить Мориса Шевалье. Он начинает петь французскую песенку из репертуара мюзик-холла... "Ah oui oui Paris"(41) и, танцуя, перемещается на крышу автобуса, где его встречают две собаки, бок о бок, а за ними -- еще четыре. Всего восемь. Он танцует к ним навстречу, не прекращая петь, руки сцеплены за спиной, наклонившись вперед, тянется к собакам лицом, а те, танцуя, пятятся и падают с края автобуса. Затем одна собака появляется из-за автобуса в ошейнике, и шея у нее обмотана коротким отрезком веревки.
Я в Мадриде и направляюсь в место со множеством котов и собак, чтобы взять себе котенка. Маленького и черного. Вокруг вьются тучи мух, и я беру котенка и одеяло, чтобы не подпускать к нему мух.
Сны о завтраке начали сниться только последние шесть лет или около того, поскольку меня начала беспокоить Страна Мертвых. Сны относятся не только к завтраку, но к трудностям добычи любой еды, если не считать странных диковинных сладких блюд, которые поедаются больше глазами, нежели ртом. То и дело случается некоторое количество снов о мухах... обычно кусачих мухах.
Встречаюсь с несколькими "Роллинг Стоунами" -- Миком Джеггером и другими, когда они выходят из автобуса. Окраина американского города. Здесь свирепствует смертельная чума, она, кажется, сводит людей с ума и делает их буйными. Чума наступает из сельской местности на города. Один из членов поп-группы говорит, что сходит за какими-то своими друзьями, а потом вернется.
Я говорю:
-- Если вернешься.
Сцена теперь -- в Нью-Йорке. Я в Нижнем Ист-Сайде, и дела, похоже, -как обычно. Я знаю, что чума еще не подступила, но обрушится в любой момент. Пытаюсь найти дорогу обратно в свою квартиру, где у меня спрятаны пистолеты. Со мной -- несколько человек, среди них, я думаю, -- Мик Джеггер. Я говорю:
-- Держитесь вместе и идите быстро.
Даже мостовые и подземка распадаются, и мне видны балки и щебень в тысяче футов внизу. Чума уже повсюду. Люди неистовствуют и срывают с себя одежду. Везде валяются трупы, жертвы чумы или насилия -- непонятно. Тотальная Преисподняя.
Когда я возвращаюсь в квартиру, то вижу, что она просто -- масса щебня. Тем не менее, два пистолета и несколько ножей спасены и лежат на деревянной полке. Один пистолет -- явно антикварный, однодульный, однозарядный, с откручивающейся казенной частью. Другой похож на однозарядный 22 калибра, но к нему нет патронов. Один нож -- крупный складной, но тупой и изъеденный, будто побывал в огне. Другой -- маленький складной, с деревянной рукояткой. Ни одно из этих орудий не пригодно к употреблению.
Некоторых из моей группы поразила чума -- это влечет за собой яростный понос и приступы пердежа.
Некто по имени Джон с лицом как маска. Вокруг глаз я вижу маску плоти. Я палкой ковыряю в земле дырку -- там вода, под самой поверхностью. Уклон, может быть, на сотню ярдов вниз. Этот участок земли загибается по краям. Лицо в маске, откуда проглядывают глаза. Кто этот Джон? Склон покрыт ветвями какого-то дерева или кустарника, вроде вечнозеленого. Джон пытается соскользнуть на ветвях по этому склону. Я говорю ему, что ничего не выйдет, и на самом деле ничего не получается.
Премьера "Черного Всадника"(42) в театре "Талия" в Гамбурге. Зеленая лужайка. Иэн разговаривает с женщиной в белом платье. Еще одна женщина за баррикадой вытаскивает игрушечный пистолет.
Средняя школа в Южной Африке. Человек с плеткой... еще один -- с пистолетом. Несколько очень красивых сине-золотых ваз. Все они изучают здесь апартеид и остальную южноафриканскую программу.
Кварту керосина предстоит перелить из одной емкости в другую. Вторая емкость неисправна, дно не держится. Оно вываливается, разливая керосин по полу. Я пытаюсь собрать его бумажной салфеткой. У меня большой и указательный пальцы в керосине. Я это очень ясно вижу. Вытираю, но запах остается.
С Аланом Уотсоном.
-- Мы здесь для того, чтобы выразить сочувствие.
Кому именно мы выражаем сочувствие и зачем?
Там болото. Вокруг кошки и собаки. Какое-то задание по письму, связанное с историей из книжки. Книга иллюстрирована множеством картинок. Но меня интересует автор рассказа.
-- Неужели у него копирайта нету?
В роскошно иллюстрированной книге пять рассказов. Тот, который выбрали мы, -- самый длинный, но если считать картинки, то не очень. В названии появляется слово "мать", и в этом содержится отсылка к "Храму" Стивена Спендера(43). От одного края болота до другого переход долгий.
Это ли Топь Уныния из "Странствия паломника" 44)?
Внутривенная инъекция в нижнюю часть ноги. В шприце кровь, но лишь струйка. Ассоциативная мозоль, и нужно снова вызвать д-ра Гастона, чтобы вылечил.
Гребу в Танжерской бухте. Глубокая синяя вода. Одно из весел скользит вниз и пропадает из виду. Чувство страха, когда шлюпка медленно вращается, потеряв управление. Здесь в комнате -- Джоан, и я даю ей какие-то фрагменты опиума.
Ростбиф и пюре. "Она умерла от ядовитой половозрелости".
Раскрашенные ролики пианино. С нужным вывертом и толчком можно запросто выкрутить кишки противника. Я научился этому искусству у Слизя-Выверта.
Маленький двенадцатилетний черный мальчик с игрушечным пистолетом говорит:
-- Я хочу быть тебе другом.
Ищу себе завтрак в Париже, на заросшем травой речном берегу, глубокая синяя вода и лодки. Справа от меня река впадает в озеро. Волны поблескивают в лунном свете.
Взломщик в доме на Прайс-роуд.
Бледный Дудочник. Одеяние бледно-желтое, янтарная дудочка. Собираюсь к д-ру Риоку. Как всегда в Стране Мертвых, не могу найти свою комнату. Меня преследуют кладоискатели. Сколько я стою? Грегори хочет занять у меня денег. Здесь Иэн. Я дожидаюсь Джонни Роббинса. Подхожу к таможенному контролю с фунтом шмали. Штраф 1000 долларов. Агенты-женщины. Иэн поднимается в квартиру. Позже в кафетерии Иэн подходит к моему столику с нарезанным ломтиками клубничным рулетом. Тот же рулет съеден Джерри на ярмарочной площади. Мы едем в Нью-Йорк, и я говорю:
-- Бродвей всегда носит улыбку.
Обычно сон о поиске завтрака происходит в С.М., как я вскоре распознаю, оглядев персонал. Все они мертвы. А в этом случае -- нет. Приезжает Джеймс, и мы собираемся позавтракать в кафетерии Канзасского Союза. Я вижу людей в очереди, и может быть, уже слишком поздно. Пустые столы и на них перевернуты стулья. Одно раздаточное окно открыто, где с кости срезаются какие-то жуткие сандвичи. По форме они круглые. Подавальщица -- англичанка и высокомерна.
Наконец мой так называемый сандвич завернут в коричневую бумагу и похож на часть расчлененного тела -- цилиндр кости в середине какого-то безымянного мяса. Оглядываясь, Джеймса я не вижу. В конце концов, замечаю Джорджа Каулля. Ищу взглядом остальных и вижу прилавок с прохладительными напитками, прошу чашечку кофе, а эта наглая сучка говорит:
-- Мы не раздаем кофе. Приносите свой.
Мертвые вокруг -- как птичьи крики. Д-р Бронквист. Питер Лэйси. Джей Хэзелвуд(45), который управлял баром "Парад". Фрески со смачным гондольером на стенах. Внутренний дворик с деревьями и шаткими железными столиками. Джей умер в "Параде" на Рождество. Пошел в сортир, вышел весь в поту, зашел на кухню, лег на пол и умер, а Рэнди, невыразимо мерзкий Рэнди Минз, воспользовался смятением и спер тысячу франков из ридикюля Джейн Бек.
Озеро. Справа от меня лодки. Звоню д-ру Гастону из залитой лунным светом бухты. Глубокая синяя вода. Один из видов чувство страха труба янтарного контроля. Джоан там в комнате, как это обычно бывает в Стране Мертвых. В Стране 11 июня 1990 года. Охотники за ростбифом. Чего я стою? Там "Она умерла от ядовитой половозрелости". Я ожидаю раскрашенных роликов пианино с одним лишь фунтом шмали. Могу вывернуть твою квартиру у Слизя-Выверта. Двенадцатилетний черный мальчик говорит: "Я хочу быть тебе другом". Ищу где позавтракать в Париже. Бледный Дудочник медленно выворачивается, чтобы встретиться с д-ром Риоком. Дайте ей немного фрагментов Мертвых, а за ними подливки и пюре. Иэн и Джонатан Роббинс приезжают под прямым вывертом и толкают тебя. Агенты-женщины Иэн выворачивает кишки, которые я позже узнал в кафетерии. Иэн приходит к моему клубничному рулету. С игрушечным пистолетом говорит: "Бродвей всегда носит улыбку".
Яркий цветной сон. Похоже, что Келлза загребли по обвинению в хранении наркотиков и теперь ищут меня. (Звонок от Дина Рипы(46). Предлагает оплатить мне проезд в Коста-Рику. Множество встреч с летающими тарелками.) Брожу по городу, ищу, где спрятаться. Причудливый фонтан с каменным орнаментом и навесом, но там не хватит места, чтобы спрятаться. Захожу в воду, потом плыву, наконец. Я знаю, что клинику они пометят, а у меня и так уже ломка. Пустые улицы. Просыпаюсь и снова засыпаю. Тот же сценарий.
Теперь я на улице в Англии. Метадона не осталось. Захожу в здание с роскошными квартирами. Розовые одеяла. Кровати, изящная мебель. Кто-то входит. Там богато выложенный плиткой камин. Можно ли мне здесь спрятаться? Слишком неглубок. У меня есть старый автоматический карманный кольт .32. Входят два человека. Cразу же видят меня. Я направляю на них пистолет. Они просто смотрят на меня, оружие не производит на них впечатления. Один -высокий, с гладкой оливковой кожей, мертвыми черными глазами, в пальто из верблюжьей шерсти. Второй -- низенький, в белой рубашке. Он с Востока -китаец или японец. Похожи на людей из отряда смерти.
Кто-то вошел в комнату, где нахожусь я.
-- Морт! Морт!
Еще ребенком я боялся оставаться один, и мне всегда становилось легче, когда домой приходил Морт, и я знал, что со мной в комнате кто-то есть. Но это не Морт. Это незнакомый человек, довольно толстый, в черном пальто, он передвигается странно и плавно, не ходит, а скользит. Меня парализовало страхом, я не могу снять колпачок с баллончика слезоточивого газа.
Кики принял сироп от кашля с хлоралгидратом. Мы выходим искупаться. Большое озеро или лагуна, похоже на резервуар в Недерленде, Колорадо. В голубой воде отражается красное солнце. Я говорю, что купаться слишком холодно -- то есть, воздух слишком холодный. Кики заходит в воду и погружается так, что мне его больше не видно. В нескольких футах от берега -- глубокий омут. После этого он выныривает. Под водой он попал ногами в большой ботинок, примерно шести футов длиной. Также там затоплены разные обломки, отчего купаться с этой стороны озера опасно.
В Мадриде с Кики. Как же мне удрать без денег? Отправлю домой телеграмму, но это займет несколько дней. Хочу сделать это с Кики. Нахожу большую кровать с четырьмя столбиками, зелеными простынями, довольно грязными. Но все равно постель сойдет. Ненавижу Мадрид и саму мысль о том, чтобы здесь застрять. Именно в Мадриде Кики зарезал его ревнивый содержатель, когда нашел его в постели с девчонкой. Ревнивый любовник, руководивший группой, где Кики работал барабанщиком, ворвался в комнату с мясницким ножом и убил Кики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24