Мальчик, не глядя, взял деньги и сунул в карман.
– Ну, давай прощаться.
Андрей протянул руку. Руслан пожал ее крепко, по-мужски и, повернувшись, зашагал к табору. Андрей вздохнул тяжело и потер кулаками глаза, сейчас он был один, сейчас он мог себе это позволить.
«Почему я его не обнял? – тупо билась в мозгу одна только мысль. – Почему на прощание не обнял?»
Через час он сидел в вагоне поезда дальнего следования северного направления. Тани в купе не было. Андрей несколько раз выскакивал на перрон, опасаясь, что с ней что-нибудь случилось. И только за одну минуту до отправления поезда она вошла в вагон. И совсем это была не цыганка, а Таня, его Таня – та, которую он любил, только с черными волосами. Они обнялись. Поезд тронулся, за окном замелькали провожающие… Хотя из поезда и казалось, что это перрон вместе с городом тронулся в путь, но город оставался – уезжали они. Куда они ехали?.. Что ожидало их впереди?..


ЧАСТЬ 4

Глава 1
СПОКОЙНЫЙ ГОРОДОК

Вот уже полгода с того самого дня, как все это началось, Андрей не ощущал такого душевного подъема, такой радости и упоения. Соседи по купе, старичок со старушкой, месяц гостившие в Петербурге у дочери, приняли их за молодоженов, отправившихся в свадебное путешествие. Андрей с Таней не могли насладиться друг другом, мечтая скорее приехать на место, чтобы наконец остаться наедине. Но покоя на душе у Андрея не было, он внимательно приглядывался к соседям по вагону. Престарелую чету трудно было заподозрить в связи с кровожадными сектантами, уж слишком безобидными и немощными они выглядели со стороны. Да и Таня казалась озабоченной и усталой. Но с каждым десятком километров, отдаляющим их от города, они успокаивались. Все проблемы и ужасы уходили все дальше и дальше, и нужно было освободиться от них окончательно, чтобы начать новую жизнь.
Через сутки с небольшим они были уже на месте. Великий Устюг расположился в удивительно красивом месте на реке Северная Двина. Простор реки, возле которой стоял город, изумил Андрея. Маленький и уютный городок имел множество церквей, что придавало ему особый колорит, и эта неспешность, провинциальная тишина и умиротворенность благотворно сказались на Андрее. Здесь все было как и много лет назад, быт и взгляды людей изменились мало.
Танины родители жили в небольшом двухэтажном домике неподалеку от реки. Это были простые добрые люди, какие встречаются теперь только в провинции. Они не видели дочку уже три года, и вдруг она как снег на голову да еще с мужем. Самогонку пили два дня. Андрей за свою жизнь столько не выпил.
Танин отец, Иван Иванович, был человек угрюмый и молчаливый. Даже в трезвом состоянии от него трудно было добиться нескольких слов, а когда выпивал, совсем не желал разговаривать, только методично через небольшой промежуток времени поднимал рюмку, вставал и говорил, разгладив по сторонам седые усы:
– Ну, будем.
Потом снова вставал и поднимал рюмку с теми же словами…
Потом они с Таней навещали ее старых школьных подруг и снова пили самогонку… Пообщавшись с жителями этого северного города, Андрей понял, что здесь все мужчины молчаливы.
Жизнь их была полна новыми впечатлениями, и все ужасы, оставшиеся в Петербурге, начали постепенно забываться. Для Андрея многое в тех событиях оставалось непонятным… Вернее сказать, ему ничего было не понятно. Ответы знала только Таня, но она все время уходила от серьезного разговора, отговариваясь тем, что Андрею опасно знать все. Да он особенно и не настаивал: хотелось все забыть, начать жизнь сначала.
Первое время это удавалось, но ощущение недосказанности угнетало.
Они жили отдельно в небольшой времянке в глубине яблоневого сада.
– И все-таки нам нужно поговорить, – однажды вечером сказал Андрей, когда они сидели у телевизора в своем домике.
Это был первый вечер, когда они не пошли и гости.
Таня в бирюзовом халате лежала на диване, Андрей сидел рядом в кресле, здесь имелось все необходимое для жизни.
– Ты же понимаешь, что те ужасные события, – продолжал через некоторое время Андрей, – те события, в которых я… вернее, мы оказались…
Он замолчал. Таня смотрела на него голубыми как небо глазами, ее полные губы растянулись в улыбке.
– Конечно, ты прав, Андрей. – Она приподнялась на локте. – Ты имеешь право знать все. Но если что-нибудь… – Таня, смутившись, запнулась. – Но если я расскажу тебе, то подвергну тебя большой опасности.
Таня была серьезна, в глазах ее появилось что-то такое, чего раньше Андрей у нее не замечал, жесткость и непреклонность.
– Значит, ты меня жалеешь? А то, что с того дня, как ты пропала, я уже десятки раз под смертью ходил, это не считается? Значит, пусть я так в дураках и остаюсь?..
– Ну почему в дураках?.. – Таня поднялась с дивана и, подойдя к Андрею, наклонилась к нему и поцеловала в губы. – Я ведь за тебя беспокоюсь.
– Думаю, ты можешь за меня не беспокоиться, потому что когда на нас выйдут эти неизвестные мне головорезы, мне точно не поздоровится.
– Ты прав. В любом случае мы с тобой в одинаковом положении, и скрывать от тебя не имеет смысла.
Таня выглянула за дверь, не стоит ли кто-нибудь в саду, сделала погромче телевизор и села в скрипучее кресло напротив Андрея.
– Ну, короче говоря, восемь лет назад я работала в одной секретной организации… – Она вдруг замолчала на мгновение, собираясь с мыслями. – Пожалуй, все нужно сначала рассказывать, иначе будет непонятно. Так вот, за несколько лет до перестройки высшее руководство КГБ разделилось на два лагеря. Это был полуличное, полуидеологическое разделение. Одна ветвь, которую я буду называть Организацией, оказалась у власти, в то же время как бы приобретя некоторую независимость. Во время перестройки при распаде КГБ Организация выстояла, на какой-то короткий период оказавшись единственной реальной силой в стране. Было даже мнение, что если бы руководство Организации пожелало, то они могли бы захватить власть и тогда вся история страны пошла бы по совершенно иному пути. Но шанс был упущен, и Организация ушла в подполье. Существует эта структура на деньги от сбора и продажи информации.
– Подожди-ка, – перебил Андрей. – Это ведь информация секретная, тебе-то откуда известно?
– От мужа… От бывшего мужа.
– Какого еще мужа? – Андрей поднял брови. – Ты же замужем не была, насколько мне известно.
– Была, Андрюша. Я, конечно, виновата перед тобой, но раньше я не могла тебе этого сказать. Тогда я носила другую фамилию. Мы прожили вместе десять лет. Мне было девятнадцать, я была дура и не понимала, во что вляпалась. Мой бывший муж стоял у истоков Организации и занимал в ней руководящий пост. Он был намного старше меня и умнее, конечно, он обезопасил меня как мог, предполагая, что с ним в будущем могут посчитаться: тогда в Организации был большой раздрай. Как правило, жены руководителей Организации сами в ней же и работают, таким образом сводится до минимума опасность утечки информации. Так что и мне пришлось начать в ней работу. Конечно, я занимала совсем незначительный пост, но муж изредка рассказывал мне, что в Организации грядут большие перемены и что он боится потерять место. По сути, уже тогда Организация начала превращаться в хорошо законсперированное преступное сообщество. Тогда я уже знала, что значит «потерять место», поэтому Саша решил подстраховаться. Однажды он принес запечатанный конверт с документами и спрятал его под полом на даче. Он сказал, что, если с ним что-нибудь случится, в этом пакете хранится мое спасение. Тогда он уже знал, что находится «на мушке», этим он хотел обезопасить меня. Через несколько дней я улетела в Гамбург, мне удалось переправить туда пакет и оставить его у нотариуса, обязанного в случае моей гибели или пропажи опубликовать документы. Мы условились, что каждые полгода я буду посылать ему телеграмму особого содержания, и если он не получит телеграммы в срок или получит с измененным текстом, то значит, меня уже нет в живых. Там в Гамбурге я и получила телеграмму о гибели Саши в автомобильной катастрофе. Первым моим побуждением было тут же опубликовать эти документы. Но я понимала, что после этого не прожила бы и двух дней, в папке был мой страховой полис. И он был для страховки моей жизни. Вернувшись, я нашла в себе силы продолжить работу в Организации. Жизнь налаживалась, все шло нормально до того момента, пока в Организации не стало известно о существовании пакета с компроматом. Среди работников поползли слухи. Не было известно, к кому конкретно он попал, поэтому стали просвечивать всех работников подряд. Я понимала, что кольцо сжимается, рано или поздно они выйдут на меня. Пришлось скрыться по запасным документам. После этого я три месяца жила в снятой квартире, ожидая, когда представится возможность уехать из города… Но тут в моей жизни появился ты. И все пошло наперекосяк и совсем не так, как я думала. Я влюбилась в тебя, как дура. Таня улыбнулась.
– А почему они тебя не нашли за те полгода, сколько мы были женаты?
– Я же говорю, что живу по другим документам.
– А-а! Да, ну конечно…
Андрей был растерян. Слушая рассказ своей жены, временами он переставал верить ей: настолько фантастическим было то, что она говорила, – вездесущее КГБ, секретная служба, секретные документы… Черт знает что! Хотя, учитывая все те кровавые события, произошедшие вокруг Андрея, удивительного в этом ничего не было.
Таня улыбнулась обворожительно и продолжала:
– Я влюбилась в тебя, как последняя дура. Это ж надо встретиться с тобой в такой неподходящий момент. Но я решила тогда, что пусть меня потом хоть четвертуют, но я урву у жизни краешек счастья. Хотя они все равно рано или поздно вышли бы на меня. Помнишь, я предлагала тебе уехать в другой город?
– Ну да, конечно… Но я не думал, что это серьезно.
– Да. – Таня как-то жутковато сверкнула глазами. – Это было серьезно, очень серьезно! Они вышли на меня слишком скоро, я даже сама не ожидала… Хотя нет, конечно же ожидала. Помнишь то окно напротив, которое ты заметил, там действительно прятался агент Организации. Ну и мне пришлось срочно бежать.
– Но почему ты не предупредила меня?! – воскликнул Андрей. – Я бы тебе помог.
– В том положении это казалось слишком опасно. Тебе лучше было ничего не знать, иначе тебя мгновенно устранили бы.
– Ну хорошо. А почему меня не устранили на всякий случай?
– Вероятно, потому что тебя оставили как наживку и следили за тобой. Собственно, так и произошло.
– А ты в это время жила у цыган. Андрей закурил сигарету.
– Да, я жила у цыган. Когда-то я спасла мальчика-цыганенка, он тонул в озере. Это было давно. Мальчик оказался внуком цыганского барона, главы табора. Цыгане прятали меня до тех пор, пока Организация не вышла на них. Теперь они тоже оказывались под ударом. Ну а дальше ты знаешь.
– Не все. Кто снял для меня квартиру?
– Да, я не сказала, что с самого начала ты находился под наблюдением цыган. Ты зря их опасался, но полностью открывать карты они не могли: агенты Организации догадались бы. Но в самые опасные моменты они прикрывали и защищали тебя.
– Значит, это они выручили меня из лап горбуна?
– Да, они достали тебе новые документы, сняли квартиру, посылали деньги.
– Ну теперь все становится понятным. А этот любитель животных, с собачками?
– Вероятнее всего, это была дьявольская игра Организации. Тебя просто пустили по ложному пути, чтобы ты им доверял, постоянно подкидывая что-нибудь новенькое.
– Да, все это так, конечно. Но когда я был в таборе, цыганский барон рассказал мне историю о цыганах-паяцах. Ты что-нибудь слышала об этой секте?
Таня улыбнулась:
– Да, я знаю эту историю о кровожадной секте пожирателей человеческой плоти, об оживших покойниках… Отдай твое сердце!!! Но по-моему, все это сказки. Я уверена, что это никакие не сектанты, а люди из Организации, а барон просто с детства глубоко верит в эту легенду. Ну посуди сам, как секта эта могла сохраниться за многие столетия? Может быть, и могли несколько безумцев исповедовать их взгляды, но их сила и могущество здорово преувеличены.
– Значит, цыгане думали, что спасают тебя от цыган-паяцев, а па самом деле за тобой охотятся люди из вашей бандитской Организации.
– Цыгане – милые, но глубоко наивные люди, – сказала Таня, разведя руками. – Но ты же понимаешь, что я не могла сказать барону всей правды, я бы навлекла на них большую опасность.
– Ты и так навлекла.
– Да, ты прав, – грустно согласились Таня.
– Ты знаешь, они Веру, твою подругу, убили, – сказал Андрей, немного помолчав.
– Веру?! – изумилась Таня. – А ее-то за что?
– Не знаю; вероятно, меня хотели подставить. Дело в том, что я заходил к ней за день до ее смерти, насчет тебя интересовался. Она сказала, что ты с любовником уехала. А на следующий день следователь притащился, о тебе все расспрашивал…
– Тихо! Цс-с…
Таня вдруг схватила Андрея за руку и приложила палец к губам, Андрей замолчал, прислушался. Ему почудились шаги за стеной дома, какой-то шорох.
– Ты слышал? – одними губами проговорила Таня.
Андрей не ответил. Он тихонько поднялся из кресла, неслышно подошел к кровати, достал из-под матраса пистолет и, осторожно ступая, подкрался к двери. Для начала послушав, что делается в саду, вдруг резко распахнул ее и тут же увидел в двух шагах перед собой силуэт человека. Была уже темная ночь, но человек отчетливо выделялся, освещенный светом из комнаты. Андрей выставил вперед пистолет и направил его на гостя.
– Руки вверх, – прорычал Андрей, целясь ему в грудь, человек молчал и не двигался. – Я сказал, руки!..
– Это же папа!
Из-за спины Андрея вышла Таня и подошла к отцу.
– Не спится, папуля? Андрей опустил пистолет.
– Да кто-то будто по саду ходил. Не слыхали?
– Нет, мы в доме сидели, – сказала Таня.
– Да и Трезор куда-то запропастился.
Иван Иванович повернулся и, озираясь по сторонам, направился к дому.
– Фу, как ты меня напугал, – сказала Таня, обнимая Андрея и целуя в щеку. – Ведь я думала, ты в папу выстрелишь сейчас.
Он и сам так думал;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36