– Следи за своей речью, – предупредила она. – К тому же, строго говоря, Чатем принадлежит Майклу, а Фредерика приходится мне кузиной.– Значит, тебе придется разорвать его на куски, – смущенно проворчал Раннок. – И не смотри на меня своими синими глазками, притворяясь, будто ты не можешь этого сделать. Уж мне-то хорошо известен твой характер.– Правильно, я могла бы это сделать, – с готовностью согласилась Эви, – если бы считала его виноватым.– Ты думаешь, что она лжет? Ты думаешь, что ребенок от Эллоуза?– Нет. – Эви покачала головой, как будто обдумывая его слова. – Нет, Фредди сильно изменилась за последний год. Полагаю, она думает, будто потерпела поражение во время своего первого сезона. Да, вполне возможно, что строгие поборники нравственности приложили к этому руку, хотя почти все были потрясены ее красотой. Однако за блестящей внешностью скрывается ребенок, который все еще чувствует себя сиротой. Ребенок одинокий и беззащитный, но очень страстный.Эллиот прищурил глаза:– Что ты пытаешься мне сказать, Эви? Ты совсем заморочила мне голову.Она улыбнулась уголком губ.– Зоя говорит, что с Джонни возникла какая-то неприятная проблема, – пояснила она. – Прошел слух, что он хочет жениться на своей кузине. Возможно, это расстроило Фредерику? Толкнуло се на какой-нибудь глупый поступок?Раннок хрипло расхохотался:– Я, кажется, догадываюсь. Ты думаешь, что она сама соблазнила Ратледжа? Так?Эви пожала плечами.– Однажды я тоже попыталась сделать нечто подобное, – призналась его жена. – И результат получился весьма неплохой, смею заметить.Раннок попытался рассердиться, но у него ничего не вышло.– Припоминаю, – протянул он, но в его голосе уже не слышалось гнева.Словно почувствовав ужасную усталость, он уперся локтями в колени и подпер руками голову. Боже милосердный! Ратледж был ничтожеством, распутником, каких свет не видывал. Его вообще не следовало приглашать в дом, где живут молодые невинные девушки.– Гас и Тео тоже виноваты в этом, Эви, – наконец сказал он, не отрывая взгляда от ковра. – Они знали, что за тип этот Ратледж, но не присмотрели за ним. А мне следовало запретить им приглашать в Чатем своих распущенных дружков. Мы были слишком снисходительны и всегда разрешали детям делать все, что они захотят. И теперь пожинаем плоды того, что посеяли.– Изменение образа жизни не решит проблему, Эллиот, – отчеканила его жена. – Мы всегда так жили, и такой стиль жизни я выбрала умышленно. Я не желаю запереть нас с тобой в своего рода нравственную тюрьму, испугавшись строгой критики со стороны общества. И кому, как не тебе, знать, насколько это неправильно.Именно в этот момент возвратился Маклауд, неся на серебряном подносе аккуратно свернутый кнут.– Ваш конь ждет, милорд.Эви положила руку на колено мужа, словно не позволяя ему встать.– Мы очень сожалеем, Маклауд, – улыбнулась она, – но милорд тюка никуда не едет.Раннок уголком глаза заметил, как дворецкий подмигнул его жене.– Очень хорошо, миледи. Раннок вдруг выпрямился в кресле.– Позови сюда мисс д'Авийс, Маклауд, – приказал он. – Ее кузина и я хотим поговорить с ней.Дверь за Маклаудом беззвучно закрылась.– Не будь с ней слишком суров, – попросила Эви юном, не терпящим возражений. В этот момент дверь снова открылась.Раннок вскочил с кресла. Глаза Фредди опухли от слез, но она вполне владела собой. Грациозными и точными движениями она пересекла комнату. Ее тяжелые черные волосы были собраны в пучок и заколоты на затылке. Светло-голубой шелк платья красиво оттенял ее кожу медового оттенка. Она была прекрасна. Элегантна. И выглядела вполне взрослой женщиной. Черт возьми, почему ему было так трудно смириться с этим?Он жестом предложил ей сесть рядом с ними в кресло перед камином. Эви сразу же склонилась к ней и провела тыльной стороной руки по бледной щечке Фредерики. Но Раннок, бесцеремонный и резкий, не отличающийся особой сдержанностью, как многие шотландцы, не видел необходимости предварять свою задачу длинной преамбулой и предпочитал, невзирая на приличия, называть вещи своими именами.– Фредди, мне сказали, что ты беременна, – грубовато начал он, – и что виновником является Ратледж!У Фредди задрожали губы, но она быстро овладела собой.– Отцом, – поправила она его, чуть вздернув подбородок. – И я об этом сожалею, хотя понимаю, что сожалениями мне теперь не поможешь.Раннок кивнул.– Что правда, то правда, – согласился он. – Ты ему сказала?– Ратледжу? – удивилась Фредерика. – Конечно, нет! Ощущая тяжесть свалившегося на него горя и ответственности, Раннок потер пальцем переносицу.– Ничего себе проблема, скажу я вам, – помедлив, проворчал он. – Думаю, нам надо вызвать его сюда. А потом, как ни прискорбно мне об этом говорить, ты знаешь, что должно произойти.– Нет! – У Фредерики задрожала нижняя губа. – Только не это! Он меня не хочет! Он на мне не женится!Терпение Раннока иссякло.– Вот как?! – сердито прорычал он. – Я не стал бы утверждать это с такой уверенностью, девочка моя.Он чуть было не вскочил на ноги, но рука жены снова остановила его. Фредерика усилием воли сдержала слезы.– Я хочу сказать, сэр, что не выйду за него замуж, – шмыгнув носом, произнесла она. – Ни за что! Извините, сэр, но я не могу усугублять одну печальную ошибку другой.Несколько мгновений Раннок сидел, переваривая услышанное. Печальная ошибка – это определение вполне подходило для самого существования Ратледжа. Но тут Эви взяла инициативу в свои руки.– Фредди, мы не позволим ему плохо обращаться с тобой, – пообещала она. – Клянусь тебе, мы этого недопустим.Фредерика очень удивилась:– О чем ты говоришь? Мне такое и в голову не приходило! Раннок фыркнул:– Значит, ты об этом мерзавце лучшего мнения, чем я. Синие глаза Эви потемнели, словно предгрозовое небо.– Многие молодые люди имеют отвратительную репутацию, любовь моя, – проговорила она довольно язвительно. – Иногда это заслуженная репутация, но чаще всего – нет.«В былые времена, Эллиот, твоя репутация была чернее, чем у кого-либо другого».Хотя его жена не произнесла этих слов, он их услышал.Супруги были очень близки между собой, и он ее хорошо знал.Она снова положила его на обе лопатки этой своей чертовой логикой. Упрямо сложив на груди руки, он сердито взглянул на нее. Но рта уже не раскрывал.Эви снова повернулась к своей кузине:– В таком случае почему ты не хочешь выходить за него замуж, Фредди? По правде говоря, мне кажется, у тебя нет выбора.– Видишь ли, я не думаю, что он умышленно жесток, – медленно произнесла Фредди. – Я думаю, он может быть довольно добр. В нем масса обаяния, и он слишком красив. А я не смогу вынести, если мой муж будет флиртовать, играть в азартные игры, содержать проституток и водить компанию с подонками, как бы обаятельно он все это ни проделывал.Эви окинула скептическим взглядом обоих своих собеседников.– Ты очень просто и ясно все изложила, дорогая, – сухо сказала она.Раннок снова присоединился к разговору.– Фредерика, мы были бы безответственными опекунами, если бы не настояли на этом браке, – заявил он. – Эви сказала мне, что ты считаешь, будто в какой-то мере сама виновата в случившемся…– Как минимум наполовину! – прервала его Фредерика, уставившись в потолок и шмыгнув носом.Раннок покачал головой:– Видит Бог, я не хотел бы вникать в детали. Но что сделано, то сделано, и теперь приходится расплачиваться. Ты и Уинни уедете в Эссекс сразу же после Зонного бала. Я буду ждать мистера Ратледжа в его доме. Специальное разрешение будет уже готово.До Фредди наконец дошел смысл сказанного.– Нет! – вскричала она, вцепившись в подлокотники кресла, словно боялась вскочить и убежать. – Нет! Он меня не хочет, Эллиот! Зачем ты заставляешь меня делать это? По правде говоря, ты даже не можешь меня заставить.– Не могу?.. – переспросил Раннок убийственно спокойным тоном.Пальчики Эви немедленно впились в его колено. Но Фредди было уже не остановить.– У тебя есть ребенок, рожденный вне брака! – упрекнула его она. – Ты не был святым! Так почему ты осмеливаешься указывать мне, как я должна прожить свою жизнь?Раннок почувствовал, что краснеет.– Но я, черт возьми, мужчина, – проворчал он. – Общество позволяет мужчинам некоторые вольности. И хотя я всем сердцем люблю Зою, я совсем не горжусь обстоятельствами ее рождения и тем, что она вынуждена страдать из-за моего легкомыслия. Мой ребенок вынужден нести тяжелый, очень тяжелый крест. Ты несешь такой же, Фредерика.Эви наклонилась вперед:– Захочешь ли ты, чтобы твой ребенок пережил то, что пришлось пережить тебе, дорогая моя? В Англии очень большую роль играет общественное мнение, и тебе это известно не хуже, чем мне.Из глаза Фредерики выкатилась слеза и, пробежав по щеке, капнула с подбородка.– О да, я это знаю, – тихо промолвила она. – Поэтому отправьте меня куда-нибудь подальше. Позвольте мне уехать на родину. В Фигейру. Там гораздо лучше, чем здесь. Законность не имеет там такого большого значения, и там никто не обращает внимания на то, рожден ли ты в браке или вне брака.Эви отпрянула, как будто ее ударили.– Ах, Фредди, – удивилась она, – неужели ты считаешь, что мы были не правы, оставив тебя здесь? Мы сделали это исключительно в твоих интересах…– Довольно! – остановил ее Раннок. – Фредди сама не знает, что говорит. О возвращении в Португалию не может быть и речи.– Это почему же? – хрипло спросила Фредерика. Раннок вскочил с кресла.– Если ты еще не слышала этого, то могу сказать, что на твоей родине снова идет война. – Он говорил резко, не скрывая ярости. – Кровавая гражданская война, которая едва ли скоро закончится. Как и во время твоего рождения, в Португалии сейчас отсутствует стабильность и безопасность. Именно поэтому офицеры, товарищи твоего отца, и вывезли тебя из этого ада. И именно поэтому ты останешься под моей защитой до своего замужества или до смерти. Ясно?В этот момент открылась дверь и в комнату вошел Гас.– Привет! – поклонился он, останавливаясь возле окна. – Я очень извиняюсь. Я лишь хотел взять… Силы небесные! Что случилось с Георгом?– Он упал, – коротко объяснил Раннок.– Что, через окно? – Гас хохотнул, что было весьма неразумно с его стороны. – Все это не менее странно, чем то, что делает Маклауд! Вы видели, что он носит по всему дому? Кнут! Аккуратно сложенный кнут, уложенный на серебряный поднос, словно утренняя почта!Эллиот встал и с непринужденной фацией повернулся к нему.– Если уж речь зашла о кнуте, то я пока еще не уверен, что не найду ему применения.Гас удивленно заморгал.– Извините, не понял, сэр?– Подойди сюда! – рявкнул маркиз. – Фредди, выйди. Гас, садись.Это была уже не просьба. И Фредерика обрадовалась, что получила возможность удалиться. Когда она поднялась, Гас с печальным сочувствием заметил се опухшие от слез глаза.– Что, черт возьми, произошло с Фредди? – спросил он, как только за ней закрылась дверь.Эллиот стоял, широко расставив обутые в сапоги ноги, и смотрел сверху вниз на молодого человека.– Она ждет ребенка, – прошипел он сквозь стиснутые зубы.– Боже милосердный! – изумился Гас. – Ты, должно быть, шутишь?– Я совершенно серьезен, – оборвал его Раннок. – И я считаю, что это произошло по твоей вине.Гас неуверенно приподнялся с кресла.– Что вы такое говорите, сэр? – хрипло спросил он. – Я воспринимаю это как оскорбление! Как вам в голову могло такое прийти? О любом из нас? Это… это возмутительно.– Ох, Гас, – устало вздохнула Эви, – он не это имел в виду. Раннок снова сел в кресло и пристально уставился на Гаса. В воздухе повисло тяжелое молчание.– Я скажу тебе, что следует считать возмутительным. Это то, что невинная девочка не может быть защищена от подобного злодеяния под крышей ее собственного дома, – заявил маркиз. – По твоей вине мы все попали в эту историю, и теперь я подумываю о том, чтобы заставить тебя жениться на ней.– Не слишком ли это сурово, сэр? – возмутился Гас. – Я не имел к этому никакого отношения, но я бы очень хотел пристрелить мерзавца, который это сделал!Раннок сощурил глаза.– В таком случае заручись Божьей помощью, когда будешь это делать, Гас, – мрачно пробурчал он. – Потому что он стреляет практически без промаха, и твоя могила будет не первой из тех, которые он выкопал.Эви поднесла руку ко лбу, как будто у нее разболелась голова.– Гас, – пояснила она, – отцом ребенка является Ратледж, Гас изумленно взглянул на нее.– Ратледж? – переспросил он, как будто никогда раньше не слышал этого имени. – Ушам своим не верю… Наш старина Неукротимый? И… и Фредди?Раннок вскочил с кресла.– И Фредди, – подтвердил он, подходя к камину. – А теперь она говорит, что не хочет выходить за него замуж.– Здесь, должно быть, какая-то ошибка, – слабым голосом произнес Гас. – Он никогда не сделал бы такого.На лице Раннока застыло страдальческое выражение.– Тем не менее он это сделал, и теперь, черт возьми, я намерен приволочь его сюда, приставив нож к горлу, – заявил он. – Я должен заставить его выполнить свою обязанность по отношению к этому ребенку. Я не могу выносить ее слез Она говорит, что из него получится плохой муж, и я не могу с ней не согласиться. Боже мой, Гас, ты хоть понимаешь, что мне не терпится убить этого мерзавца?Эви поднялась на ноги.– Сядь, дорогой, – отчеканила она, заставляя его снова опуститься в кресло. – Мы должны думать только о Фредди и о том, каким образом свести ущерб к минимуму.– Хотел бы я знать, как это сделать, – пробормотал Раннок.Эви принялась расхаживать по комнате.– Фредерика попросила, чтобы ее отослали отсюда, – напомнила она. – Сама я не приняла бы такого решения, но многое говорит в его пользу. Пожалуй, мы смогли бы пойти на одну уловку. – Эви хитро улыбнулась. – Что, если мы отошлем Фредерику во Фландрию? Там по крайней мере безопасно. Дядюшка Питер позаботится о девочке, к тому же там у нас много преданных друзей. И дом моих родителей в данный момент никем не занят.– В чем же заключается уловка? – спросил Раннок.– А Лондоне мы распустим слух, будто она уезжает, чтобы выйти за кого-то замуж на континенте.– За кого?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44