Ну-ка, посмотрим, сильно ли она испугается».
— Мне не приходило в голову, что вы сильно испугаетесь, — искренне возразил Лео. — Что касается беспомощности, то мне приходилось встречаться с тиграми-людоедами, которые были более беспомощны, чем вы.
Бартон перешел через дорогу и приблизился к ним.
— Подожди минутку, Лео…
Но Лео «завелся».
— Мы-то ведь здесь, да? Вот вы и вините нас! Мы просто удобные козлы отпущения и… и… — Каждый раз, когда Лео подводил английский, он переходил на родной язык, и в течение минуты слова лились из него неудержимым потоком.
— К черту, Лео! — взревел, наконец, Бартон. — Хватит с нас твоей итальянской агитации!
— Просто я хотел высказать то, что чувствую, — объяснил Лео.
— Тебе это удалось. Давайте, наконец, успокоимся и познакомимся.
Он повернулся к молодой женщине и добродушно представился:
— Бартон Хэнворт, ранчо Фор-Тен вблизи Стивенвилля, в пяти милях отсюда.
— Селина Гейтс. Направляюсь в Стивенвилль.
— Прекрасно! Мы займемся вашим… э-э-э… транспортным средством и ветеринаром, когда приедем. Я позвонил, и нам помогут. Пока будем со всем этим разбираться, вы останетесь у нас на день или два.
— У вас?
— А где же еще? — весело спросил Бартон. — Раз вы попали в переделку из-за меня, я должен помочь вам.
Селина подозрительно взглянула на Лео.
— Но он говорит, что это была не ваша вина.
— Ну, как вам сказать… Наверное, я немного замешкался, — признался Бартон, избегая взгляда Лео. — Дело в том, что если бы я вовремя сбавил скорость… ну, как бы там ни было, не стоит обращать внимание на то, что говорит мой друг. — Он наклонился с видом заговорщика. — Потому что он иностранец и иногда его трудно понять.
— Ну, спасибо, Бартон! — усмехнулся Лео.
Его внимание было поглощено Эллиотом. Он поглаживал коню морду, тихо говоря что-то, и конь явно успокаивался. Селина молча наблюдала за ними.
Скоро появился грузовик с подъемником и прицепом, вполне способным вместить трех лошадей.
Селина осторожно повела Эллиота по наклонному трапу, конь заметно прихрамывал.
— Дома нас уже будут ждать ветеринар и врач, — сказал Бартон. — Теперь садитесь с нами в машину и поедем.
— Спасибо, но я останусь с Эллиотом, — ответила Селина.
Бартон нахмурился.
— Вам нельзя ехать с ним, это против правил. Ну же, какого черта?
— Мне нужно остаться с Эллиотом. Он будет нервничать в незнакомом месте. А что будет с моим автофургоном?
— Не беспокойтесь, его сейчас прицепят, — успокоил ее Бартон.
— Эллиот не любит быстрой езды, — поспешно добавила она.
— Я предупрежу водителя. Пойдем, Лео!
— Нет, я тоже останусь здесь, — сказал он.
— Я сама справлюсь с Эллиотом, — возразила Селина.
— Я не о нем беспокоюсь. Вы сильно ударились головой, и лучше не оставлять вас одну.
— Со мной все в порядке.
Лео с упрямым видом залез в прицеп.
— Мы можем отправиться туда, где Эллиота ожидает ветеринар, или будем стоять здесь и ждать, когда вы согласитесь. Решайте сами.
С этими словами он закрыл дверь. Селина наградила его свирепым взглядом, но не стала спорить.
Она сердилась на Лео. У него хватает наглости приказывать и разговаривать с ней таким же успокаивающим тоном, как с Эллиотом. Жуткое нахальство!
— Скоро мы будем там, — сказал Лео, — о вас позаботятся.
— Не нужны мне ничьи заботы, — процедила Селина сквозь зубы.
— А я бы не отказался, если бы получил такой удар.
— Просто некоторые из нас более выносливы, — с раздражением возразила она.
Лео промолчал. У нее нездоровый вид, и она имеет право злиться. Селина отвернулась и начала нежно ласкать коня.
Это был рысак, некрасивый, но сильный. Судя по всему, жизнь не баловала его. Глядя, как Селина прижимается щекой к морде коня, Лео понял, что в ее глазах Эллиот прекрасен.
С первого взгляда она тоже не поражала красотой. Правда, хороши были глаза — большие, зеленые. На ее щеках играл нежный румянец, кожа светилась здоровьем от жизни на свежем воздухе. Очевидно, когда она бывает в хорошем настроении, у нее на лице появляется обаятельное озорное выражение. Селина не была изящной, но грация ее движений не ускользнула от зорких глаз Лео. Он с удовольствием заметил, что тонкая, как тростинка, выносливая и сильная, она обладает врожденной гибкостью танцовщицы.
Ему захотелось снова увидеть ее глаза. Женщине, у которой такие глаза, ничего другого не нужно.
— Меня зовут Лео Кальвани, — сказал он, протягивая Селине руку.
Лео слегка сжал ей пальцы, но Селина немедленно отняла руку, задержав ее ровно настолько, сколько требовала элементарная вежливость.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Ранчо Фор-Теп представляло собой десять тысяч акров превосходной земли, населенной пятью тысячами голов крупного рогатого скота, двумя сотнями лошадей, пятьюдесятью работниками и семьей хозяина из шести человек.
Селина медленно спустилась по наклонному трапу и увидела конюшни, в которых Бартон держал призовых лошадей. У нее мелькнула мысль, что жилищные условия некоторых людей хуже, чем у этих животных.
Она вошла в конюшню с Эллиотом на поводу, и работник открыл дверь большого, удобного денника. Ветеринар был уже там, как и врач, который собрался было отвести Селину в сторону, но Лео Кальвани опередил его:
— Дайте ей сначала позаботиться о коне. Она не успокоится, пока не убедится, что с ним все в порядке, — тихо проговорил он.
Селина взглядом поблагодарила его. Она ревниво наблюдала, как ветеринар привычно ощупал Эллиота и поставил диагноз, незначительно отличавшийся от предположения Лео. Инъекция противовоспалительного средства, перевязка — и все закончилось.
— Он сможет участвовать в родео на следующей неделе? — с тревогой спросила Селина.
— Посмотрим. Он ведь уже не молод.
— Может быть, теперь вы разрешите врачу осмотреть вас? — обратился к ней Лео.
Кивнув, она села. Несмотря на внешнее спокойствие, ею владело отчаяние, которое она тщетно пыталась скрыть. У нее болела голова, болело сердце, болело все тело.
— Как поживают животные, которых я продал тебе два года назад? — спросил Лео Бартона. — В хорошей форме?
— Пойдем, сам увидишь.
Пять лошадей, купленных Бартоном у Лео, были в прекрасном состоянии. Крупные, с мощными коленными сухожилиями, они много работали, но и содержали их по-королевски.
— Готов побожиться, они тебя помнят! — воскликнул Бартон, глядя, как лошади тыкаются носами в Лео.
— Они не забывают тех, кто их угощает, — усмехнулся тот.
Он украдкой посматривал на Селину. Врач накладывал ей повязку на лоб.
— Отдохните пару дней, — посоветовал он, — хорошо отдохните.
— Это же просто небольшой ушиб, — возразила она.
— Небольшой ушиб головы.
— Я прослежу, чтобы она отдохнула, — вмешался Бартон. — Сейчас моя жена приготавливает комнату.
— Очень любезно с ее стороны, — в замешательстве сказала Селина, — но лучше я останусь с Эллиотом.
Она показала на связки сена, как бы удивляясь, что кому-то нужно что-то еще.
— Но вы должны зайти в дом! — воскликнул Бартон. — Мы немного перекусим, потому что через пару часов у нас будет пикник на открытом воздухе. Будем жарить мясо на вертеле.
— Вы очень добры, но я не могу войти в дом, — сказала Селина.
Бартон почесал в затылке.
— Миссис Хэнворт обидится.
— Хорошо, я зайду, чтобы поблагодарить ее.
Селина неохотно пошла за ними к дому — огромному белому особняку. Интересно, как себя чувствует Лео среди подобного великолепия? В старых джинсах и поношенных кроссовках он выглядит так же не к месту, как и она, хотя, кажется, его это нисколько не волнует.
Услышав радостные возгласы, Лео поднял голову, и в следующую минуту его окружила вся семья Бартона Хэнворта.
Дилия, жена Бартона, была яркой, жизнерадостной моложавой женщиной. У них с Бартоном было трое детей — две дочери, Кэрри и Билли, обе похожие на мать, и Джек, прилежный сын, который, казалось, жил в мире грез, отдалившись от остальных членов семьи.
Круг домочадцев замыкал сын Дилии от первого брака — Пол, или Поли, как его упорно называла мать, лелеявшая своего первенца и избаловавшая его так, что от него стонала вся семья.
Поли приветствовал Лео как родственную душу, похлопав его по спине и пообещав, что они «классно» проведут время, отчего Лео едва не застонал. Поли было около тридцати лет. Это был упитанный, легкомысленный и довольно привлекательный молодой человек, уже начинавший слегка расплываться. Он считал себя бизнесменом, но его «дело» состояло из одной Интернет-компании, пятой по счету, которая быстро разваливалась, повторяя судьбу своих предшественниц.
Бартон снова и снова выручал пасынка из беды, клянясь, что больше пальцем не шевельнет ради него, но всегда уступал мольбам Дилии помочь Поли в «последний раз».
Но сейчас царила сердечная атмосфера. Поли, демонстрируя хорошие манеры, узнал Селину.
— Я встречал вас на родео в… — Он скороговоркой перечислил ряд мест. — И видел, как вы выигрывали.
Селина, слегка оттаяв, улыбнулась.
— Я не много выигрываю, — призналась она, — но достаточно, чтобы участвовать.
— Вы — звезда, — заявил Поли, сжимая ей руку, — и я считаю встречу с вами большой честью.
В нем было что-то неприятное, и его попытки польстить казались неискренними. Селина поблагодарила его и высвободила руку, борясь с искушением потереть ее о джинсы — у Поли была липкая ладонь.
— Ваша комната уже готова, — добродушно сказала Дилия. — Девочки проводят вас наверх.
Кэрри и Билли немедленно увлекли Селину за собой. Поли, от которого невозможно было отделаться, последовал за ними, и когда они подошли к лучшей спальне для гостей, он ухитрился пробраться вперед и распахнуть перед ними дверь.
— Только все лучшее для нашей знаменитой гостьи, — игриво пропел он.
Селина знала, что она далеко не знаменита, и эта выходка заставила ее бросить на Поли косой взгляд. Она обрадовалась, когда Кэрри выпроводила брата из комнаты и ушла сама.
Селина огляделась, окружающее великолепие привело ее в замешательство. Ей казалось, что в любую минуту из платяного шкафа может появиться английская королева и заявить, что на самом деле это ее спальня.
Ванная комната добила ее. Ванна была сделана в форме огромной морской ракушки. Душ был бы предпочтительнее, но шапочка не прикрывала повязки, и Селине пришлось набрать воды в ванну.
Когда она наполнилась, девушка с наслаждением погрузилась в горячую воду, чувствуя, как утихает боль в измученном теле. Из множества разнообразного мыла ей удалось наконец выбрать наименее душистое. Намыливаясь, она чувствовала, как тревога, вызванная суматохой дня, постепенно покидает ее. Кажется, можно все-таки сказать что-то в пользу богатой жизни. Не очень много, но кое-что.
На полочке как раз над ванной выстроились в ряд стеклянные банки, наполненные кристаллами разного цвета. Заинтересовавшись, Селина взяла одну из них, отвернула крышку и едва не задохнулась: аромат был сильнее, чем запах мыла. Она поспешно закрутила крышку, но скользкие пальцы не удержали банку, и та упала в воду, со зловещим треском разбившись о ванну. Селина испуганно вскрикнула.
Расположившийся в комнате напротив Лео раздевался, чтобы принять душ, и уже снял рубашку, когда ему послышался чей-то крик. Выйдя в коридор, он остановился и прислушался. Тишина. Затем за дверью Селины раздался полный отчаяния голос:
— Что мне теперь делать? Он постучал в дверь.
— Селина, с вами все в порядке? Ее голос был едва слышен.
— Не совсем.
Лео открыл дверь, но никого не увидел.
— Где вы?
— Здесь.
Она была в ванной. Лео с опаской приблизился к открытой двери, стараясь не вдыхать сильный, приторно-сладкий аромат.
— Можно войти? — спросил он.
— Я застряну здесь навечно, если вы не войдете.
Осторожно ступая, он огляделся и увидел большую розовую ракушку, в середине которой лежала Селина. Прикрыв руками грудь, она смотрела на него безумными глазами.
— Я разбила банку с кристаллами, — в отчаянии призналась она.
Лео посмотрел по сторонам.
— Где?
— В ванне. Здесь повсюду осколки, но под водой их не видно. Я боюсь шевельнуться.
— Спокойно! — Лео взял белое полотенце и отвел глаза, когда Селина протянула за ним руку.
Прикрыв грудь, она сказала:
— Можете смотреть, у меня приличный вид — почти.
— Вы в состоянии вынуть пробку?
— Мне придется дотянуться до нее.
— Тогда я сделаю это, не двигайтесь. Где она?
— Между моих ступней.
Лео погрузил руку в воду, и его пальцы осторожно заскользили по внутренней поверхности ванны. Нащупывая пробку, он старался не прикасаться к телу Селины, что оказалось невозможно.
— Когда вода вытечет, я начну убирать осколки.
Наконец, он увидел острые куски стекла и начал собирать их один за другим. Постепенно уровень воды понижался, и тело Селины все больше обнажалось, что создавало для Лео дополнительную трудность…
— Я стараюсь не смотреть, но мне же надо видеть осколки! — в отчаянии проговорил он.
— Делайте, что нужно, — согласилась она.
Он сделал глубокий вдох.
— Я собрал все, что мог, — наконец сказал он. — Вам нужно выбраться из ванны, поднимаясь только вверх и не двигаясь в стороны.
— Но я не смогу! Мне же нужно изменить положение, чтобы найти равновесие и держаться за что-то.
— Держитесь за меня. — Лео наклонился. — Обнимите меня за шею.
Она повиновалась, и полотенце немедленно соскользнуло. Девушка попыталась его поймать.
— Забудьте об этом, — сказал Лео. — Вы что предпочтете — стыдливость или безопасность?
— Безопасность, — не задумываясь, ответила Селина. — Давайте попробуем.
Она вновь обхватила Лео за шею и почувствовала его руки. Они были большие и почти сомкнулись на ее тонкой талии. Он медленно выпрямлялся, поднимая приникшую к нему Селину. Еще немного, еще чуть-чуть. Они поднимались дюйм за дюймом. Остатки воды в ванне стекли и обнажили осколок устрашающего вида, который Лео не заметил. Селина в страхе взглянула вниз и попыталась оттолкнуть его ногой.
Это была роковая ошибка. Нога заскользила, и Селина почувствовала, что вот-вот упадет. Крепче обхватив ее одной рукой, Лео другой рукой ухватил Селину под ягодицы и так быстро отступил назад, что потерял равновесие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15