https://wodolei.ru/catalog/installation/dlya_unitaza/uzkie/
— У нее был пистолет. Лежал вместе с фотографиями.Этого Берджис понять не мог. Зачем ей пистолет?— Что еще говорил Какстон? — спросил он. — Объяснил, что она делает в Манчестере?— Нет.— Но хоть что-то еще он тебе сказал?— Она колумбийка.Тут Тереза увидела, как Берджис побледнел. Она вдруг поняла, что на самом деле означает это слово — Берджис не просто стал белым как мел, а застыл на месте, будто громом пораженный. Бернард сдвинул брови, наморщил лоб, пытаясь осознать услышанное и вглядываясь в изображение Эстеллы на экране.— Колумбийка, шеф?— Тише, — прикрикнул Берджис на Бернарда. — Помалкивай!— Но она же подцепила Джона Какстона. Зачем она это сделала? Неужели спланировала заранее?— Хочешь сказать — она это сделала, чтобы добраться до чертова турагентства, да? — уточнил Берджис.— Ну да. Я как раз об этом подумал — он же там работал.— И после того, как поговорила с ним, он что-то о ней узнал…— …и она его за это пристрелила, — закончил Бернард.Берджис решительно кивнул:— Вонючие колумбийцы! — Новый кивок: — Вонючие колумбийские козлы!— Что он мог рассказать ей о турагентстве? — спросил Бернард.— Оттрахай меня в зад, если я знаю! — ответил Берджис. — Может, ты мне скажешь? Черт бы их всех побрал! Какстон был долбаный дебил! Что он мог раскопать?Тереза не услышала продолжения. Внизу на улице завыли сирены. Глава семнадцатая Бернард и Берджис выглянули в окно. Визг автомобильных колес и завывание сирен должны были что-то означать, но только неясно, что именно.— Черт побери, что они тут делают? Устраивают хреновый полицейский парад или что?— Не спрашивай, босс, я не знаю. Может, у них первенство по езде на задних колесах?Берджис, стоя у окна, помахал растопыренной пятерней, изображая недоверие:— Нет, тут что-то не так. Они паркуются у входа. Но почему с сиренами? Неужто собираются устроить налет на бар?Тереза знала, что в «Уорпе» месяцами не бывало облав, а если и случались, копы никогда не находили наркотиков — разве что пыль, собранную по карманам посетителей или по спичечным коробкам. Полиция больше не беспокоилась о наркотиках в «Уорпе», и Бернард уверял, что волноваться не о чем.— Пускай устраивают облаву. Это самый чистый бар на свете.— Может, они пришли за кем-нибудь конкретным.— Может, и так. Ведь они уже здесь были, когда забрали Джанка.Берджис ничего об этом не слышал.— За час до того, как ты появился. Копы погнались за Джоном Ки и увезли его.— Почему, черт подери, ты не сказал мне?— Так они же арестовали его. Это их работа, они все время кого-нибудь арестовывают. Если бы я был копом, тоже арестовал бы Джанка — рябое одноглазое отребье, он и с виду настоящий преступник.— Ты не подумал, что это важно?— Да плевать я хотел на Джона Ки.Тереза следила за их перебранкой. Пока они переругиваются у окна, она, пожалуй, успеет проскочить к двери и сбежать вниз по лестнице. Сейчас они опять смотрели на улицу.— Это инспектор Грин? — Бернард показал пальцем.— Как думаешь, чего надо этой паскуде? — Берджис уставился в окно.В ту самую секунду, когда Тереза готова была рвануться к двери, Берджис велел Бернарду спуститься вниз.— Пойди выясни, чего им надо.— И что хорошего из этого выйдет? Я, значит, должен стоять там и спрашивать, не могу ли чем-нибудь помочь?Берджис схватил Бернарда за руку, подтолкнув быка к двери:— Сейчас же спускайся, чертово дерьмо.— О'кей, о'кей.Толстые ноги Бернарда затопали вниз по лестнице. Берджис подошел к окну, но через секунду вернулся к двери. Казалось, он не знает, как поступить. Еще секунда, и Берджис сдался. Он открыл дверь и пошел за Бернардом по коридору. Затем стал быстро спускаться по лестнице, но на полпути остановился. Тереза услышала, как кто-то, поднимавшийся навстречу, тоже остановился. Может, даже не один человек, а двое. Ей было любопытно, что скажет Берджис. Голоса на лестнице звучали громко. Берджис спросил, чем может быть полезен. Ему ответили: много чем, очень даже много… весьма… весьма… весьма.Тереза подвигала ртом из стороны в сторону, пытаясь определить, где поврежден нос. Может, он и не сломан: кулак Берджиса метил в переносицу, но угодил между глаз. Именно туда удар пришелся в полную силу, вот почему у нее так болела голова. Она встала и шагнула к шкафу.Телевизор стоял на столе, а сбоку от него был шкаф — вот и вся мебель. На экране замерло лицо Эстеллы, взгляд устремлен прямо на Терезу: рот приоткрыт, голова откинута назад. Деться Терезе было некуда.Она не могла убежать, во всяком случае не теперь, пока лестница заблокирована. Она могла только спрятаться. Стоя у шкафа, Тереза посмотрела на стол. Не больно-то спрячешься, но и шкаф выглядел слишком маленьким. Она ухватилась за ручки и распахнула двойные дверцы. В шкафу сверху донизу оказались полки, для нее там не было места.Шаги снаружи становились все громче, они явно приближались. «Ох, черт», — подумала она и быстро скользнула под стол. Если дверцы шкафа останутся открытыми, ее могут и не заметить. Тереза подтянула колени к подбородку, стараясь сжаться в комочек.Несколько человек вошли в комнату — Тереза видела только ноги — четыре пары ног. Она узнала Берджиса по коричневым мягким ботинкам, а инспектора, шедшего за ним, определила по синим брючинам. Эти грязные штанины могли быть только форменными брюками полицейского. В грубые башмаки был, вероятно, обут младший инспектор, а в белые супермодные кроссовки — Бернард. Тереза только теперь обратила на них внимание. Должно быть, он считал себя очень модным в этих «найках».Инспектор Грин заговорил, не дожидаясь, пока все рассядутся:— Так почему вы не передали видеозаписи полиции?Берджис:— Мы проводили внутреннее расследование.— Да? Насчет убийства? Это входит в обязанности персонала? Снизилась выручка в баре, засорились унитазы, мертвое тело в кабине виджея и так далее. Это вам не «Клудо» игра «Ключ», в которой игрок становится действующим лицом детективной истории — пытается установить, кто убийца, каким оружием и где было совершено убийство
, мистер Берджис.— Записи здесь, мистер Грин. Никто не собирался скрывать их от вас.— Ну да, ну да. Вижу, вы добились определенных результатов. Хорошая картинка, очень хорошая. Мистер Пол Сорел. Трудно поверить, не так ли?— Пол Сорел? — Голос Берджиса сорвался почти на визг.— Такого результата на одних гормональных таблетках не добьешься? По-моему, над скулами поработал хирург. И гель в губы накачали, чтобы по-пухлее были. То самое, что сделала со своим ртом Мадонна: коллаген. Если внешность человека вам кого-то напоминает, появляется привкус во рту. Вы тоже думаете, что это сделал он? У Сорела рыльце было в пушку, у губошлепа этакого. Его рот выглядел готовым на все, не так ли? А этот создан для больших дел.Инспектор почти касался коленом Терезы. Похоже, он комментировал свои соображения, пользуясь картинкой на экране. Тереза слышала постукивание — вроде как он дотрагивался полицейской дубинкой до разных частей лица Эстеллы. Берджис стоял за его спиной, придвинувшись почти вплотную.— Пол Сорел?Кроссовки Бернарда подгребли поближе.— Сорел?— Просто красотка! — одобрил инспектор Грин. — Хотел бы я знать, зачем он вернулся сюда после всех этих лет?Ни Бернард, ни Берджис ничего не ответили. Их ноги словно прилипли к полу слева и справа от ног инспектора Грина.— Не напирайте, парни, не напирайте. — Бернард и Берджис отодвинулись. — Остальные кассеты на телевизоре? Точно. Заберите-ка их, сержант.Грубые башмаки двинулись вперед, кроссовки и ботинки убрались с дороги. Что-то заставило Терезу перевести взгляд с ботинок Берджиса на его лицо. Он уставился на нее сверху, слегка приподняв одну бровь. Тереза попятилась, затравленно глядя на него и замирая от страха. Инспектор снова заговорил — и Берджис отвел глаза.— Хотите забрать меня в участок? — спросил Берджис. — За что? Вы же получили записи.— Да, теперь получил. Но вы можете мне помочь еще в одном деле. Этот ваш бывший партнер, Пол Сорел, он вернулся, и у меня возник миллион вопросов.— Почему вы называете его моим партнером?— Он ведь вел счета, не так ли? В те давние времена, когда вы были королем Манчестера в распространении некоего продукта…— Да пошли вы! Я не стану отвечать на вопросы по делу, на котором ваша контора обломала зубы двенадцать лет назад.— Не так уж давно это было. Теперь, когда вернулся Сорел, мы возобновим дело.— Вы же не думаете, будто я знал, что это Пол? Как бы я смог узнать этого ряженого?— Почему бы и нет? Он всегда любил переодеваться. Только сейчас он на гормональных таблетках и обзавелся сиськами. Интересно, а член он себе отчекрыжил или не успел? Может, вы в курсе?— Да я понятия не имел, что это Пол Сорел.— Тогда почему скрыли видеозаписи и почему стоп-кадр на его лице?— Мы с Берни смотрели на него… на нее, черт, потому что его замели вместе с Джанком после того, как нашли тело Какстона. А что такого?— Это один из пунктов вашего внутреннего расследования?Берджис не ответил.— Ладно, вы сможете все объяснить подробно, заглянув в полицейский участок.— И как вы хотите меня туда доставить? — спросил Берджис.— В полицейской машине, как еще? В автобус сажать не будем.— Так я помогаю следствию или нахожусь под арестом?— А это важно? Это ведь скорее проформа. Мне нужно, чтобы вы приехали в участок, и, будьте уверены, приедете!— Тогда я позвоню адвокату.— Вы, кажется, нервничаете? — поинтересовался инспектор Грин.— Я должен быть осторожен. Если вы вдруг надумаете связать меня с Сорелом в обличье трансвестита с колумбийским паспортом, пусть адвокат напомнит вам о моих гражданских правах.— Колумбийским? Когда я с ним разговаривал, у него был бразильский паспорт. С чего это вы называете Сорела колумбийцем?Наступила пауза.— Мне так сказали, — неуверенно произнес Берджис. — Во всяком случае, латинос.— Вот ведь как странно! Разве Колумбия не то самое место, откуда появляется дурь?— Если собираетесь вешать на меня еще и это дерьмо, я немедленно звоню своему чертову адвокату!— Не беспокойтесь, в участке все сделаем в лучшем виде — какой-никакой адвокат для вас найдется.Инспектор Грин сказал все, что хотел, и направился к двери, а сержант начал выпроваживать Берджи-са и Бернарда. Тереза услышала удаляющийся звук шагов по лестнице. Глава восемнадцатая — Таксист знал, как тебя найти.— Да?Майкл держал косяк двумя пальцами, чтобы ровнее горел, и пускал кольца с нижней губы. Пепел падал в стоявшую на колене тарелку — на остатки козлятины под карри. Казалось, что Майкл не услышал ее слов, — во всяком случае, он ничего не ответил.Сделав еще одну затяжку, он задержал дым в легких, и, когда наконец заговорил, голос его прозвучал неразборчиво.— Как этот водила назвался?Значит, слышал. Эстелла пыталась вспомнить имя.— Анджит?— Ага, тогда порядок. — Майкл выпустил облачко синеватого дыма. — Амджад. Он нормальный парень. Мы познакомились через одного из его кузенов.У Майкла был свой, особый стиль поведения. Эстелла не могла сказать, изменился Майкл или нет, но большая часть его жизни по-прежнему проходила на улице: он явно торговал в розницу. В нем жила беззаботная наглость дилера с неуловимым налетом жестокости. Эстелле сейчас важно было понять, как Майкл вписывается в тот расклад, который сдала ей судьба, «осчастливив» ее возвращением в Манчестер.Ничто не происходит ясно и просто, если вмешивается судьба, — она никогда не играет честно. Эстелла решила прояснить ситуацию:— Ты впариваешь героин?— Решительно и бесповоротно — нет! Почему она должна ему верить?— Но пакистанцы все так же возят его в Манчестера точно знаю. Иначе зачем было браткам расстреливать карри-хаус? Можешь узнать подробности в «Ивнинг ньюс».— Я газет не читаю, но про ресторан Джабара знаю. Да, некоторые паки ввозят героин. Теперь Манчестеру не нужна ни мафия, ни Триада, ни независимые поставки. Золотой треугольник: Манчестер — Блэдфорд — Карачи. Паки перевозят, негры продают. А белые покупают. Полный порядок — но я тут ни при чем, и Амджад тоже.— А где ты пересекся с кузеном Амджада? Майкл улыбнулся — она что, не верит ему?— Он дизайнер одежды — высокая мода, и я собираюсь стать его супермоделью. — Майкл по-детски мило растянул конец последнего слова — получилось что-то вроде «махеелью».Эстелла изогнула выщипанную бровь.— Да? Так ты теперь подиумная красотка?— Нет-нет, меня не заставишь семенить ножками. Мое амплуа — мачо, я радую дамочек своими обтянутыми «прелестями».Майкл потушил косяк, тут же вытащил еще одну папиросную бумажку и начал готовить новый, продолжая объяснять:— Ты должна увидеть меня на подиуме — одежда и правда что надо. Кузен Амджада тащится от стиля семидесятых: безрукавки в облипку, оксфордские сумки и кожаные пальто до пят. Еще у него есть кой-какие вещи в стиле «футбольный фанат», но это уже восьмидесятые. Классный старый стиль, клевые прикиды, бургундские неуклюжие вельветовые брюки, вырезы лодочкой. Ну, а я — идеальная модель для всех этих тряпок.— Значит, торгуешь хулиганским прошлым? Майкл покачал головой:— Я не был хулиганом, а может, был, но не для всех. Помнишь то время? Не одни упертые ходили по улицам и пели: «Эй, вперед, огни зажжем, паков мы давить идем!» Случалось, дети, сопляки, ни хрена не понимая, орали похожие считалки на детских площадках. Мы вправляли мозги таким «меломанам» и почти покончили с ними на трибунах со стоячими местами. Так почему бы ему не позвать старину Майкла демонстрировать модели — я горжусь теми днями.— Ты тогда объединял людей, а теперь темнокожие братья из автоматов расстреливают паков, — заметила Эстелла.— Выходит, что так. — Майкл пожал плечами, склеил слюной край папиросной бумажки и закурил.— Ты знаешь, кто наехал на ресторан? Само собой, кивнул Майкл.Эстелла ждала подробностей, но он не снизошел.— Почему ты меня пытаешь? Спроси своего дружка Джанка — он имеет навар от тех парней.— Джанк сидит на героине?— Нет. Героином они точно не торгуют — невыгодно, спрос невелик. По большей части они толкают коку или крэк. Джанк берет у них коку, прежде чем ее засунут в микроволновку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
, мистер Берджис.— Записи здесь, мистер Грин. Никто не собирался скрывать их от вас.— Ну да, ну да. Вижу, вы добились определенных результатов. Хорошая картинка, очень хорошая. Мистер Пол Сорел. Трудно поверить, не так ли?— Пол Сорел? — Голос Берджиса сорвался почти на визг.— Такого результата на одних гормональных таблетках не добьешься? По-моему, над скулами поработал хирург. И гель в губы накачали, чтобы по-пухлее были. То самое, что сделала со своим ртом Мадонна: коллаген. Если внешность человека вам кого-то напоминает, появляется привкус во рту. Вы тоже думаете, что это сделал он? У Сорела рыльце было в пушку, у губошлепа этакого. Его рот выглядел готовым на все, не так ли? А этот создан для больших дел.Инспектор почти касался коленом Терезы. Похоже, он комментировал свои соображения, пользуясь картинкой на экране. Тереза слышала постукивание — вроде как он дотрагивался полицейской дубинкой до разных частей лица Эстеллы. Берджис стоял за его спиной, придвинувшись почти вплотную.— Пол Сорел?Кроссовки Бернарда подгребли поближе.— Сорел?— Просто красотка! — одобрил инспектор Грин. — Хотел бы я знать, зачем он вернулся сюда после всех этих лет?Ни Бернард, ни Берджис ничего не ответили. Их ноги словно прилипли к полу слева и справа от ног инспектора Грина.— Не напирайте, парни, не напирайте. — Бернард и Берджис отодвинулись. — Остальные кассеты на телевизоре? Точно. Заберите-ка их, сержант.Грубые башмаки двинулись вперед, кроссовки и ботинки убрались с дороги. Что-то заставило Терезу перевести взгляд с ботинок Берджиса на его лицо. Он уставился на нее сверху, слегка приподняв одну бровь. Тереза попятилась, затравленно глядя на него и замирая от страха. Инспектор снова заговорил — и Берджис отвел глаза.— Хотите забрать меня в участок? — спросил Берджис. — За что? Вы же получили записи.— Да, теперь получил. Но вы можете мне помочь еще в одном деле. Этот ваш бывший партнер, Пол Сорел, он вернулся, и у меня возник миллион вопросов.— Почему вы называете его моим партнером?— Он ведь вел счета, не так ли? В те давние времена, когда вы были королем Манчестера в распространении некоего продукта…— Да пошли вы! Я не стану отвечать на вопросы по делу, на котором ваша контора обломала зубы двенадцать лет назад.— Не так уж давно это было. Теперь, когда вернулся Сорел, мы возобновим дело.— Вы же не думаете, будто я знал, что это Пол? Как бы я смог узнать этого ряженого?— Почему бы и нет? Он всегда любил переодеваться. Только сейчас он на гормональных таблетках и обзавелся сиськами. Интересно, а член он себе отчекрыжил или не успел? Может, вы в курсе?— Да я понятия не имел, что это Пол Сорел.— Тогда почему скрыли видеозаписи и почему стоп-кадр на его лице?— Мы с Берни смотрели на него… на нее, черт, потому что его замели вместе с Джанком после того, как нашли тело Какстона. А что такого?— Это один из пунктов вашего внутреннего расследования?Берджис не ответил.— Ладно, вы сможете все объяснить подробно, заглянув в полицейский участок.— И как вы хотите меня туда доставить? — спросил Берджис.— В полицейской машине, как еще? В автобус сажать не будем.— Так я помогаю следствию или нахожусь под арестом?— А это важно? Это ведь скорее проформа. Мне нужно, чтобы вы приехали в участок, и, будьте уверены, приедете!— Тогда я позвоню адвокату.— Вы, кажется, нервничаете? — поинтересовался инспектор Грин.— Я должен быть осторожен. Если вы вдруг надумаете связать меня с Сорелом в обличье трансвестита с колумбийским паспортом, пусть адвокат напомнит вам о моих гражданских правах.— Колумбийским? Когда я с ним разговаривал, у него был бразильский паспорт. С чего это вы называете Сорела колумбийцем?Наступила пауза.— Мне так сказали, — неуверенно произнес Берджис. — Во всяком случае, латинос.— Вот ведь как странно! Разве Колумбия не то самое место, откуда появляется дурь?— Если собираетесь вешать на меня еще и это дерьмо, я немедленно звоню своему чертову адвокату!— Не беспокойтесь, в участке все сделаем в лучшем виде — какой-никакой адвокат для вас найдется.Инспектор Грин сказал все, что хотел, и направился к двери, а сержант начал выпроваживать Берджи-са и Бернарда. Тереза услышала удаляющийся звук шагов по лестнице. Глава восемнадцатая — Таксист знал, как тебя найти.— Да?Майкл держал косяк двумя пальцами, чтобы ровнее горел, и пускал кольца с нижней губы. Пепел падал в стоявшую на колене тарелку — на остатки козлятины под карри. Казалось, что Майкл не услышал ее слов, — во всяком случае, он ничего не ответил.Сделав еще одну затяжку, он задержал дым в легких, и, когда наконец заговорил, голос его прозвучал неразборчиво.— Как этот водила назвался?Значит, слышал. Эстелла пыталась вспомнить имя.— Анджит?— Ага, тогда порядок. — Майкл выпустил облачко синеватого дыма. — Амджад. Он нормальный парень. Мы познакомились через одного из его кузенов.У Майкла был свой, особый стиль поведения. Эстелла не могла сказать, изменился Майкл или нет, но большая часть его жизни по-прежнему проходила на улице: он явно торговал в розницу. В нем жила беззаботная наглость дилера с неуловимым налетом жестокости. Эстелле сейчас важно было понять, как Майкл вписывается в тот расклад, который сдала ей судьба, «осчастливив» ее возвращением в Манчестер.Ничто не происходит ясно и просто, если вмешивается судьба, — она никогда не играет честно. Эстелла решила прояснить ситуацию:— Ты впариваешь героин?— Решительно и бесповоротно — нет! Почему она должна ему верить?— Но пакистанцы все так же возят его в Манчестера точно знаю. Иначе зачем было браткам расстреливать карри-хаус? Можешь узнать подробности в «Ивнинг ньюс».— Я газет не читаю, но про ресторан Джабара знаю. Да, некоторые паки ввозят героин. Теперь Манчестеру не нужна ни мафия, ни Триада, ни независимые поставки. Золотой треугольник: Манчестер — Блэдфорд — Карачи. Паки перевозят, негры продают. А белые покупают. Полный порядок — но я тут ни при чем, и Амджад тоже.— А где ты пересекся с кузеном Амджада? Майкл улыбнулся — она что, не верит ему?— Он дизайнер одежды — высокая мода, и я собираюсь стать его супермоделью. — Майкл по-детски мило растянул конец последнего слова — получилось что-то вроде «махеелью».Эстелла изогнула выщипанную бровь.— Да? Так ты теперь подиумная красотка?— Нет-нет, меня не заставишь семенить ножками. Мое амплуа — мачо, я радую дамочек своими обтянутыми «прелестями».Майкл потушил косяк, тут же вытащил еще одну папиросную бумажку и начал готовить новый, продолжая объяснять:— Ты должна увидеть меня на подиуме — одежда и правда что надо. Кузен Амджада тащится от стиля семидесятых: безрукавки в облипку, оксфордские сумки и кожаные пальто до пят. Еще у него есть кой-какие вещи в стиле «футбольный фанат», но это уже восьмидесятые. Классный старый стиль, клевые прикиды, бургундские неуклюжие вельветовые брюки, вырезы лодочкой. Ну, а я — идеальная модель для всех этих тряпок.— Значит, торгуешь хулиганским прошлым? Майкл покачал головой:— Я не был хулиганом, а может, был, но не для всех. Помнишь то время? Не одни упертые ходили по улицам и пели: «Эй, вперед, огни зажжем, паков мы давить идем!» Случалось, дети, сопляки, ни хрена не понимая, орали похожие считалки на детских площадках. Мы вправляли мозги таким «меломанам» и почти покончили с ними на трибунах со стоячими местами. Так почему бы ему не позвать старину Майкла демонстрировать модели — я горжусь теми днями.— Ты тогда объединял людей, а теперь темнокожие братья из автоматов расстреливают паков, — заметила Эстелла.— Выходит, что так. — Майкл пожал плечами, склеил слюной край папиросной бумажки и закурил.— Ты знаешь, кто наехал на ресторан? Само собой, кивнул Майкл.Эстелла ждала подробностей, но он не снизошел.— Почему ты меня пытаешь? Спроси своего дружка Джанка — он имеет навар от тех парней.— Джанк сидит на героине?— Нет. Героином они точно не торгуют — невыгодно, спрос невелик. По большей части они толкают коку или крэк. Джанк берет у них коку, прежде чем ее засунут в микроволновку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25