Я ему показала кулак – с татуировкой).
Мы хотели познакомить кота с Бэсом – в чем-то они очень похожи: прежде всего, конечно, размерами и вечным чувством превосходства над теми, кто рядом. Но у агента 013 уже действительно не было времени. Недовольно сообщив, что ему давно пора и что его вполне могли засечь «собратья» по Армии Божественного Возмездия (так, оказывается, называют себя коты), он короткими перебежками., с озабоченным видом озираясь по сторонам, как то свойственно котам на улице, отправился завершать свою миссию, как он важным тоном выразился.
– Что, интересно, он задумал и почему ничего не сказал нам о своих планах? – обиделась я, к тому же раздражало то, что начавшее мучить любопытство мешало сосредоточиться на деле.
Но самое главное: ради чего кот, рискуя быть разоблаченным, отыскал нас? Для того, чтобы передать слепок ключа от тайной двери полузаброшенного храма Баст? Насколько мы поняли, какие-то жертвоприношения там проводились, но весьма нерегулярно и с каждым годом все реже и реже, жрецам и жрицам давно не выплачивали зарплату, так что они отменили постоянные дежурства в святилище. Но сегодня в храме, кажется, будет людно, поэтому нам нужно было проникнуть внутрь заранее. Но что мы там будем делать, ума не приложу.
– Мы помешаем проведению ритуала. Пока ты будешь отвлекать охрану и драться со жрецами, я опрокину алтарь, или что там, и, схватив непорочную кошку… ну и умора, непорочная кошка – два совершенно несовместимых понятия… – хихикнула я, но, заметив, что Алекс не увидел тут никакого юмора и серьезно смотрит на меня, поспешила закончить: – Схватив ее, дерну к выходу. Думаю, непорочная кошка – явление уникальное, и вряд ли им удастся найти еще одну. Так мы разрушим их планы. Они не смогут вернуть Баст, во главе с которой мыслили править миром. А без нее у них нет шансов.
– Ты забыла о других богах. Интересно, в чем будет заключаться их помощь? И какого рода проблемы от них нужно ждать – с охранниками и жрецами-то все ясно, – задумчиво отозвался Алекс.
Надо было поскорей сделать ключ. И мы, порасспросив на улицах, под вывеской «Изделия из дамасской стали» нашли мастерскую по изготовлению оружия, кухонных и боевых ножей и всякой мелочевки вплоть до наконечников копий для охоты на крокодилов. Большую часть просторного, с полукруглыми каменными сводами помещения занимала кузница, и я с удовольствием понаблюдала за работой кузнеца-араба, пока точильщик, тоже араб, вытачивал нам ключ.
– Получается, что дамасская сталь была изобретена еще до нашей эры?! – округлив глаза, повернулась я к Алексу.
Тот только неопределенно покачал головой, причем очень похоже на то, как это обычно делал наш котик, поражаясь моей необразованности, так что я даже неожиданно для себя умилилась, вместо того чтобы обидеться.
Наконец ключ был готов.
Руководствуясь картой города, мы планировали сперва найти храм богини-кошки, а так как до назначенного для ритуала часа было еще далеко (мы знали только, что это будет ночью, пару раз пытались связаться с котом для уточнения деталей, но он или отключил микрофон, или его раскрыли), то решили сначала спокойненько где-нибудь подкрепиться перед боевой ночью и заодно обдумать, как будем действовать (кажется, в этом городе мы только и делали, что подкреплялись).
Мы пошли через базарную площадь – так было короче. Если бы я знала, какое приключение здесь меня подстерегает, за километр обошла бы это место.
– Бэс куда-то подевался, – задумчиво отметил Алекс, не сводя взора с разложенного на одном из прилавков оружия.
Здесь были мечи, кривые сабли, кинжалы, луки со стрелами в комплекте – короче, все, что нужно настоящему мужчине (по его собственному мнению, разумеется, только зачем? Вот глупые мужчины!).
– Пропал, жаль. А я к нему уже успела привязаться, – откликнулась я задрожавшим голосом, вдруг увидев на соседнем с оружейным прилавке огромный выбор шкатулок для драгоценностей, веера из раскрашенного папируса, страусовых перьев и пластинок сандалового дерева, а еще африканские колье из стекляшек всех цветов радуги.
Вот что действительно важно и практично!
Алекс тщетно пытался меня от этих сокровищ оттащить, ссылаясь на то, что у нас уже нет времени. Ему это удалось только после того, как он купил мне браслет из розового жемчуга, на который я повелительно указала. Деньги-то у меня были, но, если бы купила я, удовольствия было бы гораздо меньше, ведь что сравнится с подарком от любимого?!
Не удержавшись, я кинулась довольному Алексу на шею:
– Спасибо, спасибо, любимый мой медвежонок!
– Вай, какая девушка! О храбрый воин, ответь скорей благородному аль-Рашиду, то есть мне, кто эта девушка, цветом лица напоминающая пурпурно-розовый лотос? Твоя сестра?
Рядом появился какой-то то ли знатный, то ли просто богатый араб в длинных одеждах, сопровождаемый амбалами-охранниками с мрачными рожами и кривыми ятаганами на поясе. Похоже, какой-нибудь шейх с парой нефтяных вышек.
– Э… мгм, нет… – даже растерялся от такой бесцеремонности Алекс.
– Тогда жена? – не отставал восторженный арабский шейх, не обращая внимания на один из самых суровых взглядов из моей коллекции суровых взглядов.
Куда он клонит?
– Значит, рабыня. Может, продашь?
Но тут Алекс не выдержал и… разоткровенничался:
– Я бы вам не советовал. Одно мучение с ней, я купил ее не так давно, но за это время успел потерять покой и сон. Более избалованной, вздорной и скандальной женщины просто не сыскать. Верите ли, но даже когда мы просто гуляем с ней по набережной, меня всякий раз мучает неодолимое желание бросить ее в воду. «Кинь ее, – думаю, – и конец самой большой проблеме в твоей жизни».
Я надулась и чуть не заплакала от негодования. Вот сволочь! И я еще его любила, но сейчас надо держать себя в руках, не подтверждать же его слова топаньем и возмущенными выкриками. Хотя, с другой стороны, зачем себя сдерживать? Но я не успела и рта раскрыть, как эти двое принялись оживленно торговаться.
– Даю тебе за нее десять сестерциев.
– Что? Да я сам платил двадцать, к тому же она не продается.
– Но ты же сам только сейчас говорил, как много горя она тебе доставляет. Зачем же тогда она тебе, о благородный воин? Бери тридцать сестерциев.
– О! Хорошая сделка. Да ты делец, Антоний. Вообще-то красная ей цена два-три сестерция, повезло тебе, брат.
Алекса радостно похлопывали по плечам вдруг возникшие откуда-то рядом сослуживцы.
– Сегодня с тебя пирушка, легионер! – быстро объяснилась их радость.
– Ммм… нет. Она не продается, пошли, Алина, то есть Клео. Это ее второе имя, не обращайте внимания.
Но за это время мы оказались окружены довольно плотной стеной любопытствующего народа, который сейчас удивленно ахнул. Все как один подозрительно уставились на нас.
– Сто сестерциев! Вай, ты очень искусен в торговых делах, воин. Твоя взяла.
– Ммм… За эти деньги можно купить сто верблюдов! Или корабль, нагруженный товаром! Или огромный дом с садом! – послышались возгласы из толпы.
Алекс окинул взглядом народ.
– Дом с садом – моя давняя мечта, – медленно произнес он и спокойно добавил: – Что ж, согласен.
Я до того обалдела, что молчала еще секунд десять, меня прорвало только после того, как один из охранников шейха начал меня легонько подталкивать в спину. Тот уже успел расплатиться и теперь величаво шествовал сквозь быстро расступавшуюся перед ним толпу зевак.
– Проклятый предатель! Стойте, не трогайте меня, на самом деле я свободная женщина. А ты, иуда, после такого можешь больше не рассчитывать на мою руку и сердце! И забери свое поганое колечко!
«Встав в позу», я картинно сорвала с пальца подаренное им колечко и, замахнувшись, хотела уже бросить его вслед удаляющемуся Алексу, но, подумав, быстро надела обратно. Потеряется еще, тут же какой-нибудь халявщик подберет.
– Ха-ха, свободная женщина, а то как же. А татуировка откуда? Может, это знак власти? Сама царица его тебе пожаловала, поставив руководить мартышками в своем дворцовом зверинце, – «остроумно» высказался один из охранников вдруг ни с того ни с сего ставшего моим хозяином (вот счастье-то мужику привалило) арабского богатея.
Звали его Ахмед али-Махмуд Шахреяр Гарун аль-Рашид (ну или примерно так, честно, я слышала его имена лишь раз и запоминать не пыталась). Хоромы у него оказались ничего себе. Белоснежный особняк вместе с садом соток на двенадцать, не меньше, окруженный высоким каменным забором. В саду фонтанчики, здесь же разгуливали леопарды в ошейниках – их появление предсказало поначалу показавшееся мне очень странным поведение моих конвоиров. Ребята вдруг затихли и, пригнувшись, постарались идти на цыпочках, их лица напряженно вытянулись и посерели.
– Эй, что, пищевое отравление? Странно, что вас всех так… одновременно скрутило.
– Тише ты!… – испуганно зашипел ближайший ко мне охранник, парень, по виду явно страдающий ожирением и, похоже, еще и бронхиальной астмой в придачу. Он так шумно дышал рядом, что я чуть не оглохла.
Но опасную зону мы пройти, вернее, пробежать на мысочках (эх, где мои пуанты!) не успели. Два леопарда вдруг выпрыгнули из кустов, мягко приземлились рядом и, ехидно щурясь и ловко подхватывая языком стекающую слюну, направились к нам. Дико взвизгнув, я кинулась сквозь колючие заросли акации в рощу из смоковниц, затем в орешник, охранники от меня не отставали. Попав в павлиний вольер, я схватила одну особь помоложе и, как мне показалось, поаппетитней с точки зрения хищника и бросила возмущенно кричащую птицу в сторону неотстающих леопардов. «Прости меня, птичка, инстинкт самосохранения заставляет совершать страшные поступки», – покаянно думала я, торопливо перелезая через решетчатую оградку, пока меня вконец не заклевали рассерженные собратья зеленохвостой жертвы.
Выбежав к дому, я влетела в открытую дверь и оказалась на кухне. Охранники влетели следом. Толстый трясущимися руками закрывал задвижку.
– Да-а, гостеприимный дом. Надеюсь, хоть крокодилов в бассейне здесь не разводят, хи-хи, – как мне показалось, удачно пошутила я.
– Крокодилы в пруду, как раз с той стороны дома, где живут наложницы господина, – без тени насмешки ответил толстый астматик, глядя на меня при этом с глубоким сочувствием. Я сглотнула.
Но, несмотря на первое неблагоприятное впечатление, жизнь здесь мне была уготована довольно сносная. Во-первых, очень комфортные условия для «до нашей эры». Ванные, туалеты со сливом, мозаичные полы с красивым орнаментом, стены расписаны, по всему видать, почти профессиональными художниками. Мебель из дорогих пород дерева. Это даже я разглядела, хотя красное дерево от многослойной фанеры любой отличит. Везде диванчики, кушеточки, светильнички, хоть и масляные. Кое-где на стенах драпировки, тоже, видно, ручной работы, а не фабричные.
– Жить можно! – констатировала я, оказавшись наконец там, где мне суждено было обрести свой уголок и проводить безрадостные дни, но это мы еще посмотрим.
Этот тип очень скоро увидит, как мне хорошо без него, вот прибежит меня спасать, станет прощение вымаливать, ссылаясь на то, что вынужден был так поступить, потому что в ту ночь в лагере, которую он провел без меня, успел наделать огромные карточные долги, и теперь ему угрожают смертью. А я не пойду, удивленно так его встречу: дескать, что тебе от меня нужно, мужчина? Прости, но наши пути разошлись, а здешняя жизнь уже стала моей, и я никуда уходить не хочу, тем более возвращаться к прежнему образу жизни. Куда лучше целыми днями полеживать в бассейне, наполненном молоком молодой черной ослицы, вскормленной одними персиками, сорванными в полнолуние, а потом наслаждаться массажем с ароматическими маслами и есть одни устрицы, запивая их белым вином. Одна беда – Алекс на деньги не играет. А это значит, что объяснений его предательству нет. И придет ли он когда-нибудь за мной?
Отношения в коллективе не заладились с самого начала.
– О Исида, еще одна?! Вот сволочь ненасытная, ему что, тридцати двух наложниц мало, тридцать третью взял?
– Кстати, ты там планы на сегодняшнюю ночь не строй. Думаешь, раз новенькая, значит, вне очереди, – сердито воскликнула тощая карга, потрясая каким-то свитком.
– Да больно надо, – миролюбиво ответила я. – Быть в конце списка – то, что мне нужно.
– Хорошо, запишем тебя на прием к аль-Рашиду в марте следующего года. Устроит? – довольным голосом поинтересовалась эта озабоченная тетка.
– Конечно, конечно, – елейным голосом ответила я, глядя, как она делает запись, и в сторону добавила: – Сомневаюсь только, что этот ваш шейх сможет забыть мою ослепительную красоту.
Но услышавшая меня девица, укладывавшая себе волосы, даже не оборачиваясь, посоветовала мне не зарываться. Вообще, тут каждая была занята собой: одна брила ноги, другая выщипывала волосы на груди, кто-то клеил ресницы, две девушки в бассейне судачили о гробнице, которую строил себе аль-Рашид. Не будучи по происхождению египтянином, он уже несколько лет жил в этой стране и был поклонником египетской культуры. Поэтому, располагая деньгами, даже купил участок земли в той части Александрии, где строили себе гробницы разные Береники и Арсинои, ну и просто знатные люди, включая и почетных горожан. Например, гробница Александра Македонского, где тот покоился в золотом гробу, была всего в паре кварталов от него. Уже был готов макет будущей гробницы аль-Рашида, и на стенах ее должны были быть нарисованы разные сценки полезных знакомств. В одной аль-Рашид стоял в обнимку с крокодилоголовым Себеком, в другой здоровался за руку с самим Осирисом. С Анубисом играл в шахматы, дарил какой-то сувенир зардевшейся от радости Исиде, удивленного Тота – писца богов, одобрительно похлопывал по спине, через плечо заглядывая в его записи.
Что это – мания величия или дань традиции, меня совершенно не интересовало.
После обеда все вышли в сад – там был огромный бассейн. Судя по тому, как резво попрыгали туда девушки, крокодилы обитали в другом месте. Со скуки я уже собиралась нырнуть пару раз, как заметила очень знакомую фигуру в кустах (нет, это был не он, – вы слишком хорошего мнения об Алексе, если сразу подумали о нем, и не кот, кстати, надо потом постараться уединиться и попытаться выйти с ним на связь).
1 2 3 4 5 6 7