А тот благосклонно внимал, чему-то довольно улыбаясь. Так, пора его отсюда уводить.
Поспешно попрощавшись с матерью Шамаса и кивнув самому пастушку, я пробилась к Алексу. С суровым видом, молча я взяла его под руку и решительно вытолкала на улицу, пропустив мимо ушей возмущенные выкрики брошенной красавицы.
– Я думала, вы занимаетесь делом!
– Ну-у, рассказ про эльфов очень поучителен…
– За это время вы были обязаны раскопать всю информацию насчет нашего пернатого объекта, а при случае и его самого поймать и повязать в охапку! – все больше распалялась я, так что, когда подоспели Темный Патрик и кот, им тоже досталось – для порядку.
– Нигде мы не шлялись… Прошлись по окраине, проверили топкость болота и вернулись. Просто пожалели тебя, – ответил за всех надутый Профессор, – понятно, что ты, деточка, погибнешь в болоте без нас. В доме никого не было, корова одна у крылечка, и та безмозглая… Мы логично рассудили, что тебя, как обычно, надо искать там, где наблюдается максимальное скопление народа. Ну все, довольно, нечего время терять. Пойдем к самому Ворону.
– О! Так вам удалось все-таки что-то выяснить, хитрюги… – Я была заинтригована заявлением Пушистика и потому, закончив пустые препирательства, резво прыгнула вслед за агентами, периодически забегая вперед и донимая расспросами дедушку. Алекса я будто не замечала. Пусть помучается угрызениями совести, предатель несчастный… Жаль, что он этого не понял, с серьезным видом совещаясь с котом чуть в сторонке.
– Пак, мой добрый приятель, говорил мне, что Ворон живет в ущелье. Там его гнездо и дуб Судьбы, с которого он обозревает наши земли, – скромно признался Патрик.
– Так они с птичкой знакомы? – удивилась я. Как это мне не пришло в голову сразу же расспросить Пака о цели нашей охоты? Наверное, из-за того, что он полез обниматься…
– Знакомы, конечно, но шапочно. Пак дружит лишь с теми, с кем пьет… Потому и понятия не имеет, зачем Ворон насылает проклятия. Я вас туда провожу, а сам подожду на камушке, у склона горы. Ущелье-то как раз там за лесочком и находится. Это агенты твои настояли, хотя я и был против того, чтобы…
– Не переживай, мы его ненадолго упустили, – подтвердил слова старичка командор, примирительно улыбаясь. Ладно, проехали и забыли. Когда Алекс так улыбается, я не могу на него злиться. – Можно, конечно, было бы сбить его камнем над деревенской площадью, но… ты ведь не любишь радикальных мер? Значит, стоит хотя бы попытаться по-человечески войти с ним в контакт.
– Ага, один шанс из ста, что он не выклюет оптимистичному контактеру глаз, а спутникам не настучит по голове в придачу, – серьезно покивала я. – Сейчас-то как будем действовать? Надеюсь, хотя бы палку покрепче по дороге подберем? Один меч на троих – особо не намашешься…
– Надо три палки, – подумав, сообщил кот. – Пусть дед тоже вносит лепту в общее дело…
– Вообще, мысль хорошая. Если скопом навалимся на злодея и, не дав ему опомниться, дружно грянем бить дубиной – справимся уже к вечеру!
Мне так понравилась эта идея, что я уже собиралась заставить Алекса выкорчевать приглянувшееся крепкое молодое деревце у дороги. Хотя, если подумать, махать таким бревном – только пупок надрывать… Зато пернатый враг будет прибит с одного удара. И скорее всего – насмерть!
– Нет, нам надо еще разобраться в причинах и следствиях. Здесь не все так просто, как в Японии с летающими головами. Те охотились ради пропитания, изменить их психику было невозможно. А тут нечто иное, и что именно – пока очень смутно вырисовывается. Попробуем поговорить по душам, а там посмотрим…
– И кто же попытается с ним заговорить, если вообще птица окажется дома? – поинтересовалась я. Вопрос риторический, я сама догадалась, кто именно будет послом.
– Ты, конечно, – хором ответили Алекс и кот.
– А мы подождем тебя у склона. Там есть где укрыться, если Ворон начнет буйствовать, – абсолютно спокойно заявил кот, но нотка удовлетворения, естественно, в голосе проскальзывала. Маленький, хвостатый негодяй! И за что я его люблю?!
Взамен я одарила ненавидящим взглядом командора, но тот даже не покраснел и убежденно сказал:
– Слушай, ну у кого из нас еще так подвешен язык?
Я хотела кивнуть на кота и даже, подняв его за шкирку, ткнуть прямо в лицо Алексу как конкретное вещественное доказательство, но Алекс поспешно продолжил:
– К тому же у тебя большой опыт общения с особо опасными преступниками! Ты производишь на них просто магнетическое воздействие. Жеводанский оборотень, ангъяк, утбурд, упыри, шотландские привидения – вот далеко не полный перечень тех, кто попал под гипноз твоего неотразимого обаяния! Но хватит слов, ближе к делу…
С этими словами он втолкнул меня в расщелину между большими валунами, к которым мы приблизились пару секунд назад. Обернувшись, я не увидела ни одного из моих спутников, наверное, они удрали в безопасное укрытие. Ну что ж, мои преданные друзья, придется вам в очередной раз преподать урок высокого профессионализма. Вперед! Как тонкий психолог, я всегда найду подход к любому, даже самому закоснелому в преступлениях разуму.
На нетвердых от страха ногах я храбро пошла вперед, глядя преимущественно вверх, чтобы Ворон не застал меня врасплох, и в знак мирных намерений помахивая сорванной по дороге веточкой с редкими листиками. Это вряд ли, конечно, защитит меня от стальных когтей разъяренной птицы, но парламентеров не убивают. По крайней мере, сразу…
Гнетущая тишина резала уши. Такая тишь всегда что-то предвещает. На этот раз она предвещала скорую встречу с Вороном, птицей, овеянной мистикой, зловещими предзнаменованиями и ореолом таинственности. Приметы не обманули… За поворотом я столкнулась с этим кошмаром нос к носу! Ворон сгорбившись сидел на ветке невысокого, давно засохшего среди камней дуба, грозно уставившись на меня. От неожиданности я споткнулась, заскользила по щебню, кое-как удержалась на ногах и дальше, естественно, не пошла. Громадная птица злобно сощурилась, угрожающе распахнула двадцатисантиметровый клюв и… Сухая ветка под Вороном треснула, и тот, округлив глаза, камнем брякнулся вниз, даже не успев взмахнуть крыльями.
– Ай-й-й, болно как, мама-а… Нэ видишь, минэ савсэм плохо?! Зачэм сюда пришла, сымияться будэшь, да? – плаксиво выкрикнул Ворон, сидя на хвосте, ножки в стороны. Фиолетовые глаза подозрительно увлажнились. Похоже, птица была на грани нервного срыва. И акцент ее, какой-то явно не местный, не ирландский какой-то… настораживал. Да, не такого птенчика я ожидала тут встретить.
– Вэк. – У меня в голове все перемешалось. – Здравствуйте, господин Ворон. Как поживаете?
– Гаварю же, савсэм плохо! Сама нэ видишь, да?
Ворон кряхтя поднялся с земли, отряхивая перья от пыли. С его физиономии по-прежнему не сходило печальное, прямо-таки убитое выражение.
– Савсэм дастали, глупый люди! Зарэжу всэх кагда-нибудь! – угрожающе каркнул он, едва не плача.
– Н-ну, ну зачем же сразу так кардинально? – пролепетала я, уже жалея, что согласилась на встречу с таким эмоциональным… джигитом?! Ой, е-мое…
– Это я нэ о тебе гаварю, кэр-расавица, – печально констатировал черноклювый субъект. – Ай-й! Что дэлать, что дэлать, нэ знаю! Дамой хачу, в родные горы хачу! Там тэпло, виноград растет, «Киндзмараули» рекой льется. Это вино такой… Нэ заклинаний! Глупый народ тут думает, я колдую, когда гаварю: «Хванчкара», «Саперави», «Аурели». Я нэ колдую, я па сваэй родинэ тоскую! Тоскую весь!
– Так, значит, ты не местный, а мы-то думали, что ирландец, – сочувственно констатировала я, присаживаясь рядом с опечаленной птицей.
Тот сразу приосанился, несколько приободрился и, выпятив грудь, с любопытством уставился на меня.
– Нэт, я грузын! Это далэко отсюда, на югэ, у теплаго моря. Мая любимая Грузыя! Хотя, канэчно, радылся я здэсь.
– Ничего не понимаю. Запуталась вконец. Может, объяснишь толком? – потеряв ориентацию, сбилась я.
– Ай-й, добрыя дэвочка! До тебя еще никого нэ интэрэсовало – чито я, гидэ я?! – Птица растроганно пожала мне руку своим вороновым крылом. – Всэ кидаются врассыпную, когда я пытаюсь пагаварыть с ними о моэй Грузыи и нэсчастной судьбе бэдного Гиви! Это я – Гиви, – с достоинством представился он. – А они все уже убегают. Вах! Чито за люди, нэ панымаю! У нас в Грузыи люди нэ такой глупый!
– Ну… тут у них менталитет такой, ничего не поделаешь. К тому же ты ворон, и с тобой здесь связано большинство поверий с крайне несчастливым для обывателя концом. Темная, средневековая Европа, понимаешь, и этим все сказано, – авторитетно хмыкнула я. – Так, значит, ты все-таки родился в Ирландии…
– Да, в этых горах! Но савсэм юным птэнцом мэня увэзли отсюда воины на грэческом корабле «Арго». Так на нем было написано – с дэтства я хорошо умел читать, – не без гордости пояснил Гиви. – Слушая их разговоры, я понял, чито в Ирландию они папали, напившись вина и сбывшись с курса. А плыли эты воины в Колхиду, благословенный край, чито стал минэ второй родыной. Чито за край, вах! Лучше его нэ видел никогда! Да и нэ увижу, уже савсэм мало мнэ жить осталось…
– Неужели?
– Ага, лэт двэсти, нэ больше. Вот и прилэтел умирэть на родынэ предков. Гидэ я родылся, гидэ моя мама и моя папа жили. Потом еще, нэспокойно на Кавказэ сэйчас, стрэляют… Но все равно дамой хачу. Вах!
Еще больше расстроенный воспоминаниями Ворон поднял высоко клюв, полный решимости не прекословить судьбе и не изменять принятому когда-то решению.
– В дэрэвню прилэтаю – всэ разбэгаются, а я вэдь только хачу пагаваригь с кэм-ныбудь, плохо одному. Они мэня нэнавидят! Су-э-ве-рий! Савсэм темный народ, – сокрушенно покачал он головой.
– И что, ты никому, извини за вопрос, не выклевывал глаза?
Это надо было выяснить, потому что имевшиеся у нас сведения о неуправляемом черном преследователе с маниакальными привычками, слуге Рока, а может, и самого дьявола, как-то не сочетались у меня в голове с образом мягкого, где-то порывистого, но в целом доброго и несчастного существа, которое я видела сейчас перед собой.
– Я?! Выклевывал глаза?! Какой гадость! Кылянусь, нэт! Я сэбэ шашлык иногда жарю из кролыков. А сырого мяса нэ ем! Зачем так говорышь, я нэ людаэд, генацвале!
– Но в деревне утверждают…
– Ай-й! Вспомныл. Одын раз я в полэ летал, кролика хотел. А тут какой-то джигит на коне куда-то мэдленно ехал, увидел мэня, закрычал и коня начал подстегивать. Как можно так животное обижать?! Тот его и скинул в кусты. А гэлупый джигит вскочил на ноги и, закрывая рукой глаз, дамой пабэжал. Нэ оглядываясь бэжал, мэня ругал… За что? Навэрно, сам глаз паврэдыл, – пожав плечами, спокойно заключил Гиви. – Слушай, дэвушка красывая, а как тэбя зовут?
– Алина, – ответила я, убирая руку, которую Гиви уже начал потихоньку поглаживать. Потом вкратце поведала ему о нашем спецотряде и миссии, которую мы здесь выполняем. В процессе рассказа мне постоянно приходилось пересаживаться от него подальше, чтобы остудить пыл и призвать к вниманию. В конце концов он перестал отвлекаться и, поразмыслив, решил, что очень тронут нашими благими намерениями, рассыпался в благодарностях, уверил в том, что искренне желает посодействовать, а потому с радостью сделает все, что от него потребуется.
– Мне тут надо посовещаться с моими товарищами, пойдем, я тебя познакомлю.
– Я сразу понял, что ты нэ мэстная! Ни одна дэвушка здэсь дажэ близко к маему ущелью нэ падхадила, а гаварить с бедным Гиви точно бы нэ стала, – сделал признание Ворон.
Я поднялась и, разгладив подол платья, пошла к выходу из ущелья, где так мило провела время с необычным собеседником. Ворон летел чуть впереди, то и дело оглядываясь и рассказывая анекдоты о кавказцах. Похоже, он окончательно воспрянул духом. Честно говоря, просто не терпится увидеть лица Мурзика и командора, когда они поймут, что я с нашим объектом уже состою в самых приятельских отношениях. А Патрик, темная душонка, вообще в обморок упадет. Он же сын своего времени, хоть и бывший агент нашей Базы.
Мои предвкушения оправдались только наполовину: Темный Патрик, увидев Ворона, тут же потерял сознание, но перед этим из предосторожности спрятался за валуном, а мои напарники с довольными улыбками на наглых лицах вышли нам навстречу.
– Алиночка, деточка, познакомь нас, пожалуйста, с твоим новым другом, – елейным голоском промурлыкал Профессор.
– Вах! Кот разгаварывает! – Вытаращила глаза говорящая птица.
– Также, как и ты, – поспешила я заметить, зная, что Пушистик разобидится в дым. – Это Алекс и агент 013, мои добрые товарищи. – Я смерила обоих недобрым взглядом. – Это Гиви, именно его мы так старательно разыскивали. Гиви, а вон там за большим валуном лежит Темный Патрик, весьма достойный старик, правда немного трус, скандалист и скряга.
Ворон сердечно поздоровался с котом и Алексом, после чего я вкратце передала агентам поистине необычайную историю жизни этой птицы. Командор задумался.
– Тут только один выход. Тебе, Гиви, надо срочно улетать домой, в Грузию. Здешние люди никогда к тебе не привыкнут, а пророчества будут исполняться как миленькие. Стоит тебе только вылететь на прогулку, и каждый, кто повстречает тебя на пути, сочтет это за дурное предзнаменование. К тому же сельчан нервирует отсутствие священника (который не появится, пока ты здесь), и это тоже очень сильно способствует их вынужденной агрессии. Сейчас они особенно подвержены действию заклятий, потому что сами в них и верят. Боюсь, люди все так же будут продолжать умирать.
– Гиви, ты же не желаешь зла местным жителям?
– Вах! Нэт канэшно!
– Я понимаю, ты не особо с ними ладишь, да и они тебя, прямо скажем, терпеть не могут, но это лишь еще один повод срочно переезжать отсюда. В этом я полностью согласна с агентом Алексом. И двести лет, поверь мне, немалый срок для жизни, – стараясь быть убедительной, поддержала я.
– Но нэ для Ворона! – с горьким пафосом заметила птица. Гиви обидчиво вскинул клюв, по-видимому решив, что мы его не понимаем и даже не пытаемся понять. – Нэ могу я покинуть родину прэдков – я умирать сюда прылэтэл!

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7