Тот путешественник скрывается за холмом,
Остальные герои встречаются в обеденный перерыв.
Экономика стабилизируется,
Социолог отбрасывает сомнения,
У элегантных баров
блестят скромные машины.
Войны окончены.Подрастает поколение,
И каждая женщина может рассчитывать на мужчину.
Блондины излагают разницу
между добром и злом.
Все капитаны отчетливо видят землю.
Глупцы умнеют.
Лгуны перестают лгать.
У подлеца, естественно , ничего не вышло.
...Если в первой главе кто-то продолжает орать,
То в тридцатой это, разумеется же, не слышно.
Сексуальная сдержанность и социальный оптимизм,
Полудетективный сюжет, именуемый - жизнь
...Пришлите мне книгу со счастливым концом!

ИЮЛЬСКОЕ ИНТЕРМЕЦЦО

Девушки, которых мы обнимали
С которыми мы спали,
Приятели, с которыми мы пили,
Родственники, которые нас кормили и все покупали,
Братья и сестры, которых мы так любили,
Знакомые, случайные соседи этажом выше,
Наши однокашники, наши учителя - да, все вместе,
- Почему я их больше не вижу,
Куда они исчезли?
Приближается осень, какая по счету приближается осень,
Новая осень незнакомо шумит в листьях,
Вот опять передо мною проезжают, проходят ночью,
В белом свете дня - красные неизвестные лица.
Неужели все они мертвы, неужели это правда.
Каждый, который любил меня, обнимал, так смеялся,
Неужели я не услышу издали крик брата,
Неужели они ушли,
А я остался?
Здесь один , между старых и новых улиц,
Прохожу один, никого не встречаю больше,
Мне нельзя входить: чистеньких лестниц узость
И чужие квартиры звенят над моей болью.
Ну, звени, звени, новая жизнь над моим плачем,
К новым, каким по счету, любовям привыкать, потерям,
Незнакомым лицам, чужому шуму и к новым платьям,
Ну, звени, звени, закрывай передо мною двери.
Ну, шуми надо мной своим новым, широким флагом,
Тарахти подо мной, отражая мою тень
Своим камнем твердым,
Светлым камнем своим маячь из мрака,
Оставляя меня, оставляя меня моим мертвым.

ПАМЯТНИК ПУШКИНУ
"...И Пушкин падает
в голубоватый колючий снег.."
/Багрицкий/

...И тишина
И более ни слова.
Да еще усталость.
...Свои стихи
Доканчивая кровью,
Они на землю глухо опускались.
Потом глядели медленно и нежно.
Им было дико, холодно
И странно.
Над ними наклонялись безнадежно
Седые доктора и секунданты.
Над ними звезды, вздрагивая,
Пели.
Над ними останавливались ветры..
...Пустой бульвар,
И памятник поэту.
И пение метели.
И голова опущена устало.
...В такую ночь,
Ворочаться в постели
Приятней, чем стоять
На пъедестале.

СОНЕТ К ГЛЕБУ ГОРБОВСКОМУ
Мы не пьяны, мы, кажется, трезвы.
И, вероятно, вправду мы поэты.
Когда, кропая странные сонеты,
Мы говорим со временем на "Вы".
И вот плоды: ракеты, киноленты.
И вот плоды: велеречивый стих.
Рисуй, рисуй, безумное столетье,
Твоих солдат , любовников твоих.
Смакуй их своевременную славу!
Зачем и правда, все-таки - не правда,
Зачем она испытывает нас.
И низкий гений твой переломает ноги,
Чтоб осознать в шестидесятый раз
Итоги странствий, странные итоги.

CОНЕТ
Переживи всех.
Переживи вновь
Словно они - снег,
Пляшущий снег снов.
Переживи углы.
Переживи углом.
Перевяжи узлы
Между добром и злом.
Не переживи миг.
И переживи век.
И переживи крик.
И переживи смех.
И переживи cтих.
И переживи всех.

CТИХОТВОРЕНИЕ О СЛЕПЫХ МУЗЫКАНТАХ

Слепые блуждают ночью.
Ночью намного проще.
Перейти через площадь.
Слепые живут наощупь.
Наощупь,
Трогая мир руками,
Не зная света и тени
И ощущая камни:
Из камня делают стены.
За ними живут мужчины.
Женщины.
Дети.
Деньги.
Поэтому
Несокрушимые
Лучше обойти стены.
А музыка - в них упрется
Музыку поглотят камни.
И музыка умрет в них,
Захватанная руками.
Плохо умирать ночью.
Плохо умирать наощупь.
Так значит слепым - проще.
Cлепой идет через площадь.

ГЛАГОЛЫ

Меня окружают молчаливые глаголы,
Похожие на чужие головы глаголы,
Голодные глаголы, голые глаголы,
Главные глаголы, глухие глаголы.
Глаголы без существительных, глаголы просто.
Глаголы, которые живут в подвалах,
Говорят в подвалах, рождаются в подвалах,
Под несколькими этажами всеобщего оптимизма.
Каждое утро они ходят на работу,
Раствор мешают и камни таскают,
Но, возведя город, возводят не город,
А собственному одиночеству памятники воздвигают.
И уходят, как уходят в чужую память,
Мерно ступая от слова к слову,
Всеми своими тремя временами
Глаголы однажды восходят на Голгофу.
И небо над ними , как птица над погостом
И, словно стоя перед запертой дверью,
Некто стучит, забивая гвозди,
В прошедшее,
в настоящее,
в будущее время.
Никто не придет и не снимет
Стук молотка вечным ритмом станет
Земли гипербола лежит над ними,
Как небо метафор плывет над нами!

ДВА СОНЕТА
1
...............................................

2
Г.П.
Мы снова проживаем у залива
И проплывают облака над нами
И современный тарахтит Везувий:
И оседает пыль по переулкам
И стекла переулков дребезжат.
Когда-нибудь и нас засыплет пеплом.
Так я хотел бы в этот бедный час
Проехать на окраину в трамвае,
Войти в твой дом ,
И если через сотни лет
Придет отряд раскапывать наш город,
Так я хотел бы , чтоб меня нашли
Оставшимся на век в твоих объятьях,
Засыпанного новою золою.

СТИХИ ОБ ИСПАНЦЕ МИГУЭЛИ СЕРВЕНТЕ,
ЕРЕТИКЕ ,СОЖЖЕННОМ КАЛЬВИНИСТАМИ
Истинные случаи никогда не становятся причинами.
Ты счел бы все это, вероятно,лишним.
Вероятно, сейчас
Ты испытываешь безразличие.
Впрочем, он
Не испытывал безразличия,
Ибо от него осталась лишь горстка пепла,
Слежавшегося с миром, с пыльной дорогой,
Слежавшегося с ветром, с большим небом,
В котором он не находил Бога,
Ибо не обращал свой взор к небу.
Земля - она была ему ближе
И он изучал в Сарагосе право человека
И - кровообращение человека в Париже.
Да, он не находил Бога
Ни в себе,
ни в небе,
ни на иконе,
Потому что не отрывал взгляда
От человека и дороги.
Потому что всю жизнь уходил
От погони.
Сын века - он уходил от своего
Века,
Заворачиваясь в плащ
от соглядатаев, голода
и снега.
Человек,
Изучивший потребность и возможность
Человека.
Человек, изучивший человека
для человека
Он так и не обратил свой взор к небу,
Потому что тысяча пятьсот пятьдесят третьем году
В Женеве
Он сгорел между двумя полюсами века:
Между ненавистью человека
И невежеством человека.

ОПИСАНИЕ УТРА
А.Рутштейн
Как вагонетки раскачиваются
Направо и налево,
Как кинолента рассвета
Раскручивается неторопливо,
Как пригородные трамваи
Возникают из-за деревьев
В горизонтальном пейзаже
Предместья и залива, -
Я все это видел,
Я по сей час
Все это вижу:
Их движенье то же,
Остановки их -
Точно те же,
Ниже воды
и пыльной
Травы повыше,
О, как они катятся
По заболоченному побережью
В маленький сон
В маленький свет природы,
Из короткой перспективы
Увеличиваясь, возникая,
Витиеватые автострады
С грузовиками,
с грузовиками,
с грузовиками.
Ты плыви, мой трамвай,
Ты кораблик, кораблик утлый,
Пассажиры твои -
Обобшённые образы утра
В современной песенке
Общественные отношения.
Ты плыви. Ты раскачивай
Фонарики угнетения
В бесконечное утро
И короткие жизни,
К озаренной патриацинскими
Светильниками
метрополитена
Реальной улыбке человеческого автоматизма.
Увези их, маленьких,
Их неправедных и справедливых.
Пусть останутся краски
Лишь коричневая
Да голубая.
Соскочить с трамвая
И бежать к заливу,
бежать к заливу,
В горизонтальном пейзаже
Падая, утопая.

ВОСПОМИНАНИЯ
Белое небо
Кружится надо мной.
Земля серая
Тарахтит у меня под ногами.
Слева деревья, справа
Озеро очередное
С каменистыми берегами,
С деревянными берегами.
Я вытаскиваю, выдергиваю
Ноги из болота,
И солнышко освещает меня
Маленькими лучами.
Полевой сезон
Пятьдесят восьмого года
Уезжаешь:
Это - твоё начало.
Еще жив Добровольский.
Улыбаясь, идет по городу.
В дактелической рифме
Ещё я не разбираюсь.
Полевой сезон
Пятьдесят восьмого года.
Я к белому морю
Медленно пробираюсь.
Реки текут на север.
Ребята - по пояс - по рекам.
Белая ночь над ними
Легонько брезжит.
Я ищу, я делаю из себя
Человека.
И вот мы находим -
Выходим на побережье.
Голубоватый ветер
До нас уже долетает,
Земля переходит в воду
С коротким плеском.
Я опускаю руки
И голову поднимаю
И море ко мне приходит
Цветом своим белесым.
Кого мы помним,
Кого мы сейчас забываем,
Чего мы стоим,
Чего мы ещё не стоим.
Вот мы стоим у моря
И облака проплывают
И наши следы
Затягивает водой.

САД
О, как ты пуст!
В осенней полумгле
Сколь призрачно царит прозрачность сада,
Где листья приближаются к земле
Великим тяготением распада.
О, как ты нем!
Ужель твоя судьба в моей угадывает вызов
И гул плодов, покинувших тебя
Как гул колоколов тебе не близок?
Великий сад!
Даруй моим словам
Стволов круженье, истины круженье,
Где я бреду к изогнутым ветвям
В паденье листьев,
в сумрак вожделенья.
О, как дожить
до будущей весны
Твоим стволам,душе моей печальной,
Когда плоды твои уносят,и только пустота
твоя реальна.
Нет! Уезжать!
Пускай когда-нибудь
Меня возьмут громадные вагоны
Мой дальний путь
и твой высокий путь
Теперь они тождественно огромны.
Прощай, мой сад !
Надолго ль? Навсегда!
Храни в себе молчание рассвета
Великий сад,
роняющий года
На горькую идиллию поэта.

CОНЕТ К ЗЕРКАЛУ

Не осуждая позднего раскаянья
Не искажая истины условной
Ты отражаешь Каина и Авеля
Как-будто отражаешь маски клоуна.
Как-будто все мы только гости поздние,
Как-будто наспех поправляем галстуки,
Как-будто одинаково - погостами
Покончим мы разнообразно-лучшие
Не сознавая собственную зыбкость,
Ты будешь вновь разглядывать улыбки.
И различать за мишурою ценность,
Как за щитом обмана нежность...
О, ощути за суетою цельность
И на обычном циферблате - вечность.

* * *
Ах, улыбнись, ах, улыбнись, во след махни рукой
Недалеко за цинковой рекою
Ах, улыбнись, в оставленных домах,
Я различу на лицах твой взмах.
Не далеко за цинковой рекою
Где стекла дребезжат наперебой,
И в полдень нагреваются мосты,
Тебе уже не покупать цветы.
Ах, улыбнись, в оставленных домах,
Где ты живешь средь вороха бумаг
И запаха увянувших цветов,
Мне не найти оставленных следов.
Я различу на улице твой взмах.
Как хорошо в оставленных домах
Любить одних и находить других.
Из комнат бесконечно дорогих
Любовью умолкающей дыша,
На век уйти куда-нибудь спеша.
Ах, улыбнись, ах, улыбнись, во след махни рукой.
Когда на миг все люди замолчат,
Не далеко за цинковой рекой
Твои шаги на целый мир звучат.
Останься на нагревшемся мосту,
Роняй цветы в ночную пустоту,
Когда река блестит из темноты,
Всю ночь несет в Голландию цветы.

СТУК

Свивает осень в листьях эти гнезда.
Здесь в листьях осень,
Стук тепла,
Плеск веток, стук сквозь день,
Сквозь воздух.
Завернутые листьями тела
Птиц горячи.
Здесь дождь рассвет не косит.
Чужую смерть, ее слова, тот длинный лук, песок
Великих рек, ты говоришь, да, осень, ночь проносит.
Развертываясь им наискосок-
К деревьям осени, их гнездам - мокрым боком -
Здесь вновь рассвет
Приходит с грунтовых аэродромов
Минувших лет. К Якутии тех лет повернут лик:
Да, дважды дрожь до смерти
Твоих друзей, твоих друзей, из гнезд
Негромко выпавших , их дрожь. Вот на рассвете
Здесь тоже дрожь. Ты тронешь ствол.
Здесь гнет
Их гнезда, гнезда, гнезда - стук умерших
О теплую траву. Тебя здесь больше нет,
Их нет.
В свернувшемся листе сухом, на мхе истлевшем
Теперь в тайге один лишь след. О, гнезда, гнезда черные
Гнезда без птиц, гнезда в последний раз,
Так страшен свет ваш. С каждым днем все меньше,
Вот, впереди, смотри, все меньше нас.
Осенний свет свивает эти гнезда.
В последний раз шагнешь на задравшийся мост.
Смотри: кругом стволы.
Ступай, пока не поздно,
Услышав крик из гнезд, услышав крик из гнезд.

ПОСВЯЩЕНИЕ ГЛЕБУ ГОРБОВСКОМУ

Уходишь из любви в яркий солнечный свет безвозвратно.
Слышишь шорох травы вдоль газонов, ведущих обратно.
В теплом облаке дня, в темном вечере зло, полусонно
Лай собаки - сквозь квадратные гнезда газона.
Это трудное время. Мы должны пережить, перегнать эти годы,
С каждым страданьем, забывая былые невзгоды.
И встречая,как новость, эти раны и боль поминутно
Беспокойно вступая в туманное новое утро.
Как стремительна осень в этот год путешествий!
Вдоль белесого неба, чёрно-красных умолкших процессий
Мимо голых деревьев ежечасно проносятся листья,
Ударяясь о камень- мечта урбаниста.
Я хочу переждать, перегнать, пережить это время.
Новый взгляд на окно, опуская ладонь на колени.
И белесое небо, листва, и заката полоска сквозная,
Словно дочь и отец, как-то раньше уходят, я знаю.
Пролетают, проносятся листья вдоль запертых окон.
Пролетают, летят, ударяясь о землю, падают боком
Всё, что видно сейчас при угасшем, померкнувшем свете
Это жизнь, словно дочь и отец, словно дочь и отец,
но не хочется смерти.
Оживи на земле, нет, не можешь, лежи, так и надо.
О, живи на земле, как угодно живи, даже падай
Но придет ешё время - расстанешься с горем и болью
И наступят года без меня с постоянной любовью.
Соскользни по стеклу, словно платье с плеча
как значек поворота
Оглядываясь, как прежде,на долго ль,как прежде, на месте
Не осенней тоской - ожиданьем зимы, несмолкающей песней.
1 2 3 4 5