– Вот как?– Я не могу без работы.Мать Бригитта вмешалась в разговор:– Это было бы чудесно, Арну. Спасибо. А почему бы тебе сейчас не пойти на кухню пообедать? Скажи сестре Марии Симоне, что я разрешила.Арну принялся восторженно кланяться и благодарить монахиню, пятясь назад на коленях. Затем поднялся и, шаркая, отправился на кухню.Сорча досадливо вздохнула.– Он думает только о еде. Словно голодный пес.– Арну вызывает у тебя неприязнь, – заметила мать Бригитта. – А ведь намерения у него самые лучшие.– Он столько говорит, что не разберешь, где намерения, а где болтовня.Сорча сцепила зубы так, что заболела челюсть.– Надо было сохранить в тайне, что ты не монахиня. – В голосе матери Бригитты появились резкие нотки. – Монашеская одежда может защитить тебя в случае необходимости.– Я не говорила Арну, что я не монахиня. Просто не стала убеждать в том, что я монахиня.– Как же он проницателен, если заметил разницу! – Взгляд матери Бригитты скользнул по лицу Сорчи и задержался на ее волосах. – Но с твоим цветом волос и тонкими чертами лица ты привлекаешь к себе внимание. Не знаю, окажешься ли ты в безопасности, когда покинешь монастырь.– Возможно, весь мир обо мне забыл.– У тебя есть вырезки из газет, которые доказывают обратное. А враги ничего не забывают. – Поднявшись, мать Бригитта устремила на Сорчу строгий взгляд. – Так что готовьтесь, ваше высочество. Возможно, придется уезжать со всей поспешностью и, вероятно…Крик нарушил благоговейную тишину монастыря. Арну бежал к ним. Его башмаки стучали, он тыкал пальцем в сторону строений монастыря. Его единственный глаз был широко открыт и полон ужаса.– Пожар! – вопил он. – В какой-то келье пожар!Сорча вскочила на ноги. Дым валил из жилого крыла, из высокого узкого окна в двери одной из келий. Из…– Нет! – сказала она и повторила уже громче: – Нет! Дым валил из ее кельи.Все монахини выбежали из своих келий. Больше всего они боялись пожара. Если соломенная кровля загорится, то зимой они окажутся без защиты. Сестра Мария Симона схватила полное ведро с водой, стоявшее у двери на кухню. Сестра Маргарет бросилась к колодцу и начала перекачивать воду в бак. Арну вопил и дергался, словно марионетка, которую дергают за веревочки. Мать Бригитта отдавала громкие распоряжения и с силой ткнула Сорчу в плечо, выведя ее из оцепенения.Сорча бросилась вперед, схватила пустое ведро, наполнила его и побежала к своей келье.Подтвердились ее наихудшие опасения. В комнате все было перевернуто. Постель разбросана, матрас валяется на полу, столик опрокинут. Деревянный сундучок открыт, содержимое выброшено на пол.Сестра Мария Симона уже выплеснула одно ведро на огонь. Сорча – второе. Пламя зашипело. Сестра Мария Ассиза кованой кочергой разбросала бумагу и ткань. Сестра Тереза и сестра Катерина начали топтать обрывки, и вскоре не осталось ни уголька, ни искорки.Пожар погас так же внезапно, как и разгорелся. Сорча и остальные монахини стояли, тяжело дыша не столько от усталости, сколько от испуга. Дым струйками поднимался к деревянным балкам. На соломенной кровле осталось темное пятно.Сорчу била дрожь. Сгорела вся ее одежда. Впрочем, Бог с ней, с одеждой. Упав на колени, девушка подобрала полусгоревший клочок бумаги.Это оказались остатки газетной статьи.Она подняла еще один обгоревший листок, затем – еще. Двигаясь все быстрее и быстрее, девушка лихорадочно искала хотя бы одну из тех вещей, которые были ей дороги.– Что ты ищешь? – спросила сестра Тереза.– Письма от сестер и отца. – Это были последние напоминания о семье Сорчи, последняя возможность соприкоснуться с родными. – Мне нужны мои письма! У меня больше ничего нет. – Осознав случившееся, Сорча тяжело вздохнула: – Неужели он не мог оставить мне мои письма?– Ах ты, бедняжечка! – Сестра Тереза погладила ее по плечу.– Кто это «он»?Сестра Дейрдре всегда бдительно следила за собственной безопасностью.– Ты лишилась всего лишь земного имущества. – Кислолицая сестра Маргарет была самой набожной из монахинь. – Тебе следовало бы больше тревожиться о собственном спасении.Сорча подняла на нее взгляд, полный боли и возмущения.– Мой отец мертв. Это было его последнее письмо, которое он мне написал!– Кто это «он»? – повторила свой вопрос сестра Дейрдре.Сестра Мария Симона оттеснила сестру Маргарет в сторону, нагнулась, подобрала что-то с пола и радостно вскрикнула.– Это оно?Сорча выхватила у нее письмо и развернула плотный лист бумаги. «Сорче, самой-самой кронпринцессе Бомонтани и моей милой дочери»…– Да! Это оно! Спасибо вам, сестра! Огромное спасибо!Она прижала обгоревший лист к груди. Ее затопило чувство облегчения, которое принесло с собой поток слез. Закрыв глаза, она позволила себе скорбеть о…Письмо Эми, написанное детскими каракулями и полное школьных событий и девчачьих откровений…Письмо Кларисы, написанное ее изящным почерком и выражающее тревогу по поводу их будущего и безопасности их отца… Там были выражены те мысли, которые часто приходили в голову самой Сорче. И еще там было сказано, как хорошо было бы им троим снова оказаться вместе…Сорча больше никогда не увидит этих писем. Она перечитывала их столько раз, что выучила наизусть, но ей так хотелось сохранить эту последнюю слабую связь между ней и сестрами!Клариса и Эми. Потерянные принцессы.Именно так назвала их мать Бригитта. И это было правдой: они потерялись. И пока Сорче не удастся их разыскать, они останутся потерянными.– Сорча! – окликнула ее из-за двери мать Бригитта. – Подойди сюда!Сорча спрятала драгоценное письмо в карман и быстро вышла из кельи.Одни монахини казались испуганными, другие – встревоженными. Арну стоял чуть в стороне и приплясывал под какой-то слышный ему одному мотив.У матери Бригитты один рукав был закатан. Пальцы почернели от грязи. Лицо было напряженным.– Иди за мной.Она быстро зашагала вдоль наружной стены.Сорча пошла следом за ней. Монахини пристроились сзади, любопытствуя и переговариваясь между собой. Арну приплясывал в самом конце процессии.Сорча отметила про себя, что он не помогал тушить пожар. Он бездействовал, как и в тот момент, когда Сорча спасала лодку.Мать Бригитта остановилась позади дикой яблони и, указывая пальцем, сказала:– Смотри.Оказалось, что кто-то выкопал ямку рядом со стеной. Следы мужских сапог отпечатались на земле рядом с этим местом. Сорча с подозрением посмотрела на Арну.– Что? – Он указал на себя пальцем. – У меня нет сапог!К тому же следы оказались маленькими по сравнению с его ножищами.– Посмотри на ямку, – велела ей мать Бригитта.Сорча опустилась на колени, опустила пальцы в черный порошок, насыпанный на дно, и принюхалась. Запах серы, угля и селитры ударил в нос.– Порох! – прошептала Сорча.Монахини увидели следы сапог и поняли, что именно она обнаружила. По толпе пронесся шепот: «Порох. Порох? Иисусе сладчайший, спаси нас! Порох!»– Ого! Правда? Это порох? – громко проговорил Арну.Мать Бригитта опустилась на колени рядом с Сорчей и негромко произнесла:– Тот, кто поджег твою келью, собирался взорвать стену.Сестра Дейрдре отпрянула от Сорчи и, округлив глаза, испуганно перекрестилась.– Кто мог это сделать? – прошептала сестра Тереза. – Здесь только этот юный дурачок, но и он весь день вертелся у нас под ногами!– Но кому понадобилось взрывать стену? – Сестра Мария Симона была туга на ухо и говорила очень громко. – Это же монастырь. У нас нечего красть!Она права. Кто бы это ни сделал, ему не нужны были ценности. Ему нужна была Сорча.Недаром мать Бригитта сказала Сорче, что ей пора уезжать из монастыря. Пока она не навлекла беду на обитель, которая ее приютила. Глава 3 Закат Сорча встретила в тишине застекленной теплицы. Она стояла на коленях с совком в руках, устремив взгляд на коричневые стебли и кружевные зеленые листья валерианы. Однако ее руки, закрытые грубыми садовыми перчатками, бездействовали. Она пришла сюда, чтобы побыть одной и поразмышлять.Ей необходимо покинуть Монмут как можно скорее, однако ее разум оцепенел от ужаса. Она безумно боялась незнакомца, который ее выследил.Кто он? Как ему удалось ее найти? Он уже покинул остров или прячется где-то поблизости, ожидая наступления темноты, чтобы причинить зло кому-то из монахинь? А может быть, и ей самой?Сорча не знала, что делать. То ли остаться, то ли пуститься в долгий путь, полный опасностей.Девушка содрогнулась. Солнце скользнуло за голые ветки деревьев и отбросило длинные тени, которые легли на траву, напоминая цепкие пальцы, тянущиеся к ней.Чтобы попасть в Бомонтань, ей надо пересечь дикие горные районы Шотландии, добраться до Эдинбурга, доплыть на корабле до одного из портов Франции или Испании, а потом углубиться в Пиренеи, откуда уже можно попасть домой. В любом случае ее ждут трудности дороги, грабители. К тому же началась зима. А теперь, когда по ее следам, возможно, пойдет наемный убийца, трудности возрастут во сто крат.Она вяло копнула землю, где росла валериана. У Сорчи даже не хватило сил вырвать растение с корнем. А если понадобится применить силу к преследователю, что тогда?Раньше она очень любила сумерки: ярко-синее небо, постепенно приобретавшее лиловые тона, золотые облака, ожидание тихого вечера, который можно провести за чтением и молитвой. Теперь у нее неприятно покалывало затылок. Она встревоженно оглянулась по сторонам и вскочила на ноги.Какой-то мужчина стоял у нее за спиной, прижавшись лицом к одному из больших окон. Стекло расплющило ему нос. От его дыхания стекло стало дымчатым, так что рассмотреть можно было только глаз, казавшийся почти черным.Сорча ахнула. Сердце бешено забилось.Мужчина отпрянул от окна и отчаянно замахал руками.Это был Арну.Олух! Снова ее напугал. Сорча негодующе посмотрела на него. А может, он делает это нарочно, чтобы заставить ее убежать с острова?Он указал на дверь, и, помедлив, она неохотно кивнула, разрешая ему войти.Сорча с детства не любила неожиданностей. Принц Ренье прекрасно об этом знал и с наслаждением наскакивал на нее из-за закрытых дверей или прятался под лестницей, чтобы дернуть ее за юбку. Когда она видела его в последний раз, он лениво сообщил, что перерос такие глупости, и дал понять, что слишком многоопытен, чтобы интересоваться ею.Тем хуже для него. Бывали моменты, когда она испытывала симпатию к озорному мальчишке-принцу. Однако напыщенный молодой человек не вызывал у нее ничего, кроме презрения.Ренье погиб от рук заговорщиков, и Сорча подумала о том, что по возвращении в Бомонтань ее ждет такая же судьба. Членам монарших семей полагается спокойно встречать трудности. Страх Сорчи служил доказательством ее трусости, так что к тому моменту, когда Арну обошел теплицу, открыл дверь и добрался до нее, она успела убедить себя в том, что недостойна править страной.– Бонжур, мадемуазель. А здесь тепло. – Арну обвел взглядом помещение из стекла и дерева. – И хорошо пахнет. Вот только сыро.Его манера говорить об очевидном раздражала.– Конечно. Это же теплица.– Вы заняты?Арну пробрался ближе к ней.– Как видишь. – Она напряженно улыбнулась и бросила растение в коробку. – Я собираю валериану. Сестра Ребекка сушит ее корни для снотворного отвара.– А! – Он уставился на растение. – Эта кроха делает такое?– В умелых руках оно действует очень сильно.– А! – еще раз повторил он и, понизив голос, добавил: – У меня вопрос. Здесь всегда так страшно?– Здесь? – Она изумленно заморгала, глядя на него. – В монастыре?– Ну да. Я не люблю, когда устраивают пожары, роют ямы и кладут в них порох, чтобы его поджечь. – Единственный глаз Арну широко раскрылся и округлился. – От такого человека можно ждать чего угодно.– Я об этом догадалась, – отозвалась она сухо.– Дело вот в чем: мне не хочется здесь оставаться. – Он передернул плечами. – Не знаю, не пырнут ли меня ножом в спину. Можно мне уехать?Какой же он трус! Сорча презирала трусов, в том числе и себя.– Об этом надо спрашивать у матери Бригитты, а не у меня.– Она строгая. Я ее боюсь.– Хочешь, я ее спрошу?Сумерки быстро сгущались, однако рядом с Арну Сорча почувствовала себя храброй.– Спасибо вам! Вы так свободно разговариваете с ней!– На самом деле она очень добрая, – заверила его Сорча.Видимо, Арну ей не поверил.– И когда я смогу уехать?– Мать Бригитта поднимет флаг: это сигнал мистеру Макларену. Он приедет завтра или послезавтра. Придется тебе подождать.– Это слишком долго. Тот, кто поджег вашу келью, может сделать что-нибудь и похуже. Я не хочу здесь оставаться. – У Арну дрогнул голос. Он говорил все быстрее и быстрее. – Ведь у меня есть моя лодка.– Твоя лодка?В ней снова проснулось подозрение.– Ну да, та, которую вы мне поймали.Сорча успокоилась. Как глупо подозревать этого простака!– Я могу доплыть до берега уже завтра утром. Если я буду налегать на весла, то доберусь всего за час или два, – добавил он. – Хочу вернуться в Бургундию, где все друг друга знают, никто не устраивает пожаров и не закладывает порох, чтобы убивать людей.– В Бургундию…Ведь это Франция! А ей и нужно во Францию.– Но Бургундия далеко!– Я пересеку Шотландию и сяду на корабль.Сорча ушам своим не поверила. Он говорил так спокойно, словно речь шла о прогулке по лесу.– Пересечешь Шотландию? Но каким образом?– Пешком. Попрошу меня подвезти, если получится. Фермеры ездят на базар и не станут возражать, если я поеду с ними.– А грабителей не боишься?– У меня ничего нет. – Арну развел свои сильные руки.Сестра Маргарет покопалась в монастырских запасах одежды, отыскала пару коричневых штанов с заплатами на коленях, но там не нашлось ничего, что налезло бы на его широкую грудь и плечи. Тогда сестра Маргарет сшила из старого коричневого одеяла подобие жилета. Все монахини по очереди вязали черные чулки, чтобы их длины хватило на его длинные голени. А еще сестра Маргарет настояла на том, чтобы он повязал на лицо чистую тряпицу. Картину довершали сабо. Теперь он выглядел как настоящий крестьянин.Арну был крупным и сильным. На такого мужчину никто не нападет без нескольких сообщников или пистолета.
1 2 3 4 5