Это потом, когда мы вас разглядели, мы поняли, что вы просто удивительно похожи. Лара все же немного другая. Но это неважно. Наши стилисты вас загримируют и покрасят волосы. У Лары они слегка осветленные. А в момент регистрации брака ваше лицо будет закрыто легкой вуалью. Что касается родственников и гостей, то невеста будет представлена им в первый раз. Никита жил отдельно на квартире. И Лара была в нашем доме всего пару раз. В основном мы встречались на нейтральной территории, где-нибудь в пансионате, и проводили там выходные. Ту прислугу, которая могла видеть Лару, я поменял. Жены у меня нет. Я вдовец.
Мужчина говорил, на моей спине выступал холодный пот. Все это было слишком подозрительно…
– А как же родители Лары? Ее друзья, родственники? Они-то ее узнают.
– Дело в том, что со стороны Лары никого не будет.
– Как, вообще никого?
– Никого.
– Она сирота и воспитывалась в детском доме. Но для нас это не имело значения, ведь они с Никитой любили друг друга. Лара совсем недавно в Москве, и у нее еще не появилось друзей.
– Как же так? А где же она сейчас? Куда же она сбежала, если у нее никого нет? У нее нет даже паспорта. А вдруг с ней что-нибудь случилось?
– Мы не хотим думать о плохом. Мы ее ищем, – совершенно спокойно ответил мужчина. – У Лары очень сложный характер. Это не первый ее побег. Они с Никитой то разбегаются, то вновь сходятся и любят друг друга с удвоенной силой. Мы не хотим отменять свадьбу из-за их очередной ссоры и портить собственную репутацию. – Мужчина в очередной раз сделал акцент на слове «репутация».
– Как-то нехорошо без ведома девушки ее замуж выдавать.
– Регина, сейчас не та ситуация, когда нужно рассуждать о том, что такое хорошо и что такое плохо. Своей очередной, совершенно необдуманной выходкой, Лара поставила нас в тупик. Нужно как-то выходить из этой ситуации, вылезать из того дерьма, в которое она нас окунула. Возможно, мы ее найдем, возможно, она вернется сама, но сейчас самое главное – спасти честь нашей семьи. Если она объявится и ей захочется настоящей свадьбы, то я им с сыном могу еще устроить венчание. Если, конечно, они вновь не поругаются. Но пока меня беспокоит свадьба на триста человек.
Мужчина потушил сигарету и задумчиво произнес:
– Мой сын не остался здесь из-за того, что ему тяжело на вас смотреть. Вы очень похожи на Лару. Ему больно о ней вспоминать. Регина, вы согласны нам помочь за двадцать тысяч долларов?
– Я даже не знаю. Странно это как-то все…
– Так да или нет?
В тот момент, когда я не знала, что ответить, мужчина достал пачку долларов и положил ее ко мне на колени.
– Это аванс. Десять тысяч.
– Как же вы даете мне деньги, если совсем меня не знаете? – еще больше опешила я от всего происходящего.
– Можно сказать, что мы уже познакомились.
При этом Сергей Александрович сам открыл мою сумочку и положил в нее деньги.
– Только сумочку не потеряйте. Я смотрю, вы хорошо выпили. Давайте мы с Никитой отвезем вас домой?
– Но я хотела напиться.
– Неправильно это, такой красивой невесте сидеть одной и пить на глазах у изумленной публики. Заодно и узнаем ваш адрес. Послезавтра в шесть утра за вами заедет машина, и вы поедете в салон красоты. Не проспите, пожалуйста. В двенадцать дня уже регистрация во Дворце бракосочетания. Регина, только вы сами понимаете, что это дело очень личное. Поэтому у меня к вам убедительная просьба: никто не должен знать о нашем сегодняшнем разговоре. Ни одна живая душа. И уж тем более никто не должен знать, где вы проведете эту неделю. Вы учитесь или работаете?
– Я работала в рекламном отделе одной фирмы, но совсем недавно фирмы не стало. Она обанкротилась и закрылась. Я не искала работу до свадьбы. Мне хотелось сначала слетать в свадебное путешествие, а на новом месте отпуск был бы не скоро.
– Отлично. Считайте, что вы нашли работу. Пусть даже временную. Двадцать тысяч долларов за неделю прекрасные деньги.
Через несколько минут я уже сидела в огромном джипе на заднем сиденье вместе с Никитой и, разговаривая с его отцом, указывала дорогу водителю. Никита в основном молчал. По всей вероятности, он был очень подавлен.
Это был высокий, хорошо сложенный и достаточно интересный парень с копной рыжеватых волос и привлекательными веснушками на лице. Я прижимала к себе бутылку шампанского и пыталась понять и принять ту ситуацию, в которую попала. Казалось бы, мне все объяснили достаточно подробно, но что-то меня все же останавливало, отталкивало и настораживало…
Когда мы подъехали к подъезду, Никита вышел, чтобы открыть мне дверь и подать руку. Вместе с отцом они довели меня до двери квартиры. Сергей Александрович записал мой адрес и, напомнив о том, что машина приедет за мной ровно в шесть утра следующего дня, удалился. Никита же остался на лестничной площадке и, дождавшись, пока я зайду в прихожую, зашел вместе со мной.
– Я хотел поблагодарить тебя, – немного стесняясь, произнес он.
– За что?
– За то, что ты согласилась спасти честь нашей семьи.
– Но я ведь еще ничего не сделала.
– Самое главное, что ты согласилась.
Мы обменялись мобильными телефонами, и я на всякий случай спросила:
– А мне нужно ехать в своем свадебном платье?
– Было бы лучше, если бы ты надела платье Лары. В ее свадебном наряде есть фата с вуалью. На регистрации лучше не показывать твое лицо.
– Точно, я что-то об этом и не подумала.
Перед тем как уйти, Никита все же смог улыбнуться и поцеловал меня в щеку.
– Береги себя. Послезавтра у нас с тобой свадьба, – заметно смутившись, произнес он и поспешно вышел из квартиры.
Я не включила свет на кухне, чтобы с улицы не было видно моего силуэта. Встав у темного окна, я прижала к себе бутылку дорогого шампанского и наблюдала за тем, как огромный роскошный джип уезжает из нашего двора.

Глава 5

Постояв у окна, я включила свет в гостиной и огляделась. Повсюду стояли наши с Лешкой фотографии в красивых рамках. И они были похожи на надгробные памятники нашей любви. Если есть памятники, значит, должны быть и похороны, а вот похороны по своей любви я еще не справила!
Подойдя к журнальному столику, я взяла снимки Лешки с другой женщиной и стала отчаянно их рвать, с придыханием говоря:
– Что ж ты, Леша, сукин ты сын, убил мою любовь?! Извалял ее в грязи и утащил вместе с собой в гроб… Ты-то мертвый, а моя любовь была живая. Зачем же ты похоронил ее заживо?!
Потом я принялась хватать рамки и разбивать их об пол, об стену, вытаскивать фотографии и рвать их на куски. А эти открытки к праздникам со словами: «Я люблю тебя», так это вообще плевок мне прямо в лицо.
– Наша с тобой связь – это просто ошибка.
Я достала фотоальбомы и истребила все, что нас когда-то связывало. Когда я уничтожала наши фотографии, мне казалось, что я уничтожаю нашу любовь. А сколько плюшевых медведей он надарил мне за это время, не сосчитать. Настоящая коллекция. И каждая игрушка держит плюшевое сердечко, нажимаешь на которое, и звучит одна и та же фраза: «Я тебя люблю». Эта фраза резала уши и стучала молотками в моей голове. Схватив ножницы, я стала отрезать плюшевые сердца, вытаскивать из них вату и раскидывать по всей квартире.
Для того чтобы мои действия еще больше походили на похороны любви, я выключила в квартире свет и зажгла повсюду церковные свечи.
Когда в дверь позвонили, я вздрогнула и, посмотрев в дверной глазок, увидела Юрия. Не раздумывая открыв дверь, я пригласила его зайти и, слегка пошатываясь, повела в гостиную.
– Проходи. – Алкоголь сделал свое дело, и я без всяких условностей перешла с ним на ТЫ.
В конце концов, не такие уж мы и чужие люди – нас сближает общее несчастье. Наши вторые половинки наплевали на нашу любовь и поддались страсти, они предали нас.
– Ты как раз успел на праздник.
– На какой? – Юра, казалось, чувствовал себя неловко.
– У меня похороны любви.
– Похороны чего?
– Любви, – с вызовом ответила я. – Будь она неладна!
– Понятно тогда, почему ты без света.
– Пока свечи плачут, свет не нужен.
– А я ждал звонка. Ты не позвонила. Решил проверить, все ли с тобой в порядке, ведь я сообщил тебе такую новость. Когда уходил, ты была в ужасном состоянии… Да и сейчас, я смотрю, не лучше. Регина, ничего, что я перешел на ты?
– Конечно, ничего. Я же первая это сделала.
Юра сел в кресло и посмотрел на меня с какой-то опаской. Кругом валялись стекла от рамок, порванные фотографии, открытки с признаниями в любви, разрезанные мягкие игрушки и вата из плюшевых сердец. Эта комната действительно была похожа на могилу, в которую закапывают любовь.
– Регина, может, поедем куда-нибудь погуляем и поговорим в другой обстановке, – предложил Юрий. – Тебе нужно уйти отсюда.
Но вместо того, чтобы ответить на его предложение, я принесла недавно подаренную мне бутылку шампанского и два бокала.
– За былую любовь. Пусть земля ей будет пухом. Пусть она спит спокойно и никогда нас больше не тревожит. Мертвые не должны тревожить живых.
– Ты сейчас про кого говоришь?
– Про любовь. Она же мертвая.
Юра поднес бутылку поближе к свече, чтобы лучше ее разглядеть, и от увиденного даже присвистнул:
– А шампанское-то очень дорогое.
– У нас праздник. Сейчас не время экономить, – бросила я. – Любовь была большая, значит, и шампанское должно быть дорогое.
Как только Юра разлил шампанское по бокалам, я подняла свой бокал и произнесла:
– Мы все совершаем ошибки, и за эти ошибки нас ранят и обижают. Наши сердца обжигают и выжигают наши души. Болезнь под названием любовь ломает людей, ставит их на колени, а некоторых и вовсе отправляет на тот свет. Слабые привыкают к роли жертвы, загоняют себя в угол и всю жизнь живут с чувством неудовлетворенности и жалости к себе. Сильные же умеют восстанавливаться, несмотря на сильные шрамы и рубцы в сердце. Они поднимаются с колен, излечиваются после травмы и продолжают путь вперед. Просто они уже не смотрят на этот мир широко открытыми наивными глазами. Они уже проверяют тех, кто рядом, а в ком хоть чуть сомневаются, сразу убирают из своей жизни.
– Красиво сказала, – кивнул головой Юрий и стал потягивать шампанское. – Как ни крути, но когда мы хороним свою любовь, вместе с ней мы хороним частичку самого себя. После похорон люди долгое время тоскуют и скорбят. Тяжело осознать, что все кончено и что все события носят необратимый характер. Возврата нет. В этом и заключается весь ужас.
– Ты любил свою жену?
– Понимаешь, за десять лет совместной жизни моя любовь трансформировалась во что-то другое. Я считал ее родственной душой и думал, что у нас одна жизнь на двоих. Когда я узнал, что она встречается с другим и что это не просто измена, а серьезный роман, я испытал шок. Единственное, что меня успокаивало, так это то, что она от меня не уйдет.
– Почему ты был в ней так уверен?
– Она очень любила комфорт и деньги. А этого твой Алексей, как я понял, не мог ей дать. Их отношения похожи на интригу обеспеченной замужней дамы с молодым альфонсом.
– Лешка был водителем. Зарабатывал, дарил мне подарки, – сама не знаю почему, я попыталась его оправдать. – Не понимаю, что с ним случилось и зачем ему это было нужно. Я имею в виду то, что он связался с твоей женой. Сколько его помню, он всегда мечтал купить хорошую машину и сам накопил на свой БМВ. Сам заработал, ни у кого не занимал. Я не могу разобраться, как они стали близки, ведь в наших отношениях с Лешкой не было особых проблем. Мы прекрасно чувствовали друг друга. Иногда я не верила, что судьба подарила мне его, и просила Лешку меня ущипнуть. Его любовь была такой нежной, что мне до сих пор не верится, что она могла оказаться такой беспощадной. Когда я увидела фотографии Лешки и твоей жены, мне показалось, что меня избили плетью. Так больно…
– А на видеозаписи они вообще признаются друг другу в любви. Когда я это услышал, мне тоже показалось, что меня со всего маха ударили по ногам. Я даже скорчился от боли. Такая горечь и боль… А может быть, даже и облегчение, ведь я уже давно все чувствовал и подозревал.
– Получается, что одна я ничего не знала, не чувствовала и даже не подозревала.
Я пила шампанское, с трудом сдерживая слезы, и чувствовала жуткую боль в груди, которая сжимала сердце словно пресс. В тот день, когда я полюбила Лешку, мне показалось, что за моей спиной выросли крылья, а теперь я ощутила, что никаких крыльев у меня нет. Даже заболело под лопатками. Как будто они отвалились, и остались две кровоточащие раны.
– Время лечит даже самые страшные раны, – сказала я вслух и смахнула слезы. – Зима не может быть вечно. Даже если она слишком суровая и холодная. Придет весна и растопит лед в душе. Крылья обязательно отрастут.
– Какие крылья?
– Те, которые так резко вырвали. Сейчас я бескрылая.
Юра взял меня за руку и прошептал:
– Послушай, у тебя не квартира, а какая-то могила с мерцающими свечами и порванными фотографиями. Пойдем, погуляем.
Я и сама почувствовала, как кружится голова и как мне не хватает свежего воздуха. В квартире было неимоверно душно.
– Но ведь мы еще не допили бутылку шампанского.
– А мы возьмем ее с собой.
Сев в тонированную машину с водителем, мы доехали до Воробьевых гор и вышли на смотровую площадку, чтобы посмотреть на красавицу Москву с высоты птичьего полета. Несмотря на то что было достаточно поздно, здесь гуляло много веселого народа, который любовался ночной панорамой города, выпивал и горланил песни.
– Горько! – услышали мы вслед и не сразу поняли, кому это адресовано.
– Горько!!! Жених и невеста, тили-тили тесто!
Я посмотрела на своего спутника крайне удивленным взглядом и еле слышно спросила:
– Это нам?
– Думаю, да.
– Совет да любовь!!! Горько!!!
В тот момент, когда нас окружило кольцо любопытных людей, Юра наклонился ко мне поближе и на глазах у аплодирующей публики принялся меня целовать.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5