Технический прогресс постепенно вел к переливу труда из
охоты и собирательства в сельское хозяйство. После
установления исключительности, методом проб и ошибок были
разработаны примитивная ирригация, искусственный отбор
животных и т. д.: "Первая экономическая революция была
революцией не из-заперехода от охоты и собирательства к
регулярному сельскому хозяйству в качестве главной формы
экономической деятельности человека. Она была революцией,
потому что этот переход дал человечеству стимул к пересмотру
фундаментальных зависимостей. Изменение стимулов объяснялось
различием прав собственности в условиях двух систем. Пока
существовали общие права собственности на ресурсы, стимулы к
поиску лучшихтехнологий и знаний были слабы. Напротив,
исключительные права собственности, которые обеспечивали
собственникам вознаграждения, давали прямой стимул к
повышению эффективности и производительности или, в более
общихтерминах, к приобретению больших знаний и созданию
лучших технологий. Это изменение в стимулах объясняет
быстрый прогресс, пережитый человечеством за последние 10
тыс. лет, в противоположность его медленному развитию в
течение долгой эры примитивной охоты/собирательства" (48, с.
89).
Кроме того, поддержание исключительных прав собственности
над стадами животных или земельными участками требовало
определенной формы коллективной обороны. Усложнились и
другие задачи, которые должно было решать племя. Нужно было
принимать решения о сроках сева и уборки урожая,
регулировать запасы, организовывать ирригационные работы,
управлять и координировать действия членов, ставших
специализироваться в исполнении определенных функций (воины,
ремесленники), распределять продукты среди населения,
контролировать оппортунистическое поведение и т. д. Успех
сельского хозяйства поставил под угрозу механизм принятия
решений в племени: "Появление государства с соответствующим
корпусом правил по упорядочению внутренней структуры
общества и соответствующим аппаратом насилия как для защиты
этих правил, так и для борьбы с другими государствами, было
наиболее фундаментальным достижением Древнего мира" (48, с.
94).
В малых обществах с большой плотностью населения, где
контакты носят личный характер и многие сделки совершаются
между одними и теми же лицами, потребность в третейской
стороне как гаранте прав собственности невелика. Поведение
регулируется неписанными нормами, обычаями, запретами и т.
д. Поэтому издержки трансакции ничтожны. Зато издержки
производства велики.
В сложных обществах с преобладанием безличных контактов,
углубленной специализацией, где товары обладают множеством
разнообразных характеристик, сделки носят однократный
характер и опасность оппортунистического поведения велика,
потребность в гаранте прав собственности намного выше.
Трансакционные издержки значительны, но это перекрывается
снижением издержек производства. В таких условиях возникают
специальные институциональные структуры, призванные понижать
трансакционные издержки (51, с. 421). Поэтому в появлении
государства Д. Норт видит одно из важнейших условий,
позволивших реализовать потенциал первой экономической
революции.
Вторая экономическая революция. В отличие от большинства
специалистов по экономической истории, Д. Норт не считает
промышленную революцию конца XVIII -- начала XIX вв.
переломным моментом в развитии производительных сил. С его
точки зрения, перелом наступил позднее -- примерно в
середине XIX века. Основным содержанием "второй
экономической революции" стало соединение науки и
технологии, т. е. дело заключалось не в каких-то выдающихся
изобретениях, а в изменившихся отношениях между
теоретическим и прикладным знанием.
Вторая экономическая революция, по убеждению Д. Норта, --
уникальное явление в экономической истории. Впервые
человечество получило возможность иметь повышающийся уровень
жизни при росте численности населения. Эта возможность была
обеспечена "эластичной кривой предложения" -- производством
новых знаний при постоянных, а не повышающихся издержках. В
реализации производительного потенциала второй экономической
революции, подчеркивает Д. Норт, не было ничего
автоматического. Она была подготовлена тем, что к середине
XIX в. сложилась максимально эффективная структура прав
частной собственности с минимумом ограничений и минимумом
перераспределительной активности государства.
Важнейшими конституциональными компонентами этой революции
Д. Норт считает: 1) развитие университетов и
исследовательских центров в их современном виде вследствие
возникновения систематического спроса на научные знания; 2)
тесное интеллектуальное взаимодействие ученых и
изобретателей, что способствовало осознанию высокой
социальной отдачи науки и усилению притока частных и
государственных средств в нее; 3) разработка прав на
интеллектуальную собственность (патентные законы, законы о
деловых секретах и т. д.): "Развитие прав на
интеллектуальную собственность поставило как сложные вопросы
об измерении качества идей, так и трудные проблемы
компромисса между плюсами повышения частной нормы отдачи на
нововведения и минусами монопольных ограничений производства
в результате предоставления исключительных (авторских -- Р.
К.) прав на определенный период времени" (48, с. 173).
Прогрессирующее замещение труда капиталом, возникновение
новых источников энергии и рост разнообразия применяемых
материалов привели к тому, что господствующей формой стало
крупномасштабное капиталоемкое производство. Это
предполагало резкое углубление специализации и разделения
труда, что намного увеличивало объем обмена; повышало
издержки, связанные с оценкой качества продукции и
измерением вклада отдельных факторов в общие результаты
производственной деятельности; делало необходимым
ужесточение контроля за оппортунистическим поведением
(тейлоризм, проблема бюрократизации); накладывало на
общество небывалые экстернальные издержки.
В результате всех этих изменений произошел, естественно,
скачок в уровне трансакционных издержек, но он был перекрыт
выигрышем в производительности от углубления специализации и
разделения труда. Ответом на проблему роста трансакционных
издержек стали многочисленные организационные нововведения и
усиление роли государства: "Правительства могут тормозить
экономический рост или воздвигать препятствия на его пути,
но было бы игнорированием одного из наиболее важных аспектов
экономической истории не признать, что во всех странах с
высоким уровнем дохода правительства играли все возрастающую
роль в экономике, роль, которая должна была быть достаточно
позитивной, чтобы общество смогло реализовать огромный
производительный потенциал революции в науке и технике
последних полутора столетий" (66, с. 121--122).
Но параллельно происходило усиление зависимости
экономических агентов от колебаний в условиях спроса и
предложения на мировом рынке. Поэтому возможный доход,
связанный с защитой от этих колебаний, увеличивался, а
затраты, необходимые для оказания давления на государство,
относительно сокращались. Отсюда -- многочисленные попытки
заинтересованных групп использовать государство в своих
экономических целях и эрозия эффективной институциональной
структуры, сложившейся в XIX веке. По словам Д. Норта,
произошла дезинтеграция прежней системы прав собственности и
ее замениал "борьба на политической арене за распределение
дохода ценой эффективностного потенциала второй
экономической революции" (48, с. 185). Таким образом,
эффективная структура прав собственности сама породила
предпосылки для своего последующего подрыва.
9. ТЕОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ
Теория экономических организаций, -- на наш взгляд, наиболее
интересное и плодотворное ответвление анализа прав
собственности. Это один из самых бурно развивающихся
разделов западной экономической мысли. Теория экономических
организаций органически выросла из приложений идей прав
собственности и трансакционных издержек к изучению проблемы
фирмы: "Новая институциональная экономика занимается
изучением источников, форм и последствий трансакционных
издержек. Действительно, если трансакционные издержки
ничтожны, организация экономической активности не имеет
значения, поскольку любые преимущества одного способа
организации, которые он, как кажется, имеет перед другими,
будут просто сведены на нет в результате заключения
добровольных, не требующих никаких издержек контрактов" (87,
с. 233). Приведенные слова принадлежат лидеру направления О.
Уильямсону, чью книгу "Экономические институты капитализма"
можно назвать настоящей энциклопедией трансакционного
подхода.
С точки зрения сторонников этого подхода, в традиционной
теории фирмы проблема хозяйственной обособленности не могла
быть решена или хотя бы удовлетворительно поставлена, потому
что она была изъята из сравнительно-институциональной
перспективы: "Когда-то организация кооперации различных
видов экономической деятельности, которую мы называем
фирмой, была черным ящиком. В этот ящик входили труд и
капитал, а выходили продукты. Двигателем этого процесса
выступала максимизация богатства, а управлялся он законом
доходности. Некоторые неуемные экономисты удивились, что же
такое содержит ящик, если мы видим, что все выгоды от
специализации могли бы направляться рыночными ценами? На что
сверх этого способна фирма?" (8, с. 65).
Итак, приступить к анализу проблемы хозяйственной
обособленности стало возможно только после того, как был
поставлен вопрос: зачем нужна фирма, если есть рынок?
Первоначальный ответ Р. Коуза сводился к тому, что фирма
есть иерархическая структура, которая, в отличие от рыночных
сделок управляется не двусторонними контрактами, а прямыми
директивами, так как это обеспечивает экономию
трансакционных издержек (21). Но если понятие издержек
трансакции было сохранено и развито в последующих
исследованиях, то идея неконтрактного (авторитарного)
происхождения фирмы была фактически отброшена.
Для этого понадобилось расширить содержание понятия контракт
(сделка) далеко за рамки договора о единичной купле-продаже.
Так появилась возможность трактовать проблему фирмы как
проблему выбора оптимальной формы контракта. Многообразие же
контрактных установлений стало выводиться из многообразия
трансакционных издержек, причем, как подчеркивает О.
Уильямсон, для объяснения конкретных форм экономических
организаций имеет значение не абсолютный уровень издержек
трансакции, а их качественная дифференциация по различным
договорным формам (69, с. 22).
Понятию контрактного поведения придается в теории прав
собственности совершенно особое значение, потому что в
договоре находит реализацию фундаментальное право
собственника на передачу (отчуждение) собственности:
"Средством, через которое права собственности влияют на
экономическое поведение, являются контракты. Любой обмен
благ предполагает передачу каких-то определенных прав
собственности, т. е. предполагает контрактное отношение"
(56, с. 14). Именно контракт четко фиксирует, что же
конкретно подлежит обмену: "Функция контракта, -- отмечает
С. Пейович, -- состоит в спецификации пучка прав, подлежащих
обмену. Законные контракты дорого заключать и зачастую
дорого защищать" (56, с. 16).
Контракт тем сложнее, чем сложнее физические характеристики
вступающих в обмен ресурсов или видов деятельности и,
следовательно, чем сложнее структура сопровождающих их
издержек трансакции. "Трансакционные издержки, -- пишет Л.
де Алесси, -- являются главной детерминантой выбора
контрактных установлений. Поэтому, например, при строгом
режиме частных прав собственности,
нулевыхтрансакционныхиздержек и нейтральности к риску, фирм
не существовало бы. Собственники ресурсов просто
функционировали бы как независимые товаропроизводители,
покупающие факторные услуги у собственников других ресурсов,
добавляющие свой собственный вклад и передающие продукцию
потребителям или следующим в производственно-
распределительной цепи независимым товаропроизводителям"
(30, с. 59).
Вслед за американским правоведом Я. Макнейлом О. Уильямсон
показал, что все многообразие контрактных установлений
сводится к нескольким основным разновидностям (67). Выбор
конкретной формы договора он ставит в зависимость от
характера экономических отношений, завязывающихся между
участниками сделки. Этот выбор, по его мнению, диктуется
тремя факторами: уникальностью (специфичностью) вступающих в
обмен ресурсов; степенью неопределенности (несовершенством
информации), сопровождающей сделку; частотой (регулярностью)
деловых контактов между сторонами.
Деловая практика выработала три типичных формы контракта,
каждая из которыхимеет свою преимущественную область
применения.
Классический контракт. Классический контракт носит безличный
характер, и его отличительной чертой является присутствие
четко оговоренных пунктов ("если,.. то..."). Поэтому все
возможные будущие события как бы сводятся в нем к настоящему
моменту. В классическом контракте не имеет значения личность
контрагента -- его участником может быть любой. Вот почему
классический контракт тяготеет к стандартизации. Записанные
условия сделки имеют в нем перевес над устными. Упор
делается на юридических правилах, формальных документах,
самоликвидации сделки (с выполнением условий она прекращает
существование). Контракт носит двусторонний характер: четко
оговариваются санкции за нарушение условий контракта и все
споры по нему решаются в суде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15