— Собаку? — удивились Вильямсы.— Именно собаку. Килограммов восьмидесят весом и желательно никому не принадлежащую.Снова вспомнился удивительный сон и то, что в нем «компенсаторами» для медперсонала служили странные полурастения-полуживотные, которые после гибели становились пищей-удобрением молодой поросли. Впрочем, в отсутствие павших во имя доброго дела сородичей необычные живые существа с охотой истребляли человеческие пищевые объедки и экскременты. Такой вот замкнутый цикл, включавший в себя множество мелких людских болячек.Мать и сын переглянулись, и Майкл неуверенно сказал:— Пойду позвоню. В справочнике должно быть агентство, предоставляющее подобные услуги.Он вышел, а миссис Вильяме с улыбкой обратилась к девушкам:— Кто из вас чудо-доктор, призванный вылечить меня? Пестрова указала на Юльку, а та невольно зарделась.— Не надо смущаться. Я вижу, что вы славная девушка. И даже если ничего не выйдет, все равно спасибо. Вы знаете, ведь даже шарлатаны по-своему полезны. — И, заметив возмущение на Ленкином лице, поспешно возразила: — Нет-нет. Ни в коей мере я не считаю вас обманщиками. Просто в мои годы с трудом верится в чудеса.— Тогда объясните нам, чем же хороши шарлатаны?— Так ведь при всей своей необразованности и корыстолюбии они дают то, без чего никто из нас не смог бы жить. Надежду. Да, жестоко отбирать у хворого человека, возможно, последние деньги. Но, в то же время, раз платит, значит, борется. А именно это я и считаю настоящей жизнью.Что ж, достойный образ мысли настоящей американки. Человек жив до тех пор, пока теплится в нем слабый огонек надежды, вопреки страшному приговору эскулапов и сочувствующим взглядам родни.Несмотря на преклонный возраст и смертельную болезнь, эта старушка вызывала уважение своей стойкостью и волей к жизни.— Надеюсь, я смогу поколебать ваш скептицизм. — Юлька постаралась придать голосу эдакую уверенную небрежность.— Да чего уж там. Вижу, вы в самом деле в это верите. Пусть не мне, старой и прожженной материалистке, но кому-то вы действительно облегчили последние минуты. И даже если пациента ждало разочарование, на какое-то время он все же забыл о болезни и наполнился уверенностью.— Опять мама нагружает вас своей философией, — извиняющимся тоном произнес Майкл. — Я позвонил, и собаку привезут через полчаса.— Тогда начнем.Юлька подвинула кресло поближе к миссис Вильяме и взяла ее за руку. Старая женщина и в самом деле была больна, и ей, не вмешайся Юлька, оставалось бы не более полугода. «Вобрав» в себя болезнь и слегка подправив тут и там, на что ушло не более пяти секунд, девушка отстранилась. Больной-то она была, да вот только никакая она не миссис Вильяме. И Майкл ей вовсе не сын. Скорее сослуживец, если можно говорить о службе в столь преклонном возрасте. Досадуя на себя за то, что поверила незнакомцу на слово, Юлька на миг задумалась.— Майкл, можно вас на минутку?«Свободного места» у нее было более чем достаточно, и, «прощупав» коварного нанимателя, Юлька ничем не рисковала. Фальшивый сын подошел и положил руку на спинку ее кресла. Как бы невзначай та, кого почти в открытую назвали шарлатанкой, слегка коснулась его руки. Однако молодцы янки!Вернее, молодцом был стоящий рядом с ней человек. ГЛАВА 19 Поезд снова вез его в маленький и ничем, кроме ювелирной фабрики, не примечательный сибирский городок. Николай не строил никаких особых планов, полагаясь на удачу и знание обстановки «изнутри». Он отлично помнил, чем кончилась прошлая поездка, проведенная в одиночестве, и не стал сибаритствовать и умасливать проводницу, выгадывая отдельное купе. Да и ехать было всего несколько часов, так что вполне можно было обойтись местом в общем вагоне. Но, над нами властвуют стереотипы, и раз уж первое путешествие прошло в относительной роскоши, то и последующие автоматически должны проходить точно так же.Попутчиками были молодая мамаша с карапузом лет трех и военный в чине капитана. Ехали они вместе от самой Москвы и, по-видимому, успели познакомиться и даже подружиться. Появление нового человека в их тесном, пусть и временном мирке, вызвало поначалу легкую настороженность. Но, новый пассажир был дружелюбен и внешность имел более чем приятную. Вскоре офицер и молодая женщина продолжили прерванный разговор, пытаясь вовлечь в него и Николая, время от времени спрашивая его мнение по тому или иному вопросу.Но, новому попутчику не было дела до Чечни, хотя из «памяти» доноров он представлял, о чем идет речь. И уж совсем мало его волновало то, что матери молодой женщины задерживают зарплату. В конце концов, он попросту не понимал, зачем работать там, где тебя обманывают. Но, со слов молодой женщины выходило так, что альтернативы у большей части населения городка, в котором жила ее мама, не было. И люди угрюмо продолжали трудиться, месяцами ожидая погашения задолженности и кое-как сводя концы с концами.Сытый голодного разумеет очень редко, а юноша был сыт во всех смыслах сразу. Немного больше его заинтересовал рассказ военного, служившего в Чечне и сейчас ехавшего в отпуск. Что-то шевелилось в глубине его души, отзываясь неуловимым трепетом на рассказы о ночных операциях и схватках с боевиками. И подсознательно он выстраивал в голове диспозицию, расспрашивал об огневых точках противника, представляя, как бы поступил на месте командира отряда. Конечно, лезть со своими советами Николай не решился. Ведь перед ним сидел прошедший боевое крещение воин, он же все представлял лишь умозрительно. Мужчина, носивший капитанские звезды, по виду был старше Николая лет на десять. Заметив блеск в глазах молодого человека, он поспешил остудить его пыл:— Не надо так смотреть, парень. Ничего там хорошего нет, на этой войне. Да и вообще, не так все должно быть, — с плохо скрытым раздражением сказал капитан, не уточнив при этом, что именно не так.Но, и бестолковая война интересовала юношу постольку-поскольку. Проводница принесла чай, а женщина достала из сумки ватрушки.— Зачерствели малость, — извиняясь, сказал она, — но зато домашние.Прихлебывая жиденький дорожный чаек и заедая это дело довольно вкусными ватрушками, спутники лениво беседовали, не особо настаивая на своем мнении да, если честно, и не вслушиваясь в чужие аргументы. Так, ленивый дорожный треп, призванный скоротать время.— А ты чем по жизни занимаешься, парень? — вдруг проявил любопытство капитан.Николай пожал плечами и неуверенно ответил:— Спортсмен я, — и, словно извиняясь, тихо добавил: — единоборец.— Да, фактура у тебя подходящая, — окинув взглядом широкие плечи попутчика, согласился капитан. — Так, может, не откажешь мне в удовольствии на руках помериться?Назвавшись груздем, приходилось лезть в кузов. Юноша послушно выставил перед собой руку, поставив локоть на столешницу. Нормальный, крепкий мужик. Конечно, дойди дело до серьезного поединка, противник молодого человека проиграл бы мгновенно. А так, не пользуясь своим преимуществом, Николай был даже чуть-чуть слабее. Да и приходилось отвлекаться, не давая воли эмоциям и сдерживая природный дар. Капитан был опытным борцом и, не доводя поединок до конца, ослабил хватку.— Чувствуется, есть сила, — одобрил он. — А ведь я чемпион полка по армрестлингу. Так что уважаю.Женщина же, приняв бесплатный спектакль на свой счет, немного зарделась, хихикая и прикрывая рот ладошкой. Но, победитель не определился, и она, немного разочарованная, занялась малышом.Время пролетело незаметно, и поезд прибыл на нужную Николаю станцию. Попрощавшись с попутчиками и потрепав малыша по голове, молодой человек сошел на перрон и направился к старушкам, стоявшим на привокзальной площади. Комнату он снял на неделю, улегся на кровать и, закинув руки за голову, стал решать, с чего начать.«Пролистывая» чужие воспоминания, он не старался найти что-то особенное. Так, «ознакомительное досье». И выходило, что напролом действовать нежелательно. Алмазный король доверял своему заму по кличке Джентльмен безоговорочно. И в случае насильственной смерти последнего будет мстить, считая это делом чести.«Мы пойдем другим путем, более трудным и тернистым», — решил мститель.После чего направился туда, где любил проводить время приближенный «шестерка» Джентльмена. За этого-то учинять разборки никто не будет. А сведениями тот наверняка располагает вполне достоверными.Гремела музыка, дым стоял коромыслом, и на площадке для танцев извивались парочки. В полумраке, ослепляя, вспыхивали прожекторы светомузыки, и узнать кого-нибудь в лицо было проблематично. Но, у нужного Николаю человека имелись свои устоявшиеся привычки, а также постоянный столик в углу зала, он стоял в стороне от сцены на небольшом возвышении. Отсюда, сидя спиной к стене, можно было видеть одновременно почти все помещение. «Про шпионов в детстве насмотрелся», — мелькнула мысль.Несмотря на статус младшей карты в колоде, «шестерка» оказался мужиком лет тридцати, довольно сурового вида. Вторые роли его, видимо, вполне устраивали, так как на лице мужика блуждала блаженная улыбка. Столик, уставленный спиртным, заменял ему амбиции, приводящие порой к таким печальным последствиям, как летальный исход. Николай даже почувствовал легкое сожаление, что приходится убивать столь жизнерадостного пьяницу. Но, действовать в лоб, рискуя тем самым навлечь на себя гнев авторитетного человека, было не в его интересах.Видимо, гуляющий браток не знал за собой больших прегрешений ни против закона, ни против соратников. Охраны или коллег по ремеслу рядом с ним не было, а потому, подсев к обреченному бандиту за столик, Николай быстро проделал задуманное и, обращаясь к сидевшей напротив и пьяно ухмыляющейся девице, посоветовал:— Хватит ему уже. Смотри, прямо на столе заснул.— Вали отсюдова, советчик хренов! Тоже мне папочка выискался!Такое положение дел Николая вполне устроило, и, хлопнув мертвое тело по плечу, он быстро удалился.Уходя, молодой человек прихватил ключи от машины, лежавшие в кармане висевшего на спинке стула пиджака. Черная «ауди» была старенькой и далеко не роскошной, но на время его пребывания в этом городке сойдет.Отъехав от ресторана, Николай припарковался у обочины и сосредоточился на новых сведениях. Да, похоже, он как раз вовремя. Хотя как сказать. Возможно, стоит немного подождать и дать событиям развиваться своим чередом? Мысленно взвешивая все за и против, юноша снова завел мотор и медленно поехал по ночному городу. В конце концов, восстановление справедливости не его дело. Тем более никто не обязывает его наводить порядок в стае волков. Подумаешь, «Акела промахнулся». Миллионы лет старого хищника сменяет новый, происходит переворот, на кладбище появляются свежие могилы. А в остальном все остается как раньше. В любом случае у Николая есть время до утра, чтобы принять то или иное решение.Молодой человек достаточно силен и не нуждается в покровителе. И в суматохе будет легко поквитаться с зарвавшимся Джентльменом. А там пусть уж молодая поросль рвет друг другу глотки, спеша занять святое место.С другой стороны, было во всем этом что-то неправильное, претившее его натуре, возможно несколько прямолинейной, но не приемлющей политику невмешательства.Ничего толком не решив, Николай все же повернул в сторону многоэтажных домов, в одном из которых жил интересующий его человек. В любом случае жить тому остались считанные часы, так как свидетели, как известно, никогда не отличаются долголетием. Остановившись у нужного подъезда, парень «узнал» знакомые окна на третьем этаже. В одном из них горел свет. Уже собравшись выходить из машины, Николай увидел, что свет погас, и занял место у входной, двери.Хозяин привлекших внимание юноши окон работал в автомастерской и бандитом ни в коей мере не был. Но, польстившись на десять тысяч долларов, согласился помочь хорошему и щедрому человеку. Его совсем не интересовало, что это такое он приладил в кузов роскошного «Мерседеса» и какие будут последствия. Правда, равнодушным он не был и почувствовал легкое сожаление по поводу машины.«Не я, так кто-нибудь другой», — неубедительное, но все же утешение. И теперь, раскинув мозгами, умный мальчик торопился ненадолго съехать от греха подальше. Да вот незадача, не успел. «Заснувший» в ресторане был тем самым другом, попросившим о небольшом одолжении. И все бы ничего, если б не этот незнакомец, с железными руками и мертвой хваткой, которому не было ни сил, ни желания сопротивляться…Николай стоял в телефонной будке, держал трубку в руках и колебался: набирать ли последнюю цифру. Номер телефона был в «памяти» любителя выпить, и номер этот знали немногие. Так что теперь в руках молодого человека были жизнь и смерть Алмазного короля.«Раньше надо было думать. А раз уж стоишь здесь, то звони». Диск крутнулся в последний раз, и зазвучали длинные гудки.— Алле, кто это?Голос был довольно низким, с характерной для курильщиков хрипотцой.— Мое имя вам ничего не скажет. Но, если хотите, можете называть меня Бич.— И чем обязан столь позднему звонку?— В последнее время меня стал беспокоить некто Джентльмен…— Ну-у, это очень деятельный человек. И в сферу его интересов входит многое.— Я догадываюсь. — Николай помолчал. — Совсем недавно в сферу его ведения прибавилась забота о вашем долголетии.— Вы вступили на скользкую дорожку, молодой человек. Я знаю этого господина много лет. И у меня ни разу не возникло повода усомниться в его полной лояльности. Надеюсь, вы понимаете, что, если не предоставите убедительных доказательств, у вас могут воз— никнуть серьезные проблемы?— Уже возникли, но ближе к делу.— Слушаю вас.— Сегодня ваш «Мерседес» был на станции техобслуживания, — сказал юноша.— И что с того?— О нем позаботились, я бы сказал, даже слишком…— Не испытывайте моего терпения, — почти крикнул тот, чью жизнь Николай сейчас спасал. — Ну же, говорите!— Загляните под бензобак. Там появилось весьма интересное приспособление. А маленькая коробочка с красненькой кнопочкой сейчас находится у столь любимого вами Джентльмена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40