— Ждать, — отрезал охотник.Так они и поступили. 4 Эльтдон упал лицом вниз, поэтому видеть, что происходит, не мог. Только и оставалось — внимательно вслушиваться в окружающие звуки — «стррр, стррр, стррр» кузнечиков, шорох травинок, далекий вскрик там, откуда он пришел, — и ожидать, пока размахивающая длинными руками тень не приблизится.«Если она вообще идет ко мне» — Эльтдон хрипло засмеялся и сам испугался своего смеха: «А куда ей еще идти? Лучше попробуй-ка встать». Но первое же движение стянуло тело такой плотной лентой боли, что даже думать об еще одной попытке было невыносимо.Тем временем кузнечики замолчали. Остался только шорох стебельков, глухие удары «пам-пам-пам» удирающих насекомых да гулкие звуки шагов. Все ближе и ближе. Вот. Уже рядом.Большая сильная ладонь сжала его плечо и перевернула навзничь, вызвав огнистый приступ боли. Над эльфом склонилось угловатое загорелое лицо, безбородое и почти безволосое, если не считать короткой кучерявой поросли на макушке; это лицо прищурило единственный глаз, расположенный прямо над кривой переносицей, и задумчиво пожевало губами.— Жив? — поинтересовался циклоп.Эльтдон кивнул, не желая голосом выдать, насколько плохо себя чувствует.— А кем будешь? — не унимался циклоп.Пришлось-таки разлепить губы.— Я пришел поговорить, — вымолвил эльф. — Парламентером буду. — Он скривился в болезненной усмешке.— Говори. — Циклоп присел рядом и сложил свои внушительные руки на груди.Эльтдон задумался. Потом сказал:— Я знаю способ, с помощью которого вы сможете избавиться от кентавров. По крайней мере, от кентавров на этом берегу.Циклоп неторопливо поднял правую руку, завел ее за спину и принялся чесать под лопаткой. Завершив сие занятие, спросил:— Ну и чего ты хочешь? 5 — Он уходит! — закричал Химон, спрыгивая с валуна. Задремавший было Асканий судорожно дернулся:— Кто уходит? Куда уходит?— Циклоп, — восторженно пояснил мальчик, немного успокоившись. — Циклоп уходит к горам. А эльк… эльф возвращается к нам.Асканий встал и подошел к валуну, чтобы самому удостовериться. Да, так оно и было. Рослая фигура циклопа удалялась по направлению к горам, а эльф, сжимая в руках новую палку («Ему это чудовище палку выломало?»), через силу брел в сторону кентавров.— Пойду помогу, — пробормотал Асканий и поспешил к Эльтдону.На самом деле кентавр не хотел надолго оставаться с Химоном: рано или поздно тот догадается, что ушедший циклоп и возвращающийся эльф означают одно — затея не удалась. 6 — …И он согласился, — закончил Эльтдон, со вздохом облегчения откидываясь на спину.Холодная поверхность валуна услужливо приняла на себя вес эльфа, так что можно было расслабиться и некоторое время ни о чем не думать. Четвероногие спутники переваривали полученные новости. Судя по лицу Аскания, тот ожидал совершенно другого исхода дела, но… старый астролог тоже может кое-чем удивить, господа.День клонился к вечеру, у них еще оставалось достаточно времени для того, чтобы прийти в себя, поужинать и приготовиться. С заходом солнца Химон и Асканий отправятся через проход на ту сторону Псисома, чтобы отыскать горную хладяницу, а он, Эльтдон, вместе с циклопом пойдет в то место, откуда сейчас перебираются подальше одноглазые обитатели псисомских склонов.«Это, наверное, далековато, — рассеянно подумал эльф. — Если у циклопов такое острое обоняние, то, чтобы запах кентавров, проходящих через ущелье, не достиг носов одноглазых, циклопы переселятся как можно дальше. Все-таки большая удача, что до моих „ароматов“ им нет никакого дела».Химон распаковал сумку Эльтдона, достал оттуда лекарства, приготовленные учителем, и стал пичкать ими эльфа. Тот сперва лениво отмахивался, но потом все-таки уступил, иначе мальчишка мог выкинуть еще какой-нибудь очередной трюк, а Эльтдону этого очень не хотелось. Да и бравада бравадой, а раны ранами.Когда мальчик в конце концов оставил его в покое, эльф снова прилег у валуна — и внезапно поймал себя на мысли, что — вот чудеса! — чувствует себя счастливым. Ведь надо же — именно сейчас, один-одинешенек, среди незнакомых народов, стремящийся к Создатель ведает насколько далекой цели, именно сейчас Эльтдон ощущал в груди тот рвущийся наружу крик: «Боже, как хорошо!» Это солнце, медленно опускающееся за растрепанную далеким лесом линию горизонта, эта трава, этот камень, ветерок этот легкий — все дарило покой и радость. Что будет завтра? Да полно, что будет сегодня вечером? Неизвестность. И от этого тоже как-то празднично на душе, потому что все-таки он выиграл в бескровном сражении с местными противоречиями и непонятостями двух народов. Ну, почти выиграл, потому что до окончательной победы еще далековато. Но это — мелочи. У неведомой Хриис появился шанс на жизнь — это уже не так мало.«Хорошо, что в нашем мире не исчезло подобное чудо — помощь из ниоткуда, помощь неожиданная и непрошеная, но необходимая и от этого еще более волшебная. Мы помогаем друг другу по разным причинам: кто-то для того, чтобы самоутвердиться, кто-то — чтобы показать себе всю глубину собственного одиночества, кто-то таит надежду, что потом, когда-нибудь, помогут и ему, а кто-то просто не может пройти мимо страдающего. У всех разные побуждения, но результат один и тот же — мы верим в чудо. Но самое удивительное, что именно мы и творим это чудо, потому что каждый из нас не смеет пройти мимо страждущего… Почти каждый. Всегда есть черствые и безразличные, но и их побеждают остальные — своим сопричастием чужой беде. Как страшен был бы мир, если бы все замкнулись на собственных проблемах и страхах, не интересовались ничем, кроме личных выгод и утрат, жили бы только ради себя и горстки своих родичей! Пустые лица, пустые судьбы, пустые города с тенями душ, убитых собственными хозяевами. Да не допустит Создатель, чтобы мы когда-нибудь превратились в такие существа — это будет на самом деле страшно и необратимо!»— Пора, — тихо сказал Асканий, и Эльтдон сначала даже не понял, что тот имеет в виду. — Пора, — повторил кентавр. — За тобой идут. Когда мы встретимся?— Пускай кто-нибудь придет сюда после того, как все закончится. Лучше всего ты, если получится. Циклопы найдут тебя и отведут ко мне. Потом я выполню, что обещал, и мы отправимся в стойбище.— Обещал? — настороженно переспросил кентавр. — Ты не говорил мне ни о каком обещании.Химон напряженно слушал, переводя взгляд с одного на другого и пытаясь понять, что же происходит.— Я пообещал — поклялся, что в обмен на возможность для вас сходить за хладяницей расскажу циклопам, как сделать так, чтобы по эту сторону берега не осталось ни одного кентавра.— Что?! — зарычал Асканий. — Что за чушь?! Ну и каким образом ты намереваешься выполнить свое обещание?— Секрет, — улыбнулся Эльтдон. — Это мой маленький секрет, но поверь, ни один кентавр не пострадает.— Я понял. Ты, стало быть, собрался пожертвовать своей жизнью ради нас? Так знай…— Успокойся, — резко оборвал его эльф. — Вы мне, конечно, дороги, но не настолько. Лучше собирай вещи и отправляйтесь в путь, а потом разберемся.— Сумасшедший, — пробормотал кентавр. — Не стоило и связываться с тобой. Решаешь нашу судьбу, даже…— Заткнись и отправляйся в путь, — раздраженно произнес Эльтдон. — И не говори о том, чего не знаешь. Поторапливайтесь, времени не так уж много!— Идем, — буркнул Асканий, и Химон, попрощавшись с эльфом, поспешил за своим соплеменником.Обогнув валун, они нос к носу столкнулись с циклопом, и носу последнего сие очень не понравилось. К удивлению кентавров, одноглазый великан ничего не предпринял, только прорычал что-то невразумительное и так посмотрел, что они сочли за лучшее убраться подальше от чудовища.— Ну, — промолвил циклоп, присаживаясь на корточки перед лежащим Эльтдоном. — Ты готов?— А что мне готовить? — удивился тот. — Все мое в этом мешке, который я, скорее всего, не смогу даже поднять. Так что решай: бросишь его здесь или поможешь нести?— Помогу, — хмыкнул циклоп, вставая и забрасывая мешок на левое плечо. О правое он позволил опереться эльфу и пророкотал: — Между прочим, меня зовут Муг-Хор. По обычаю, открывший свое имя становится другом.— Меня зовут Эльтдон, — представился астролог. — Но вот объясни мне, пожалуйста, Муг-Хор, с чего ты решил, что я твой друг. А может быть, я тебя обману. Что тогда?— Не обманешь, — уверенно сказал циклоп. — Я по тебе вижу. — Немного помолчав, он добавил: — А если обманешь, найдется много моих соплеменников, которые сделают все, чтобы отомстить за твою ложь. Хватит болтать, идем, скоро совсем стемнеет.Эльтдон весело рассмеялся:— Мне нравится, как ты мыслишь, Муг-Хор. Думаю, мы найдем общий язык.— Было бы неплохо, — серьезно проговорил циклоп. — Было бы очень неплохо.До самого поселения они больше не проронили ни слова. 7 Идти ночью к ущелью было настоящим самоубийством, но время… время кралось за ними по пятам и дергало за хвосты. Асканий раздраженно закусил губу, размышляя о том, насколько далеко им удастся пробраться и как скоро они отыщут эту самую хладяницу. Химон бежал рядом, озабоченно глядя себе под ноги, хотя, ведает Создатель, разглядеть что-нибудь в этакой тьме было невозможно. Асканий с недовольством подумал о том, что все же позволил эльфу рискнуть жизнью. Не следовало отпускать раненого астролога в лапы циклопов. Ведь… И что он там говорил про обещание? Каким образом Эльтдон намеревается очистить от кентавров этот берег? Без ведома и согласия Левса?! Бред!«Заметь, и все ради жизни одной-единственной девочки. Множество жизней ради одной — не слишком ли дорогая цена?»Кентавры вплотную приблизились к горам; те возвышались над ними черными угловатыми громадами, безразлично взирая на жалких пришельцев. Меж двух соседних гор более светлой полоской обозначился проход на ту сторону Псисома.Осторожно, не смея до конца поверить в то, что это происходит на самом деле, кентавры вступили в ущелье. Глухой стук копыт испуганно взлетал к каменным стенам и начинал истерично биться об них, словно пытаясь вырваться наружу. Испуганно вскрикнул диадект, где-то посыпались мелкие камешки и длинная темная тень скользнула вверх по склону, убегая прочь от неожиданных посетителей. Химон вздрогнул, да и Асканий, признаться, был в необычном напряжении, ожидая чего угодно от этого ущелья.Здесь, под мрачными стенами каменного прохода, кентавр поневоле вспомнил о том, что стало началом всех бед его народа. всплеск памяти Той далекой ночью страшное землетрясение разрушительной волной прокатилось по этим землям, оставляя за собой изувеченный берег, обрушившиеся крыши домов и рухнувшие деревья. Старое стойбище кентавров располагалось на западных склонах Псисома, недалеко от леса и рядом с небольшим горным потоком, в котором всегда текла чистая вода. Когда прошел первый шок от случившегося, они начали постепенно восстанавливать то, что оказалось разрушено, и залечивать раны в душах, причиненные смертью близких. Тогда-то и появились циклопы. Видимо, их остров (всем ведь известно, циклопы— существа островные) был уничтожен тем же самым землетрясением, и теперь, озлобленные и напуганные, одноглазые гиганты потребовали от кентавров, чтобы те убрались прочь. Почему? Да потому, что циклопы сильнее. (Теперь Асканий мог добавить к этому еще одно — потерявшие свой дом одноглазые были еще и отчаяннее, чем его народ. Циклопам нечего было терять, кроме собственных жизней; их дети погибли в катаклизме, остались только взрослые женщины и мужчины. Поскольку несколько женщин должны были вот-вот родить, а запах кентавров плохо влиял на них и их еще не рожденных детей, мужчины готовы были на все, дабы устранить угрозу. Наверное, народ Левса почувствовал это отчаянье, делающее циклопов способными на что угодно, и кентавры решили на связываться с агрессивными пришельцами. Никто ведь не знал, что на новом месте будет так плохо.) Стойбище перенесли ближе к реке, но, как выяснилось чуть позже, землетрясение принесло смятение не только в шатры кентавров и дома циклопов. Появилось много тварей, о которых народ Левса раньше слышал только из уст старых сказителей. Охотникам приходилось сталкиваться с подобными существами не очень часто, но даже и этих встреч хватало, чтобы задуматься: а стоило ли уступать циклопам? Но, как бы там ни было, теперь кентавры оказались в ловушке — ни возвратиться назад, ни уйти куда-либо еще. Западня. И в этой западне не было даже необходимых лекарственных трав, без которых и такой искусный лекарь, как Фтил, мало чем мог помочь захворавшим.Неужели Эльтдон действительно придумал, как выйти из этой ловушки? Вряд ли. Сомнительно… 8 Ущелье заканчивалось. Еще чуть-чуть, и они окажутся на той стороне Псисома, а потом Химон займется тем, ради чего кентавры здесь оказались. Поисками горной хладяницы. Сколько на это потребуется времени? И есть ли у них это время? Фтил не станет беспокоиться по пустякам. Может, все уже бесполезно, может, сейчас дочка Левса уже мертва?..— Стоп, — утомленно выдохнул Химон останавливаясь. — Теперь до рассвета остается только ждать. С утра займемся поисками.— Хорошо. Подождем до утра.Они отыскали небольшую пещерку сразу за ущельем и забрались в нее. Здесь было влажновато, но достаточно удобно, чтобы переночевать; не спать же на горном склоне, усеянном острыми камнями!Химон улегся подальше от входа и скоро заснул, а к Асканию сон все не шел. Когда же кентавр все-таки погрузился в сон, ему приснились колючие растения на недостижимых высотах и раненые эльфы в когтистых ручищах циклопов. И то и другое было необычайно реально, и охотник проснулся испуганный и вспотевший от этих видений. Он полежал некоторое время, глядя на светлеющий горизонт, а потом снова погрузился в сон, на сей раз не принесший ничего, кроме баюкающей тьмы. 9 Поселение циклопов выглядело заброшенным, и Эльтдон только с минутным запозданием понял, что так и должно быть. Ведь здешние одноглазые обитатели ушли на то время, которое понадобится Химону для поисков хладяницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52