Вернулась к лежавшей в гостиной на диване Нине и сказала:
   – Он непоколебим.
   – Понятно, – процедила подруга и отвернулась к стене.
   Мне стало неуютно.
   – Извини, мне пора ехать.
   – До свидания, удачи тебе, – мрачно пожелала подруга.
   Я вышла на крыльцо. Похоже, Нина совсем расстроилась. Впервые меня отпустили из Киряевки, не предложив ни обеда, ни чая. Лаврентьева отнюдь не жадный человек, она всегда радушно выставляет на стол угощенье, а тут даже кипяточку не плеснула…
   Я села в машину и поехала в сторону шоссе. В любом скандале или ссоре бывает пик, выброс эмоций, когда участники конфликта начисто теряют способность разумно мыслить. Сейчас у Лаврентьевых именно такая ситуация. Пусть буря уляжется, завтра я вернусь, и, думаю, совместными усилиями мы сумеем уломать Эрика. Хотя зачем он нам нужен?
   Профессор достаточно подробно описал место: холм, старый пень… Найти замаскированный вход в пещеру будет не так уж и трудно, у Эрика, небось, имеется план. Если Лаврентьев не захочет отвести Нину к тайнику, мы справимся сами. Конечно, я грешный человек, но первая войду туда, где складированы книги, потому что не верю в чушь про заклятие. Меня не пугают ни черные кошки, ни разбитые зеркала, ни пустые ведра, ни ведьма с красивой фамилией Скавронская. Вот Нину мне жаль. Подруга работает, как шахтная лошадь [Шахтная лошадь – до того как человечество придумало всякие машины, облегчающие жизнь шахтеров, в угледобывающих копях использовали лошадей. Их спускали под землю и более никогда не поднимали на поверхность. До смерти несчастное животное таскало в темноте вагонетки. Шахтная лошадь – это самая несчастная лошадь. Прим. автора. ], и она заслужила спокойную жизнь. Судя по нашему сегодняшнему разговору, Нинуше до тошноты надоело руководить вузом, но бросить опостылевшее занятие она не может по вполне вульгарной причине: тогда семья сразу останется без денег.
   Ладно, отвлекусь от чужих проблем, заеду в магазин для животных, приобрету корм.
   На беду, лавка, где мы покупаем консервы для собачье-кошачьей стаи, находится внутри огромного торгового центра. Я припарковала машину и ринулась к входу, дав себе твердое обещание даже не смотреть в сторону бутиков. Ну или просто пошляюсь по коридорам, пооблизываюсь на витрины, а покупать ничего, кроме корма, не стану.
   Первым на пути мне попался салон мобильников. И зачем я зашла в него? Новый сотовый мне всегда дарит на день рождения Аркадий. Следовало уходить, но тут я приметила у кассы симпатичную наклейку в виде собачки.
   – Это зачем? – спросила я у продавца, взъерошенного парня с бейджиком «Дима» на футболке.
   – Прикольная штучка! – сверкнул глазами парень. – Прикрепляете на заднюю панель телефона, и когда идет вызов, собака мигает.
   Я пришла в восторг.
   – Здорово! Беру две. Нет, три. Вернее, четыре, – считая вслух тех, кому подарю забавную штучку, я остановилась на цифре «4», решив, что Ирка тоже захочет такой прибамбасик.
   – Хотите приклею? – предложил Дима. – Давайте мобилу.
   Я вынула из сумки трубку.
   – Держи.
   – Вау! – протянул юноша. – Эй, народ, гляньте, че у нее!
   Две девочки, стоявшие за прилавком, подошли на зов.
   – Круто, – отметила одна.
   – Охренительно, – с завистью добавила другая.
   – Мой телефон необычный? – удивилась я.
   – Цена у него ломовая, – вздохнул Дима, – мы такими не торгуем.
   – Неужели вы не помните, сколько за него отвалили? – удивилась одна из продавщиц.
   – Это подарок, – невесть почему начала я оправдываться, – от сына.
   – А он женат? – хором воскликнули девочки.
   – Да, – остудила я их надежды.
   – Молодой человек! – ожил мужик, маячивший у витрины, где на пластмассовых подставках демонстрировались новые модели. – Почему у них разная цена?
   – Телефоны отличаются друг от друга, – ответил Дима.
   – Чем? – изумился покупатель. – Дизайн одинаковый, функции тоже.
   – Серия семь два и серия восемь три, – загадочно пояснил продавец.
   – За номер переплачивать? – возмутился дядька. – Совсем стыд потеряли!
   – Нет, у «семь два» календарь с ежедневником до две тысячи сто пятого года, – на полном серьезе пояснил Дима, – можно дела далеко вперед распланировать.
   Мужик заморгал, я хихикнула и отвернулась к кассе. Самое забавное, что продавец и не думал шутить!
   – А тут что за хрень? – спросил покупатель, которого вполне удовлетворил ответ про календарь до две тысячи сто пятого года.
   Дима почесал в затылке.
   – Которая?
   – Пластмассовая коробка с проводками и лампочкой.
   – Ну… типа… Не знаю, – выдавил из себя Дима. – Товар новый, только что поступил. Ща начальство с обеда вернется и объяснит.
   – Некогда мне ждать, давай две штуки! – велел покупатель.
   Я повернулась к кассе, чтобы скрыть усмешку. Ну, мужчины… Если агрегат гудит, мигает и требует не менее трех батареек, абсолютное большинство представителей сильного пола захочет им обладать.
   Помните, было время, когда россияне в массовом порядке мотались за границу и привозили оттуда вещи, аппаратуру, косметику и продукты на продажу. «Челноки» – вот как называли данную категорию путешественников в народе. Кстати, из некоторых таких бизнесменов выросли крупные торговые деятели. Один мой приятель, Никита Водянов, ныне владелец сети необъятных торговых центров, начинал с двух полосатых сумок, с которыми курсировал по маршруту Москва – Варшава – Москва. Никита привозил товар, продавал его на рынке и снова укатывал к полякам. В России тогда не было ничего, а у братьев славян свободно приобретались растворимый кофе, конфеты, сигареты, колготки…
   Как-то раз Водянов приобрел губную помаду и дал маху – не проверил все упаковки, которые поставщик сложил в сумку. Представьте его негодование, когда, раскладывая товар на прилавке, Никита обнаружил в одной из коробок не тюбики с косметикой, а непонятные предметы – маленькие и тоненькие металлические прямоугольники с кнопками. Если всунуть в сей механизм батарейку, он начинал тихо гудеть. И больше ничего не происходило. Данный неликвид сильно напоминал гравицапу из культового фильма «Кин-дза-дза». Продать красотищу шансов не было.
   Никита с негодованием смотрел на загадочное изделие, вынутое из коробки, и тут к его лотку подошел мужик с вопросом:
   – И че у тя тут такое?
   – А черт его знает, – честно ответил злой, как голодный барсук, Никита.
   – Супер! – восхитился покупатель. – Беру три единицы.
   За день Никита избавился от чуда электроники, «наварив» неплохую сумму. Водянов откровенно предупреждал всех мужиков, слетавшихся к его колченогому столику, как собаки на мясо:
   – Фиг разберет, зачем эта хрень нужна.
   Но парни расхватали «гравицапу». Водянов до сих пор пребывает в недоумении: что ж такое он припер от поляков? Очевидно, «правило Никиты» действует и в салоне сотовой связи!
   Став счастливой обладательницей собачки-наклейки, я стала заходить в каждый магазин и везде непременно находила нечто крайне нужное и полезное. Ну, допустим, силиконовые подставки под кружки. Правда, симпатичные квадратики были только синего цвета, а у нас на кухне все в розово-серых тонах, но ведь их можно подарить Оксане.
   Через три часа безостановочной беготни я прервалась на обед, а затем продолжила изучение магазина. Время летело незаметно. Около девяти мне позвонила Машка.
   – Муся, – весело завела она, – ну не поверишь, что у нас стряслось!
   – Лучше сразу скажи: новость хорошая или плохая? – задергалась я.
   – С одной стороны, жуть, а с другой – ничего страшного, и не с такими жили, – сказала Маня.
   – О нет! – простонала я. – Гости? Кто на сей раз?
   Машка засмеялась.
   – Родственники Зайки.
   – Шутишь… – обомлела я.
   Ольга выросла в образцовой, даже можно сказать, патриархальной семье. Ее мама, проживающая в Украине, всегда твердой рукой вела хозяйство: она делает потрясающе вкусные соленья, моченья, копченья. А еще мать Зайки обожает внуков-близнецов и всегда забирает их на лето, мотивируя свое решение просто:
   – Вам всем некогда, живете в сумасшедшем ритме, а я скучаю.
   Есть у моей сватьи еще одна особенность – она очень редко приезжает в Москву, от приглашений отнекивается, повторяя:
   – Незачем родственникам на голову садиться.
   Когда-то давно она, случайно разоткровенничавшись, сказала:
   – Дети наши поженились, но мы-то с вами в загс не ходили. Не надо мешать жить друг другу. В общем, я и сама гостить не стану, и от меня никто не приедет.
   Наверное, не очень хорошо в этом признаваться, но меня ее слова обрадовали. Уж сколько народу перебывало в Ложкине! Порой у нас бывали забиты все гостевые спальни и приходилось устраивать посторонних людей в библиотеке, но от матери Оли и правда никто не прикатывал. К слову сказать, Зайка не любит посторонних в доме, и если чей-нибудь визит затягивается, начинает шипеть мне в уши:
   – Бесцеремонные пингвины! Выгнать их пора! Ну неужели ты не можешь сказать наглецам: «Наш дом не отель»?
   Мне нечего ответить Зайке, она права. И ведь ее-то мама не посылает гостей в Ложкино! Почему же я не могу произнести категоричное «нет» тем, кто хочет поселиться у нас всего на… пару лет? И вот вам сюрприз: родственники из Украины!


   Глава 5

   Сначала известие об очередных гостях меня рассмешило, потом огорчило: ну вот, опять чужие в доме. И лишь через пять минут я сообразила: если в Ложкине угнездятся родственники Ольги, она не станет затевать генеральную уборку. Более того – она постарается как можно быстрее выскочить на работу, дабы не общаться ежесекундно с гостями, а еще простит Кешу, забудет про не очень удачную шутку мужа насчет микроволновых дров и прочего, и в особняке у нас воцарятся мир и покой.
   И тут мои философско-бытовые размышления прервал новый звонок мобильного. На дисплее заморгало изображение домика. Значит, со мной хочет пообщаться кто-то из Ложкина.
   – Это я, – сладким голосом пропела Зайка. – Как у тебя дела?
   – Отлично! – бойко отрапортовала я. – Брожу по магазинам, покупаю мелочи по хозяйству.
   – Не устала? – участливо спросила Ольга. – Уже поздно, а ты, думаю, не обедала и не ужинала.
   – Перекусила в кафе, – кротко ответила я.
   – Приезжай, пожалуйста, – взмолилась Зайка. – Тут… э… ну…
   – Гости приехали?
   – Тебе уже наябедничали? – возмутилась Оля.
   – Нет, нет, – я решила ни за что не выдавать Марусю, – сама догадалась. Что, какие-нибудь знакомые моих приятелей?
   – Ну… это наши общие родственники, – замела хвостом Ольга, – прилетели самолетом из Киева.
   – Из Киева? – уточнила я.
   – Ага, – шмыгнула носом Ольга, – Витек и Леся. Ты уж поторопись!
   Мне стало жаль Зайку. Развлекать свалившихся как кирпич на голову людей дело не легкое.
   – Только куплю животным консервы и сразу в Ложкино.
   – Спасибо, – с огромным облегчением откликнулась Ольга, – а то я тут совсем одна…
   Как назло, у прилавка с едой для кошек и собак толпился народ. Я мирно пристроилась в конец очереди и стала изучать ассортимент. Да уж, хорошо в наши изобильные времена быть любимцем человека: если будешь писать в коридоре не каждый день, а лишь в минуты злости, чтобы наказать хозяина, то тебе купят множество вкусных лакомств, игрушки, мягкий матрасик, массажную щетку, попонку, ботинки, шампунь…
   – Мне нужен корм «Срук» [Здесь и далее: название придумано автором, любые совпадения в наименованиях фирм и организаций случайны.], – громко сказала высокая блондинка, стоявшая передо мной.
   – Простите, не поняла? – удивилась продавщица. – Назовите еще раз фирму.
   – «Срук», – повторила девушка. – Для маленькой собачки.
   – Извините, таким кормом мы не торгуем, – прозвучало в ответ, – и, честно говоря, я никогда не слышала о «Сруке». Кто его производит?
   – Понятия не имею, – встряхнула локонами покупательница.
   – Попробуйте другую еду. Могу предложить «Колечки с говядиной», премиум-класс, сбалансированная еда. Сколько лет вашему песику?
   Блондинка раскрыла матерчатую сумку, вытащила из ее недр крохотного, похожего на игрушку, пуделька и протянула:
   – Не знаю. Мне его подруга оставила. Уехала на неделю, предупредила: «Ест только „Срук“ – и сунула банку с какой-то коричневой дрянью. Я ее в миску вывалила – ни фига, есть не хочет! Третий день голодный!
   – Бедненький. Можно ему на пробу разного насыпать, к какому корму интерес проявит, тот и возьмете, – предложила продавщица.
   Но пуделек, увидав кучки гранул и «сухариков», демонстративно отвернул нос.
   – «Срук»… – задумчиво протянула торговка. – Ладно, попробую вам помочь. Лен, глянь там по списку разрешенных в России кормов. Кто «Сруком» торгует?
   – Нет такого, – прозвучало в ответ из подсобки. – Марин, ты его правильно назвала? Может, «Кук»?
   – Может, «Кук»? – повторила Марина, глядя на блондинку.
   – «Кук»? – растерялась та. – Нет!
   – «Кук», – заорала из подсобки невидимая Лена, – лакомые кусочки для вашего любимого хомяка.
   – У меня собака! – возмутилась покупательница. – Такса!
   – На прилавке пудель, – вытаращила глаза Марина.
   – Какая разница, пудель, такса, овчарка! – обозлилась блондинка. – Главное, это не хомяк. Нечего мне тут жрачку для зайцев впаривать!
   – Хомяк не кролик, – решила уточнить Марина.
   – Очень уж ты умная, – процедила сквозь зубы покупательница и ткнула пальцем в собачку:
1 2 3 4 5 6 7