Как вышло, что ты связан волей смертного?— Владыка Терний обладает запретным знанием… А это Грешник? Единственная душа, не потерявшая в аду способности любить?— Да, перед тобой Сидни.— Ты извращенец! — сообщил демон Грешнику. — И к тому же дурак, раз до сих пор веришь в адскую ложь. Тебя все равно погубят и утащат обратно в преисподнюю. Для Сладкой Отравы это всего лишь работа, а работать она всегда умела.— Имея достаточно времени и желания, — заметил Грешник, — я могу тебя перебить по частям.Я решил вмешаться, пока не поздно:— Привет, я Джон Тейлор. Ты не можешь меня не знать. Я пришёл говорить с Владыкой Терний. Не загораживай пути, не то я поставлю на тебе какой-нибудь опыт…— Джон Тейлор? — Клубящаяся фигура наклонилась в мою сторону, не отрывая седалища от мясного трона. — Польщён. Нет, правда; только я всегда думал, что ты… побольше ростом. А вот пропустить тебя не могу. Нет, никак не могу. Чем бы ты мне ни грозил, Владыка Терний гораздо хуже. Я связан его волей и прикреплён к этому месту. К тому же здесь давно никто не появлялся и я голоден…Жужжание резко, до боли в ушах, усилилось. Чёрная фигура покинула трон и раздулась, заполнив половину пещеры. Для начала Вул попытался схватить Безумца огромной чёрной рукой, но мухам не за что было зацепиться. Демон поколебался и протянул руку ко мне. Пальцы вытянулись, и мухи колоннами устремились прямо мне в лицо, пытаясь забраться в рот, нос, уши и глаза. Я запаниковал, зажмуривая глаза, сжимая губы и судорожно пытаясь отбиваться руками. Внезапно мухи оставили меня в покое. С демоном что-то случилось: он застыл, словно в изумлении, и я воспользовался моментом — включил свой дар. Внутренний глаз открылся, и локализовать заклинание, приковавшее демона к этому месту, удалось мгновенно.Я пользовался своим даром лишь по мере необходимости и отключил его немедленно, предчувствуя грозную опасность. Мгновения хватило, чтобы ощутить, как нечто ужасное ищет меня, пытается определить, где я, и воплотиться. Сегодня враги послали за мной кое-что похуже косильщиков, но в первый раз обошлось.Не мешкая, я произнёс заклинание. Дело это непростое: ни слова, ни даже звуки его не похожи на язык людей. Случайный человек может даже повредиться в уме, услышав такое. Я произнёс заклинание медленно, чётко, слог за слогом; звуки отдавались в моей голове так, что череп едва не треснул. Демон дико взвыл в бессильной ярости, но тут же исчез, прихватив с собой мясной трон и заскорузлые инструменты. Остался лишь тусклый красный свет и имена жертв, написанные на сводах собственной кровью.Сладкая Отрава посмотрела на меня с уважением.— Как ты можешь произносить эти слова безнаказанно? Силы в них достаточно, чтобы выбить твою душу вон из тела.— Есть во мне неизведанные глубины, — просипел я. В горле саднило.Там, где только что стоял трон, обнаружился проем в стене.— И тут тоже…Мы осторожно подошли поближе. Это было похоже на дверь с гладкими косяками — ничего больше. Ни надписи, ни таблички, ни половичка. За порогом — выбитая в вертикальной скале лестница, освещённая редкими парящими огоньками. Ступени спускались вниз — очень, очень глубоко, насколько хватало света, чтобы разглядеть. Перил не было: с одной стороны — каменная стена, с другой — бездонная пропасть. Я двинулся вперёд, держась вплотную к скале, остальные — за мной. Спуск в тёмную пропасть занял целую вечность.— Сколько ещё? — спросил Безумец.— Заткнись! — сорвался я.— Мы все ещё под Тёмной Стороной? — поинтересовался Грешник. — Путь был неблизкий…— Да, милый, мы все ещё здесь. Я знаю.— Мы сейчас в тёмных недрах земли, — объявил Безумец. — В местах, где спят самые страшные тайны. Древние создания повсюду, в земле, в скалах, в соседних измерениях. Говорите вполголоса: они очень чуткие. Сны этих существ имеют вес и силу в нашем заурядном мире. Мы сейчас среди забытых богов и спящих демонов, переживших тот день, когда мир остепенился и объявил себя разумным и нормальным.— Знаешь, мне больше нравится, когда ты несёшь полную ерунду, — кисло заметил Грешник.Огоньки оказались бумажными фонариками в форме искажённых смертельной мукой человеческих лиц, которые были прилеплены к скале через равные интервалы. Глаза раз за разом оборачивались, следя за нами.— Они все ещё живы? — спросил я. — Все ещё страдают?— О да! — ответила Сладкая Отрава не без некоторого удовлетворения.— Не надо, — попросил Грешник.— Но кто это? — не отставал я. — Что за души?— Гости, явившиеся без приглашения, — объяснил Безумец.На этом разговоры надолго прекратились. Спуск казался нескончаемым. Лестница вилась и вилась по стенке гигантского колодца Камень был обработанным: сначала какими-то инструментами, а потом, похоже, голыми руками. Кто-то когда-то прогрыз эту рукотворную пропасть под Тёмной Стороной, но зачем? Под силу ли человеку такое, одному или с помощью высших сил? Неужели Владыка Терний настолько опасен, что его пришлось похоронить так глубоко? Страх начал пробирать меня: руки дрожали, во рту пересохло. События принимали слишком серьёзный оборот. Хорошо быть простым частным детективом, развлекающим туземцев головоломками и дешёвыми фокусами, ловко использующим репутацию, заработанную не без жульничества! Но поздно жалеть — дороги назад нет. Я далеко забрался в погоне за истиной, истратил всю храбрость и здравый смысл — осталось одно упрямство.Скала над лестницей сделалась неровной. В глубоких бороздах скопилась какая-то влага. Я остановился.— Не трогай! — предупредил Грешник.— Я и не думал. Что же это, по-твоему? Кислотный дождь или его подземная родня?— Слезы, — объяснила Сладкая Отрава Грешник посмотрел на неё с подозрением:— Ты здесь бывала?— Нет, но ангелов и демонов специально предупреждают о таком. Мы практически достигли владений Владыки Терний, наместника Тёмной Стороны.— Наместника? — удивился я. — То есть за спиной властей стоит Владыка Терний?— Нет, что ты. Он для этого слишком могущественная фигура. Он судит, и ни милосердие, ни сострадание в его суде ничего не значат.— Хочу домой, — сказал Безумец.— Самая трезвая твоя мысль за сегодняшний день, — буркнул Грешник.Лестница резко завернула за угол. Сумрачный каменный путь закончился великолепным хрустальным залом. С потолка, прихотливо играя в хрустальных гранях, лился приятный, в меру яркий свет. Чувство было такое, будто находишься внутри огромного бриллианта. В центре хрустальной пещеры стояла полированная каменная плита, а на плите мирно спал человек. Серые одежды, седые волосы, безмятежное лицо — он вовсе не выглядел чудовищем. Мы смущённо оглядывались, стоя под хрустальными сводами. Такого покоя мы не ожидали — ни охраны, ни магической защиты. Глаз урагана.Хрустальные грани все были покрыты надписями на енохианском языке, созданном когда-то для людей, чтобы говорить с ангелами Язык ангелов, записанный знаменитым учёным и астрологом Елизаветы Первой доктором Джоном Ди в процессе общения с ними и систематизированный в конце 1970-х гг. английским лингвистом Дональдом Лейкоком. Назван по имени пророка Еноха, который, согласно неканоническому писанию, также беседовал с ангелами. (Прим. ред.)

. Я узнаю буквы, но не умею читать. Немногие умеют. Енохианский язык вредит человеческому разуму. Сладкая Отрава прошлась вдоль стены, касаясь гравированных букв.— Это имена. Имена ангелов небесных и ангелов преисподней, всех чинов и званий… Здесь есть и моё имя. Настоящее, со времён, предшествовавших падению. Это знание не для смертных.— Но зачем… записывать? — спросил Грешник.— Знающий истинное имя создания имеет власть над ним. Назови настоящим именем — и можешь управлять… Тот, кто водворил здесь Владыку Терний и сделал его наместником Тёмной Стороны, вручил ему власть над всеми агентами Света и Тьмы.— Вот, значит, как обрывал он крылья ангелам во время войны… — Грешник поёжился. — Но кто вручил ему такую власть?— На ум приходят две возможности… — начал Безумец.— Заткнись! — потребовала Сладкая Отрава. В голосе её звучал… едва ли не страх.Человек на каменной плите так ни разу и не пошевелился, но вряд ли он спал. Спящий имеет обыкновение дышать. Моё сердце всё-таки вздрогнуло, когда он внезапно спустил ноги на хрустальный пол и сел, глядя прямо на нас. Мы застыли, как незадачливые взломщики, которых свет мощного фонаря застал там, куда незачем было соваться. В серых одеждах, с длинными волосами и бородой, Владыка Терний выглядел ветхозаветным пророком из тех, что предрекают потоп, не забыв напомнить, что бронировать билеты на ковчег уже поздно. Не знаю, бывают ли человеческие лица такими старыми, но в его свирепых глазах горело божественное безумие, а жизненная сила переполняла хрустальную пещеру. Под пронзительным взглядом мы почувствовали себя мелкими и ничтожными.За исключением, разумеется, Безумца: тот радостно закричал: «Папочка!» — и попытался забраться Владыке Терний на колени. Общими усилиями мы вернули его в рамки приличия, а затем один за другим опустились на колени. Так было нужно. Безумец пожал плечами и тоже встал на колени. Не поднимая головы, я старался сохранять смиренный вид. Здесь творится суд без милосердия и сострадания. Есть чего бояться.Владыка Терний медленно поднялся на ноги, скрипя суставами. Я рискнул оторвать взгляд от пола. Посох! Вот он какой… Я поёжился. Говорят, дерево для этого посоха было привито к черенку самого Древа Жизни. Черенок привёз в Англию Иосиф Аримафейский во времена римского владычества. И ещё говорят, будто Владыка Терний и Иосиф Аримафейский — одно и то же лицо. Что ж, значит, он достаточно стар… Когда Владыка Терний заговорил, голос его был подобен грому:— Я — камень, сокрушающий сердца! Я — гвозди, которыми Христос был прибит ко кресту! Я — стрела, пронзившая царский глаз! Я — холодное и прозрачное сердце Тёмной Стороны! Я — страдание, с которым приходит сила! Я поставлен надо всеми, кто живёт здесь, я защищаю Тёмную Сторону от самой себя. Я хранитель Великого Опыта, и я вершу суд над теми, кто думает вмешаться и сделать по-своему. Я — нож, отсекающий заразу, я — оселок, на котором оттачивается людская мудрость. Я — Владыка Терний, и я всех вас знаю. Грешник, Сладкая Отрава, Безумец — и Джон Тейлор. Поднимитесь. Я давно вас жду.Переминаясь с ноги на ногу, мы смущённо переглядывались, как школьники, вызванные к директору. Я отбросил страх и заговорил. Опыт, купленный дорогой ценой: как бы ни был опасен твой собеседник, держи страх на привязи, не то съедят.— Вот как. И теперь будет суд?— Суда не будет. Ты здесь гость, Джон Тейлор.Я испытал колоссальное облегчение, но опять же не подал виду.— Многие говорят, будто я опасен. Говорят, будто я могу погубить Тёмную Сторону. Они ошибаются?— Отчего же… Ты действительно особый случай — Владыка Терний скупо улыбнулся. — И я не знаю почему! Ты для меня загадка, как и для всех остальных. Если тебя эта тайна доводит до отчаяния, попробуй представить, что могу чувствовать я.Улыбка на лице у Владыки Терний сделалась шире, и всем сразу полегчало. Грозная аура куда-то исчезла. Разумеется, наш хозяин остался столь же внушительным, как и раньше, но бояться больше было нечего. Владыка потянулся, как кот, выспавшийся на солнце.— В поисках ответов вы прошли нелёгкий путь, — начал он. — Сожалею, что не так уж много могу рассказать. На самом деле я всего лишь должностное лицо на службе Тёмной Стороны. Наделённый властью, перед которой теряют здравый смысл и надежду, но всё же… Всё же я старик, и я слишком долго сгибался под неподъёмной ношей. Я — сердце каждого действия и каждого решения, создающего и хранящего Тёмную Сторону, и я чертовски устал… Спрашивай, Джон Тейлор, попробую ответить. Это единственная форма бунта, оставшаяся для меня.— Простите, а как насчёт… остальных? Мы тоже не подлежим суду? — очень вежливо поинтересовался Грешник.— А вы не имеете значения. Имеет значение только Джон Тейлор. Хотя вы трое уникальны, больше таких на Тёмной Стороне нет. По разным причинам вам дано определять собственную судьбу. Так решил Священный суд на солнечных равнинах — суд, принимающий все важные решения. Я не имею власти над грешником, демоном и безумцем. — Владыка Терний посмотрел на меня. — Ты поступил мудро, выбрав себе таких компаньонов. Другие не избегли бы суда. Теперь спрашивай.— Так… Расскажи всё, что знаешь о происхождении Тёмной Стороны, о её истинной природе и о цели её создания.— Когда была сотворена Тёмная Сторона, знает, наверное, лишь её создатель. Она существовала ещё до меня, совершенно точно. Впрочем, в моё время здесь не столько жили люди, сколько собирались… другие агенты. Все только формировалось. Когда я здесь впервые появился, о Тёмной Стороне уже знали римляне, хотя Британию ещё называли Оловянными островами. Римляне благоговели перед Тёмной Стороной и боялись её. Они построили Лондиниум, чтобы у Тёмной Стороны было прикрытие и чтобы защитить себя и свою империю от влияния сверхъестественного. Римляне знали твою мать, Джон, и поклонялись ей, но под каким именем, сейчас никто не скажет. Я тоже не знаю: забыл или, скорее, меня заставили забыть. Но с тех пор у меня было время подумать. Веками я находил и отбрасывал имена, находил и опять отвергал… Сегодня я бы сказал: Луна, сестра Геи.— Погоди, — не выдержал я. — Гея… то есть — Земля? То есть я — сын Луны?..— Ну да. Той самой Луны, что не покидает ночного небосвода. Думаешь, почему она здесь такая большая? Неусыпно следит за своим творением, вот почему… Ты — дитя Луны, Джон Тейлор, ты не принадлежишь ни свету, ни тьме и приходишься, кстати, сводным братом известному Николасу Хобу, Сыну Змея. Думаю, Луна сотворила Тёмную Сторону, чтобы вслед за сестрой иметь законную долю на земле и сказать своё слово в истории человечества.— Но… — замялся Грешник, — я слыхал, что леди уже давно… решительно не в своём уме.— Именно так, — согласился Владыка Терний.— Это многое объясняет. — Грешник задумчиво посмотрел на меня.— Вздор!Все взирали на меня не без опаски, а я взглянул на Владыку Терний с вызовом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27