получалось 36/208, что составляло минус 17,3.
Зандер Рохан решительно подошел к станку и устроился за рычагами, готовый продолжать соревнование. Теперь настал его черед – он должен был совершить ответный ход и принять поражение. Видимо, невзирая на потрясающий результат, он не терял надежды «перебить» ученика.
– Пошел! – воскликнул Иксон Мирекс срывающимся голосом.
Пальцы Зандера Рохана окоченели от страха и неуверенности; его знаменитый ритм стал давать сбои. Наблюдатели застыли, глядя, как развивается поединок.
Наконец он объявил:
– Bce!
Иксон Мирекс сверился с часами: результат был неутешительным.
– Двести одна секунда.
– И две ошибки, – присовокупил Семм Войдервег. Рубал Галлахер попытался было возразить, но осекся, встретив на себе предупреждающие взгляды. Он заметил! Как минимум пять моментов, которые квалифицированным наблюдателем – таким, как сам Зандер Рохан, могли быть расценены как ошибки. Впрочем, и так было ясно, на чьей стороне победа – для этого не было необходимости учитывать баллы. Двести одна секунда и еще шесть штрафных составляли оценку 1/208, или минус 0,48, ничтожно низкий балл по сравнению 9 тем, что получил Склар Хаст.
Четвертый текст был выдержкой из Мемориума Хедвиги Суин, которая, как и Вильсон Снайдер, отчего-то не раскрывала своей кастовой принадлежности.
Иксон Мирекс засек время негнущимися пальцами, дав команду к началу. Склар Хаст снова застрекотал рычагами, легко, без напряжения; комбинации складывались сплошным стремительным потоком:
«Прекрасный, гостеприимный мир! Мир, в котором ни с чем не сравнимый климат соседствует с неописуемой красотой; мир, состоящий лишь из воды и неба, – насколько мне известно, здесь нет ни дюйма твердой земли. Вдоль экватора, покрытого водной растительностью, океан должен быть сравнительно неглубок, но никто не измерял здесь дна. Этот мир уж точно никогда не будет осквернен индустриальной цивилизацией, что, разумеется, только к лучшему. Но все же, со своей стороны, я был бы рад, если бы здесь был хотя бы клочок какой-нибудь земли: старая добрая гора с торчащими выходами скал и деревьями, вцепившимися корнями в почву; узкая полоска прибрежного пляжа; кусочек луга, поросшего травой и цветами; хоть несколько акров полей или садов. Но бродяги не выбирают, и в сравнении с тем миром, который был нам уготован, этот – настоящий рай.
– Конец!
Иксон Мирекс проговорил сквозь зубы:
– Время: сто сорок одна. Норма – сто шестьдесят. Это было поражением Зандера Рохана. Теперь, чтобы выиграть, ему нужно было набрать двадцать пять, тридцать очков, а возможно, и больше, что было физически невозможно, тем более для старика.
Зандер Рохан знал это и поэтому к последней части поединка подошел уже без всякого напряжения и надежды, что позволило ему разогнаться и набрать высший балл за все время испытания: твердые минус 12,05. Тем не менее он проиграл, и теперь по законам гильдии должен был уступить место Склару Хасту.
Старый смотритель не находил в себе сил, чтобы объявить о своем поражении. Мэрил развернулась и вышла, так и не сказав ни слова.
Наконец Зандер Рохан повернулся к Склару Хасту. Он только было раскрыл рот, севшим голосом собираясь известить ученика о его победе, как того требовал обычай, когда вперед выступил Семм Войдервег, останавливая старика:
– Поединок объявляется недействительным!
– В чем дело? – саркастически поднял брови Склар Хаст.
Иксон Мирекс только озадаченно потирал подбородок, прислушиваясь к дискуссии.
– Ты набирал хорошо знакомые тебе школярские тексты, на которых набил руку. По дуэльному кодексу такой поединок не может быть признан честным.
– Но вы сами выбрали эти тексты!
– Все равно. Ты должен был предупредить.
– Могу заверить тебя и всех присутствующих, – сказал Склар Хаст, – что именно этих текстов я уже давно не набирал – никто не может сказать, что я лгу.
Семм Войдервег покачал головой.
– В это трудно поверить. И проверить тебя тоже никак нельзя. Поединок несправедлив, и поэтому результаты его недействительны. Думаю, Арбитр Мирекс также может выразить тебе свое презрение.
– В чем?
– В том, что ты подтасовкой пытался добиться высоких результатов и опустить в грязь собственного – подумать только!
– учителя. За этот в высшей степени неблагородный поступок ты подвергаешься моему, – он обвел глазами присутствующих, и, надеюсь, всеобщему презрению!
Склар Хаст сжал кулаки:
– Хорошо. Давайте сейчас же, не сходя с этого места, проведем поединок на новых условиях!
– Ни в коем случае! – объявил Семм Войдервег, стараясь, чтобы его услышали даже за дверью, на улице, если там собралась толпа или довелось появиться кому-либо из прохожих. – После того, что случилось, ты потерял право на поединок. С бесчестными учениками – только пленка! Как гласит изречение…
Склар Хаст сдержал себя, понимая, что его вынуждают к неосмотрительным поступкам. Вместо того чтобы наброситься на обидчика с кулаками, он миролюбиво произнес:
– Следи за своими словами, Сводник. За клевету полагается суровое наказание, это тебе может объяснить Арбитр Мирекс.
– Клевета присутствует там, где есть зависть и худой умысел. Я же беспокоюсь лишь об интересах плотов и сохранении моральных устоев. И будет ли являться клеветой, если я объявлю тебя мошенником?
Склар Хаст сделал шаг вперед, намереваясь схватить его за горло, но Рубал Галлахер перехватил его руку.
– А ты что скажешь, – ты, Арбитр? – обернулся Склар Хаст к Мирексу.
Лоб Арбитра Мирекса взмок от пота. Видно было, что решение дается ему с трудом.
– Наверное, нам следовало выбрать другие тексты для состязания, – неуверенно выдавил он. – Хотя их в самом Деле выбирал не ты.
Неподалеку стояли два-три человека из клана Белрода, ныряльщики за стеблями и тростником из касты Зазывал, известные задиры и грубияны. Глава этой касты, По Белрод, приземистый человек с крупными чертами лица, негодующе хлопнул руками по бедрам:
– Послушай-ка, Арбитр Мирекс! – возопил он. – Ты же не станешь подписываться под такой явной подтасовкой?! Помни, тебя выбирали, чтобы ты судил по справедливости, а не поддерживал тех, кто сильнее!
Тут Иксон Мирекс, не выдержав, разразился гневом:
– Ты спрашиваешь о справедливости? Так вот – замечание Сводника считаю справедливым и объявляю поединок недействительным! Это все. Зандер Рохан остается Мастером-Поджигателем.
Склар Хаст заикнулся было что-то сказать, но в этот момент от дверей донесся крик:
– Краген вернулся! Краген вошел в лагуну!

Глава 3

Склар Хаст бросился за дверь и со всех ног помчался к лагуне, обгоняя стремившуюся туда толпу. В центре лагуны издалека была видна черная туша крагена. Его плавники неугомонно взбивали воду; выпуклые глаза на миг остановились на толпе, собравшейся на краю плота. Он сделал неторопливый рывок вперед, со значением щелкнув челюстями. На миг Склару Хасту показалось, что краген узнал его в толпе. Краген сердито плеснул волной на берег. Длинное щупальце вынырнуло из воды и ударило его в грудь. Склар Хаст невольно попятился и, запнувшись, упал.
Рядом раздался смех Семма Войдервега:
– Это, кажется, тот самый краген, которого ты обещал убить?
Склар Хаст встал и молча уставился на крагена. Звездный свет играл на масляно-черном боку монстра. Метнувшись в сторону, он начал проворно загребать в пасть массивы губок – на этот раз уничтожая собственность клана Белродов. По Белрод разразился многоэтажными проклятиями.
Склар Хаст огляделся вокруг. На берегу стояло не менее сотни здоровых, дееспособных мужчин. Склар Хаст сказал:
– Смотрите, опять эта морская сволочь грабит нас. Я обещал, что мы убьем его и всех прочих прожорливых крагенов, которые явятся сюда уничтожать наш урожай. И я это сделаю!
Из толпы закудахтал Семм Войдервег:
– Совсем спятил? Эй, кто-нибудь, принесите воды, облить этого сумасшедшего, чтобы хоть немного пришел в чувство. У него помрачение мозга от фонарных вспышек. Слишком долго смотрел на сигнальные лампы.
Между тем краген в лагуне целиком посвятил себя любимому занятию, истребляя морскую губку, принадлежавшую Белродам, с быстротой огня, пожирающего тростниковую хижину. От криков Белродов шум на берегу стоял просто невыносимый.
– Убьем его, и дело с концом! – призвал к порядку Склар Хаст. -Хваленый Царь-Краген Войдервега предал нас, бросил на произвол своим жадным ненасытным сородичам. Что же нам теперь, кормить всю эту прорву, сколько их обитает в океане?
Убить тварь!
– Убить тварь! – подхватили молодые Белроды. Семм Войдервег яростно зажестикулировал, но По Белрод бесцеремонно отодвинул его в сторону.
– Спокойно. Дай послушать, что скажет фонарщик. Как мы сможем убить крагена? Как ты думаешь, это вообще возможно?
– Нет, конечно! – вопил Семм Войдервег. – Конечно же, невозможно! А как же наш Завет с великим Крагеном?
– Да пошел он к черту, твой краген! – довольно грубо оборвал его По Белрод. – Итак, что скажет фонарщик? Слушаем фонарщика!
Склар Хаст неуверенно вгляделся в темную лагуну, где маячил блестящий силуэт.
– Думаю, это вполне возможно, – произнес он. – Но мне нужна помощь.
– Не вопрос!
– Нужно несколько человек.
– А то!
– Здоровых мужчин.
По Белрод махнул рукой на своих ребят:
– Выбирай.
– Тогда пошли, – сказал Склар Хаст.
К нему присоединились три-четыре десятка дюжих молодцев из клана и другие наблюдатели. Среди них были Кидалы, Зазывалы, Пакостники, Вымогатели и Лепилы. Остальные предусмотрительно попятились назад, подальше от берега. Склар Хаст подвел их к лесам из крепких стеблей, связанных лианами, которые были приготовлены для постройки нового дома. Двадцатифутовые жерди были покрыты специальным лаком, что придавало им особую прочность и в то же время оставляло достаточно легкости, чтобы каждую можно было поднять в одиночку. Склар Хаст выбрал самый толстый шест, на котором держалась вся конструкция.
– Вытаскивайте и тащите его на козлы!
Пока исполнялось его поручение, он огляделся и махнул рукой Рудольфу Снайдеру. Хотя тот и принадлежал к девятому поколению колонистов, по годам он был не старше него – он принадлежал к старой касте Подстрекателей, отвечавшей за производство веревки, волокна и плетений.
– Теперь мне нужно сто футов крепкого троса. Если не найдется троса, берите веревку, какая есть, и сплетите в два-три раза.
Рудольф Снайдер отправил четверых исполнять это поручение. Вскоре все необходимое было доставлено со склада.
Склар Хаст работал неутомимо, весь во власти своего замысла, – вот только пока было неясно, что именно он задумал.
– Теперь поднимайте! – объявил он. – И несите все на край плота.
Четверо взяли шест, больше напоминавший сваю, и поднесли его к самому берегу лагуны, по указанию Склара Хаста водрузив на козлы. Длинный конец нависал над водой, точно гигантское удилище.
– А вот теперь, – сказал Склар Хаст, – мы поймаем крагена.
На конце каната он соорудил петлю и стал подбираться к крагену, который наблюдал за происходящим своими неподвижными глазами. Склар Хаст приближался медленно, чтобы не вспугнуть зверя, который продолжал с прежним аппетитом пожирать губку.
Склар Хаст был уже на самом краю плота, в нескольких дюймах от воды.
– Ну, иди же сюда, – звал он, – иди, окаянная тварь! Давай поближе!
Он нагнулся к самой воде, плеща водой и привлекая крагена. Тот решительно двинулся к человеку, словно увидев в нем претендента на свою пищу. Склар Хаст выжидал, и как только краген оказался достаточно близко, набросил веревку на горб в верхней части тела чудовища.
– Тяните! – махнул он рукой остальным.
Все дружно навалились на шест. В сутолоке и темноте веревка соскочила, но Склар Хаст вовремя подоспел и обвил остаток свободно болтавшегося каната вокруг горба, после чего отпрянул в сторону.
– Тащите! Осталось чуть-чуть!
На каждый из канатов приходилось по два десятка человек, они с натугой вытягивали зверя из воды. Постепенно шест поднимался все выше, а петля на теле крагена затягивалась все туже. Кто-то уже подгонял его костяной острогой к берегу, угощая болезненными тычками. Наконец тело крагена было выдернуто из воды и заболталось в воздухе, размахивая щупальцами. Толпа ахнула от страха и удивления. Семм Войдервег в ужасе заломил руки над головой и торопливо ушел, чтобы не видеть этого святотатства.
Арбитра Иксона Мирекса по каким-то причинам не было видно; отсутствовал и Зандер Рохан.
Краген извивался, издавая страшные булькающие звуки, но вырваться не мог. Склар Хаст рассматривал чудовище, размышляя, что с ним делать дальше. Помощники не решались подойти, в ужасе глазея со стороны и выжидая, что будет дальше – видимо, они сами испугались того, что совершили. Они нервно поглядывали в сторону океана, на спокойной поверхности которого плясали созвездия.
– Сети! – вспомнил наконец Склар Хаст. – Где Хулиганы? Пусть быстрее починят сеть, пока вся наша рыба не уплыла в океан! Что вы стоите, как беспомощные дети?
Несколько Хулиганов, ответственных за состояние огораживающих лагуну сетей, бросились выполнять приказание. Пока что гавань была пуста, но с минуты на минуту в ней мог появиться краген.
Склар Хаст тем временем искал у крагена уязвимое место, куда можно было нанести смертельный удар. По его приказу тушу оттащили от берега. Осмелев, люди стали приближаться и давать советы. Со стороны казалось, что краген уже мертв.
Подбадриваемый возгласами из толпы, один из Белродов решил проверить это предположение и, подобравшись поближе, ткнул крагена дубиной в глаз, но был немедленно отброшен ударом щупальца, раздробившим ему ключицу.
Склар Хаст стоял в стороне, наблюдая за животным и размышляя. Шкура толстая, ее не пробить; хрящи у зверюги еще крепче. Послав одного помощника за гарпуном, а другого за острогой, он соорудил из этих предметов грозное оружие, достаточно длинное, чтобы управиться с крагеном, не приближаясь на опасное расстояние.
Краген меж тем обмяк и снова принял безжизненную позу, изредка содрогаясь, что можно было принять за предсмертные конвульсии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20