https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/Blanco/
– О «смещении» знают только специалисты САУ. Даже наш куратор ни сном, ни духом. Так все и останется. Побочные эффекты будем устранять с помощью тщательной зачистки. И не в переносном смысле, а в прямом: лопаты, ведра, тряпки, пылесосы… И это одна из ваших главных задач!
– Я понимаю.
Лимузин остановился. Столичный гость вновь перевел взгляд за окно. Сквозь прутья высокого забора виднелись изящные белые силуэты воздушных лайнеров. Вокруг ближайшего самолета было втрое больше людей и техники, чем у прочих. Объяснялось это просто. Самолет был захвачен.
– Взлетели нормально, – тоже глядя на лайнер, пояснил координатор. – Вдруг условный сигнал. «Захват». Террористы потребовали лететь на юг. По предварительным оценкам, их четверо или пятеро. Действовали грамотно. Пока главарь вел переговоры с землей из кабины, остальные контролировали пассажиров и экипаж. И все бы у них получилось, да вмешался случайный фактор жадности.
– Это ты красиво сформулировал, – начальник усмехнулся. – Перегруз, что ли, был?
– Так точно. Выяснилось, что имеется перегруз багажа, и чтобы уложиться во взлетную массу, взяли мало керосина. До южной заграницы никак не дотянуть. Потребовалась посадка для дозаправки. Ну вот и сели. Местные специалисты из известной нам федеральной службы пытались заговорить террористам зубы и подвести дело к штурму. Но террористы оказались не лыком шиты. Следили за поляной во все глаза, и обмануть их не удалось. Они заметили телодвижения спецов и тут же выбросили труп одного из стюардов. Пришлось доблестным чекистам отойти и вспомнить о секретном приказе номер сто семь. Насчет взаимодействия с нами.
– Ясно, – гость поправил галстук. – Когда думаете начать?
– Как только начнется закачка топлива. Этот успокаивающий факт немного ослабит бдительность террористов, и мы этим воспользуемся.
– Операторы опытные? Случай необычный – придется работать с абсолютно свежими исполнителями.
– Двое операторов работали в Конторе и специализировались как раз на таких делах, третий – бывший сотрудник транспортной милиции. Занимался тем же, но по другой линии. И в САУ – Системной Безопасности – все трое с самого начала. Успех гарантирован.
– А как у них с личностными характеристиками? Побочного эффекта будет по колено?
– Вообще-то, они ребята спокойные, но ведь вы знаете, когда дело касается Системы, никакие достоинства не спасают…
– Жаль, не получится заснять, – столичный гость открыл дверцу и вышел из машины.
Над летным полем тучи, наконец, победили «светлое начало» и начал накрапывать дождь.
Из здания терминала появились двое мужчин в одинаковых костюмах. Они быстро подбежали к лимузину и приклеили к физиономиям выражения глубочайшей преданности начальству.
– Здравствуйте, Борис Михалыч, – один раскрыл над гостем зонтик.
– Привет, Ивлев, – начальник походя кивнул. – Давно не виделись.
– Почти год, – Ивлев старался говорить ровно, но в голосе все равно угадывалось волнение.
За последний год его бывший командир поднялся на недосягаемые высоты. Из командира спецотряда Системной Безопасности он превратился в главного координатора всей Системы, в которой бывшей СБ, а ныне Управлению, отводилась тайная и почетная, но вспомогательная роль. Выше Бориса в иерархии стояли только таинственный создатель проекта и куратор – вице-премьер, отвечающий в правительстве за военные и секретные разработки. Ивлев за то же время сумел выбиться из рядового сотрудника СБ в старшие оперативники САУ. Поднялся ровно на одну ступень. Прогресс сомнительный. Особенно для такой динамично развивающейся конторы, как Специальное Агентурное Управление. Как тут не разволноваться при встрече с бывшим непосредственным начальством.
– Кто командует? – Борис наконец соизволил взглянуть на Ивлева. – Ты, что ли?
– Так точно!
– Ну, ну, – главный координатор усмехнулся. – Показывай, чему научился.
– Сюда, пожалуйста, – Ивлев указал на крытый переход в диспетчерскую башню.
Они прошли в святая святых аэропорта и расположились у большого окна. Отсюда самолет и подступы к нему были видны как на ладони.
– Операторы готовы? – обратился Ивлев к младшему координатору операции.
– Готовы, – тот деловито склонился над «системным» пультом.
Его экран был поделен на три части. В каждом окне высвечивались показатели одного оператора-пульс, давление, ритм мозговых волн и так далее. Увидеть мир глазами исполнителей пока не удавалось никому, кроме операторов; транслировать картинку на экран было вне возможностей Системы. Приходилось целиком доверять тщательно подобранным операторам. Почти целиком. За ними следили координаторы, а за теми – еще и начальство вроде Ивлева. Опытный оператор вполне мог в одиночку следить за тремя, а то и пятью исполнителями. А один координатор наблюдал за медицинскими показателями и поддерживал аудиосвязь с тремя-пятью операторами. В целом ничего сложного. Ведь промежуточным звеном была Система. Она расширяла возможности специалистов в любое посильное количество раз. Надо было только раскрыть сознание и позволить «Водолею» воспользоваться ассоциативными способностями человеческого мозга. Но чтобы «раскрыться», операторам, как ни парадоксально, требовалось сосредоточиться И не только им.
В присутствии большого начальства сосредоточенность всех сотрудников взлетела до запредельных высот. Произвести благоприятное впечатление на «южного» и «главного» было делом чести не только для Ивлева, но и для его подчиненных. Ведь по результатам операции любой из них мог занять место непосредственного начальника Стоило только отличиться Рабочая конкуренция в САУ приветствовалась.
Ивлев взглянул на Бориса. Тот одобрительно кивнул.
– Выпускаем кукол, – отдал Ивлев необычный, но ставший уже традиционным приказ.
В иллюминаторах самолета погас свет, и в диспетчерской повисла напряженная тишина.
– Радиосвязь с кабиной, – приказал Борис.
– Связь молчит, – ответил связист аэропорта.
– Плохо.
– Мы направили на иллюминаторы самолета дистанционные микрофоны и лазеры, – сказал Ивлев.
– Так какого черта не включаете?! – рявкнул Борис.
– Они включены, – возразил Ивлев.
– Но там тихо, как в могиле, – негромко заметил «южный» координатор. – Мы опоздали?
– Нет, просто «Водолей» подбирает исполнителей, – воспользовался возможностью отличиться координатор за пультом. – Редкое явление, но когда работаем без подготовки, такое случается.
– А если Система выберет самих террористов? – задумался «южный». – В последнее время приемники ее сигнала имеют даже дети…
– На этот случай есть операторы, – вежливо возразил Ивлев. – В их задачу как раз и входит корректировка действий Системы. Они не допустят подключения к ней злоумышленников. Я думаю, они выберут кого-то из членов экипажа.
– Первый и третий операторы вошли в контакт, – доложил младший координатор. – Второй тоже! Можно начинать.
– Пошли! – дал отмашку Ивлев.
В ту же секунду динамики громкой связи разорвали тишину диспетчерской десятками голосов. Пассажиры кричали, слышалась какая-то возня и неприятные хлюпающие звуки. В иллюминаторах сверкнули несколько вспышек. Это обстоятельство заставило Ивлева насторожиться, но никаких выстрелов за вспышками не последовало. Видимо, это было что-то другое. Террористы, конечно, утверждали, что вооружены пистолетами, но верить им не следовало. Даже после того, как в самолете что-то подозрительно сверкнуло.
– Если это было какое-то бесшумное оружие… – начал было «южный».
– Даже бесшумные пистолеты издают характерный звук, – возразил Борис. – Максимум, что есть у террористов, – ножи.
– Но что-то же там сверкнуло. Да и стюарда они убили выстрелом в затылок.
– Разберемся позже, – отмахнулся Борис. – Тем более больше не сверкает…
Постепенно панические крики и визг слились в сплошной хриплый вой. Пассажиры были на грани сумасшествия.
– Может, им посветить чуть-чуть, – предложил младший координатор. – Прожекторами. Иначе совсем тронутся. Темнота и монстры, рвущие людей в клочья… это не каждый выдержит.
– Если они увидят «побочный эффект» во всей красе, будет еще хуже, – ответил Ивлев. – Передай операторам, чтобы опустили на иллюминаторах шторки.
Он повернулся к своему заместителю.
– Буер, скажи аэродромным техникам, пусть подгоняют трапы и цепляют тягач. Основную группу на борт, вторую и третью – в оцепление. В самолет не пускать никого, кроме своих. Даже чекистов!
– Есть, – Буер неслышно выскользнул из диспетчерской.
Ивлев обернулся к Борису и «южному».
– Сейчас выгрузим пассажиров в автобусы и отгоним самолет в ангар.
– Не лучше ли выпустить граждан внутри ангара? – засомневался «южный».
– Это означает продержать пассажиров в самолете лишние полчаса, – возразил Ивлев. – Нельзя так с людьми…
– Все правильно, – поддержал оперативника Борис. – Чем меньше они там пробудут, тем меньше расскажут. Отвезите заложников в зал для важных персон, и пусть с ними поработают психологи и следователи. Заодно и одежду в порядок приведут.
– Заодно и обыщут, – в тон ему добавил «южный». – У меня появилось одно нехорошее подозрение насчет этих вспышек…
– Фото? – предположил Борис.
– Вот именно, – согласился координатор. – А нам это надо?
– Чекисты будут против, – заметил Ивлев. – Это же их работа.
– С Конторой я все улажу, – пообещал главный. – Не в первый раз.
Черные тучи над аэропортом принимали форму перевернутых гор, с провалами «ущелий» вверх и толстыми щупальцами «вершин», направленными вниз, будто бы собирался сформироваться торнадо не меньше чем пятой, максимальной, категории. Дождь хлестал все сильнее, но гром доносился откуда-то издалека, с периферии грозового фронта, а молний вовсе не было видно, одни отблески. От ударов частых тяжелых капель трап гудел, как перетрудившийся барабан.
– Граждане, выходим организованно, без паники, не забывайте свои вещи…
Оцепление набросило капюшоны однотипных полупрозрачных плащей, а многие из стоящих у трапа людей раскрыли зонты. Лавров чуть задержался на верхней площадке, глубоко вдохнул и быстро спустился вниз. После духоты и тошнотворного запаха в салоне свежесть обыкновенного дождя казалась чудом. Свет прожекторов, отблески в лужах, сверкающий, словно антрацит, мокрый асфальт, тяжелые дождевые капли, голоса, мельтешение лиц… Голова кружилась и без них, а с ними и вовсе хотелось сесть прямо на ступени трапа и забыться. Нервное напряжение не отпускало, хотя кошмар остался позади, теперь это было понятно. Владимир прижал к животу сумку и оглянулся. Следующий пассажир появился на трапе, только когда Лавров ступил на землю. Странные вежливые люди в строгих костюмах были неумолимы и выпускали людей по одному. Плотная очередь рыдающих, подавленных, подвывающих от ужаса или стиснувших зубы пассажиров – каждый реагировал на произошедшее по-своему – толкалась и тряслась в проходах между рядами кресел, словно по ней пустили ток. Лампы в салоне так и не включили, но даже в жалких люксах забортного света, пробивающегося сквозь пластиковые шторки, были видны и огромные темные кляксы на стенах, и брызги на белоснежных салфетках подголовников. А еще многие пассажиры никак не могли стереть липкие брызги с лиц и одежды, размазывая их вместе с собственными слезами и соплями. И этот запах… Лаврова передернуло. Кондиционеры выключились сразу после того, как заглохли двигатели, и в спертом воздухе запах крови был особенно насыщенным, каким-то густым и вязким. Владимир точно знал, как пахнет кровь и развороченные внутренности. Но когда он сталкивался с этими ароматами в прошлом, их обязательно сопровождала гарь и пороховой дым. Теперь к запаху крови присоединялась только углекислотная духота и запах страха.
– Пройдите в автобус, – чьи-то руки направили Владимира в нужную сторону.
Он перехватил сумку поудобнее и запахнул полы легкой куртки. Автобус был почему-то не аэродромным, а обычным, и в нем оставалось всего одно свободное кресло. Когда Лавров поднялся в салон, двери закрылись, и автобус покатил к терминалу, а на его место тут же подогнали другой. «Хотя бы здесь без толчеи и паники, – мелькнула мысль. – Психологически сделано верно. Соображают… А везут наверняка в отдельный зал. Для подробной беседы и досмотра…»
Лаврова мысль о досмотре почти не взволновала. Ничего особенно при нем не было. Вернее, почти ничего… В сумке поверх вещей лежал фотоаппарат. Обычная «мыльница». Полный примитив, разве что с автоматической перемоткой. Владимир сунул руку в сумку и, нащупав аппарат, нажал кнопку. Пленка была всего на двенадцать кадров и смоталась быстро. Лавров, так же на ощупь, открыл фотокамеру и вынул пластиковый цилиндрик. Эту пленку следовало сохранить во что бы то ни стало. Чутье репортера подсказывало Владимиру, что правду об этом освобождении никто не расскажет. А раз так, на пяти кадрах уникального фоторепортажа о немыслимом бое и его последствиях можно будет заработать неплохой капитал. И даже очень неплохой капитал. Надо только придумать, как сохранить пленку.
Автобус остановился вплотную к дверям зала для приема особо важных персон, и сопровождающий пассажиров человек в штатском предложил всем по одному пройти в терминал. Лавров взглянул в окно и увидел, что со стороны зала прилета идут какие-то энергичные люди. Судя по каменным лицам, намерения у них были также самые решительные. Надвигался явный скандал. Будет он долгим или угаснет после первого же выпада-ответа, Владимир гадать не стал. Он вне очереди протиснулся к дверям и вышел из автобуса.
– Всем оставаться на месте! – крикнул один из приближающихся людей.
– Не задерживайтесь, проходите в помещение, – негромко приказал сопровождающий непосредственно Лаврову.
– Стоять, я сказал! – рявкнул все тот же «штатский».
Владимир сделал вид, что колеблется, и шагнул в сторону, к двери в общий зал вылета.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4
– Я понимаю.
Лимузин остановился. Столичный гость вновь перевел взгляд за окно. Сквозь прутья высокого забора виднелись изящные белые силуэты воздушных лайнеров. Вокруг ближайшего самолета было втрое больше людей и техники, чем у прочих. Объяснялось это просто. Самолет был захвачен.
– Взлетели нормально, – тоже глядя на лайнер, пояснил координатор. – Вдруг условный сигнал. «Захват». Террористы потребовали лететь на юг. По предварительным оценкам, их четверо или пятеро. Действовали грамотно. Пока главарь вел переговоры с землей из кабины, остальные контролировали пассажиров и экипаж. И все бы у них получилось, да вмешался случайный фактор жадности.
– Это ты красиво сформулировал, – начальник усмехнулся. – Перегруз, что ли, был?
– Так точно. Выяснилось, что имеется перегруз багажа, и чтобы уложиться во взлетную массу, взяли мало керосина. До южной заграницы никак не дотянуть. Потребовалась посадка для дозаправки. Ну вот и сели. Местные специалисты из известной нам федеральной службы пытались заговорить террористам зубы и подвести дело к штурму. Но террористы оказались не лыком шиты. Следили за поляной во все глаза, и обмануть их не удалось. Они заметили телодвижения спецов и тут же выбросили труп одного из стюардов. Пришлось доблестным чекистам отойти и вспомнить о секретном приказе номер сто семь. Насчет взаимодействия с нами.
– Ясно, – гость поправил галстук. – Когда думаете начать?
– Как только начнется закачка топлива. Этот успокаивающий факт немного ослабит бдительность террористов, и мы этим воспользуемся.
– Операторы опытные? Случай необычный – придется работать с абсолютно свежими исполнителями.
– Двое операторов работали в Конторе и специализировались как раз на таких делах, третий – бывший сотрудник транспортной милиции. Занимался тем же, но по другой линии. И в САУ – Системной Безопасности – все трое с самого начала. Успех гарантирован.
– А как у них с личностными характеристиками? Побочного эффекта будет по колено?
– Вообще-то, они ребята спокойные, но ведь вы знаете, когда дело касается Системы, никакие достоинства не спасают…
– Жаль, не получится заснять, – столичный гость открыл дверцу и вышел из машины.
Над летным полем тучи, наконец, победили «светлое начало» и начал накрапывать дождь.
Из здания терминала появились двое мужчин в одинаковых костюмах. Они быстро подбежали к лимузину и приклеили к физиономиям выражения глубочайшей преданности начальству.
– Здравствуйте, Борис Михалыч, – один раскрыл над гостем зонтик.
– Привет, Ивлев, – начальник походя кивнул. – Давно не виделись.
– Почти год, – Ивлев старался говорить ровно, но в голосе все равно угадывалось волнение.
За последний год его бывший командир поднялся на недосягаемые высоты. Из командира спецотряда Системной Безопасности он превратился в главного координатора всей Системы, в которой бывшей СБ, а ныне Управлению, отводилась тайная и почетная, но вспомогательная роль. Выше Бориса в иерархии стояли только таинственный создатель проекта и куратор – вице-премьер, отвечающий в правительстве за военные и секретные разработки. Ивлев за то же время сумел выбиться из рядового сотрудника СБ в старшие оперативники САУ. Поднялся ровно на одну ступень. Прогресс сомнительный. Особенно для такой динамично развивающейся конторы, как Специальное Агентурное Управление. Как тут не разволноваться при встрече с бывшим непосредственным начальством.
– Кто командует? – Борис наконец соизволил взглянуть на Ивлева. – Ты, что ли?
– Так точно!
– Ну, ну, – главный координатор усмехнулся. – Показывай, чему научился.
– Сюда, пожалуйста, – Ивлев указал на крытый переход в диспетчерскую башню.
Они прошли в святая святых аэропорта и расположились у большого окна. Отсюда самолет и подступы к нему были видны как на ладони.
– Операторы готовы? – обратился Ивлев к младшему координатору операции.
– Готовы, – тот деловито склонился над «системным» пультом.
Его экран был поделен на три части. В каждом окне высвечивались показатели одного оператора-пульс, давление, ритм мозговых волн и так далее. Увидеть мир глазами исполнителей пока не удавалось никому, кроме операторов; транслировать картинку на экран было вне возможностей Системы. Приходилось целиком доверять тщательно подобранным операторам. Почти целиком. За ними следили координаторы, а за теми – еще и начальство вроде Ивлева. Опытный оператор вполне мог в одиночку следить за тремя, а то и пятью исполнителями. А один координатор наблюдал за медицинскими показателями и поддерживал аудиосвязь с тремя-пятью операторами. В целом ничего сложного. Ведь промежуточным звеном была Система. Она расширяла возможности специалистов в любое посильное количество раз. Надо было только раскрыть сознание и позволить «Водолею» воспользоваться ассоциативными способностями человеческого мозга. Но чтобы «раскрыться», операторам, как ни парадоксально, требовалось сосредоточиться И не только им.
В присутствии большого начальства сосредоточенность всех сотрудников взлетела до запредельных высот. Произвести благоприятное впечатление на «южного» и «главного» было делом чести не только для Ивлева, но и для его подчиненных. Ведь по результатам операции любой из них мог занять место непосредственного начальника Стоило только отличиться Рабочая конкуренция в САУ приветствовалась.
Ивлев взглянул на Бориса. Тот одобрительно кивнул.
– Выпускаем кукол, – отдал Ивлев необычный, но ставший уже традиционным приказ.
В иллюминаторах самолета погас свет, и в диспетчерской повисла напряженная тишина.
– Радиосвязь с кабиной, – приказал Борис.
– Связь молчит, – ответил связист аэропорта.
– Плохо.
– Мы направили на иллюминаторы самолета дистанционные микрофоны и лазеры, – сказал Ивлев.
– Так какого черта не включаете?! – рявкнул Борис.
– Они включены, – возразил Ивлев.
– Но там тихо, как в могиле, – негромко заметил «южный» координатор. – Мы опоздали?
– Нет, просто «Водолей» подбирает исполнителей, – воспользовался возможностью отличиться координатор за пультом. – Редкое явление, но когда работаем без подготовки, такое случается.
– А если Система выберет самих террористов? – задумался «южный». – В последнее время приемники ее сигнала имеют даже дети…
– На этот случай есть операторы, – вежливо возразил Ивлев. – В их задачу как раз и входит корректировка действий Системы. Они не допустят подключения к ней злоумышленников. Я думаю, они выберут кого-то из членов экипажа.
– Первый и третий операторы вошли в контакт, – доложил младший координатор. – Второй тоже! Можно начинать.
– Пошли! – дал отмашку Ивлев.
В ту же секунду динамики громкой связи разорвали тишину диспетчерской десятками голосов. Пассажиры кричали, слышалась какая-то возня и неприятные хлюпающие звуки. В иллюминаторах сверкнули несколько вспышек. Это обстоятельство заставило Ивлева насторожиться, но никаких выстрелов за вспышками не последовало. Видимо, это было что-то другое. Террористы, конечно, утверждали, что вооружены пистолетами, но верить им не следовало. Даже после того, как в самолете что-то подозрительно сверкнуло.
– Если это было какое-то бесшумное оружие… – начал было «южный».
– Даже бесшумные пистолеты издают характерный звук, – возразил Борис. – Максимум, что есть у террористов, – ножи.
– Но что-то же там сверкнуло. Да и стюарда они убили выстрелом в затылок.
– Разберемся позже, – отмахнулся Борис. – Тем более больше не сверкает…
Постепенно панические крики и визг слились в сплошной хриплый вой. Пассажиры были на грани сумасшествия.
– Может, им посветить чуть-чуть, – предложил младший координатор. – Прожекторами. Иначе совсем тронутся. Темнота и монстры, рвущие людей в клочья… это не каждый выдержит.
– Если они увидят «побочный эффект» во всей красе, будет еще хуже, – ответил Ивлев. – Передай операторам, чтобы опустили на иллюминаторах шторки.
Он повернулся к своему заместителю.
– Буер, скажи аэродромным техникам, пусть подгоняют трапы и цепляют тягач. Основную группу на борт, вторую и третью – в оцепление. В самолет не пускать никого, кроме своих. Даже чекистов!
– Есть, – Буер неслышно выскользнул из диспетчерской.
Ивлев обернулся к Борису и «южному».
– Сейчас выгрузим пассажиров в автобусы и отгоним самолет в ангар.
– Не лучше ли выпустить граждан внутри ангара? – засомневался «южный».
– Это означает продержать пассажиров в самолете лишние полчаса, – возразил Ивлев. – Нельзя так с людьми…
– Все правильно, – поддержал оперативника Борис. – Чем меньше они там пробудут, тем меньше расскажут. Отвезите заложников в зал для важных персон, и пусть с ними поработают психологи и следователи. Заодно и одежду в порядок приведут.
– Заодно и обыщут, – в тон ему добавил «южный». – У меня появилось одно нехорошее подозрение насчет этих вспышек…
– Фото? – предположил Борис.
– Вот именно, – согласился координатор. – А нам это надо?
– Чекисты будут против, – заметил Ивлев. – Это же их работа.
– С Конторой я все улажу, – пообещал главный. – Не в первый раз.
Черные тучи над аэропортом принимали форму перевернутых гор, с провалами «ущелий» вверх и толстыми щупальцами «вершин», направленными вниз, будто бы собирался сформироваться торнадо не меньше чем пятой, максимальной, категории. Дождь хлестал все сильнее, но гром доносился откуда-то издалека, с периферии грозового фронта, а молний вовсе не было видно, одни отблески. От ударов частых тяжелых капель трап гудел, как перетрудившийся барабан.
– Граждане, выходим организованно, без паники, не забывайте свои вещи…
Оцепление набросило капюшоны однотипных полупрозрачных плащей, а многие из стоящих у трапа людей раскрыли зонты. Лавров чуть задержался на верхней площадке, глубоко вдохнул и быстро спустился вниз. После духоты и тошнотворного запаха в салоне свежесть обыкновенного дождя казалась чудом. Свет прожекторов, отблески в лужах, сверкающий, словно антрацит, мокрый асфальт, тяжелые дождевые капли, голоса, мельтешение лиц… Голова кружилась и без них, а с ними и вовсе хотелось сесть прямо на ступени трапа и забыться. Нервное напряжение не отпускало, хотя кошмар остался позади, теперь это было понятно. Владимир прижал к животу сумку и оглянулся. Следующий пассажир появился на трапе, только когда Лавров ступил на землю. Странные вежливые люди в строгих костюмах были неумолимы и выпускали людей по одному. Плотная очередь рыдающих, подавленных, подвывающих от ужаса или стиснувших зубы пассажиров – каждый реагировал на произошедшее по-своему – толкалась и тряслась в проходах между рядами кресел, словно по ней пустили ток. Лампы в салоне так и не включили, но даже в жалких люксах забортного света, пробивающегося сквозь пластиковые шторки, были видны и огромные темные кляксы на стенах, и брызги на белоснежных салфетках подголовников. А еще многие пассажиры никак не могли стереть липкие брызги с лиц и одежды, размазывая их вместе с собственными слезами и соплями. И этот запах… Лаврова передернуло. Кондиционеры выключились сразу после того, как заглохли двигатели, и в спертом воздухе запах крови был особенно насыщенным, каким-то густым и вязким. Владимир точно знал, как пахнет кровь и развороченные внутренности. Но когда он сталкивался с этими ароматами в прошлом, их обязательно сопровождала гарь и пороховой дым. Теперь к запаху крови присоединялась только углекислотная духота и запах страха.
– Пройдите в автобус, – чьи-то руки направили Владимира в нужную сторону.
Он перехватил сумку поудобнее и запахнул полы легкой куртки. Автобус был почему-то не аэродромным, а обычным, и в нем оставалось всего одно свободное кресло. Когда Лавров поднялся в салон, двери закрылись, и автобус покатил к терминалу, а на его место тут же подогнали другой. «Хотя бы здесь без толчеи и паники, – мелькнула мысль. – Психологически сделано верно. Соображают… А везут наверняка в отдельный зал. Для подробной беседы и досмотра…»
Лаврова мысль о досмотре почти не взволновала. Ничего особенно при нем не было. Вернее, почти ничего… В сумке поверх вещей лежал фотоаппарат. Обычная «мыльница». Полный примитив, разве что с автоматической перемоткой. Владимир сунул руку в сумку и, нащупав аппарат, нажал кнопку. Пленка была всего на двенадцать кадров и смоталась быстро. Лавров, так же на ощупь, открыл фотокамеру и вынул пластиковый цилиндрик. Эту пленку следовало сохранить во что бы то ни стало. Чутье репортера подсказывало Владимиру, что правду об этом освобождении никто не расскажет. А раз так, на пяти кадрах уникального фоторепортажа о немыслимом бое и его последствиях можно будет заработать неплохой капитал. И даже очень неплохой капитал. Надо только придумать, как сохранить пленку.
Автобус остановился вплотную к дверям зала для приема особо важных персон, и сопровождающий пассажиров человек в штатском предложил всем по одному пройти в терминал. Лавров взглянул в окно и увидел, что со стороны зала прилета идут какие-то энергичные люди. Судя по каменным лицам, намерения у них были также самые решительные. Надвигался явный скандал. Будет он долгим или угаснет после первого же выпада-ответа, Владимир гадать не стал. Он вне очереди протиснулся к дверям и вышел из автобуса.
– Всем оставаться на месте! – крикнул один из приближающихся людей.
– Не задерживайтесь, проходите в помещение, – негромко приказал сопровождающий непосредственно Лаврову.
– Стоять, я сказал! – рявкнул все тот же «штатский».
Владимир сделал вид, что колеблется, и шагнул в сторону, к двери в общий зал вылета.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4