Его старший товарищ только кивал и улыбался. Только так этим двоим удавалось ладить.
Квасьневский поправил очки, ему предстояла дальняя дорога. Только по приблизительным прикидкам получалось, что за то время, пока ящики находились в воде, они могли уплыть к истоку реки Калпеты. А это часа три-четыре пути, не считая заправок. Днем, за счет скорости, можно было сократить это время вдвое, однако сейчас выжимать из скутера все возможное было опасно. Налетишь на тушу зураба или на настоящее бревно – и привет. К тому же на большой скорости трудно разглядеть на воде ящики.
«Если они, конечно, не утонули», – мысленно уточнил Квасьневский.
Минут через сорок после отправки Джуз начал подавать Квасьневскому какие-то знаки. Пришлось сбросить ход.
– Что такое?
– Притормози, Феликс!
– Что случилось?
– Да мне, понимаешь, по нужде надо.
– По большой, что ли? Растрясло?
– Да нет, по малой. Просто я пива напился.
Квасьневский сбросил ход до самого малого и совсем заглушил двигатели. Джуз, прислонившись к рулевой плоскости, пустил струю за борт.
– Откуда он пиво-то взял?! – спросил Квасьневский.
– В земле нашли, – пояснил Ранкер.
– С каких пор в земле стало пиво заводиться?
– Да был у нас один камрад – редкий жадюга и куркуль. Когда на день рождения генерала Тильзера выдавали по пять литров пива, этот парень выдул литр, а остальное закопал и никому не сказал где. Во время штурма Четвертого опорного получил две пули в грудь и остался там на горке… Из бункера стреляли, как в тире. Одним словом, унес он секрет в могилу, и, как наши ребята ни старались, даже с помощью минных сканеров обнаружить тайник с пивом так и не смогли. Но когда пошли дожди, эту яму вымыло. Правда, срок у пива уже вышел и оно мылом стало попахивать. Кто-то баночку одолел, кто-то лишь половинку, а этому пять штук досталось.
– Нормальное пиво, – застегивая штаны, сказал Джуз. – Нормальное. Видел, как струячило? С плохого пива так бы не получилось.
Он вернулся на место, Квасьневский запустил двигатели, и они помчались дальше.
12
Через полтора часа после отплытия баки скутера опустели, однако обнаружить на поверхности озера что-то существенное так и не удалось. Толстые ленивые зурабы были не в счет.
– Нужно искать дозаправку, – сказал Квасьневский и начал запрашивать по рации: – Внимание, вызываю «Куриную ферму»!
Сначала ему никто не отвечал, затем послышался сонный голос:
– Ну… «Куриная ферма» на связи…
– Заскочить к вам надо.
– Заскакивай. Только осторожно – там в горловине зураб засел восьмиметровый. Может борт прокусить.
– Хорошо, мы это учтем, – сказал Квасьневский и, наклонившись к попутчикам, добавил: – Здесь в километре бухта, у входа в нее сидит зураб, говорят, очень большой.
– Ты откуда знаешь? – удивился Джуз.
– Заправщик сказал.
– Так мы же ничего не увидим, Феликс, если только ты мне свои очки не дашь.
– Все мы увидим, Джуз, – возразил Ранкер. – У меня на автомате фонарик.
– Правда? А у меня нет.
– У тебя тоже был, пока ты его не сменял на полбутылки самогона… Ладно, моего фонарика хватит. Поехали, Феликс, я готов.
Когда скутер подплыл к бухте, у ее горловины действительно сидел зураб, однако он оказался на берегу, рядом с какими-то окровавленными потрохами. Попав в луч фонаря, хищник затаился, поблескивая рубиновыми глазами.
Ранкер держал его на прицеле, готовый открыть огонь, если чудовище попытается побежать в их сторону, однако зураб оставался неподвижен.
– Интересно, кого это он завалил? Надеюсь, не заправщика? – спросил Джуз и засмеялся собственной шутке.
Вскоре скутер пристал к дощатому причалу, накрытому маскировочной сетью. Из-под козырька вышел заправщик, в таких же, как у Квасьневского, очках ночного видения.
– Фару притуши! – крикнул он. – А то очки заливает!..
Квасьневский выключил инфракрасный прожектор и заглушил двигатели.
– Сколько тебе? – поинтересовался заправщик.
– Да у меня сухо – полные давай.
Заправщик подал шланг, Квасьневский сунул его в горловину бака. Затем выбрался на причал и последовал за заправщиком к ручной помпе – электричества тут не было.
Пока они качали, Джуз тоже выбрался на причал, чтобы размять ноги, а потом, с разрешения заправщика, еще раз отлил с дальнего угла пристани.
Минут за десять они управились, и Квасьневский скомандовал Джузу идти на посадку.
– Иду, командир. Кстати, – Джуз остановился возле хозяина заправки, который в очках ночного видения выглядел довольно колоритно. – Кстати, а что там ваш зураб поймал? Что за пищу кровавую?
– А где он?
– Да на берегу сидит, а рядом кровь, кишки…
– Наверное, свинку поймал. Была тут одна, ее вода на остров загнала. Я на нее сам рассчитывал, но, наверное, зураб меня опередил. Сволочь, одно слово – хищник.
– Может, его грохнуть?
– Не надо. Сам знаешь, закон джунглей – сегодня одного убьешь, завтра придут еще трое. Не надо, пусть живет. Когда вода спадет, он сам уберется.
– Ну как знаешь, хозяин, – пожал плечами Джуз и стал перебираться на скутер. При этом он оступился и провалился одной ногой между бортом и причалом.
– Эх, штаны промочил! – пожаловался он, вылезая на палубу и волоча мокрую ногу. Потом вдруг начал себя ощупывать и неожиданно сообщил замогильным голосом: – Камрады, а ведь я, кажись, гранату в воду выронил…
– Это, конечно, хреново, но не смертельно. Я потом магнитом достану, – успокоил его заправщик.
– Не достанешь… У меня кольцо осталось…
Воцарилась тишина. Каждый прикидывал, сколько прошло времени и далеко ли до смерти, ведь танки с горючим стояли прямо на дне.
Когда стало ясно, что все сроки прошли и граната не взорвалась, начали выдвигать мнения, почему они еще живы.
– Бывают детонаторы бракованные, – сказал Квасьневский.
– Или, может, вода замедлитель загасила… – предположил Ранкер.
– Эй, камрады, так, может, вы меня заберете, а? – попросил заправщик. – Она ведь в любое время сработать может.
– Может, – согласился Ранкер. – А ты точно ее в воду уронил, Джуз? Может, на палубу?
– М-может, и на палубу, – едва не плача, ответил Джуз.
– Тогда не шевелитесь, – свистящим шепотом произнес Квасьневский. Горячий пот заливал ему лицо, и сердце гулко стучало.
– Я сейчас посвечу – у меня же фонарик… – напомнил Ранкер.
Узенький луч скользнул по борту, затем по палубе и, дернувшись, застыл на месте.
– Вот она… – произнес Ранкер, и в этот момент заправщик страшно заорал и бросился к себе в домик. При этом в темноте он не увидел подпорный столб и сшиб его, вызвав обрушение всей конструкции вместе с козырьком.
– Уи-ий! – заскулил Джуз, ожидая, что от сотрясения взорвется граната.
Между тем Ранкер не обратил на грохот никакого внимания и, осторожно опустившись на палубу, стал осматривать находку.
– Ну так и есть, – сказал он и, взяв гранату, поднялся. – Что ты держишь в кармане, урод?
– Я? – испуганно спросил Джуз.
– Ты знаешь другого урода? Кольцо-то на гранате!.. Показывай, что в руке держишь!
Джуз несмело раскрыл ладонь. В свете карманного фонарика на ней тускло блеснула большая металлическая пуговица.
– И это, по-твоему, кольцо?
– Нет, это пуговица.
– Зачем ты ее таскаешь?
– Это мой талисман. На счастье. Темная куча досок пошевелилась, и из-под нее раздался рев.
– Ладно, садитесь! Нам пора дело делать! – сказал Квасьневский. – А то этот парень тебя убьет, если выберется.
Джуз быстро опустился на банкетку, закрутились пропеллеры, и скутер отошел от причала.
У выхода из бухты в воде их уже ждал зураб. Однако ревущая машина его напугала, и он ушел на глубину.
13
Выскочив на простор, с полными баками скутер помчался дальше.
Еще через полчаса поисковый экипаж достиг руин Четвертого опорного. На его месте оставались только отдельные элементы бетонного ограждения, а основной бункер, стоявший на возвышенности, был разрушен полностью. Взорванной оказалась и установка залпового огня – огромный куб, который давно стоял без дела. Если миномет постоянно бил по укрывавшимся в джунглях мятежникам, установка залпового огня использовалась нечасто, поскольку могла накрывать только большие площади.
– И больше здесь никогда ничего не будет, – заметил Джуз, когда Квасьневский сбавил скорость.
– Ты имеешь в виду на месте форта? – уточнил Ранкер, поглядывая в сторону большой черной проплешины на фоне джунглей.
– Ну да.
– Они вернутся. Подгонят баржу со строительными материалами, а потом глядишь – новый форт окажется лучше прежнего и надежнее.
– Типун тебе на язык, старый! Что мы, выходит, зря кровь, что ли, проливали?
– Тихо!.. – оборвал его Квасьневский и совсем застопорил движки. Затем прошел на нос и покрутил инфракрасный прожектор. – Кажется, что-то есть… На ящик похоже, – сказал он и, вернувшись на место, снова запустил двигатели и на малом ходу осторожно повел судно вперед.
Вскоре сомнений не осталось – это был ящик. Тот самый, метр на метр в основании и два метра в длину. Он покачивался на волнах и не ушел далеко лишь потому, что его стащило со стремнины и он медленно дрейфовал вдоль берега.
– Ну, полдела сделано, – сказал Квасьневский и, подойдя к носовому прожектору, стал с его помощью осматривать близлежащую акваторию, надеясь увидеть второй ящик. Однако того нигде не было.
Прикрепив к погрузочной проушине ящика двадцатиметровый линь, рулевой привязал к нему запасной якорь и сбросил его в воду. Подергав за линь и убедившись, что якорь лег на грунт, Квасьневский вернулся за руль и, достав рацию, связался с диспетчером лагеря.
– Але, Квасьневский говорит…
– Слушаем тебя, Квасьневский.
– Один ящик я нашел.
– Какой еще ящик?
– Ты чего, не в курсе? Ладно, тебя это не касается. Просто передай команданте, что один ящик заякорен прямо напротив руин Четвертого опорного. Метрах в ста пятидесяти от берега. Только доложи сразу, это очень важно.
– Конечно, доложу. На то я и сижу здесь, – пообещал диспетчер и разъединил связь.
– А что в ящике? – спросил Джуз и, потянувшись, постучал по нему кулаком.
– Это секрет, – ответил Квасьневский и, запустив двигатели, повел скутер вперед. Напрасно он вглядывался в темноту и крутил настройки очков – второго ящика нигде видно не было.
Уже начало светать, когда команда, после дозаправки в еще одной тайной бухте, прибыла к истоку реки Калпеты.
Чтобы продолжить поиски при дневном свете, Квасьневский решил подождать, когда рассветет полностью. Да и Джуз нуждался в паузе – выпитое накануне пиво не давало ему покоя.
Пока скутер стоял полчаса на якоре, вода заметно спала. Это было заметно по стволам стоявших в воде деревьев. С оголившихся берегов стекали ручьи, выводя из джунглей последнюю воду.
– Ну что, будут какие-нибудь соображения? – спросил Квасьневский, когда развиднелось.
– А какие могут быть предложения? – тут же поинтересовался Джуз.
– Либо мы идем по Калпете, либо сворачиваем направо – в ее рукав.
– Какая вероятность, что ящик в рукаве? – спросил Ранкер.
– В том месте река делает левый поворот, значит, ящик могло утащить вправо – в рукав.
– Тогда идем в рукав, и дело с концом.
– Ну хорошо. Коллективное решение принято. Идем в рукав, если ничего не найдем, выйдем на реку и по ней вернемся назад.
– А если и на реке ничего не найдем, еще дальше спускаться будем? – спросил Джуз.
– Не знаю. Нужно будет запрашивать разрешение, ведь, если спускаться дальше, можно и на солдат нарваться.
– Ха, какие солдаты? Они все еще дрыхнут! В лесу такой срам, что ногу некуда поставить!
– Это у нас срам, – заметил Ранкер, – потому что лагерь у болота стоит. А здесь песочек. Забыл, где алмазы копали?
– Ну, – Джуз пожал плечами. – Может, ты и прав, но не верится мне, чтобы сразу после дождичка солдаты в лес сунулись. Мотнуться на вертушках к фортам могут, а чтобы пешком… Кстати, я тогда в песочке, который в отвал сбрасывали, два алмаза нашел – с вишневую косточку каждый.
– Эк удивил. Отряд Манегана был там в прикрытии целые сутки, так они по полному карману набрали, – сообщил Квасьневский.
– Нашли чем хвастаться, – покачал головой Ранкер. – Они же обворовывают будущее государство камрадов.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Джуз. – Государство камрадов всегда поймет самих камрадов. Поехали, что ли?
– Поехали, – сказал Квасьневский и запустил двигатели.
14
В реке вода выглядела куда спокойнее, чем на озере. Высокие джунгли по обе стороны закрывали ее от ветра.
На деревьях переругивались птицы, после сезона дождей у них начинались брачные игры. В нижних ярусах среди голых корней ползали змеи. Пока птицы не вывели потомства, змеям на деревьях делать было нечего.
– Вон он, гад! – прокричал Джуз Ранкеру, указывая на зураба, который грелся на левом берегу, открыв утыканную зубами пасть. – Так бы и перестрелял их всех!
– Чего? – спросил Ранкер, поскольку двигатели ревели на полную мощь.
– Ничего, – отмахнулся Джуз.
Минут через десять показался отводной рукав. Он уходил от основного русла вправо, забирая примерно пятую часть воды.
Квасьневский, не сбавляя скорости, вписался в поворот и сразу стало темнее, поскольку деревья здесь росли совсем близко.
В отличие от реки рукав казался переполнен. Береговой линии видно не было, и многие прибрежные кусты едва выглядывали из воды. Течение здесь тоже было побыстрее, а на середине возникала рябь, которая отдавалась вибрацией в днище скутера.
Рукав плавно изгибался то влево, то вправо, и за очередным поворотом Квасьневский привстал и сбросил скорость.
– Неужели повезло? – произнес он, ведя судно на малом ходу.
– Думаю, да, – сказал Ранкер, который тоже встал на палубе и смотрел вперед.
– Кто ищет – тот всегда найдет! – подвел итог Джуз. – Ой, мне опять облегчиться требуется!..
– Ладно, потерпи, сейчас встанем возле ящика и тогда будешь изливать, – сказал Квасьневский и прибавил хода.
– Джуз, как тебе удается из двух литров пива сделать десять? – спросил Ранкер и засмеялся, довольный, что их длинный поход подходит к концу.
Внезапно на ящик запрыгнул четырехметровый зураб и начал на нем раскачиваться, скаля пасть в сторону берега.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7