– Мы еще посмотрим, какая она шустрая, – двусмысленно произнес Джакоб и посмотрел на Лейлу, однако та ответила ему игривым взглядом. Гроссфитцер сразу отвернулся – он был настроен пугать.
Между тем народные шерифы продолжали тотальный обыск, однако в доме, в отличие от хозпостроек, они вели себя более прилично, поскольку здесь находилась женщина, да и стол с угощением им был гарантирован.
Вскоре все они ни с чем стати возвращаться в гостиную.
– Ничего, шеф, – сказал молодой сотрудник, имевший в петлицах только одну тонкую полоску – стажер. Затем он покосился на Лейлу, и та откровенно ему подмигнула. Ее посыл был настолько сильным, что стажер залился румянцем и тут же отвернулся.
– Что, Лойдус, накрыло тяжелой артиллерией? – заметив состояние стажера, спросил Джакоб.
– Я не понимаю, о чем вы, – стал оправдываться тот.
– Да ладно, – миролюбиво отмахнулся гроссфитцер. – Иди проверь чердак. Надеюсь, там нет зимних ос? – Тут гроссфитцер повернулся к Майбо. – На чердаке нет зимних ос, гражданин Розенфельд?
– Нет, ваша честь. Нету никаких ос и никогда не было.
– Вот и отлично. Лойдус, дуй на чердак.
Когда стажер ушел, Джакоб шагнул к накрытому столу и почти незаметным движением облапал ягодицы Лейлы, затем сел возле высокой бутылки с домашней наливкой.
Он уже понял, что поиски ни к чему не приведут. Маршрутизатор либо потерян пилотом в горах, либо надежно спрятан где-то на территории усадьбы.
– Ничего нет, шеф, – развел руками появившийся Бурх, проводивший обыск хозяйской спальни.
– Садись, – коротко приказал начальник.
Бурх с удовольствием подсел к столу. Вид вкусной еды сразу превратил его в благодарного гостя, и он посмотрел на Лейлу, как на добропорядочную хозяйку. Следом за ним подошел Крейг – владелец пушистых усов. Он молча развел руками, показывая гроссфитцеру, что тоже ничего не нашел.
– Ладно, зови остальных, – буркнул Джакоб и бросил на Лейлу испытующий взгляд.
Он наделялся увидеть в глазах хозяйки облегчение оттого, что обыск закончен, однако Лейла все так же игриво смотрела на старшего полицейского, как будто и впрямь была не против провести с ним время.
«Врешь ты все, хитрая сучка. Все ты врешь», – подумал Джакоб, а вслух произнес:
– Ну угощай нас, добрая женщина. Покажи нам свое мастерство...
– Да, покажи все, что можешь, – со сладенькой улыбкой добавил Гроув, большой любитель женского пола.
– Конечно, господа, конечно, – засуетился Майбо. – Она так готовит, что пальчики оближете.
4
Наевшись до отвала, полицейские вышли на улицу и на ремнях выволокли за собой мертвое тело.
Затем Джакоб приказал уложить труп в вездеход, а сам пошел вокруг усадьбы, прихватив с собой Майбо.
– А здесь, значит, у тебя огород? – спросил гроссфитцер, указывая на перекопанные к зиме грядки.
– Да, ваша честь, огородик здесь, – с готовностью подтвердил Розенфельд.
– Огородик, – произнес Джакоб. – А дальше, значит, садик?
– Совершенно верно, ваша честь. Садик хороший, в этом году яблок много было...
Джакоб кивнул. Солнце уже начало растапливать легший за ночь иней, однако и так было ясно, что подозрительные следы вокруг дома отсутствовали.
Гроссфитцер был разочарован. Он надеялся найти здесь тайник.
– Так о чем вы говорили с саваттером? – как бы невзначай бросил Джакоб, начиная последнюю атаку на Майбо.
– Ни о чем не говорили, ваша честь. Он уже никакой был, когда мы его в дом втащили.
– А зачем тащить в дом? Ты что, не знаешь, что при обнаружении этих уродов нужно срочно звонить в полицию, а не пытаться оказать им помощь! Ты знаешь, что помогал врагу?!
– Да что вы, ваша честь! Да разве же я ему помогал? Ведь я думал, что это добрый маливан с дороги сбился и в беду попал – на улице-то темно было, хоть глаз коли. Вот и втащили мы его в тепло, а как при свете-то увидели, что это за подарочек, так тут же в полицию! Неужто я не знаю, ваша честь, что надо быть лояльным.
Заурчал двигатель вездехода. Подчиненные напоминали гроссфитцеру, что пора отъезжать.
– Ну ладно, гражданин Розенфельд, будем считать, что ты отбрехался. Будем пока что считать, что ты человек честный и похитителям людей не помощник...
– Да не помощник я! – вскричал Майбо. Но гроссфитцер остановил его жестом:
– Это мы все равно выясним, гражданин. Все равно выясним...
И, не говоря больше ни слова, Джакоб развернулся и пошел обратно во двор, а Майбо засеменил следом, глядя, как сапоги полицейского топчут прибитую ночным заморозком траву.
Джакоб прошел мимо Лейлы, даже не взглянув на нее, и, только вскочив на гусеницу вездехода, крикнул:
– Не думай, что ты очень хитра, хозяйка! Не думай!
После этого гроссфитцер захлопнул дверь, и вездеход, скрипя гусеницами, покатился по промерзшей дороге.
Лейла с мужем еще какое-то время смотрели вслед удалявшейся машине, а затем Майбо спросил:
– Куда ты это спрятала?
– Зачем тебе? – не глядя на мужа, поинтересовалась Лейла.
– Затем, что я тоже рисковал и даже не могу понять – почему. Наверное, потому, что меня возмутило их свинское поведение. Говори, Лейла, ведь я же тебя не предал.
– Не предал? – Женщина повернулась и в упор посмотрела на Майбо. – Ты не мог предать меня, я же твоя жена...
– Ну... – Майбо пожал плечами, затем вздохнул и признался: – Я был близок к этому, Лил. Честное слово...
Лейла ничего не сказала в ответ на признание мужа. Она подошла к воротам и, приподняв клок свалявшейся травы, достала ту самую коробочку, за которой охотились полицейские.
Она держала ее на своей ладони, и Майбо, приблизившись, робко протянул руку и дотронулся до металлической поверхности. Этот предмет, пару часов назад казавший Майбо пустой вещицей, теперь обрел свою значимость и силу.
– И что, ты думаешь за этой штукой придут?
– Думаю, да, – твердо сказала Лейла.
– Но ведь и эти могут вернуться.
– Могут. Но теперь я спрячу его так далеко, что им ни за что не найти.
5
Стрекоча гусеницами и ныряя в глубокие лужи, наполненные ледяным крошевом, вездеход весело бежал по неезженой дороге, подгоняемый нетерпением профитцера Крейга. Его дежурство заканчивалось через час, и ему не хотелось задерживаться на службе ни одной лишней минуты.
«Вот и работай с такими людьми, – думал Джакоб, глядя на профиль постаревшего Крейга. – Этот, без пяти минут пенсионер, рвется домой так, будто его ждет там молодая жена, а не сварливая старуха, с которой они прожили тридцать лет».
Бурх и Джо-Пайн спокойно спали, удобно положив ноги на накрытый грязным мешком труп саваттера.
Эти двое жили по привычке и, наверное, даже не понимали, кто они и чем занимаются.
Гроув бодрствовал. Он смотрел на покачивавшийся за окном пейзаж и думал о женщине, которая ему так понравилась. Гроссфитцер частенько разрешал Гроуву развлечься на подобных заданиях, но сегодня почему-то сделал исключение. А баба, как назло, попалась самая лучшая.
Гроув покосился на начальника и, встретившись с его тяжелым взглядом, снова уставился в окно.
Слева, из-за поросшей кустарником горы, выскочил вертолет, принадлежащий ЕСО – серьезной службе, у которой вся полиция была на побегушках. Машина была увешана сетчатыми антеннами. Тяжело развернувшись, она снова пошла в сторону перевала, туда, где ночью рухнул летательный аппарат.
Спустившись к реке, вездеход сбросил скорость и, встав на скользкие, отшлифованные водой камни, пошел осторожно, чтобы набегавшие струи горной реки не перекатывались через крышу.
На одном из больших валунов вездеход подпрыгнул, и Крейг выругался, а затем неожиданно сказал:
– Я так понимаю, шеф, что эта чернявая баба что-то знала.
– С чего это ты взял? – спросил Джакоб. Эта мысль и так не давала ему покоя, но гроссфитцер считал, что только он заметил тонкую игру женщины.
– Да слишком уж она хотела, чтобы мы поверили, что она шлюха... Но на шлюху она непохожа.
– Все бабы шлюхи! – подал голос Гроув. «Ну вот, затронули его больное место», – подумал Джакоб.
– Надо было трахнуть ее всем по разику, и все дела! Тогда бы живо все рассказала!
– Уймись, Гроув, – обронил гроссфигцер. – Тебя на службе интересует только траханье.
– А хоть бы и так, шеф. Ведь полицейскому не каждая сможет отказать.
– Что ты думаешь, Лойдус? Знала хозяйка, куда подевался маршрутизатор? – обратился Джакоб к стажеру, чтобы только заткнуть Гроува.
– Я?! – Лойдус даже испугался. Он никак не ожидал, что кто-то поинтересуется его мнением, и даже не успел его составить. – Я же был на чердаке, сэр.
– Но женщину-то ты видел?
– Видел, – согласился Лойдус, невольно вспомнив, как обжег его взгляд хозяйки дома. Воспоминания заставили Лойдуса снова покраснеть.
– Ну так что тебе показалось – спрятала она маршрутизатор или нет?
– Я не могу сказать, сэр, – снова пожал плечами стажер.
Женщина очень ему понравилась, и он не хотел, чтобы его подозрения ей навредили.
– Все ясно! И этот спекся! – авторитетно заявил Гроув. – Я же говорю, надо было ее тра...
– Заткнись! – зло прикрикнул Джакоб.
Между тем река закончилась, и вездеход стал карабкаться по крутому склону – туда, где начиналась дорога, ведущая в цивилизованную часть долины.
Там был пригород, хорошие дороги, магазины и дома – словом, все, что позволяло Джакобу считать себя человеком, а не животным, выброшенным на самостоятельное выживание. Гроссфитцер не любил необжитые пространства.
Он, без сомнения, мог бы задержаться в доме Розенфельда и выбить из этих подонков всю правду, но очередной приступ неведомой тоски заставил Джакоба отступить.
«Сообщу о них в ЕСО, и все будет в порядке», – подумал он.
6
Прогрохотав гусеницами по брусчатке и развернувшись во дворе управления окружного шерифа, вездеход сдал задом к воротам покойницкой.
Оттуда вышли двое санитаров в желтых как лимон фартуках. Они привычно перекинули труп на каталку и увезли в свои темные владения. Затем закрыли стальные створки и лязгнули изнутри тяжелым замком.
– Списали жмурика, – прокомментировал Бурх и полез из салона. Следом за ним выбрался Джо-Пайн. Он зевнул еще раз, потом потянул носом и сказал:
– Пошли отсюда, а то эти червяки ушли, а вонь от них еще осталась.
Хлопнув дверью, из кабины выбрался Крейг. Он посмотрел на часы и направился в бытовую комнату, чтобы переодеться и отправиться домой. За собой профитцер тянул мешок с двумя застреленными ягнятами. Уже сегодня вечером он собирался отведать их нежного мяса.
Следом за Крейгом, широкими шагами, прошел Джакоб. Ему хотелось поскорее написать отчет и предоставить его своему начальству и куратору из ЕСО.
– Ну вот, – сказал Бурх. – Нам осталось отмолотить полсмены. – И, повернувшись к Лойдусу, спросил: – Стажер, в шашки играешь?
– Совсем чуть-чуть, – признался тот.
– А в домино?
– Так же.
– Ладно, пошли, составишь мне пару, и мы разделаем Джо-Пайна и этого озабоченного. – И Бурх кивнул на Гроува.
– Я не озабоченный! – болезненно отреагировал Гроув. – Просто я сильный мужчина, а ты – импотент.
– Согласен, – сразу сдался Бурх, но произнес он это так, что Гроув весь затрясся от еле сдерживаемого гнева.
Поздоровавшись по дороге с несколькими полицейскими из других команд, неполная бригада гроссфитцера Джакоба пришла в свое дежурное помещение.
На стол быстро легли костяшки домино и остатки угощения, прихваченные в доме Розенфельда, однако не успели все четверо приступить к игре, как в дежурку вошел штандартенфитцер Джим Хофман.
Полицейские моментально вскочили, больше от удивления, чем от испуга. Штандартенфитцер еще ни разу не снисходил до того, чтобы зайти в дежурку лично.
– Стажер Ганс Лойдус!
– Я, сэр! – прокричал стажер, еще не забывший порядков полицейской школы.
– Следуйте за мной.
– Есть, сэр!
Лойдус подхватил головной убор и, оглянувшись возле дверей на своих старших товарищей, только пожал плечами.
Когда за ним закрылась дверь, Джо-Пайн недовольно проворчал:
– Ну вот, пару разбили.
7
Следуя за молчаливым штандартенфитцером Хофманом, Лойдус шагал по путаным переходам управления.
Когда они оказались в подвальном этаже, Хофман остановился перед стальной дверью и сказал:
– Вы изучали курс расследований, стажер?
– Так точно, сэр!
– Отлично. У нас не хватает следователей, так что с оперативной и патрульной работой вы расстаетесь навсегда. Все ясно?
– Так точно, сэр.
– Тогда вперед.
С этими словами штандартенфитцер толкнул массивную дверь, и Ганс Лойдус, пройдя следом за начальником, оказался во владениях команды судебных патологоанатомов.
– Доггерти! – крикнул Хофман, и на его голос из двери одного из унылых казематов выскочил руководитель подземного подразделения.
– Здравствуйте, сэр, – произнес Доггерти, невысокого роста, щуплый человек в форменной куртке народного шерифа, правда, без одной пуговицы.
Как видно, для потрошителей мертвецов полное соответствие параграфу полицейского устава было необязательным.
Лицо Доггерти было бледным, из чего Лойдус сделал вывод, что этот человек сидит в подземелье все дни напролет.
– Это наш новый младший следователь – Ганс Лойдус, – представил стажера Хофман. – Он будет работать по последнему делу. Покажи ему все, одним словом, проведи курс молодого бойца. Нужно, чтобы парень не падал в обморок, если придется присутствовать при вскрытии.
– Хорошо, сэр. Мы закалим его надлежащим образом.
Сказав это, Доггерти так посмотрел на Лойдуса, что тому показалось, будто и его сейчас потащат в покойницкую и с биркой на ноге бросят на железный разделочный стол.
По спине Ганса пробежал холодок первобытного страха.
– Ну и отлично. Набирайтесь опыта, Лойдус. Когда Доггерти вас отпустит, поднимайтесь на второй этаж и поступайте в распоряжение старшего следователя Кулхарда. Вопросы есть?
– Нет, сэр! – привычно ответил Лойдус, хотя вопросов у него было хоть отбавляй.
Хофман ушел, и Ганс Лойдус остался один на один с обитателем страшного подземелья – мистером Доггерти.
– Ну что, пойдем? – просто сказал тот.
– Да, – кивнул Лойдус, хотя внутри нею все кричало «нет».
– Я предлагаю начать с твоего парня.
1 2 3 4 5 6 7