Обе груди тут же вывалились наружу, и Донна невольно отметила, что они слишком велики для ее роста. Груди свисали на живот, как два полных мешка.– Устрой-ка им представление! Пусть подавятся моей кровью! Они так любят это!Кассир занес ремень над ее головой и уже готов был привести его в действие.– Стой! – Окрик прозвучал грозно и резко.Кассир оглянулся.Повернувшись, Донна увидела, как тот самый мужчина из кафе отделился от очереди и решительно направляется вперед.– Стой, где стоишь, парень! – строго крикнул он на ходу.Кассир попробовал улыбнуться.– Спасибо, я улажу все без вашей помощи. Но мужчина ничего не сказал кассиру с ремнем, а прошел мимо него прямо к женщине и помог ей встать на ноги. Потом поднял с земли ее платье, накинул его ей на плечи и стянул спереди двойным узлом. Дрожащими руками женщина пыталась соединить разорванные половинки платья и прикрыть ими грудь.Мужчина стал тихо говорить с ней о чем-то. Внезапно женщина прижалась к нему, страстно поцеловала в губы и сразу же отскочила.– Бегите! Спасайтесь! – закричала она. – Спасайте свои души! – И бросилась по улице прочь от дома.Некоторые в толпе засмеялись. Кто-то пробормотал, что эта сумасшедшая наверняка является первой частью начавшегося представления. Другие не согласились с ним.Мужчина из кафе вернулся в очередь и встал рядом со своим приятелем.– Все в порядке, друзья! – с бодрой улыбкой объявил кассир. Он возвращался к будке, на ходу вдевая в брюки ремень. – Мы извиняемся за непредвиденную задержку, хотя я уверен, что каждый из вас готов понять беду этой несчастной женщины. Три недели назад чудовище разорвало ее мужа и единственного сына. После этого бедная женщина сошла с ума и теперь бродит вокруг дома вот уже несколько дней – с тех пор, как мы возобновили экскурсии. Но есть здесь и другая женщина, которая прошла через очищающий огонь трагедии и вышла из него сильнее, чем была. Эта женщина – владелица «Дома чудовищ» и ваш гид во время сегодняшней экскурсии.Широким жестом он указал на аккуратно подстриженную лужайку перед домом, по которой ковыляла к будке сутулая плотная старушка с увесистой тростью.– Ну что, ты все еще хочешь пойти туда? – с тайной надеждой на отказ спросила Донна.Сэнди пожала плечами. Лицо ее было бледным. Очевидно, ее потрясла истерика этой женщины.– Да, – все же сказала она. – Хочу. Глава шестая 1 Экскурсанты прошли через турникет и собрались на лужайке перед старухой. Она терпеливо ждала, пока подтянутся опоздавшие, опираясь на трость из черного дерева, прижатую к правому бедру. Цветастое платье слегка колыхалось вокруг ее ног. Несмотря на то, что день был удивительно теплый, она зачем-то обмотала шею зеленым шелковым шарфом. Какое-то время женщина теребила шарф пальцами, а потом сказала:– Добро пожаловать в «Дом чудовищ». – Это было произнесено низким торжественным голосом. – Меня зовут Мэгги Кутч, и этот дом принадлежит мне. Я открыла его для посетителей в тридцать первом году, вскоре после трагедии, унесшей жизни моего мужа и троих детей. Вы можете спросить себя, с чего это вдруг женщина захотела водить посторонних людей по дому, где разыгралось ее личное горе. Ответ простой: ДЕНЬГИ.В толпе раздался тихий смешок. Старуха мило улыбнулась, повернулась и заковыляла к дому по гравиевой дорожке. У начала ведущей на веранду лестницы она остановилась, обхватила рукой в ссадинах колонну, подпирающую балкон, и показала вверх тростью.– Именно тут они повесили бедного Гэса Гаучера. Ему тогда только исполнилось восемнадцать, и он был здесь проездом, направляясь в Сан-Франциско к своему брату, который работал там в банях Сутро. Гэс зашел сюда во второй половине дня второго августа 1903 года и взялся колоть дрова для миссис Лили Торн, которая была первой хозяйкой этого дома. В качестве платы за работу Лили накормила его, и он собирался вскоре отправиться дальше. Но в эту ночь чудовище нанесло свой первый удар. Никто, кроме самой Лили, не остался в живых. Она же выскочила на улицу и кричала так, будто встретилась лицом к лицу с самим дьяволом.В ту же ночь шериф собрал отряд добровольцев. Они обыскали весь дом от подвала до чердака, но не увидели ни единой живой души. Только разорванные и изувеченные тела сестры Лили и двух ее мальчиков. Тогда стали прочесывать лесистые склоны близлежащих холмов, и вскоре на одной из полян был обнаружен Гэс Гаучер, который спал крепким сном.Некоторые горожане припомнили, что видели его накануне вечером возле дома Торнов. И, недолго думая, власти решили, что он и есть преступник. Его судили. Но на этом суде не было свидетелей, поскольку в живых осталась одна только Лили, а она все время находилась в бреду. Гэса признали виновным, причем сделали это довольно быстро. Вечером разъяренная толпа вытащила его из старой тюрьмы, Они приволокли бедного парня на это самое место, перекинули веревку через перила балкона и вздернули его.Но, конечно, Гэс Гаучер никого не убивал. Как выяснилось впоследствии, убийства в доме совершило чудовище. А теперь давайте войдем внутрь.Все поднялись по шести деревянным ступенькам на широкое крыльцо дома.– Вы видите здесь новую дверь. В прежнюю недавно стреляли, чтобы открыть ее. Вы, наверное, и сами знаете об этом из новостей. Один из местных полицейских несколько раз выстрелил в дверь из пистолета, чтобы сломать замок и проникнуть внутрь. Но лучше бы он остался снаружи...– Скажите, – произнес критически настроенный толстый мальчик, – а как попали в дом Зиглеры?– Они пробрались сюда, точно воры, выбив для этого заднее окно.– Спасибо. – Он улыбнулся всей группе, очевидно, очень довольный своим вполне уместным вопросом.– Таким образом, – продолжала Мэгги Кутч, – наша полиция испортила ценный антикварный запор. Но нам удалось сохранить старые петли и дверное кольцо. – Она постучала тростью по бронзовому кольцу. – Как видите, оно отлито в форме обезьяньей лапы – у Лили Торн была страсть к обезьянам.Мэгги открыла дверь. Группа проследовала за ней внутрь дома.– Я попрошу кого-нибудь закрыть дверь, а то сюда залетят мухи. – Она подняла трость. – А вот вам еще одна обезьяна.Донна услышала, как ее дочь тихо вскрикнула, но ничуть не рассердилась на девочку. У стены стояло чучело отвратительной гориллы, кольцом выставившей перед собой передние лапы. Зверь оскалился и, казалось, готов был укусить любого входящего.– Это подставка для зонтов, – пояснила Мэгги. Она бросила трость в кольцо, образованное обезьяньими лапами, и тут же вытащила ее обратно. – А теперь я покажу вам то место, где произошло самое первое нападение. Пройдемте в гостиную.Сэнди взяла Донну за руку и с тревогой посмотрела на мать, входя в просторную комнату слева от вестибюля.– Когда я въехала в этот дом в тридцать первом году, – продолжала рассказывать Мэгги, – он был точно таким же, каким его оставила Лили Торн в ту роковую ночь за двадцать восемь лет до моего приезда, когда чудовище совершило нападение на ее семью. С того времени в доме никто не жил. Ни один человек не отваживался поселиться здесь.– А как же вы отважились? – скептически спросил все тот же круглощекий надменный мальчик.– Мы с мужем были простыми и бесхитростными людьми, – ответила Мэгги. – И в то время искренне верили, что именно Гэс Гаучер совершил это грязное преступление. Ведь никому тогда даже в голову не приходило, что в доме может существовать какое-либо чудовище.Донна посмотрела на мужчину из кафе. Он стоял впереди нее со своим тощим седым приятелем. Донна подняла руку:– Миссис Кутч!– Да?– Скажите, а это совершенно точно известно, что Гэс Гаучер был ни в чем не виновен?– К сожалению, я не застала его в живых и не успела лично спросить у него об этом. – Кое-кто из посетителей засмеялся. Стоявший перед Донной мужчина обернулся и с интересом посмотрел на нее. Донна отвела взгляд. – Может быть, он был хулиган, мелкий жулик, – продолжала Мэгги, – и вообще никудышный человек. И наверняка не отличался большим умом... Но каждый в Малкаса-пойнт, кто хоть раз видел его, мог с уверенностью сказать, что он не нападал на Торнов.– А почему все так уверены в этом?– У него не было когтей, милая.Некоторые захихикали. Круглощекий мальчик с удивлением покосился на Донну, хмыкнул и отвернулся. Но мужчина из кафе продолжал неотрывно смотреть на нее, и, наконец, их глаза снова встретились. Его взгляд держал Донну в напряжении, одновременно вызывая где-то внизу живота странную слабость.Потрясенная всем этим. Донна постаралась привести свои чувства в порядок и, через силу отвернувшись от него, вновь обратила внимание на происходящее вокруг.– ...через окно кухни, – продолжала говорить Мэгги Кутч. – Пожалуйста, пройдите за эту ширму.Когда группа приблизилась к трехсекционной ширме из папье-маше, которая отделяла часть комнаты, кто-то сдавленно вскрикнул. Некоторые экскурсанты тяжело задышали, у других вырвались стоны отвращения. По толпе прокатился невнятный ропот. Донна тоже прошла вслед за дочерью в отгороженную часть помещения, увидела лежащую на полу окровавленную руку и тут же столкнулась с Сэнди, Испуганно отскочившей назад.Мэгги ухмыльнулась, довольная произведенным эффектом.Донна отвела Сэнди к другому концу ширмы. На полу лежало некое подобие женщины с нелепо задранной на высокую пыльную кушетку ногой. Блестящие немигагощие глаза были устремлены в потолок, на окровавленном лице застыла гримаса ужаса и агонии. Куски ночной сорочки в кровавых пятнах едва прикрывали ее тело на животе и груди.– Чудовище разорвало эту ширму, – оказала Мэгги, – и через кушетку прыгнуло на Этель Хьюз, сестру Лили, застав ее врасплох, когда та читала журнал «Сэтердей ивнинг пост». Вот тот самый журнал. – Мэгги указала тростью на измятую выцветшую брошюру. – Все здесь осталось в точности так, как было в ту ужасную ночь. – Она приятно улыбнулась гостям. – Кроме, конечно, тела. Его восковая копия была изготовлена по моей просьбе мсье Клодом Дюбуа в 1936 году. Все раны на теле полностью соответствуют реальным повреждениям трупа, даже след от укуса на шее. Для воссоздания таких мельчайших подробностей мы использовали полицейские фотографии, запечатлевшие убитую в морге. А вот эта ночная рубашка – именно та самая, которая была на Этель в роковую ночь ее гибели. Темные пятна, которые вы здесь видите, – натуральные следы ее крови.– Скажите, а подверглась ли она при нападении изнасилованию? – натянутым голосом спросил седоволосый мужчина.Доброжелательные глаза Мэгги стали жесткими, когда она повернулась к нему.– Нет, – ледяным тоном отрезала она.– А я слышал совсем другое.– Я не могу отвечать за все, что вы слышали, сэр. Я знаю только то, что я знаю. А это гораздо больше, чем кто-либо другой, живой или мертвый. Но мне доподлинно известно, что чудовище этого дома никогда не совершало сексуального насилия над своими жертвами.– Тогда я прошу прощения, – с холодной иронией произнес мужчина.– Когда чудовище покончило с Этель, – продолжала рассказчица, – оно учинило погром в гостиной – скинуло гипсовый бюст Цезаря с каминной доски и отломило ему нос. – Нос лежал на полу рядом с бюстом. – Потом бросило с полдюжины статуэток в камин и сломало все стулья. Этот чудесный столик из розового дерева был выброшен на улицу через окно. Разумеется, звон и грохот разбудили остальных обитателей дома. Комната, в которой ночевала тогда Лили, находится сейчас прямо над нами. – Мэгги указала тростью в высокий потолок. – Очевидно, чудовище услышало шум наверху и кинулось к лестнице.Мэгги молчаливо повела группу из гостиной к широкой лестнице, ведущей в коридор второго этажа. Там она повернула налево и вошла в дверь одной из спален.– Сейчас мы находимся как раз над гостиной. В этой комнате Лили Тори спала в ту страшную ночь.На кровати сидела восковая фигура женщины, одетой в розовую с кружевами ночную рубашку. Ее полный ужаса взгляд был обращен на украшенную бронзовым литьем спинку кровати.– Когда шум внизу разбудил Лили, – продолжала Мэгги, – она передвинула туалетный столик отсюда, – трость коснулась тяжелого трюмо из красного дерева, – вот сюда и забаррикадировала им дверь. Затем вылезла из спальни через окно на крышу выступающего фонаря гостиной, а оттуда уже спрыгнула на землю.Для меня всегда оставалось загадкой, почему она даже не попыталась спасти от гибели своих детей, – сказала в заключение Мэгги.Вся группа вслед за ней молча вышла из спальни.– Когда чудовище обнаружило, что не может проникнуть в спальню, оно направилось по коридору в другую сторону, – продолжала Мэгги.Посетители миновали верхнюю площадку лестницы. Впереди центральную часть коридора преграждали четыре резных стула, между спинками которых была натянута веревка, отделяющая длинный прямоугольник. Экскурсанты прошли по одному между стеной и веревкой в дальний конец коридора.– Здесь будет установлена новая экспозиция, посвященная недавнему убийству Зиглеров и полицейского. Восковые фигуры уже заказаны, но до весны мы их вряд ли получим, – объяснила Мэгги.– Какая жалость! – саркастическим тоном произнес мужчина с двумя детьми, обращаясь к своей жене.Мэгги подошла к одной из дверей по правую сторону.– Здесь чудовище увидело, что эта дверь приоткрыта, – сказала она, широко распахнув ее.Окна комнаты выходили на заросший кустарником склон холма. В комнате стояли две бронзовые кровати – такие же, как и в спальне Лили, – но постельное белье на них было смято и забрызгано кровью. В углу рядом с умывальником стояла детская лошадка-качалка с выгоревшими за долгие годы цветными узорами.– Эрлу было десять лет, – сообщила Мэгги. – Его брату Сэму – восемь.Восковые фигуры двух изуродованных мальчиков лежали лицом вниз на полу между кроватями. На их обезображенных телах были лишь клочья пижамных штанишек, слегка прикрывающие расцарапанные ягодицы.– Пошли отсюда! – решительно сказал жене мужчина с двумя детьми. – Это самое гнусное и омерзительное зрелище, которое я когда-либо видел.Его жена посмотрела на Мэгги с виноватой улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29