Почти никто не умирал от природных явлений или катаклизмов. Только позднее люди стали лишаться жизни по иным причинам, когда стали селиться на Луне, выбирая ее в качестве постоянного места жительства.
Так тела хранились здесь, в длинном коридоре между госпиталем и гаражом, в непосредственной близости от тоннеля, ведущего к космопорту, ожидая перевозки на Землю.
В конце концов со временем люди, прожившие всю жизнь на Луне, захотели находить последнее пристанище на Луне. Их хоронили в основном на фермах, которые обеспечивали Луну продуктами и кислородом. Однако зачастую родственники, оставшиеся на Земле, требовали переправки тел усопших, даже несмотря на волю последних. Некоторые судебные тяжбы по этому вопросу затягивались на долгие годы, а тела тем временем хранили в металлических емкостях, заполненных жидким азотом. Таким образом они находились замороженными в криогенном состоянии, пока юристы ожесточенно спорили между собой, решая их дальнейшую судьбу.
Исполнительный Комитет Селены только через несколько лет понял, что начинается новая тенденция – крионоконсервация. Люди прибывали на Селену, чтобы их признали легально умершими, и затем замораживали себя с тем, что бы вернуться к жизни в отдаленном будущем, когда смертельные болезни, которыми они страдали, станут излечимы.
Почти во всех странах Земли крионоконсервация запрещалась законом, большинство религиозных людей считало это явление греховным желанием соперничать с самим Всевышним. Попытки перейти границы дозволенного и искусственно увеличить срок жизни человека, не принимая божественную волю, жестоко карались. Сеансы омолаживающей терапии все же могли проводиться, хотя и в строгой секретности, однако спрятать тело человека, подвергшегося крионоконсервации, на Земле было практически невозможно. К тому же, учитывая кризис парникового эффекта и, как следствие, бесконечные природные катаклизмы по всему миру и воцарившиеся в большинстве регионов планеты голод и страх, попытки противостоять смерти и продлить жизнь казались по меньшей мере странными.
Итак, желающие избежать смерти, при условии наличия достаточной суммы денег, могли добраться до Луны, а именно прилететь на Селену и провести там последние годы, месяцы или дни жизни, после чего изъявить желание быть замороженными в ожидании дня, когда приведшая к смерти болезнь станет излечимой. Катакомбы расширялись все больше и больше, появлялись все новые ярусы лежащих в емкостях с жидким азотом человеческих тел, которые в один прекрасный день вновь вернутся к жизни.
Панчо Лэйн тоже привезла свою сестру на Селену. Девочка была еще подростком, когда у нее обнаружили злокачественную опухоль мозга. Сестра начала постепенно терять память, контроль над собственным телом, появились серьезные проблемы с речью, и со временем она стала недееспособной. Панчо привезла ее на Селену и собственноручно сделала девочке последний укол, а затем смотрела, как безжизненное неподвижное тело опускают в азот и медицинский персонал опечатывает дьюар. Панчо до сих пор помнила соленый вкус своих слез и каждый день вспоминала тот миг, когда в последний раз видела лицо Сьюзан.
С тех пор минуло уже шесть лет. Панчо медленно шла вдоль коридора, в котором стояла мертвая тишина, и искала глазами табличку с именем сестры на длинных рядах металлических табличек, встроенных в каменные стены коридора.
Ходили слухи, что некоторых прошедших криоконсервацию людей уже вернули к жизни. Однако, как гласили все те же слухи, эксперимент оказался менее удачным, чем предполагалось ранее. Возвращенные к жизни люди навсегда утрачивали память и разум. Они были как чистые листы бумаги, как новорожденные дети, которых приходилось заново учить всему, в том числе есть, говорить и самостоятельно справлять нужду.
«Ничего! – подумала Панчо, прочитав наконец на одной из табличек имя сестры. – Я верну тебя к жизни, дорогая! Научу ходить, говорить, смеяться и радоваться жизни. Обещаю, сестренка! Не важно, как долго понадобится мне ждать этого дня. Чего бы мне ни стоило, я верну тебя! Пока я жива, жива и ты!»
Она молча смотрела на маленькую металлическую табличку на крышке дьюара. «Сьюзан Лэйн». Вот и все, что там написано. Рядом с именем выгравирован штрих-код, в котором крылся ключ ко всей занесенной в главный компьютер информации о сестре. Да уж, не очень-то богатое описание жизни человека, пусть даже и семнадцатилетнего…
Часы на руке Панчо неприятно завибрировали. Смахнув нахлынувшие слезы, девушка увидела на маленьком дисплее информацию о том, что у нее всего лишь час на сборы перед встречей с Хамфрисом у него дома.
На этот раз она пойдет с Амандой!

Аманда надела белоснежное платье без рукавов с оранжевым воротником, довольно короткое и весьма обтягивающее, что подчеркивало все прекрасные изгибы ее превосходной фигуры. Волосы уложила в высокую прическу по последней моде, и, как любая другая прическа, эта поразительно ей шла. Панчо надела свой лучший брючный костюм из перламутровой ткани с таинственным сероватым отливом. И все же, несмотря на столь эффектный наряд, по сравнению с Амандой она явно проигрывала.
Девушка несколько раз звонила Хамфрису, чтобы сообщить, что придет на встречу вместе с напарницей, однако каждый раз попадала на автоответчик. Уже по дороге из катакомб Хамфрис перезвонил ей и недовольным тоном потребовал объяснить, кто такая Аманда Каннингем и почему Панчо решила вдруг привести ее с собой.
Пришлось сдержаться, чтобы не ответить грубостью на грубость, и как можно более обоснованно ответить на вопросы. Говорить в маленький экран на руке оказалось не так уж и удобно, но Панчо постаралась объяснить свое решение, сказав, что Аманда назначена вторым пилотом миссии к астероидам и ее личным помощником. А также дала понять Хамфрису, что тот вполне может попробовать завербовать и ее.
Глядя на маленький экран часов, Панчо не могла определить выражение лица Хамфриса, но тон магната заметно смягчился.
– Хорошо, – сказал он неохотно, – приводите ее с собой, если действительно считаете, что она может быть полезна. Все нормально!
Панчо мило улыбнулась, поблагодарила собеседника и отключила телефон. Все нормально? Ха, это мы еще посмотрим! Как только он увидит Аманду, сразу поймет, что «нормально» уже не будет! Вот тогда и посмеемся!
Пока девушки ехали на эскалаторе на самый нижний уровень Селены, Панчо рассказала Аманде все, что знала о Хамфрисе. Все, кроме того, что тот нанял ее следить за Рэндольфом.
– Он ведь миллиардер, да? – спросила девушка, широко раскрыв большие голубые глаза.
– Он владелец компании «Биотехнологии Хамфриса», «Трест Хамфриса» и кто знает скольких еще! Если тебе интересно, поищи информацию в финансовых источниках.
– Значит, ты встречаешься с ним?
– Я же говорила, у нас чисто деловые отношения! – ответила Панчо с плохо скрываемым раздражением. – Ну… он пытается меня завербовать…
– Правда? – таинственным голосом спросила Аманда.
– Вообще-то – да! – хмуро отозвалась Панчо.
Как только они вошли в похожую на воздушный шлюз дверь и вступили в подземный сад Хамфриса, Аманда раскрыла рот от удивления.
– Вот это да! Похоже на рай!
– Вполне.
Хамфрис стоял у открытой двери в дом, и, по всей видимости, отнюдь не случайно.
– Мартин Хамфрис, – сказала Панчо самым официальным тоном, каким только смогла, – хочу познакомить вас с…
– Мисс Аманда Каннингем! – широко улыбаясь, сказал Хамфрис. – Рад вас видеть. Я посмотрел ваше досье, как только Панчо сообщила, что вы присоединитесь к нам сегодня вечером.
Панчо, потрясенная словами Хамфриса, молча кивнула в знак согласия. Оказывается, этот тип свободно листает досье сотрудников «Астро»! Значит, корпорация Рэндольфа уже давно под наблюдением и напичкана шпионами, как старая древесина жуками.
Хамфрис взял Аманду за руку и галантно припал губами к ее нежной белой коже. Мэнди выглядела так, словно в любой момент потеряет сознание.
– Проходите, леди! – сказал хозяин дома, беря Аманду за руку. – Добро пожаловать!
К удивлению Панчо, Хамфрис не спешил приставать к Мэнди и внешне вел себя как джентльмен. Наверное, все еще впереди… Дворецкий принес аперитив и вернулся к бару в углу гостиной.
Магнат принялся демонстрировать свои коллекции.
– Некоторые из них достаточно редки, – хвастайся он. – Я храню их здесь, потому что на Луне отличная система климатического контроля. Дома, в Коннектикуте, такая система стоила бы немалое состояние. К тому же в старом фамильном имении такую систему вообще невозможно установить. А здесь, на Селене, она действует автоматически.
– Да уж, а то нам всем пришлось бы дышать в вакууме, – заметила Панчо.
Аманда бросила на нее многозначительный взгляд.
Дворецкий пригласил хозяина и его гостей пройти в обеденную комнату, где девушки сели по разные стороны от Хамфриса. Пара небольших роботов с плоскими головами быстро двигались на колесах от одного конца стола к другому, принося в металлических руках-зажимах тарелки и бокалы. Панчо пристально смотрела на хрусталь и фарфор в неуклюжих конечностях роботов. Они ни разу не уронили ни одного столового прибора, хотя, когда убирали со стола тарелки от салата, один из них нечаянно толкнул тарелку Панчо, и та едва не упала со стола. Прежде чем кто-либо успел опомниться, робот быстро отреагировал и, аккуратно подхватив тарелку, тут же отправив ее в нишу в своей нижней части.
– Отличное оптическое распознавание, – сказала Панчо.
– Не думаю, что дело только в оптике, – возразила Аманда и, обратившись к Хамфрису, спросила: – Так ведь?
– Вы совершенно правы, – сказал он. – На поверхности тарелок есть мономолекулярные маяки, и роботы улавливают эти радиоволны.
Панчо подняла свой стакан с водой и принялась осматривать дно.
– Микрочип невозможно разглядеть невооруженным взглядом, – заметил Хамфрис.
– А откуда берется энергия?
– Из тепла, выделяемого пищей. Возникают проблемы только с холодными напитками и блюдами вроде салата, например.
Панчо несколько секунд молчала.
– Тарелки берут и тепло наших рук, когда мы держим их, да? – спросила она.
– Угадали.
Один из роботов поставил перед ней тарелку горячих лягушачьих лапок, и она улыбнулась. Не хочется, чтобы Аманда думала, будто она тут самая умная.
На протяжении всего ужина Хамфрис излучал обаяние, был заботливым, внимательным и невероятно улыбчивым.
Он уделял Панчо столько же внимания, сколько и Аманде, а концу ужина предложил Мэнди рассказать о своей жизни. Девушка начала говорить сначала осторожно и медленно: о детстве в Лондоне, поступлении в Международный Космический Университет.
– Это было нелегко, – сказала она почти по-детски искренне. – Все мужчины почему-то считали, что мне больше подходит профессия модели, а не астронавта.
Хамфрис сделал сочувственный жест. Панчо кивнула, начиная понимать, что внешность Аманды не только помогает ей, но и по-своему мешает.
– И все же у меня получилось, – подвела итог Аманда, окончив рассказ. – Таким образом я тут и оказалась.
– Очень хорошо, – сказал Хамфрис, похлопав ее по руке. – Вы действительно талантливая.
Подали десерт – свежие фрукты из ботанического сада, политые холодными сливками из соевого молока. Аманда поинтересовалась, где находится ванная комната, и через минуту оставила Хамфриса и Панчо наедине.
Как только она покинула зал, Панчо наклонилась поближе к магнату и тихим голосом спросила:
– Ну, что вы думаете?
Хамфрис недовольно нахмурился.
– О чем?
– Не о чем, а о ком. Я имею в виду Мэнди.
Панчо едва не добавила «болван», но вовремя замолчала.
– Удивительная девушка, – сказал он, улыбнувшись. – Красивая и вместе с тем умная. Такое сочетание редко встречается.
«Женщины не показывают, что умны, если могут обойтись и внешностью!» – подумала Панчо, а вслух сказала:
– Считаете, она сможет разузнать у Рэндольфа все, что вас интересует?
– Нет! – резко ответил он.
– Нет? – удивилась Панчо. – Но почему?
– Я не хочу, чтобы она даже приближалась к Рэндольфу! Он может соблазнить ее!
Панчо не верила своим ушам. Идея познакомить Аманду с Хамфрисом казалась ей удачной, и она надеялась, что тот найдет ей правильное применение. Ведь это и требовалось сделать – отправить Мэнди к Рэндольфу в постель. Панчо думала, что именно такого «шпиона» искал Хамфрис.
– Она слишком хороша, чтобы ее так использовать! – добавил после некоторой паузы Хамфрис.
О Господи! Панчо едва не дала волю своему возмущению. Да он по уши влюбился в нее! Этот парень, который относится к женщинам как к красивым атрибутам жизни и не более, вдруг попал под чары Аманды! Он влюбился в нее. Вот это да!

Административный совет Селены

Дэн мысленно сравнивал проведенные за последние недели встречи и консультации. В данный момент он вспоминал заседание Мирового Экономического Совета, на котором побывал некоторое время назад.
Встреча проходила в театре Селены. Члены совета Селены сидели за партами студентов, расставленных в форме полукруга. Зал заполнился почти полностью, хотя ложи были еще пусты. Может, их просто по каким-то причинам закрыли?! Наверное, в зале больше двух тысяч человек, подумал он, выглянув из-за кулис. Скорее всего все жители Селены, имевшие право голосовать, собрались здесь сегодня, чтобы выразить свое мнение.
Пока Дэн смотрел из-за кулис, члены совета – шесть женщин и пятеро мужчин – уже стали рассаживаться по своим местам вокруг так называемого «круглого стола». Большинство выглядели слишком молодыми и даже юными. Ни единого седого волоса, ни единая морщинка не омрачала лицо. Двое из мужчин оказались лысыми. Наверное, инженеры, подумал Дэн. Членство в совете являлось временной работой, на которую избирались путем жребия. Никому из членов не разрешалось уклоняться от общественной работы, однако разрешалось время от времени брать отпуск и заниматься другими делами.
– Нервничаешь?
Дэн обернулся и увидел Дугласа Ставенджера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46