- она бессильно поджимала под себя ноги, не желая вставать. Но
Баруа не собирался с ней церемониться. Он схватил актрису за волосы и
заставил следовать за собой.
- Глупая! Мы укроемся в зарослях, и они не найдут нас!
Пробежав с десяток шагов, они чуть-было не столкнулись с Валентино.
Мускулистая грудь атлета была залита кровью, в двух местах угадывались
торчащие обломки стрел. В руках гигант держал тяжелый пулемет.
- Валентино! - Баруа схватил его за локоть и тотчас ощутил на пальцах
липкое. - Надо уходить! Без бомб мы бессильны. Ты в состоянии идти?
- Само собой. К счастью, эти сморчки не умеют толком натягивать
тетиву, - лицо Валентино мучительно подергивалось, но он храбрился. Такая
уж у него была по жизни роль - мужественно преодолевать препятствие за
препятствием. - Зацепить, конечно, зацепили, но надеюсь, ничего
серьезного.
- Надо укрыться в зарослях! - быстро проговорил Баруа. - До
наступления рассвета.
- Попытаемся, но эти мерзавцы видят не хуже кошек. Я уже убедился...
Ежесекундно оглядываясь, они побежали из лагеря.
- Брось пулемет!
Валентино упрямо качнул головой.
- Это их немного отпугивает. Так что добегу как-нибудь и с этой
железкой.
Где-то справа раздался гортанный возглас, и одна за другой две стрелы
впились в тело Баруа. Ему показалось, что воздух вспыхнул в легких
обжигающим пламенем. Лишь через мгновение он понял, что снова лежит на
земле, и плачущая Паолина тащит его к ближайшим кустам
Совсем близко загрохотал пулемет Валентино. Обернувшись, Баруа
рассмотрел, как поливая дрожащим огнем пространство вокруг себя, гигант
отступает обратно к палаткам. С факелами и копьями в руках за ним
вприпрыжку бежали пигмеи. До самого последнего момента Валентино оставался
актером. Угрожающе крича, он крутился со своим громоздким и абсолютно
безобидным оружием, заставляя дикарей держаться на приличном расстоянии.
Баруа подумал, что не пройдет и десяти секунд - десяти крохотных
мгновений, как пулемет смолкнет. И тогда пигмеи покончат с Валентино,
после чего займутся и ими...
Все произошло значительно раньше. Судьба не подарила Валентино и этих
последних секунд. Вспыхнула одна из палаток, и, освещенный разгорающимся
пожаром, актер превратился в отличную мишень. Несколько неумело пущенных
стрел лишь оцарапали его, но нашлась и та единственная, что пробила ему
шею, повалив гиганта наземь. Баруа обреченно закрыл глаза. Вслушиваясь в
плач Паолины, неожиданно припомнил:
- Паолина, ты слышишь меня? - он выплюнул сочащуюся из горла кровь и
посмотрел на актрису. - Они не убьют тебя, не бойся. Ты ведь сама сказала,
что они действуют строго по сценарию. Так оно и есть. А в фильме... Ты
помнишь?
Прямо над ним вспыхнул дрожащим пламенем факел. С мученической
гримасой Баруа приподнял голову и разглядел Сухэа. Вождь стоял в окружении
соплеменников, держа в маленьких ручках копье. Лицо его менялось на
глазах. Он пытался выглядеть грозно, но знакомая плутоватая улыбка
нет-нет, да и возникала на пухлых губах.
- Чего ты хочешь, Сухэа? - Баруа с удивлением ощутил, что ни в
мыслях, ни в душе не находит ненависти к пигмеям. Вероятно, он уже умирал.
Умирающим свойственно прощать. Уходящая из тела кровь уносит силы, а
вместе с ней и остатки жизненной злости. Забавно... Апатия умирающего
причисляется к высшей мудрости. А может, так оно и есть на самом деле?..
Баруа криво улыбнулся, и, заметив его улыбку, Сухэа сбивчиво заговорил:
- Ты великий! - черный палец указал на Баруа. - Ты делал волшебный
стена. Стена и много огня - это красиво! И мы делать красиво. Мы - великий
- и тоже хотим делать красиво!
Паолина вскрикнула, и одновременно с ее криком бутафорское копье
опустилось на грудь Баруа. Выдернув окровавленное оружие, Сухэа с
некоторым смущением взглянул на Паолину. Он прекрасно помнил, как
выглядели заключительные кадры, показанные волшебной белой стеной. Он
должен был прыгнуть к визжащей девушке и за волосы поволочить в джунгли.
Но актриса завораживала пигмея своей красотой. Даже сейчас - дрожащая, с
перекошенным ртом и спутанными волосами - она была прекрасна. Столпившиеся
соплеменники молча глядели на них. Они тоже помнили, как он вел себя на
экране - свирепый и пугающий, не знающий жалости и сомнений. Вождь не мог
обмануть их ожиданий. Порывисто вздохнув, Сухэа наконец-то решился. Уронив
копье на землю, он шагнул к девушке и остановился. Как он ни старался, он
не мог себя пересилить. Тот на экране, столь похожий на него, проделал все
с удивительной легкостью, но он, Сухэа, повторить кровожадный бросок
хищника с экрана отчего-то НЕ МОГ. Кто-то из соплеменников, не выдержав,
хихикнул. Затравленно оглянувшись, Сухэа насупился. Потоптавшись, робко
приблизился к девушке и еще более робко протянул ей свою загорелую до
черноты руку. Двигаясь подобно сомнамбуле, Паолина покорно подала ему
дрожащую ладонь. Кашлянув, вождь помог ей подняться и осторожными
шажочками повел в направлении зарослей. Следуя за ним, Паолина безумными
глазами вглядывалась в окружающее. Всюду сновали маленькие черные
человечки. И всякий, обратив к ней взор, немедленно озарялся ослепительной
улыбкой. Она так их и угадывала в полумраке - по месяцеобразным,
дружелюбным оскалам. Пигмеи кивали ей детскими головенками, в смущении
прятали за спину напроказившие ручонки. Пацифисты и вегетарианцы,
добрейшие создания на свете, как говаривал Кук...

1 2 3 4 5