Грудь его тяжело вздымалась, руки — одна с крепко зажатым кубком — дрожали, а глаза расширились от ужаса.Существо темной тенью замерло в дверном проеме, остановившись, как будто знало, что добыча уже в ловушке. Почему он не выбежал через распахнутую переднюю дверь в лес? Может, он боялся, что его будут преследовать в кромешной тьме, а деревья и кусты помешают скрыться? Том слышал, как фыркает чудовище, скребя по полу когтистыми лапами. Фырканье опять перешло в рычание, рычание — в нечто вроде скрежета. И суккуб начал неуклюже подбираться к нему вокруг стола.Том выждал до последней секунды, затем со всей силы распахнул дверцу холодильника. Она врезалась в чудовище, на минуту задержав его, а молодой человек бросился в противоположном направлении.Беглец остановился по другую сторону стола, пытаясь сообразить, что ему теперь делать. Тварь казалась слишком сильной и злобной, чтобы сражаться с ней, но в лесу шансов у него будет еще меньше. В кухне он мог, по крайней мере, найти хоть какое-то оружие. Если бы только удалось добраться до ящика с ножами для разделки мяса... но он в другой стороне... там, где существо, на минуту оглушенное ударом дверцы холодильника, как раз пришло в себя, ухватившись одной жуткой когтистой лапой за спинку стула.Все это так отчетливо виднелось в лунном свете, рекой струившемся через кухонные окна, настолько ясно и в то же время абсолютно нереально, как в кошмарном сне. Стол, на нем ваза с фруктами и прочие предметы, полка с фаянсовой посудой, шкафчики и раковина, битком набитые книгами полки — простые привычные вещи. Но тут в поле зрения Киндреда попало низкорослое чудовище, раздалось его утробное ворчание и рык — все составляющие ночного кошмара.Том внезапно ощутил, что у него ослабели колени. Да уж, это вряд ли пойдет ему на пользу! Предполагалось, что он должен поправлять здоровье, избегая любых стрессов. И вот так он отдыхает!Мерзкое существо снова приближалось, и Том начал отступать, крепко прижимая кубок к груди, как будто там находилось расплавленное золото. Почему он так защищает собственную сперму? И на кой черт она понадобилась монстру?На лестнице за его спиной раздались легкие шаги, маленький человечек вбежал в кухню, палка от метлы была отброшена за ненадобностью. Через стол от него суккуб ерзал то вправо, то влево, явно не в силах решить, с какой стороны удобнее схватить Тома, который тоже шарахался в разные стороны, пытаясь сбить с толку своего преследователя.— Недавайейзабратьэто!Том на секунду застыл.— Что?Взволнованный человечек подпрыгивал на одном месте — показалось ему, или тот заметно вырос, достигнув примерно восемнадцати дюймов в высоту?Человечек показал сначала на кубок, потом на чудовище, миндалевидные глаза пристально уставились в глаза Тома. Он явно сосредоточивался изо всех сил.— Не давай суккубу забрать это, — сказал он гораздо медленнее, голосом, понизившимся на несколько октав.Том беспомощно покачал головой. Этого не может быть. Такие существа просто невозможны в нормальном мире. В том мире, к которому он привык. Но они появились, и молодой человек был напуган до потери рассудка. Хорошо, но одну-то вещь можно сделать, чтобы внести немного реальности в ситуацию!Не спуская глаз с чудовища по другую сторону кухонного стола, он, пошарив у себя за спиной, надавил рукой на выключатель у передней двери. Лунный свет немедленно уступил свои права, кухня и прилегавшая к ней лестничная площадка ярко осветились лампами дневного света. Оба диковинных существа прижали руки и лапы к глазам, словно ослепленные: суккуб — с рычанием, маленький человечек — с острым вскриком удивления.Если Том надеялся, что яркое освещение как-то улучшит положение, то он явно ошибался. Он все еще находился в том же кошмаре, который теперь уже явно не был сном, в той же кухне, и напротив него стояли двое самых странных существ из всех, которых он когда-либо видел: чудовище и карлик. Последний, впрочем, больше походил на эльфа из детских книжек. Именно в это время Тому пришло в голову, что инсульт, временное отсутствие прилива крови к головному мозгу, то ли уничтожил какие-то важные клетки — может быть, те, которые отвечают за рассудок, — то ли повредил их, заставив химические и электрические частицы — или что там есть — действовать иначе. Другими словами, вызвал галлюцинации. Проклятье!Но что-то подсказывало Киндреду, что нужно смириться с ситуацией и принять ее как данность. В противном случае расстроенный ум подсказал бы ему, что чудовище в состоянии причинить вполне реальный вред, а если он в это поверит, то так и случится. Том укрылся за противоположной стороной стола, поскольку тварь, все еще моргая черными глазами, ослепленными внезапно вспыхнувшим светом, наконец решила, в какую сторону двигаться.Чудовище остановилось перед открытой передней дверью, тогда как Том прижался спиной к высокому книжному стеллажу у другой стены. Он почувствовал добавочный вес на ноге и, взглянув вниз, обнаружил, что маленький человечек прилепился к нему, дрожа всем телом. Его ужас отнюдь не послужил Тому утешением.Тяжело дыша, так что плечи заходили ходуном, мерзкое создание повернуло огромную голову к открытому дверному проему, через который проникал свежий ночной ветерок. На мгновение исполнившись оптимизма, Киндред подумал, что чудовище собирается уйти во тьму леса, поскольку его планы сорвались.Однако молодой человек ошибся. Вместо этого чудовище вытянуло огромную лапу и захлопнуло дверь. Теперь Том действительно оказался в ловушке и горько пожалел о том, что не выбежал из дома, пока у него была такая возможность. Пусть он с трудом ковылял бы по лесу, спотыкался о сломанные ветки и продирался сквозь кусты, ударяясь о деревья, которые не мог увидеть в темноте, — по крайней мере, у него имелся бы хоть какой-то шанс. А сейчас — извольте радоваться! Он заперт в собственной кухне вместе с бессвязно лопочущим маленьким человечком, прижавшимся к ноге подобно испуганному щенку... При этой мысли Киндред взглянул вниз. Ошибается он, или действительно его недавний защитник: опять стал меньше ростом? Том уже почти смирился с недавней идеей касательно повреждения рассудка, однако сейчас он вновь пришел в ужас.Ему нужно выбраться. Никаких шансов. Окна? Закрыты. Пока Том сумеет отпереть раму, — если они еще открываются после того, как ими столько лет не пользовались, — чудовище его настигнет. И чтобы не оставлять ему вообще никакого выбора, суккуб неуклюже заковылял к столу, вытянув лапы с жуткими когтями, и затем принялся толкать стол через комнату, желая загнать свою жертву в угол, как в ловушку.Том дико озирался. Проклятье! Ну, ладно. Главное — не паниковать. Окно — это единственный выход, и он будет выбираться через него — не валено, открыто оно или нет. Том надеялся только, что старые рамы уже не очень крепкие.Ноги чудовища шаркали по каменному полу, тяжелый стол подъезжал все ближе, и Киндред приготовился вскочить на него, используя его поверхность как трамплин для прыжка в ближайшее окно. Но маленький человечек дернул его за ногу.— Книгакнигакнига!Это напоминало неразборчивый писк, но на сей раз он сразу понял, что кричал его дрожащий от страха союзник.— Какая книга? — завопил Том в ответ.Маленький человечек — не стал ли он снова чуть повыше? — указывал на верхнюю полку книжного стеллажа. Опять он заставил себя говорить чуть медленнее, так, чтобы легче можно было понять его слова:— Достань книгу!Стол находился уже меньше чем в двух футах от него; только вес не позволял массивному предмету скользнуть по полу и придавить ноги Тома, У молодого человека едва было время взглянуть на ряд книг на верхней полке, затем на взволнованное лицо своего союзника.— Поднимименя! Подними... меня! — только чуть медленнее, но вполне отчетливо.Все еще сжимая в руке кубок, другой рукой Киндред подхватил человечка за шиворот и поднял его к верхней полке. Тот весил меньше, чем годовалый ребенок, так что держать его на весу было несложно.Край стола врезался в его правое бедро и, не удержавшись на ногах, Том упал на его поверхность. Ваза с фруктами, приправы, подставка, пара журналов, привезенных из Лондона, пустая кофейная чашка с ложечкой внутри — все вещи, которые он не потрудился раньше убрать со стола, скользя, полетели на него, некоторые упали на пол, кружка разбилась. На секунду закрыв глаза от боли, он услышал низкое рычание монстра Том открыл глаза и увидел, что суккуб вспрыгнул на стол, и теперь между ними — только ваза. Почти лицом к лицу противники уставились друг на друга Открытая пасть с рядами заостренных зубов растянулась в неком подобии улыбки.Больше всего на свете Киндреду хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть жуткое создание, может быть, даже предложить ему кубок с остатками содержимого, пускай монстр забирает его сперму, он ему даже скажет «на здоровье», когда тот станет пить ее, если это именно то, что ему надо. У него не осталось сил, он хотел покоя, сна, исчезновения ночного кошмара. Но нет, черт побери, он не станет этого делать! Том прижал к груди кубок, как будто там находился эликсир жизни, настоящий кубок святого Грааля. Этот жест окончательно разъярил суккуба. Усевшись на столе на корточки, он воздел огромные передние лапы, как бабуин, и заревел во всю глотку. Рев был таким громким, что Киндред скорее почувствовал удар книги, чем услышал, как она упала на стол рядом с его плечом.— Открой... книгу, — сказал маленький человечек медленно и внятно.— А?— Откройкнигу.Том уже начал привыкать к подобной странной манере речи. Дотянувшись, он открыл тяжелый на вид фолиант примерно на середине как раз в тот момент, когда суккуб двинулся вперед, и тварь замерла, не сделав и шага Том, съежившийся в ожидании нападения, готов был поклясться, что в черных глазах суккуба появился страх.Вслед за чудовищем, он перевел взгляд на книгу: от желтоватых истрепанных страниц исходило золотистое свечение. 17Врата Они были прекрасны — крошечные призраки, сотканные из света, — золотые, серебряные, фиолетовые, всевозможных оттенков. Они ослепляли. Глаза Тома инстинктивно сощурились, когда огоньки потоком устремились с открытых страниц пыльной книги, лежавшей на столе. Они взлетели высоко в воздух, яркие, как ночная звезда — нет, гораздо ярче, — и закружились вокруг лампы на потолке слепящей каруселью.Все в комнате замерли, наблюдая за диковинным зрелищем. Том — с отвисшей челюстью, забыв на минуту страх. Суккуб пялился тусклыми глазами, его темное тело вздрагивало. Странное, худое, без морщин лицо маленького человечка — эльфа или домового? — сияло от счастья.Потолок светился, в более мягких тонах отражая порхавшие огоньки, поэтому туда было гораздо легче смотреть: цвета казались более разнообразными, но приглушенными — здесь преобладали зеленые, синие и мягкие оттенки красного. Том понимал, что это те же существа, которых он видел в первый день своего возвращения в Малый Брейкен, когда шел через лес. И в следующую ночь, из окна спальни. И, конечно, когда подсматривал за обнаженной девушкой в лесу. И Том знал, что это за огоньки, хотя его ум еще не был готов к тому, чтобы обозначить их словом.Знакомое посвистывание прервало повисшую в кухне тишину, можно было различить высокие ноты флейты, арфы, нежное позвякивание отдаленных колокольчиков... Огоньки увеличивались прямо у него на глазах, так что он мог разглядеть трепещущие шелковые крылья внутри их ореола, такие тонкие, что они казались почти невидимыми. А затем — крошечные живые тела, многие обнажены, на других тонкие, как дымка, хитоны, столь же откровенные, как и нагота. Крошечные, однако полностью оформленные головки: глазки, маленькие носики, ротики, крохотные заостренные ушки. У большинства, но отнюдь не у всех, были длинные развевающиеся волосы, темные, белокурые, золотистые. Они взвивались вверх и ныряли вниз, а их голоса, казалось, звучали в отдалении, как будто они находились не в этой комнате, не в этом мире. Теперь глаза Тома тоже засияли, но не отраженным светом, нет, они сияли при виде чуда, а сердце дрожало от настоящего благоговения.Феи.Невозможно было больше отрицать, что волшебные сказки, песни, стихи, передаваемые от поколения к поколению, рассчитанные на детей, чьи умы и сердца открыты, основывались на некоей древней истине. Эти истории рассказывала ему мать, когда он лежал в кровати или сидел у нее на коленях. Дитя, которое верило в сказки о феях, понимало их смысл, заключавшийся в постоянной борьбе добра и зла, грешного и праведного, — он также знал, что мир принадлежит не только людям. Но было и что-то еще, чего он не мог припомнить, возможно, знание, которое постепенно оставляет детей — нет, оно уходит, когда ребенок переступает некую определенную черту.Феи.Неправдоподобно. Невероятно.И все-таки это были они. Чудесные создания продолжали вылетать из книги, заполняя кухню сиянием и звуками, опровергая все, чему научил его жизненный опыт, противореча законам природы, здравому смыслу и отрицая любую житейскую мудрость.Потрясенный этим чудом, Том почти забыл огромное неуклюжее чудище, усевшееся на столе, и только его злобное рычание напомнило о прежней опасности. Запуганный вначале волшебной воздушной армией, суккуб теперь демонстрировал ярость. Он поднял одну из своих мощных лап, замахиваясь на них, ряды зазубренных зубов заскрипели, слюна полетела во все стороны. Рычание перешло в рев, от этого звука задребезжала посуда в шкафу и зазвенели оконные стекла.Том шарахнулся назад от стола, ударившись о край раковины. В руке он по-прежнему держал кубок.Тварь завизжала, когда самое большое из летающих созданий, обнаженная фея с крошечной грудью и крыльями вдвое больше ее самой, спикировав с потолка, высыпала ему на голову что-то похожее на серебряный порошок. Еще одна фигурка сделала то же самое, ее шелковое одеяние развевалось между крыльев, сами крылья двигались так быстро, что казались почти невидимыми. Затем еще, и еще; наконец, уже целая эскадрилья фей бросилась в атаку, каждая сыпала серебряный порошок на суккуба, пока он не начал чихать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49