Сэр Джордж отвечал, что вряд ли сможет обойтись без него по причине «ожидаемого со дня на день начала войны с пондо и возможного обращения за помощью к Капской колонии» и что на защиту правительства должны встать верные ему граждане.
Очевидно, что буры с некоторой долей проницательности выбрали самый подходящий момент для начала боевых действий. Правительство Капской колонии завязло в войне с племенем басуто, поэтому на его помощь рассчитывать не приходится; сэр Г. Уолсли отправил из страны единственный кавалерийский полк, находившийся в распоряжении правительства, и наконец, совсем недавно по распоряжению сэра О. Лэньона отряд в количестве трехсот обученных добровольцев, главным образом, если Не полностью, сформированный из числа верных правительству граждан, был переброшен в район, где шла война с племенем басуто, что серьезно отразилось на положении и без того небогатой людскими ресурсами страны.
Между тем 8 января буры наметили провести массовый митинг, где предполагалось обсудить письмо м-ра Гладстона, однако безейденхаутский инцидент на целый месяц ускорил это мероприятие, и новой датой было объявлено 8 декабря.
Впоследствии митинг переносили на пятнадцатое число, затем снова на восьмое. Прилагались все усилия для того, чтобы обеспечить присутствие как можно большего числа граждан (уклоняющимся грозили расправой); предпринимались попытки убедить вождей в необходимости направить также и своих представителей на митинг и принять участие в выступлениях против англичан. Однако из этого ничего не получилось. Митинг состоялся в местечке под названием Парде Крааль и закончился неожиданным провозглашением республики и назначением всем известного триумвирата в лице м-ра Крюгера, Жубера и Преториуса. Затем эти господа проследовали в Гейдельберг, небольшой городок милях в шестидесяти от Претории, и 16 декабря официально объявили о провозглашении республики, зачитав длинное воззвание, в котором были подведены итоги событий за несколько последних лет и представлены перспективы будущих взаимоотношений с английскими властями. Условия, предложенные в этом документе, практически совпадают с условиями, на которые правительство ее величество в конечном итоге дало свое согласие, за исключением пункта, где говорилось о желании бурских лидеров войти в состав конфедерации и в своей политике по отношению к туземным племенам придерживаться общих принципов, предусмотрены положением о «колониях и государствах Южной Африки». Тогда нам были предложены более либеральные условия по сравнению с теми, на которые мы в конечном итоге вынуждены были дать свое согласие уже в совершенно иной обстановке и при новых обстоятельствах.
Воззвание было направлено сэру О. Лэньону, а к нему прилагалось письмо, где есть такие слова: «Мы торжественно заявляем, что не желаем проливать кровь и не хотим войны. От вас зависит, возьмемся ли мы за оружие, чтобы защищать самих себя… Ждем вашего ответа в течение двух суток».
Прошу читателя обратить особое внимание на эти строки, поскольку в них находится ключ к пониманию всех последующих событий.
Письмо с воззванием было получено в правительственной резиденции в Претории в пятницу 17 декабря в 10.30 вечера. Ответное послание сэра Лэньона было вручено посыльному в воскресенье 19 декабря во второй половине дня, т.е. с момента его прибытия не прошло и полутора суток; послание вряд ли могло дойти до лагеря повстанцев, расположенного в шестидесяти милях от города, до наступления утра следующего дня, т.е. 20 декабря. А в этот день, примерно в час по местному времени, на восьмидесятом километре дороги между Мидделбургом и Преторией было совершено нападение на четвертый отряд 94-го полка, который был уничтожен силами, направленными из Гейдельберга для этой цели несколькими днями раньше. 16 декабря, в тот самый день, когда в Преторию было отправлено воззвание триумвирата с изложенными в нем условиями и самыми торжественными заверениями о нежелании участвовать в кровопролитии, многочисленная бурская армия наступала на Почефструм. Вот вам цена этих искренних заверений.
В преамбуле ответного послания сэра Лэньона приводились факты совершенных повстанцами незаконных действий, в том числе «провоцирование туземных граждан, проживающих в этой провинции, на вооруженные выступления против правительства ее величества», объявлялось о передаче полномочий офицеру, командующему войсками ее королевского величества, и было дано обещание о помиловании всех, кто сложит оружие и разойдется по домам.
Начались боевые действия в Почефструме, городе, считавшемся колыбелью восстания. Почефструм в отличии от Претории, которая является, вернее, являлась чисто английской столицей, – это город, в котором в большей степени преобладали пробурские настроения. Сэр Оуэн Лэньон, как указывалось выше, направил туда небольшую группу солдат для оказания помощи гражданским властям и назначил специальным уполномоченным в этой провинции майора Кларка, офицера мужественного и хладнокровного.
Первым шагом, который предпринял майор Кларк вместе с капитаном Раафом, была попытка собрать отряд добровольцев, закончившаяся полной неудачей. Те из горожан, которые в душе были настроены против буров, во многом зависели от соседей-фермеров, с которыми у них были налажены деловые связи, а после заявлений м-ра Гладстона они, по всей видимости, стали глубоко сомневаться в прочности позиций англичан, поэтому бессмысленно было взывать к их гражданским чувствам. Когда начались военные действия, за бурами, проживающими в окрестностях Почефструма, числился долг в семьдесят-восемьдесят тысяч фунтов стерлингов, который они должны были вернуть городским предпринимателям, сумма достаточно солидная, чтобы понять, почему они так тепло встретили англичан. Последующие события показали, что лавочники из Почефструма действовали очень разумно.
15 декабря буры в большом количестве появились в городе и захватили типографию, в которой отпечатали воззвание, уже упоминавшееся выше. Майор Кларк предпринял две попытки войти в здание типографии, чтобы встретиться с главарями, но безрезультатно.
16 декабря бурский дозор обстрелял отряд конной инфантерии, который также ответил огнем. Это были первые выстрелы, прозвучавшие в ходе войны, и эти выстрелы были произведены бурами.
Подполковник Уинслоу, назначенный командующим фортом, который он впоследствии храбро защищал, отдал приказ Кларку открыть огонь. Кларк находился в конторе ландроста на Маркет-сквер с группой из двадцати солдат, которыми командовал капитан Фолс, и двадцати гражданских лиц, находившихся в распоряжении капитана Раафа, на позиции, явно не подходившей для оборонительных целей, но откуда в соответствии с полученным приказом прозвучали выстрелы по бурам, укрепившимся в близлежащих домах. Вскоре после начала сражения погибает капитан Фолс, застреленный во время разговора с майором Кларком, который сам чудом остался жив – пуля царапнула его голову над самым ухом. Бой продолжался весь день 17 декабря и закончился утром 18-го, когда бурам удалось поджечь зажигательными ядрами тростниковую крышу. Майор Кларк предложил солдатам отступить, поскольку не видел смысла в гибели людей, которые сгорели бы заживо в этом доме; предложение было принято, и они отступили, оставив убитыми и ранеными около шести человек. Во время отступления была отражена очередная атака, после чего атаки прекратились.
Пока в Почефструме происходили эти события, более ужасная трагедия должна была разыграться на дороге между Мидделбургом и Преторией.
23 ноября полковник Белларс по просьбе сэра О. Лэньона распорядился из небольшого количества оставшихся людей сформировать отряд и ввиду неспокойного положения в стране направить его в Преторию. Исполняя приказ, полковник Анструтер 5 декабря выступил из Лейденбурга, городка, расположенного в милях в ста восьмидесяти от Претории, со своим штабом и двумя ротами, входившими в состав 94-го полка, в общей сложности насчитывающими 264 человека, в том числе 3 женщин и 2 детей, и невероятно громоздким обозом из 34 повозок, запряженных волами, каждая из которых вмещала 8 человек и груз весом до 5 тыс. фунтов. Попутно замечу, что подобное снаряжение, без которого, похоже, никак не обойтись небольшому мобильному отряду, делает наши пехотные полки практически не приспособленными для боевых действий в условиях Южной Африки, за исключением, пожалуй, содержания их на гарнизонной службе. Как зулусы, так и буры способны передвигаться на местности в три раза быстрее по сравнению с нашими незадачливыми пехотинцами, что дает повод и тем, и другим относиться к ним с глубоким презрением. Зулусы называют нашу инфантерию «вьючными волами». Вот и в данном случае поражение полковника Анструтера, точнее сказать, полное уничтожение его отряда, объясняется наличием этого громоздкого обоза; ведь если бы он не потерял несколько драгоценных дней в поисках дополнительных фургонов, то давно благополучно бы добрался до Претории, избежав опасности. Кроме того, следует признать его действия на марше несколько беспечными, хотя трудно допустить, что он не знал об опасности. Имеется письмо полковника Белларса, где он предупреждает Анструтера о возможном нападении и советует быть постоянно начеку. Письмо было получено 17 декабря. Было и еще одно, более важное предупреждение, о котором я узнал из своих источников.
К одному моему знакомому утром того дня, когда отряд, миновав Мидделбург, двигался по направлению к Претории, зашел старик-бур, с которым они дружили, и рассказал ему о том, что большой патрульный разъезд готовится к нападению на отряд. Мой знакомый, после того как сам лично убедился в этом, тотчас же поскакал вслед за отрядом и, догнав его на некотором расстоянии от Мидделбурга, сообщил полковнику Анструтеру о готовящемся нападении, затем, как только мог, стал упрашивать его принять более серьезные меры для отражения возможной атаки. Однако полковник посмеялся над его опасениями и заявил, что в случае появления буров он распугает их своим большим барабаном.
В воскресенье 20 декабря в час дня, когда колонна находилась в полутора милях от местечка под названием Бронкерс Сплинт и в тридцати восьми милях от Претории, внезапно слева от дороги появилась большая группа всадников, движущаяся в полном беспорядке. Оркестр в это время играл походный марш, а колонна растянулась более чем на полмили, арьергард находился в ста ярдах от последнего фургона. Увидев буров, оркестр сразу же смолк, отряд остановился, и видно было, как к колонне стал приближаться человек с белым флагом. Навстречу ему вышли полковник Анструтер и вожатый Эгертон. Встреча произошла в ста пятидесяти ярдах от колонны, человек передал полковнику Анструтеру письмо, в котором сообщалось о провозглашении Южно-Африканской республики, и заявил, что до тех пор пока не придет ответ от Лэньона, они не могут знать, находятся они в состоянии войны или нет; а потому всякое передвижение войск недопустимо и в случае нарушения этого запрета будет рассматриваться как объявление войны. Письмо было подписано Жубером, одним из членов триумвирата. Полковник Анструтер ответил, что получил приказ прибыть в Преторию, куда он и обязан следовать.
Пока длилось это «совещание», буры в количестве около пятисот человек постепенно сомкнули кольцо вокруг колонны и заняли позиции за деревьями и камнями, обеспечив себе надежное укрытие, в то время как отряд находился на открытом участке местности, и не успел полковник Анструтер добраться до своих солдат, как со всех сторон на них посыпался град пуль. Солдаты тоже открыли ответную стрельбу. При первом же залпе пали сраженные меткими выстрелами офицеры. Перестрелка продолжалась около пятнадцати минут, в результате семь из девяти офицеров были убиты и ранены; восьмому (капитану Эллиоту), одному из двух оставшихся в живых, была уготована еще более жестокая участь. Большинство солдат тоже полегли в бою, свинцовый град не утихал до тех пор, пока не стало ясно, что никого не осталось в живых. Полковник Анструтер, получивший пять тяжелых пулевых ранений, видя всю безнадежность положения, приказал горнисту играть прекращение огня и сдаваться. Одним из трех офицеров, получивших легкие ранения, был, по воле случая, доктор Уорд, у которого пуля задела бедро; все остальные, за исключением капитана Эллиота и одного лейтенанта, были либо убиты, либо скончались от ран. В общей сложности убитых оказалось пятьдесят шесть человек, а раненых – сто один, в том числе одна женщина, г-жа Фокс. Еще двадцать человек впоследствии скончались от ран. Потери буров были незначительны.
После сражения вожатый Эгертон с одним из сержантов получил разрешение идти в Преторию за медицинской помощью, правда, буры отказались предоставить ему лошадь и даже не позволили ехать на своей. Начальник буров оставил с доктором Уордом восемнадцать человек и небольшой запас продовольствия для раненых. Этот человек сделал все от себя зависящее, чтобы облегчить их страдания. Читая его рапорт, невозможно оставаться равнодушным к тому, как он, несмотря на свое собственное ранение, без ассистентов осуществлял уход за ранеными. Его обход начинался в два часа дня и продолжался до шести часов утра, пока не наступала очередь последнего больного. Будем надеяться, что его труд будет оценен по заслугам. Доктор Уорд оставался с ранеными неподалеку от места кровавой расправы до тех пор, пока не было объявлено о перемирии; только тогда он перевез их в Марицбург, испытав за все это время огромные трудности в обеспечении раненых продовольствием.
Вот коротко описание того, что я с неохотой назвал бы самой жестокой и тщательно продуманной кровавой расправой. Могу заметить, что зулусский возница, находившийся в арьергарде и бежавший в Наталь, рассказывал, как буры достреливали всех раненых из этого отряда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32