Я декламирую стихи о тонгхатах, которые так легко слетают с уст
странствующих бардов, и существуют в десятках измененных
вариантов. Мои конвоиры останавливаются на пороге и несколько
секунд рассматривают меня.
-- Ты ошибся.
И мы входим в "Пути Тонгхатов". Да, я ошибся и не очень
удивлен. Тонгхаты наверняка были человечнее черных людей.
@@@
Это было противное утро, не в пример предыдущему. Я проснулся
с головной болью, которая, каким бы странным это не казалось,
была вовсе не результатом вчерашней вечеринки. Тем более, что
никакой вечеринки вчера не было, а только Анна и комиксы, комиксы
и еще миллион раз эти растреклятые комиксы!
К концу дня она все-таки начала что-то понимать. Боже мой, это
то же самое, что и учить школьника списывать! Совершенно
невозможное и бессмысленное занятие. Надо убить братьев Грин за
это. Однако, как бы все не было неприятно, я вновь мог позволить
себе не торопиться - Анна сказала, что немного задержится. Но все
же, я вскочил и помчался в ближайший магазинчик - купить пива.
Хотя оно все равно не помогло бы мне. Голова разламывалась. Я же
не могу переносить удары так же, как Веселый Ледоруб...
Она уже ждала меня перед закрытой дверью студии.
-- Ты опоздал!
-- Конечно,-- отозвался я,-- приключения Ледоруба сказываются
на мне неблагоприятно.
Кажется, она оценила мою шутку, потому что на ее губах
появилось слабое подобие улыбки.
-- Ты знаешь, я не вижу ничего ничего сложного в том, чтобы
копировать тебя. Я попробовала несколько раз дома...
Мы едва вошли, а она уже вытаскивала из сумки целую кипу
набросков. Ха! Если бы я не знал, что не рисовал их, то решил
бы, что у меня галлюцинации.
"Ура!" -- закричал я про себя, еще не догадываясь, что меня
ждет впереди.
-- Но, я не понимаю... я не знаю, откуда берутся
последовательности картинок. У тебя сюжет никогда не развивается
стандартно -- он то затянут, с кучей ненужных для ребенка
подробностей, то чересчур сильно скачет...
-- И? -- спросил я, начиная подозревать, к чему она клонит.
-- Больше так никто не делает, ты должен меня и этому научить,
иначе, как я буду реализовывать твои идеи?
Я тяжело опустился на свой стул и положил руку на чистый лист
бумаги.
-- Может быть, ты хочешь стать мною?
Не дожидаясь ее ответа, я набросал панораму города в утреннем
тумане и прибрежные воды залива с курсирующими в них суденышками.
-- Ну вот, опять,-- сказала Анна, присаживаясь рядом.
У нее в руке был карандаш.
-- Если бы я начала отмечать кадры, которые надо выкинуть,
осталось бы не более четверти от того, что ты рисуешь.
-- Спасибо братьям Грин, что ты, пока еще, не мой редактор,--
заметил я, вложив в свои слова побольше сарказма.
Голова уже перестала напоминать о себе и я расслабился. Всегда
есть надежда на хэппи-энд.
Ученица несколько минут сидела молча, наблюдая за появлением
новых кадров с Веселым Ледорубом и черными людьми. Потом она
начала активно вмешиваться, когда обратила внимание на реплики
персонажей, которые я подписывал под каждой картинкой мелкими
буквами.
-- Мне кажется, ты слишком подробен! Это плохо для развития
сюжета, почему бы тебе не придумать злодея, который просто крадет
людей и превращает их в рабов в золотоносных шахтах? А Ледоруб
победил бы злодея... Это же комикс для детей!
-- Знаю, а тебе не кажется, что фантазия ребенка должна
развиваться нормально? При простом сюжете достаточно десятка
кадров и пары слов... или вообще можно обойтись без слов, а при
закрученном приключении не должно быть больших провалов в
повествовании, иначе ребенок не поймет ничего!
Это был глупый спор. Мы оба знали, что при теперешнем среднем
IQ комиксы читают не только дети. Возможно, именно поэтому "Комик
Бардс" приблизилась к тому, чтобы подвинуть студии "Диснея".
Посему, я решил прекратить все прения и занялся стихами, которые
должен был продекламировать Ледоруб.
Тут уж Анна не сдержалась.
-- Стихи?! Что за ерунда? Аж целых два четверостишья!
Ну вот, меня уже критикуют. Причем сильно. Вспоминая вчерашний
день, я спросил:
-- Что ты делаешь сегодня вечером?
Всего лишь на мгновение ее глаза округлились от удивления.
-- Ничего...
Ха, она, наверное, тоже вспомнила мои нескромные вопросы.
-- Знаешь, как это называется, Кит? Грин за это могут нас
уволить и будут правы.
Неужели она все еще боится? Я посмотрел ей в глаза. Ну не
было там страха, хоть под пытками вытаскивайте из меня правду.
Там было любопытство и... возможно, желание. И нет смысла
отрицать - она в моем вкусе.
"Если ты не станешь никем, то будешь самым знаменитым
ловеласом..."
Моя первая девушка сказала мне эти слова при расставании.
Все-таки она была в чем-то права. Видимо, Анне предстояло стать
следующей жертвой.
-- Так ты, значит, не занята?
-- Расскажи мне, откуда берется этот сюжет.
А это уже было ответом на мои вопросы невпопад. Я улыбнулся,
но она оставалась серьезной.
-- А это важно?
-- Очень.
Пока я думал, что сказать, то успел закончить блок картинок.
Да, можно сказать правду, почему бы и нет?
-- Ладно,-- я протянул руку и сгреб беспорядочно разбросанные
листки в кучу.-- За это ты пойдешь сегодня на свидание с самым
удачливым художником последнего столетия.
@@@
Шум города остается позади, на нас наваливается другая суета -
постоялого двора. Навстречу нашей маленькой компании бросается
хозяйка - очень приметная женщина лет сорока. Заметно, что ей
неприятны вошедшие со мной черные люди... хорошо еще - они идут,
опустив головы, чтобы случайный взор не раскрыл миру красноту их
глаз. Из-под глубоких капюшонов выбиваются седые неживые волосы.
-- Нам нужна комната,-- говорит один из них, не могу понять
кто, да я уже заметил, что их голоса звучат абсолютно одинаково.
Хозяйка "Пути Тонгхатов" вздрагивает, но врожденная вежливость
не позволяет ей отказать путникам, которым нужен отдых и еда.
Хотя... так ли мои спутники нуждаются во всем этом?
Она провожает нас до лестницы и сообщает, как найти комнату,
которую мы можем занять. Холодная рука протягивает ей золотую
монету.
-- Мы уйдем завтра, на рассвете.
Женщина гордо удаляется, не забыв, однако, взять плату с
постояльцев. Мы поднимаемся по деревянным ступеням, которые
нещадно скрипят при каждом касании и я сожалением говорю себе,
что сбежать тихо не удастся. Наверняка слух у черных людей
отменный. Что же, посмотрим. Комната невелика, но нам хватит. Не
знаю, будут ли черные спать...
-- Мы сейчас уйдем,-- говорит один из них,-- ты останешься
здесь один,-- он обводит комнату твердой рукой.-- Когда мы
вернемся, ты должен быть здесь. Не пытайся сбежать, Ледоруб.
-- Зачем я вам?
Но они молча поворачиваются и выходят, оставляя меня наедине с
загадками. Наивные, они смеют надеяться, что Веселый Ледоруб
добровольно останется пленником! Я жду с полчаса, убеждаясь, что
они ушли достаточно далеко и наши пути не пересекутся, а затем
сбегаю по лестнице и сталкиваюсь с хозяйкой "Пути".
-- Прощайте, милая леди,-- кричу я и вырываюсь на улицу,
навстречу свободе.
Пусть эти уроды попробуют найти меня. Я прерываю свой бег
только у конного двора, где мне надо каким-то образом приобрести
лошадь. Сую руку в карман, но он пуст. Черные позаботились об
этом. Проклятье!
Пока я раздумываю, как достать лошадь, в конце улицы
появляется один из моих конвоиров - словно он знал, куда я пойду.
Теперь некогда колебаться. У меня даже нет меча, чтобы навязать
ему неравный бой.
Я врываюсь в конный двор, минуя охранников - сморщенных
старичков, которым непонятно как доверили разбираться с
конюшенным хозяйством. Несколько секунд и я уже у ближайшего
стойла, слышу крики управляющего, которые прорываются сквозь
ржание лошадей.
Недаром я целый месяц тренировался седлать лошадей. Еще
несколько мгновений,.. но я уже слышу тяжелый топот ног.
Великолепный флорентийский скакун встает на дыбы, но я уже на
нем, вжимаясь в огромную тушy насколько возможно. Вперед, конь,
вперед! Он чувствует во мне опытного наездника и мы молнией
оказываемся у слабых ворот, оберегаемые от чутких стрел
невидимыми хранителями. Короткий удар мощных копыт и ворота
разваливаются, как дуб, съеденный изнутри термитами. Или термиты
не едят дубы? В двадцати корпусах от нас стоит черный человек и
смотрит в упор своими страшными красными глазами. Конь
останавливается, словно у него отказало сердце - внезапно и
резко.
-- Без нервов,-- командую я, чувствуя pядом мстительных
владельцев скакуна, которые вот-вот дорвутся до моей незащищенной
спины.
-- Вперед, вперед, не бойся его,-- шепчу я своему спасителю и
он вновь срывается с места - он верит мне. Послушный узде, он
несется прямо к черному и останавливается прямо перед угрожающей
фигурой только затем, чтобы ударить в нее - поразить врага
мощнейшим ударом.
Он просто отлетает в сторону, словно кукла и я плюю на труп
одного из негодяев. Боевой восторг овладевает мной. Немного
остыв по пути к окраине Кельта Гард, я начинаю гадать, как же
черный человек так быстро нашел меня у конного двора? Я ведь
бежал бегом от самого "Пути Тонгхатов"!
Конь недовольно фыркает, пробираясь между домов. Скоро полдень
и я рассчитываю добраться до большой дороги до темноты. Я поеду в
Текарам Флорентийский... Мне незачем возвращаться в Кельт
Оберхейм, где меня никто не ждет, но мне нужен новый меч, деньги
и если уж меня бесплатно перевезли через залив, почему не
воспользоваться шансом?
-- Я не знаю твоего имени,-- я обращаюсь к флорентийскому
скакуну, который все еще не может забыть встречу с черным
человеком.-- Извини. Я буду называть тебя...Роберт. Согласен?
Конь кивнул головой или мне кажется? Неважно. Роберт -
сильное имя, которое принадлежало некогда одному из лучших
представителей конного братства. Вот был мастер езды...
Так мы и пробираемся к большой дороге, которая приведет нас в
кузницы, где работают только с лучшей сталью. Мне нужен новый
меч... Хотя, конечно же, я мог бы купить меч у какого-нибудь
бродяги вроде меня самого. Но для этого нужны деньги, а у меня их
нет.
Почему меня все время не покидает чувство, что за мной кто-то
следит? Наверняка я оторвался от черных людей и теперь они не
найдут меня - стоит мне только добраться до Текарама
Флорентийского, а я это сделаю - буду скакать без перерыва и уже
к завтрашнему вечеру буду в городе, который размерами превосходит
даже Кельт Гард.
А пока я еще здесь, нервно оглядываюсь, подозревая каждого
встречного-поперечного. Надо же, как легко испугать Веселого
Ледоруба... Но с мечом я бы не боялся черных...
Однако же, ничего так и не происходит - я мирно выезжаю за
пределы города и через некоторое количество времени Кельт Гард
остается позади, укутанный в дымку домашних печей и густого
тумана, который всегда собирается к ночи. А у меня еще путь
впереди. Дорога вьется, исчезая за горизонтом, словно змея,
которая отказывается показать свой хвост со вживленным в него
зеленым изумрудом. Любой справедливый монарх был бы счастлив
иметь этот камень, чтобы каждый день созерцать его в часы покоя,
но камень существует лишь в старых легендах...
Я пришпориваю Роберта, мне надо спешить.
@@@
Анна пришла на свидание. Вернее, она привела меня к себе домой
на ужин. Проявила, так сказать, инициативу. Ужин был преотменнейший,
во всяком случае - я себе таких не готовлю. Наверное, пора уже начать.
И, кстати, у меня была превосходная возможность проверить ее слова
насчет нижнего белья. Не стоит думать, что я маньяк или помешан на этом,
просто не люблю пошлятины.
Утром мы приехали на работу вместе, перебрасываясь глупыми
шуточками и гипотетически рассуждая о том, что было бы, узнай обо
всем братья Грим.
По дороге я позвонил домой и обнаружил на автоответчике
сообщение от представителя какого-то кинопрокатного концерна.
Человек назвался Генри Джейром и долго распинался о том, какой
прекрасной студией владеет его концерн и какие потрясающие
возможности открываются для молодых талантов. На меня намекал?
Весьма вероятно. Но время отведенное на болтовню истекло и он
всего лишь оставил свои координаты для обратной связи.
Позвоню ему, когда вернусь, а теперь надо зарисовать то
немногое, что успело случиться с Ледорубом... По-моему, Анна мне
не поверила, как я не пытался ее убедить. С другой стороны -
неудобно ведь назвать меня лжецом. Наверняка думает, что
настоящую правду расскажу потом.
Монотонный день, проведенный в студии, не принес почти ничего
нового, за исключением визита Нила Грина и наших с Анной споров
по поводу уместности многих мелочей в моих комиксах. В итоге, я
страшно разозлился и заявил, что это не комиксы, ибо комиксы по
природе должны быть смешными, а не страшными сказками или
приключениями.
-- Тогда,-- заявила Анна,-- непонятно, зачем ты это вообще
делаешь. Даже если я тебе поверю, какой смысл так работать? А
вдруг в один прекрасный момент история прервется?
-- Нет,-- я покачал головой,-- не может быть. Предыдущий
проект тоже был сделан так. Я не знал, что случится с героем
через несколько кадров.
Ее лицо приняло неопределенное выражение, словно она
проглотила горькую пилюлю или вдруг поняла, что ее обманывали на
протяжении многих лет.
-- Ты говоришь всем, что это была случайная идея. Мне ты
говоришь совсем другое. Когда же ты правдив?
-- Энн, я серьезно правдив. Просто, то был первый раз, когда
идея пришла подобным образом. Сейчас все так же, но уже не ново
для меня. Я тебе уже говорил, что ты мне нpавишься больше этих
комиксов?
Это ее убедило. Она сразу оттаяла и остаток дня, что-то около
двух часов, была сама Леди Компромисс. Потом, правда, все
кончилось - она поняла, чем это чревато. Потерей работы. Раз все
так неопределенно, раз я сам не знаю, что случится с героем через
час, значит невозможно скопировать меня, невозможно заставить
кого-то делать эту работу.
1 2 3 4 5 6