Дело зашло так далеко, что за час до полуночи я послал зов Джуффину и нахально заявил, что могу “немного” задержаться.
“Задерживайся на здоровье, – благородно согласился шеф. – На кой ты мне вообще сдался?! Только не больше чем на два часа. Я все-таки тешу себя надеждой, что к этому времени покончу со всеми дурацкими делами, до следующего конца года!”
“Так много писанины?” – удивился я.
“И писанины тоже… А тут еще Кофа приволок мне подарок!”
“Какой такой подарок?”
“Придешь – узнаешь. Должен же ты появиться на службе, хотя бы из любопытства!”
Шеф знает, как подцепить меня на крючок. В течение получаса я сгорал от желания немедленно отправиться в Дом у Моста, а потом решил ни в чем себе не отказывать. Все к лучшему: моя прекрасная леди как раз вознамерилась опытным путем выяснить, какие сновидения подстерегают нынче ночью жителей столицы Соединенного Королевства, а я ей, понятно, мешал.
Не так уж часто на моей памяти кто-то занимал Кресло Безутешных. Место для посетителей в Зале общей работы, проще говоря. Среди простых горожан не слишком много охотников сломя голову нестись в Тайный Сыск со своими проблемами, разве что уж очень припечет!
Однако на сей раз дело обстояло иначе: в Кресле Безутешных сидели сразу два предполагаемых пострадавших. В тесноте, как говорится, да не в обиде… Поморгав, чтобы привыкнуть к яркому свету, я обнаружил, что на головах “безутешных” джентльменов красовались огромные меховые шапки, красноречиво свидетельствующие об их изамонском происхождении. Поскольку они удрученно молчали, не обращая на меня ни малейшего внимания, я отправился в кабинет Джуффина, за информацией.
– Что случилось с нашими изамонскими друзьями? Кто-то сглазил шапки этих красавцев, и теперь они облезают буквально на глазах?
– Кто-то собирался задержаться на пару часов! – ехидно напомнил шеф. – Нельзя же быть таким любопытным, парень!
– Можно. Должно же у меня быть хоть одно достоинство…
– Резонно… Честно говоря, я еще сам толком не знаю, что у них случилось. Со слов Кофы я понял, что у них кто-то умер при загадочных обстоятельствах… Я как раз собирался с ними побеседовать. Даже не надеялся, что ты так быстро появишься…
– Конечно, вы не надеялись. Вы были в этом абсолютно уверены. И даже не пытайтесь убеждать меня в обратном!
– Ладно, не буду. Делать мне больше нечего – тебя убеждать в чем бы то ни было… Ну, пошли, побеседуем с твоими приятелями.
– С каких это пор они стали моими приятелями?
– С недавних. Ну, не приятели, так знакомцы. Не придирайся к словам, Макс… Эти господа были на твоей коронации.
– А, благородные меховщики Михусирис, Махласуфийс и Цицеринек! – рассмеялся я. – Уж если они чьи-то приятели, то нашего Мелифаро. Он же их из собственной гостиной в окно выбрасывал, было дело!
– Нас навестили только Цицеринек и Михусирис. А господин Мудрый Наставник Махласуфийс скоропостижно скончался чуть ли не на глазах у нашего Кофы…
– “Чуть ли” – это как?
– Кофино чутье, как всегда, оказалось на высоте. Он совсем было собрался в кои-то веки спокойно провести вечер дома, но пару часов назад инстинкт оторвал его зад от кресла и погнал на улицу. Точнее говоря – в “Герб Ирраши”… Что было не на высоте, так это его амобилер: поганец не желал трогаться с места целых три минуты кряду. Так что когда Кофа прибыл в “Герб Ирраши”, там уже было шумно: желающих посмотреть на мертвое тело почему-то всегда хватает… С детства не мог понять: и почему люди находят это зрелище столь интригующим?! Ты часом не в курсе, сэр Макс?
– Наверное, люди просто радуются, что это случилось не с ними! – предположил я. – Чем не повод для хорошего настроения… Впрочем, я тоже не знаю. Может быть, чужая смерть – просто из ряда вон выходящее событие, вроде циркового представления? Честно говоря, я сам никогда не был большим любителем таких зрелищ!
– Еще чего не хватало… Ладно, давай-ка попробуем заняться своими непосредственными обязанностями! – Джуффин заразительно зевнул и поднялся из кресла, потягиваясь до хруста в суставах. – Дырку в небе над этими изамонскими бедолагами, только их мне сейчас не хватало… Что бы ни случилось, завтра буду спать до полудня, и делайте что хотите. Надо же хоть иногда чувствовать себя господином Почтеннейшим Начальником!
На этой оптимистической ноте мы покинули кабинет и присоединились к совсем было заскучавшим изамонцам. Они встрепенулись, захлопали глазами и скорбно засопели.
– Рассказывайте, что случилось с вашим земляком, господа, – потребовал Джуффин. – Только коротко и ясно, ладно? В ваших силах посодействовать справедливому возмездию, и все в таком роде… – Он снова зевнул, да так, что мне самому тут же захотелось под одеяло.
– Расскажи им, Михусирис, – буркнул один из изамонцев. – Я уже и без того изрядно перенервничал.
Я вспомнил, что господин Михусирис является “Великим Специалистом по вопросам культуры Соединенного Королевства” и состоит кем-то вроде консультанта при преуспевающем господине Цицеринеке, главе корпорации меховых магнатов Изамона. Общение с нами, надо понимать, было частью его работы, весьма неплохо оплачиваемой, судя по внушительным размерам его шапки! Теперь этот гигант мысли озабоченно хмурил лоб, пытаясь соответствовать ожиданиям своего патрона.
– Мы возвращались от одного очень важного господина, приближенного к Королевскому Двору… – наконец начал он.
– Бесценную информацию о господине, якобы приближенном ко Двору, и его грандиозном заказе на восемнадцать рулонов меховых полотнищ вы уже успели подробно сообщить нашему коллеге, причем неоднократно, – нетерпеливо отмахнулся Джуффин. – Я хочу услышать, как именно умер господин Махласуфийс, это все. И покороче, пожалуйста.
Изамонцы попытались было надменно засверкать глазами, но уже секунду спустя сникли. А что им еще оставалось? Лично я не знаком ни с одним живым существом, способным не сникнуть под ледяным взглядом сэра Джуффина Халли. По счастию, у шефа не так уж часто возникает желание увидеть перед собой нечто сникшее.
– Мы как раз проходили мимо “Герба Ирраши”. Махласуфийс шел рядом со мной, все было в норме… – продолжил господин Михусирис. – Вдруг он застонал, схватился за грудь и упал. Я сам пощупал его пульс и понял, что все – караван уже ушел… Да, господа, это был конец! Наверное, этот урод, с которым мы встречались, его отравил. Он мне с самого начала не понравился… Мы перенесли Махласуфийса в “Герб Ирраши”, но в этом грязном, вонючем трактире не нашлось ни одного знахаря.
– Разумеется, это же трактир, а не больница! – буркнул я.
Смешно сказать, но я здорово обиделся: “Герб Ирраши” всегда казался мне очень даже милым местечком. И нечего всяким сомнительным господам, у которых хватает ума выходить из дома в облегающих розовых лосинах и огромных меховых шапках, поливать грязью это очаровательное заведение, где подают совершенно изумительные десерты!
Джуффин прекрасно понял причину моего сурового тона. Укоризненно покачал головой, с трудом спрятал предназначенную мне ехидную улыбку и повернулся к изамонцам.
– И это все?
– Да, – подтвердил Михусирис.
Его земляк и работодатель задумчиво щурился, уставившись куда-то в угол.
– А Кофе вы говорили про какую-то тень… Или нет? Господин Цицеринек, я к вам обращаюсь.
– Михусирис считает, что мне показалось… Да я и сам теперь так думаю, – вздохнул изамонец. – У кого угодно мозги потекут, когда такое творится!
– Вы давайте, рассказывайте. А я уж сам разберусь, что там у вас “потекло”, и “потекло” ли оно вообще… – предложил Джуффин.
– Перед тем, как мой Мудрый Наставник упал, я как раз разглядывал наши тени, – неохотно сказал Цицеринек. – На этой улице фонари расставлены таким образом, что каждая тень раздваивается… Нас было трое, а теней – целых шесть: три плотных и три прозрачных. Я как раз собирался обратить внимание Наставника Махласуфийса на этот любопытный феномен и тут заметил, что кроме наших теней есть еще одна. Но она не раздваивалась и не была такой вытянутой, как наши. Я заинтересовался этим оптическим эффектом… Видите ли, по роду своих занятий я не какой-нибудь простой торговец, а скорее художник и посему должен разбираться в таких вещах…
Последнюю фразу Цицеринек вымолвил так гордо, словно бы по секрету сообщил нам, что создание Вселенной – в некотором роде его рук дело.
– Ну и?.. – поторопил его Джуффин.
– Я обернулся, чтобы определить, на каком расстоянии от нас находится человек, отбросивший тень. Но позади нас вовсе не было никаких прохожих: совершенно пустая улица…
– Ясно, – нахмурился Джуффин. – Но почему вы обратили внимание на эту тень? Я имею в виду: почему вам не пришло в голову, что ее отбрасывает кто-то из вас?
– Ага, я тебе то же самое говорил! Пора уже прийти в себя! – злорадно прошептал Михусирис.
Он выглядел таким счастливым, словно всю жизнь ждал, когда же господин Цицеринек прилюдно опозорится, и вот этот чудесный момент наконец-то настал.
– Эта тень была без шапки! – торжествующе выпалил меховщик. – И без тюрбана. И вообще без головного убора. Потому я и обернулся, чтобы посмотреть на урода, у которого хватило мозгов выйти из дома с непокрытой головой!
– Очень хорошо, – кивнул Джуффин. – Вот теперь действительно достаточно. Ступайте домой, господа.
Изамонцы охотно покинули Кресло Безутешных и торопливо направились к выходу.
– Я надеюсь, мы можем сказать нашим старейшинам, что вы сделаете все, чтобы отомстить за Махласуфийса? – сурово спросил Цицеринек. Оказавшись на пороге, он сразу же почувствовал себя куда более уверенно. – Иначе они спустятся с гор, и тогда будет беда! Просто беда!
– Да нет, пусть себе сидят в своих горах, – Джуффин даже рассмеялся от неожиданности. – Мы уж как-нибудь сами разберемся…
После этого неофициального заявления изамонцы наконец ушли.
– Забавные ребята! – устало улыбнулся шеф. – Уж эти их шапки… И история забавная. На мой вкус, даже слишком. Не совсем то, что требуется человеку, твердо решившему проспать до полудня… А что ты-то обо всем этом думаешь, Макс?
– Немножко странно, – я смущенно пожал плечами. – Как раз сегодня вечером я разглядывал тени прохожих, пока шел домой… Не вчера, не дюжину дней назад, а именно сегодня! Более того, мне пришло в голову, что надо бы спросить вас, не имеют ли местные тени обыкновения иногда выходить из дома без своих хозяев… Считайте, что уже спросил.
– Насколько мне известно, это нигде не принято, – усмехнулся Джуффин. – Считай, я тебе уже ответил… А с какой стати ты вдруг заинтересовался тенями?
– Да так, ни с какой… Мне тоже что-то померещилось, совсем как этому Цицеринеку. Правда, на моих глазах так никто и не умер, хвала магистрам! Наверное, что-то вроде предчувствия. Вы же знаете, со мной бывает…
– Да уж, с тобой только такое и бывает! – кивнул Джуффин. – Ладно, на мой вкус, эта ночь хороша для того, чтобы спать. Думать будем завтра. Утром не спеши домой, дождись меня, ладно?
– Вы – начальник, как скажете, так и будет, – обреченно согласился я. – А вы по-прежнему намерены спать до полудня?
– Я действительно люблю издеваться над людьми, но это не тот случай, – успокоил меня шеф. – Не переживай, я не собираюсь разлеживаться под одеялом. Кажется, теперь нам всем будет не до того!
– Неужели все настолько серьезно? – удивился я.
– Боюсь, что да… Впрочем, поживем – увидим! Хорошей ночи, Макс… И если получится, попробуй подремать. Чего я тебе сейчас не могу обещать, так это спокойной жизни и нескольких Дней Свободы от Забот кряду.
Надо сказать, сэр Джуффин Халли худо-бедно, но приучил меня к служебной дисциплине. Поэтому я всю ночь послушно дрых, кое-как устроившись на шатком сооружении из двух кресел и одного стула.
– Наконец-то ты усовершенствовал свою прежнюю конструкцию! – одобрительный возглас Кофы разбудил меня на рассвете.
– А разве я ее усовершенствовал? – сонно удивился я.
– Конечно. Раньше ты всегда обходился одним креслом и двумя стульями. Так что если кому-то было необходимо пройти к окну, бедняга непременно натыкался на твои угрожающие сапожищи.
– А… Ну значит, раньше я был молодой и глупый, а теперь я уже старый и мудрый, наверное…
Я отчаянно зевнул и понял, что без глотка бальзама Кахара моя жизнь не станет легкой и приятной. Сэр Кофа с отеческой снисходительностью наблюдал за процессом превращения меня сонного и несчастного в меня же, но бодрого и довольного жизнью.
– Что нового в столице? – спросил я, наслаждаясь энергичными модуляциями собственного голоса.
– Ничего особенного. Если не считать пяти свежих трупов в морге на половине Городской полиции. Ничем не объяснимые внезапные смерти, в точности то же самое, что случилось с этим несчастным изамонцем.
– Ничего себе!
– Не бери в голову, мальчик. Все равно без Джуффина мы тут не разберемся, а его пока нет… Ты мне лучше расскажи, чем закончилась твоя вчерашняя охота за любовными сценами?
– Да так, тоже ничего особенного, – улыбнулся я. – Даже растрогался, если честно… Единственное, что радует, они решили провести вечер в “Меде Кумона”. В отличие от дам своего большого и нежного сердца, бедняга Мелифаро искренне ненавидит куманскую кухню! Могу его понять: там подают какие-то ужасные медовые супы… Бр-р-р-р!
– Да ну, не говори ерунду! – возмутился сэр Кофа. – Яхорошо знаю куманскую кухню. Отличная штука!
– Да? – недоверчиво переспросил я. – Ну, вам виднее… Впрочем, девочки полностью разделяют ваше мнение. Бедный, бедный Мелифаро!
– Парень действительно влип, – подтвердил Кофа. – Ухаживать за женщиной, чьи гастрономические предпочтения не совпадают с твоими собственными… Ужас! Я бы не выдержал.
За завтраком я развлекал сэра Кофу описанием эксцентричных выходок куманских поварих и их грозного повелителя, немного отредактированным мною лично, не без того, конечно, – чего не сделаешь ради красного словца!
– Я одного не могу понять, сэр Макс: почему у себя на родине ты не снимался в этом самом кино?
1 2 3 4 5 6 7 8