Противник применил фатальное оружие -
земные штурмовики-в-будущем оказались сильно рассредоточены и на
них приходилось по три-четыре вражеские машины. Спираль земного
флота начала спешно и беспорядочно распадаться.
И тогда Клин отклонился от указанной майором траектории.
Построив свои машины остроугольным треугольником, он направил их
прямо по оси в центр наглой "звезды". И почти сразу потерял два
штурмовика.
Но когда оказался в гуще врагов, окончательно понял, что прав -
те затрудняются вести огонь по его эскадрилье, боясь накостылять
друг другу.
Эскадрилья пролетела по центральной оси сквозь "звезду" , а
затем уж применила фатальное оружие. Гуща беззащитных вражеских
машин-в-прошлом оказалась перед Клином и его металлическими
парнями. Залпы импульсников с близкого расстояния разносили в
клочья по два-три вражеских штурмовика. Деквантизаторы
образовывали из вражеских экипажей полосы плазмы. Гамма-лазеры
плевались бешеной энергией, ловко обращая противников в снопы
света. Это казалось охотой. Ослепительные шары вспышек, быстро
превращающиеся в косматые бурые бороды - вся эта кака вскоре
испачкала космическое пространство.
Командир вражеского флота рано или поздно сообразил, чем дело
пахнет, и стал проделывать маневр, дабы поймать эскадрилью Клина
в фокусы фатального оружия. Но подходящий момент уже "скрылся за
углом". Машины лунарской эскадры стали рассыпаться в настоящем.
Нерассыпавшиеся же потеряли способность качественно
маневрировать и становились легкой добычей земных штурмовиков,
которые недавно еще были зажаты в суровые клещи.
Вырваться и смыться удалось не более чем трети лунного флота.
Вскоре механики в посадочном модуле базы похлопывали Клина по
корпусу. А на выходе его встретила радостная толпа собратьев по
оружию. Некоторые предлагали тут же выпить крепко ионизированной
фтористоводородной шипучки. Другие аплодировали с помощью
постукиваний и потоптываний. Впрочем самих аплодисментов не было
слышно из-за отсутствия на базе газовой среды.
Искрящий от электростатики, разогревшийся от вихревых токов
лейтенант Клин добрался до своей ячейки и собрался было
плюхнуться в ванну с карбоновыми кислотами, как по внутренней
кабельной связи его высвистал майор Шаман. При встрече
выяснилось, что его маленькие красные глазки злобно сверкают -
как лампочки на дискотеке, именно такое неожиданное сравнение
посетило голову Клина.
- Вы нарушили приказ, Р36.Клин. Решили стать тут героем больше
всех? Знаете, это вам дорого будет стоить.
- Значит, заберете обратно черный брильянт с жидким золотом?
Между прочим, я все делал ради победы.
- В девяти случаях из десяти нарушение приказа оборачивается
поражением.- в суровом эмоциональном режиме произнес майор
Шаман и объявил строгое предупреждение.- ...Это в добавление к
тому выговору, который вы получили на службе в полиции. Рапорт о
вашем проступке уже отправлен Резиденту.
"За проявленную сверхнормативную находчивость и мужество выше
уровня математического ожидания наградить майора Р37.Шамана и
лейтенанта Р36.Клина почетным идентификатором личности второй
степени. Присвоить лейтенанту Р36.Клину воинское звание капитан.
00001."
Сообщение, поступившее и к Клину, и к Шаману на частоте
спецсвязи имело код, принадлежащий Резиденту.
- Счет один-один, Ваше Качество.- добавляя код ехидства,
прокомментировал капитан Клин.- Резидент в отличие от вас не
стал мелочиться.
- Тем хуже для Резидента,- зловеще проскрипел майор.
Свежеиспеченный капитан Р37.Клин решил осмелеть еще больше и
высказать свои сомнения.
- У меня, Ваше Качество, такое впечатление, что вы оставляете
право иметь чутье, интуицию и все такое только себе, только
своей серии. Я бы сказал, что вы не вполне похожи на робота.
Шаман подкатился на минимальное расстояние и собеседнику
показалось, что майорские глазки буравят его броню.
- Вы тоже не вполне, капитан Клин. Всего хорошего, капитан
Клин. И помните поговорку мягкотелов: "Не плюй в колодец, не то
колодец плюнет на тебя."

7.
Меж тем, капитан Клин вспоминал о том, что он некогда был
офицером каллистянской разведки лишь в те минуты полусна, когда
полностью отключался от обработки текущей информации и
погружался во внутрисистемное тестирование. Иногда ему казалось,
что все, относящееся к офицеру КГБ Паклину, является посторонней
информацией, непонятно откуда взявшейся на накопителях. Но порой
он ощущал, что многие его поступки определяются теми
характеристиками, скрытыми интенциями и потенциями, доставшимися
от пришельца из другого мира.
В этом случае, странная информация должна по идее присутствовать
в базовой матрице. Возможно, Сибилла и выбрала именно его,
Р36.Клина, чтобы выудить тайные сведения.
Сибилла. Сибилла. Все-таки он прокололся с ней. Она не только
вытащила из него всю необходимую информацию, но, скорее всего, и
вырвала из рядов полиции. Разве сержант Р36.Блеск будет
переживать из-за того, что зверомашины доберутся до "сопливых"?
От этих загадочных "тридцать седьмых" у Клина перегревался
мыслительных аппарат. Р37 якобы торчат от всяких мягкотельских
штучек-дрючек, но Сибилла явно держит зло на белковых тварей. Да
и майор Шаман очень не прост, он подозрительно ограничивает
право своих подчиненного быть прозорливым и чутким. Как это
аукнется на ходе войны?
При слове "мягкотелы" капитан Клин частенько начинал размышлять
об их женщинах. Наверное, они вытягивают "базовую" информацию из
своих мужиков еще более интересно и умело, чем Сибилла. Все-таки
их предки занимались этими делами сотни миллионов лет и успели
отработать мастерство. Любопытно, смог бы он, Р36.Клин
подружиться с "мягкотелыми" дамами или они в любом случае
обзывали бы его "умной сковородкой". Из памяти, а может и
воображения произрастали сценки, в которых он тоже был
мягкотелым и общался на разные лады с человеческими девушками. И
они ему нравились, их хрупкие косточки, их полужидкая плоть, их
тонкая кожица, и даже непонятно зачем растущие волосы на их
головенках. И рыжие, и пепельные, и золотистые. Используя те
впечатления, которые остались от интима с Сибиллой, Клин
представлял как бы Это могло быть с мягкими девушками. Он
аккуратно записывал свои интимные фантазии в видеорежиме,
монтировал их, подправлял и снова прокручивал, радуясь своему
режиссерскому мастерству.
Капитан Клин, в конце концов, выплывал из полузабытья и
вспоминал, что он не единожды видел мягкотелов и в фильмах, и
наяву, и живых - на лоне природы. И в музее - в заспиртованной
виде. Никогда они не производили на него благоприятного
впечатления, скорее уж отталкивающее. Ему куда больше нравились
в белковом мире некоторые членистоногие с твердыми хитиновыми
покровами. Насекомые, во всяком случае, поболее смахивали на
роботов, чем мягкотелы.
Но, даже в состоянии стопроцентной бодрости и активности всех
систем, прежние чувства отвращения к мягкотелам уже не
пробуждались в Клине.
В один из приятных часов, наполненных игрой воображения, как-то
слишком неожиданно раздался сигнал боевой тревоги. Капитан Клин
секунду приводил себя в полную ясность, а потом помчался по
длинным, как кишки барана, коридорам базы к взлетно-посадочным
площадкам.
Большие и маленькие роботы-механики еще ползали по обшивке его
штурмовика, но все панели и люки были на штатных местах.
Остальные пилоты его эскадрильи уже сидели по своим кабинам.
Капитан Клин тоже разместился в нутре штурмовика, принял форму
номер два и стал похож на параллелепипед с ворохом отходящих
кабелей. Первым делом надо было поздороваться со штурмовым
катером.
- Привет, мы вместе?
- Вместе.
Сейчас пилот действительно видел, слышал и чувствовал вместе со
своим штурмовиком. Любой приказ, произведенный его быстрым
мозгом, мигом перекидывался в компьютер катера и микропроцессоры
бортовых систем. Результаты функционирования и диагностики
бортовых систем также проносились через компьютер штурмовика в
мозг капитана Клина.
Командная сеть базы направила запрос о готовности и капитан Клин
подтвердил полную работоспособность всех своих систем.
Наконец, база разрешила сброс и начала отсчет времени старта.
Вот растаяли, обнулились секунды ожидания и крупная тряска
показала, что штурмовик вырвался "из стойла" в открытый космос.
Бортовой компьютер вычерчивал траекторию полета и практически
сам вел боевую машину.
Капитан Клин использовал полярную систему координат, поэтому
вражеские истребители для него возникли сверху, вначале на
радиолокаторах, потом оптически. А Земля оказалась внизу.
Враги опускались довольно плотным тетраэдром, направленным
острием к планете, в то время как земной флот летел просторным
ромбом. И опять Клин заметил, что боевой порядок, выбранный
Шаманом не слишком удачен. Противники раньше смогли
сфокусировать фатальное оружие. Хочешь не хочешь, а по сторонам
тетраэдра возникли штурмовики-в-будущем земного флота, которые
сразу попали под яростную долбежку гамма-лазеров. Земные
штурмовики там, наверху, разлетались в клочья, а
машины-в-настоящем все хуже поддавались управлению и натужно
скрипели от внутренних напряжений.
Клин начал терять контроль над своей машиной. Вырубились
локаторы дальнего наблюдения, надрывно закашлял двигатель,
бортовые системы отказывались слушаться каждой команды.
Штурмовик быстро превращался в металлолом.
И тут Клин полностью врубился в ситуацию. Стало ясно, какой
маневр совершит вражеский тетраэдр - он сейчас весь ляжет на
одну из своих сторон, направив острие по касательной к Земле.
Вот тогда противник окажется позади и вплотную займется земным
флотом-в-прошлом. Не долго думая, капитан Клин дал команду своей
эскадрилье на вертикальный маневр с обратным разворотом. А
вскоре вражеский адмирал, молодец, оправдал ожидания и
перестроил свои боевые порядки - тетраэдр повернулся, чтобы
оказаться с тылу у земного флота.
Тут и заработало фатальное оружие эскадрильи Клина. Прямо перед
ней возникли противники-в-будущем, которые были сметены как
крошки ударом из импульсников. Тетраэдр дал заметную трещину, в
которую устремилась эскадрилья Клина. А за ней последовали
примеру и другие эскадрильи земного флота. Противник,
оказавшийся со всех четырех сторон от прорвавшихся групп, своим
плотным огнем больше вредил себе. А вот каждый выстрел из
бортового импульсника или бластера землян доставлял неизменный
успех. Выбросы перегравитаторов бросали вражеские машины друг на
друга, смешивали их в кучу-малу. Залпы же деквантизаторов просто
выкашивали целые ряды вражьей техники, превращая блестящие
штурмовики в смутные водородные вихри.
На мгновение отрешившись от упоения боем капитан Клин заметил,
что один из "кусков" тетраэдра отвалился и семь вражеских машин
устремились серебристыми иглами прямо в сизую земную атмосферу.
Клин попробовал по спецканалу экстренно высвистать майора
Шамана, но канал был полон шумов, неизменно возникающих при
работе фатального оружия.
И тогда капитан Клин поручил эскадрилью своему заместителю, а
сам с одним звеном кинулся вдогонку за беглецами - как
заржавевший робот за масленкой.
С помощью фатального оружия Клину удалось достать удирающего
врага-в-прошлом, впаять в виртуальные машины по несколько ракет,
отчего затрепетало и запылало два вражеских
штурмовика-в-настоящем.
Но дальше начиналась земная атмосфера, в которой применять
фатальное оружие было запрещено под страхом позорной смертной
казни через переплавку.
Враги прошли противокосмическую оборону Земли как сквозь масло
- похоже им были хорошо известны коды опознания "свой-чужой".
Штурмовики противника неслись на большой скорости, невзирая на
разогрев обшивки, и зацепить их становилось все проблематичнее.
Впрочем удалось засадить ракету прямо в сопло одной из вражеских
машин. Но это было счастливым случаем с вероятностью 0,1.
Капитан Клин по ходу дела шерстил карты и просчитывал траекторию
движения врага. И получалось, что "тридцать седьмые" прутся
прямо к куполу, в котором проживают мягкотелы.
Это что же, мятежные киберы надеются спрятать свои жалкие
металлические тушки у людей? Дожили.
И вот уже купол в каких-нибудь сорока километрах. Капитан Клин
заметил, что от вражеских штурмовиков отделились белые пятнышки
ракет и помчались... сомнения не было - в сторону купола.
"Тридцать седьмые" собрались разделаться с высшими обезьянами!..

Капитан Клин пораскидывал своими кристаллическими мозгами.
Выходит, роботы Р37 решили позаимствовать все необходимое у
мягкотелов, но самих homo sapiens размазать по полу - чтобы не
страдать потом от комплекса благодарности.
В то время, когда под взрывами ракет трескался купол, звену
Клина удалось атаковать сверху вражеские машины и прикончить три
из них c помощью дальнобойных мезоно-ингибиторов. Но две летучие
гадины стали заходить на посадку. Они словно приглашали
продолжить "диалог" на земле.
Машины звена приземлились на опушке мертвого лесочка, щедро
облепленного солями аммония, дальше было небольшое поле, а за
ним начинал вздыматься купол. Однако окутанные дымом трещины
показывали, что он уже потерял невинность.
Машин лунного флота вообще не было заметно - попрятались гады.
После небольшой рекогносцировки капитан Клин заметил, что
несколько серебристых лент движутся от леса к городу. Он дал
увеличение своим объективам - неприятный сюрприз, поток
зверомашин устремляется прямо к прорехам в куполе.
- Это похоже на наступление.- высказал догадку Р36.Метеор.
- Это и есть наступление.- отозвался Р36.Клин.
- Кто же их науськал на мягкотелов?- полюбопытствовал
лейтенант Р36.Болид.
- Кто. Кто. Робот в пальто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12