Машина
проглотила монету, на циферблатах зажглись огни. Лансинг потянул за рычаг
и цилиндры циферблатов начали бешено вращаться. Потом огни погасли,
исчезли вместе с машиной. И сама комната тоже исчезла.
Он стоял на тропе, бежавшей через узкую горную долину, покрытую
лесом. Откуда-то издалека доносилось журчание небольшой речушки. Не считая
журчания, стояла полная тишина. Ничто не шевелилось.
Теперь понятно, сказал он сам себе. Лучше бы ему было сразу после
номера пятого покинуть комнату. Хотя уверенности в этом нет. Потому что
эта трансформация комнаты в лесистую долину может быть не менее
восхитительным выигрышем, чем ведро золотых монет, хотя пока что он в этом
не мог себя уверить.
Не двигайся, сказал он сам себе. Сначала оглядись по сторонам. Стой,
где стоишь. И не впадай в панику, - уже в первые эти секунды он
почувствовал запах паники.
Он огляделся по сторонам. Впереди от него уровень местности плавно
повышался, и, судя по звуку, ручей был не очень далеко. Деревья - в
основном дуб и клен. Листья на них пожелтели. Тропу впереди стремительно
перебежала белка и прыжками устремилась вверх по пологому склону впереди.
Когда белка исчезла, Лансинг мог отмечать ее продвижение по шороху листвы,
покрывавшей землю, которая была потревожена маленьким ураганом
проносившейся белки. Когда шорох лапок убегавшего зверька затих, тишина -
если не считать бормотания ручья - снова стала полной. Но теперь она уже
не казалась такой тяжелой. Иногда доносились тихие звуки, шум, шелест
падавшей листвы, едва различимый шорох лапок мелких зверушек, обитателей
леса, прочие звуки, которые Лансингу были незнакомы.
Итак, он привел в действие автомат номер семь, и что-то или кто-то,
стоявший за всем этим, перенес его сюда. Туда, где он сейчас находился.
- Хорошо, - громко сказал Лансинг. - И что теперь? Что это все должно
означать? Если вы уже посмеялись, то покончим с глупой шуткой.
Однако заканчивать никто ни с чем не собирался. Лесистая долина не
исчезла. И не было ни малейшего признака, что Лансинга кто-то или что-то
услышал (услышало). Номер семь или еще кто-то...
Это невероятно, подумал он. Но все, что до сих пор случилось, было
невероятно с самого начала. Не в меньшей степени, чем говорящая машина для
игры. Если он вернется назад, пообещал себе Лансинг, он под землей разыщет
Джексона, этого чертового студента, и расчленит его на пять частей голыми
руками.
Если только когда-нибудь вернется назад!
До сих пор ситуация представлялась ему как временная, неизбежно
завершающаяся его обратным появлением в комнате с выстроившимися вдоль
стены игральными машинами. Но если возвращение не произойдет? Что тогда?
При этой мысли его покрыл пот, и паника, до сих пор таившаяся где-то среди
деревьев, ястребом метнулась на Лансинга. Он бросился бежать. Безумно, без
всякой причины, слепо, в ужасе, который правил им. В голове его не
осталось места для мыслей, там царил ужас.
Наконец, он обо что-то споткнулся, ударился в дерево и свалился на
землю. Он не попытался тут же подняться. Он лежал там, где упал, не в
силах перевести дух, с трудом наполняя воздухом легкие.
И пока он лежал, часть ужаса просочилась из сознания Лансинга наружу.
Никто не пытался вонзить в его тело длинные острые клыки. Ужасные чудовища
не спешили идти по его следу. Ничего особенного не происходило.
Восстановив дыхание, он перевел себя в вертикальное положение. Он
по-прежнему находился на тропинке, и еще он обнаружил, что достиг верхушки
холма - тропа шла по гребню. Лес был не менее густой, но щебетание ручья
уже не доносилось.
Итак, чего он достиг? И что теперь, когда он почти освободился от
власти паники, что он должен делать? Возвращаться обратно в долину, где он
был, не было никакого смысла. Имелся серьезный шанс на то, что даже
попытавшись сделать это, он мог бы эту долину и не узнать, не отличить ее
от других похожих.
Ему необходима была информация. Это - первоочередная потребность. Где
он находится? Пока он не узнает этого, то может и не пытаться вернуться
назад, в колледж. Местность, подумал Лансинг, напоминает Новую Англию.
Каким-то образом игральная машина переместила его в пространстве, хотя и
не на очень большое расстояние. Если бы он мог выяснить, где именно
находится, мог обнаружить телефон, то позвонил бы Энди, попросил бы
приехать и подобрать его. И если он двинется вдоль тропы, то весьма
вероятно, что через какое-то время наткнется на человеческое обиталище.
Он зашагал вдоль тропинки. Идти было легко, потому что, судя по
всему, тропой этой пользовались часто. Он не боялся потерять ее. На каждом
повороте Лансинг с надеждой вглядывался вперед, надеясь, что увидит там
дом или какого-нибудь любителя погулять пешком по лесу, который мог бы
сказать Лансингу, где он находится.
Местность напоминала Новую Англию, лес, хотя и довольно густой, был
лесом приятным. Никакого намека на троллей, гоблинов и прочих нехороших
обитателей. И время года было тем же, что и в местности, откуда был
перенесен Лансинг. Здесь тоже была осень, но одна вещь очень тревожила
Лансинга. Над колледжем уже нависла ночь, когда он отправился выяснять
историю с машиной, а здесь все еще только шло к вечеру, хотя он и был не
очень уж далеко.
И другая мысль не давала покоя Лансингу. Если он не найдет ночлега,
то ночевать придется под открытым небом, а он к этому не был готов. Одежда
на нем была совсем не того рода, что подходит для защиты от ночной
прохлады, а огня он разжечь не мог. Поскольку Лансинг никогда не курил, то
никогда и не носил с собой спичек. Он взглянул на часы, тут же сообразив,
что время на циферблате здесь ничего не обозначает. Произошло не только
смещение в пространстве, но, очевидно, и во времени. И хотя звучало это
пугающе, он пока не был слишком расстроен. Он был занят другими
проблемами, в первую очередь - найти укрытие на ночь!
Он шел уже часа два, так ему казалось. Если бы раньше взглянул на
часы и засек время!
А вдруг он оказался в необитаемом районе? Только это могло, по мнению
Лансинга, объяснить отсутствие людей. В привычной местности Новой Англии
он давно уже должен был наткнуться на какую-нибудь ферму.
Солнце уже опустилось низко, еще час-два и станет темно. Лансинг
бросился бежать, потом взял себя в руки. Нет, этим путем он ничего не
достигнет - бег принесет панику, а он не мог себе сейчас позволить
паниковать. Но все же решил, что стоит прибавить шагу.
Прошел еще час, а он по-прежнему не замечал признаков жилья. Солнце
погружалось за горизонт. Быстро надвигалась темнота.
Еще полчаса, сказал он себе, заключая сделку с самим собой. Если
через полчаса он ничего не найдет, то начнет готовиться к ночлегу под
открытым небом - постарается найти более-менее подходящее естественное
убежище или сам что-нибудь соорудит.
Темнота надвигалась быстрее, чем он предполагал, и не прошло
установленного получаса, как он начал искать место для "берлоги". Потом он
увидел впереди искру света. Он замер, затаив дыхание, чтобы убедиться, что
это в самом деле свет, боясь спугнуть удачу. Потом сделал несколько шагов
вперед, чтобы лучше было видно, и огонек не исчез. Это в самом деле был
мерцавший в полутемноте огонь, и в этом сомнения не было!
Он пошел в направлении огня, лишь бросив быстрый взгляд под ноги,
чтобы убедиться, что он не сошел с тропы. Чем ближе он подходил, тем ярче
становился огонь, и он почувствовал, как заполняет его прилив
благодарности.
Лес перешел в поляну, и в сумерках он увидел очертания дома. Свет
падал из нескольких окон в одном крыле здания, а из массивной трубы
поднимались кудрявые завитки дыма.
В темноте он не заметил изгороди, потому что на радостях потерял
тропинку, поэтому ощупью пробрался вдоль изгороди к калитке. Калитка была
подвешена к солидным столбам, явно более высоким, чем требовалось. Подняв
голову, он понял, почему. К столбам была привязана перекладина, а с
перекладины свешивалась вывеска. Она крепилась к двум отрезкам цепи, на
которых висела.
Прищурившись, Лансинг разобрал, что это вывеска гостиницы. Но стало
уже так темно, что он не мог прочесть названия.

6
Пять человек, четыре мужчины и женщина, сидели за столом, массивным и
дубовым, перед каменным камином. Когда Лансинг вошел в комнату и затворил
за собой дверь, все они повернулись и посмотрели на него. Один из них,
очень полный человек, выбрался из своего кресла и вперевалку направился к
Лансингу, чтобы поприветствовать его.
- Профессор Лансинг, мы все очень рады, что вы прибыли благополучно,
- сказал он. - Мы уже начали волноваться. Теперь остался еще только один
человек. Надеемся, что с ней ничего не случилось.
- Еще один? Так вы знали, что я приду?
- Да, узнали еще несколько часов назад. В тот момент, когда вы
отправились в путь.
- Совершенно ничего не понимаю, - развел руками Лансинг. - Как вы
могли об этом узнать? Это невозможно.
- Я здесь хозяин, - сказал толстяк. - И я управляю этой захудалой
гостиницей в меру всех своих сил, чтобы создать условия для отдыха всех,
кто путешествует в этих краях. Пожалуйста, сэр, подходите к огню,
согрейтесь. Бригадир, я не сомневаюсь, уступит вам свой стул у самого
очага.
- С большим удовольствием, - сказал Бригадир. - Я уже слегка
обуглился, пока сидел у самого огня.
Он встал со стула - солидного, командирского вида мужчина, плотного
телосложения. Огонь очага блеснул при этом на медалях, прикрепленных к
куртке.
- Благодарю вас, сэр, - пробормотал Лансинг.
Но прежде, чем он успел сделать шаг и занять место, открылась дверь и
в комнату вошла женщина.
Хозяин, переваливаясь, прошел немного вперед, чтобы приветствовать
ее.
- Мэри Оуэн, - сказала он. - Это вы? Мы очень рады видеть вас здесь.
- Да, меня зовут Мэри Оуэн, - подтвердила женщина. - И я также рада,
что попала сюда. Но вы не могли бы сказать, где я нахожусь?
- С огромным удовольствием, - ответил Хозяин. - Вы в гостинице
"Петушок".
- Какое странное название для гостиницы, - сказала Мэри Оуэн.
- Об этом судить не берусь, - ответил Хозяин. - В наименовании я
участия не принимал. Она уже имела это название, когда я появился здесь.
Как вы могли заметить, это весьма древнее строение. И в свое время давало
убежище многим очень благородным клиентам.
- Но что это за местность? - спросила Мэри. - Я имею в виду страну.
Страна, провинция, район, округ - где я нахожусь сейчас?
- Ничего этого я вам сообщить не могу, - сказал Хозяин. - Подобных
сведений мне никогда не приходилось получать.
- А я еще не слышала о человеке, который бы не знал, в какой стране
он живет, - сказала Мэри.
- Мадам, - сказал человек во всем черном, стоящий рядом с Бригадиром.
- Это звучит странно, но Хозяин не шутит с вами. Все это правда. То же
самое он говорил и всем нам.
- Проходите, проходите же, - сказал Хозяин. - Придвигайтесь поближе к
огню. - Джентльмены, которые уже успели согреться, дадут место вам и
профессору Лансингу. Вот, наконец, собрались все. Теперь я отправлюсь на
кухню, посмотрю, как дела с ужином.
И своей утиной походкой он заспешил прочь. Мэри Оуэн тем временем
подошла к очагу и остановилась рядом с Лансингом.
- Кажется, он назвал вас профессором? - спросила она.
- Да, кажется. Лучше бы он этого не делал. Меня редко так называют.
Даже мои студенты...
- Но вы профессор, правильно?
- Да. Преподаю в Лангморском университете.
- Никогда о таком не слыхала.
- Это небольшое заведение в Новой Англии.
Тут к ним обратился Бригадир.
- Вот два стула у огня. Пастор и я приготовили их для вас.
- Спасибо, генерал, - сказала Мэри.
Человек, тихо сидевший напротив Бригадира и Пастора, поднялся и
осторожно тронул Лансинга за руку.
- Как вы видите, - сказал он, - я не человек. Поэтому вы не
воспримите это как грубость, если я приглашу вас в наш тесный кружок?
- Ну, почему же?... - начал Лансинг, потом замолчал и уставился на
говорившего. - Вы...
- Я робот, мистер Лансинг. Вы раньше не видели роботов?
- Нет, никогда.
- Да, нас немного, - сказал робот, - и мы есть не на всех мирах. Меня
зовут Юргенс.
- Извините, что я вас сначала не заметил, - сказал Лансинг. - Хотя в
очаге огонь, комната не очень хорошо освещена, и я был так ошеломлен,
что...
- Да, кстати, мистер Лансинг, вы, случайно, не сумасшедший?
- Не думаю, Юргенс. Мне такое никогда не приходило в голову. А почему
вы спрашиваете?
- У меня хобби, - объяснил робот. - Коллекционирую ненормальных
людей. Один человек из моей коллекции начинает воображать себя Богом, едва
лишь напьется допьяна.
- Тогда я пас, - сказал Лансинг. - В трезвом или нетрезвом виде, я
никогда не воображаю себя Богом.
- Но, - сказал Юргенс. - Это лишь одна из разновидностей
ненормальности. Существуют многие другие.
- Не сомневаюсь, что существуют, - согласился Лансинг.
Бригадир взял на себя обязанность представить всех сидевших за
столом.
- Меня зовут Эверет Дарили, - сказал он. - Бригадир семнадцатой
секции. Рядом со мной стоит пастор Эзра Хатфилд, а сидящая за столом леди
- поэтесса Сандра Карвер. Рядом с мистером Лансингом стоит робот Юргенс.
Теперь мы знаем друг друга, давайте же займем места и угостимся прелестным
напитком, который нам был предложен. Трое из нас его уже опробовали и
сочли превосходным.
Лансинг обошел стол и сел рядом с Мэри Оуэн. Стол, как он заметил,
был из солидного дубового дерева, и обработка указывала, что сделан он
руками сельского плотника.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5