Это были следы мустангов, и, хотя Черный Ястреб тоже не был подкован, Базиль знал следы его копыт так же хорошо, как вид собственного ружья. След арабского коня был значительно крупнее следов диких лошадей.
После того как Базиль проехал назад по своему следу около часа, все время глядя в землю, он вдруг услышал, что его окликнули по имени. Подняв голову, он увидел на опушке леса Люсьена. С радостным возгласом Базиль пришпорил лошадь и поскакал вперед; однако, когда он подъехал ближе, чувство радости сменилось мучительным предчувствием. Здесь был Люсьен, здесь были Жаннет и Маренго, но где Франсуа?
- Где Франсуа? - спросил Люсьен, когда Базиль подъехал.
Базиль с трудом мог говорить - так он был взволнован.
- А разве Франсуа не возвращался? - произнес он наконец.
- Нет, - ответил Люсьен. - Я думал, он с тобой и вы вернетесь вместе. Я удивлялся, что задержало вас так долго.
- О Боже, он заблудился! - воскликнул Базиль в припадке горя. - Люсьен, Люсьен, наш брат погиб!
- Погиб? Что ты хочешь сказать? - спросил Люсьен, уже думая, что на Франсуа напали индейцы или какой-нибудь дикий зверь. - С ним что-нибудь случилось? Говори, Базиль!
- Нет, нет! - ответил Базиль все еще в сильном волнении. - Он заблудился в прерии... Ах, Люс, ты не знаешь, что это такое! Это ужасно! Я тоже заблудился, но я нашел дорогу назад. А Франсуа, наш бедный маленький Франсуа, - для него нет никакой надежды, он погиб, погиб!
- Но разве ты не видел его с тех пор, как мы все трое разделились? спросил в отчаянии Люсьен.
- Нет. Я сам заблудился и все время искал дорогу. Мне удалось вернуться только благодаря тому, что я ехал по своему собственному следу, иначе мы могли бы никогда больше не встретиться. О, Франсуа, бедный братец Франсуа, что с ним будет!
Люсьен разделял мрачные предчувствия и отчаяние брата. До этого момента он предполагал, что они отправились вместе и что-нибудь задержало их - возможно, разорвался стремянный ремень или лопнула подпруга... мало ли что, - и он начал уже волноваться, когда показался Базиль. Люсьен не знал, что это значит заблудиться в прерии, но бессвязные объяснения Базиля помогли ему представить себе, чем это могло кончиться, и он теперь хорошо понимал положение Франсуа. Однако не время было предаваться горю. Люсьен видел, что Базиль почти лишился мужества, особенно потому, что считал себя причиной несчастья: именно Базилю принадлежала мысль погнаться за индейками, и он возглавлял погоню. Оба мальчика чувствовали, что должны немедленно что-то предпринять для спасения пропавшего брата.
- Что делать? - сказал Люсьен.
Базиль наконец пришел в себя. Надежда на спасение Франсуа вернула ему обычную энергию и мужество.
- Может быть, нам лучше остаться здесь? - спросил Люсьен, который знал, что его рассудительный брат найдет выход из положения.
- Нет, - ответил тот, - это бессмысленно. Даже я не мог бы найти дорогу обратно, если бы не следы моей лошади. Франсуа не придет это в голову, и, даже если он подумает об этом, его лошадь - мустанг, а прерия во всех направлениях покрыта следами мустангов. Нет-нет, он никогда не сможет вернуться сюда разве только случайно, а это всего один шанс против тысячи. Мы должны отправиться на поиски. Мы пойдем по его следу. Впрочем, боюсь, что и это невозможно - здесь слишком много других следов. Но прежде чем двинуться на поиски, - продолжал Базиль, - давай испробуем все средства, которые у нас еще остались. Твое ружье заряжено?
- Да, - ответил Люсьен.
- Я выстрелю, а ты выстрели немного погодя после меня. Первый выстрел может заставить его прислушаться, и он лучше услышит второй.
Базиль поднял ружье и выстрелил в воздух. Через несколько секунд выстрелил и Люсьен, и оба стояли тихо, прислушиваясь. Сердца их громко бились.
Братья стояли так больше пяти минут. Франсуа мог бы успеть зарядить свое ружье, если бы оно было не заряжено. Но ответного выстрела не последовало.
Опять братья зарядили ружья - на этот раз порохом, положив тяжелые заряды и туго забив их, чтобы выстрелы были громче. Они выстрелили. Результат был тот же самый: никакого ответа.
- Это доказывает, что Франсуа очень далеко, - сказал Люсьен. - В этой местности звук слышен на большом расстоянии.
- Давай попробуем дать сигнал дымом, - сказал Базиль, откладывая ружье. Собери хворосту, Люс, пока я разожгу листья.
Базиль взял несколько пыжей и, положив их на землю, сгреб в кучу сухие листья, траву и поджег их. Тем временем Люсьен собрал охапку хвороста и положил его на костер. Сверху набросали сучьев с ветками и зелеными листьями, а поверх всего - несколько пригоршней испанского мха, который здесь в изобилии свисал с дубов. Вскоре высоко в небо поднялся густой дым, и братья стояли, напряженно вглядываясь в прерию.
- Франсуа, должно быть, очень далеко, если не видит дыма, - сказал Люсьен. - Я полагаю, что дым заметен на десять миль вокруг.
- Да, по крайней мере, - ответил Базиль. - И у него не заняло бы много времени проскакать десять миль. Очевидно, погоня увлекла его очень далеко, и он, обнаружив, что заблудился в поисках дороги, мог ускакать еще дальше.
- Да, если только он не напал, как и ты, на свой собственный след, сказал Люсьен.
- Нет, вряд ли. Бедный маленький Франсуа не догадается сделать это - у него недостаточно опыта, и, кроме того, я даже надеюсь, что он не сделал этого.
- Почему? - спросил Люсьен.
- Потому что нам будет легче отыскать его след, если он двигался прямо вперед.
- Правда, правда! - ответил Люсьен.
И оба, снова погрузившись в молчание, стали взволнованно вглядываться в прерию.
Так они стояли некоторое время, пока наконец не повернулись друг к другу с выражением разочарования на лицах.
- Он не возвращается! - печально сказал Люсьен.
- Нет. Если бы он увидел дым, он бы пустился галопом и уже давно бы вернулся. Мы должны ехать за ним.
Но тут взгляд Базиля упал на собаку. В глазах у него сверкнул радостный огонек, и весь он вдруг преобразился.
- Мы напрасно тратили время! - воскликнул он. - Скорее, Люсьен, на коня, на коня!
- Что такое? - спросил с удивлением Люсьен.
- Не спрашивай меня! Отличная мысль пришла мне в голову! Но нельзя терять ни минуты. Время дорого, едем!
- А Жаннет мы оставим здесь?
- Конечно. Франсуа может приехать.
- А если он вернется, как он узнает, куда мы уехали?
- Это правда, - ответил Базиль и задумался. - Вот что, - продолжал он, дай мне бумагу и карандаш, а пока я буду писать, привяжи Жаннет.
Люсьен подал ему листок бумаги и карандаш, а затем принялся крепко привязывать мула к дереву. Базиль взял бумагу и написал:
"Франсуа, мы отправились по твоему следу. Жди нас около Жаннет".
Он прикрепил бумажку к стволу дерева так, чтобы она сразу бросилась в глаза, схватил ружье и, прыгнув в седло, сказал Люсьену, чтобы тот следовал за ним.
Люсьен сел на свою лошадь и поехал за Базилем. Собака Маренго бежала сзади.
Глава XIV
ПО СЛЕДУ С ОХОТНИЧЬЕЙ СОБАКОЙ
Братья поехали туда, откуда начали преследование индеек.
Отсюда Франсуа поехал налево, но там было много следов в одном и том же направлении, в том числе и следы скачущих лошадей.
- Я ведь уже сказал, - заметил Базиль, - что нам не найти его след. Тут очень трудно разобраться. Вот эти следы, должно быть, его - они выглядят свежее остальных. Попробуем идти по ним... Маренго!..
- Подожди, Базиль, - прервал Люсьен. - Последний раз я видел Франсуа вон там - он проскакал мимо того леска.
- Это уже лучше! Может быть, там его следы легче отличить от других. Вперед!
Проехав еще около ста шагов, мальчики приблизились к леску, указанному Люсьеном.
- Да, - воскликнул Базиль, - ты прав! Франсуа проезжал здесь - видны его следы.
Базиль сошел с лошади и отдал поводья Люсьену. Он встал на колени в траве и тщательно рассмотрел отпечатки копыт один за другим.
- Так, - тихо сказал он, поднимаясь. - Я узнаю тебя среди тысячи... Приготовься к быстрой езде, - продолжал он, обращаясь к Люсьену. - Собака, конечно, помчится со всех ног, нам придется скакать во весь опор... Маренго!
Собака подбежала к юному охотнику, наклонившемуся над следом. Базиль держал в руках красное одеяло Франсуа, которое тот отвязал с лошади и сбросил, когда начал погоню. Собака понюхала одеяло, тихо скуля и поглядывая на своего хозяина умными глазами. Казалось, она понимала, чего от нее хотят.
Базиль перекинул одеяло через седло, снова наклонился, провел рукой по траве и показал жестом Маренго, чтобы он шел в этом направлении. Охотничья собака коротко залаяла, пригнула голову к земле и побежала по следу.
Базиль сейчас же вскочил в седло и, схватив поводья, крикнул брату:
- Едем, Люсьен! Мы не должны терять собаку из виду, даже если наши лошади упадут замертво. Все зависит от того, чтобы не упустить ее из поля зрения.
Оба пришпорили лошадей и галопом ринулись вперед.
- Мы должны знать, как найти дорогу обратно, - сказал Базиль, натягивая поводья, когда они проезжали мимо группы деревьев. - Нам бы самим не заблудиться!
С этими словами он надломил ветку дерева, и она повисла, раскачиваясь. Затем Базиль снова пустился галопом.
Около мили собака бежала по прямой, никуда не сворачивая: это была линия первого полета индейки. Затем направление несколько изменилось, и они снова поехали прямо.
- Второй полет, - сказал Базиль брату.
Они скакали галопом, то с беспокойством следя за собакой, то задерживаясь на мгновение у какого-нибудь приметного дерева, чтобы надломить ветку, отметив таким образом свой путь.
Наконец собака вбежала в рощицу.
- Вот! - воскликнул Базиль. - Здесь Франсуа убил индейку... Нет... продолжал он, когда собака выскочила из рощицы снова на открытую равнину. Нет, индейка пыталась спрятаться здесь, но ее настигли, и она полетела дальше.
Маренго пробежал по прямой еще несколько сотен шагов, потом вдруг начал кружить по прерии.
- Остановись, Люсьен! Остановись! - воскликнул Базиль, натягивая поводья. - Я знаю, что это значит. Не наезжай на след - ты собьешь Маренго. Не мешай ему.
Через несколько секунд собака остановилась, испустила короткий вой и подкинула носом в траве какой-то темный предмет. Базиль и Люсьен наблюдали на некотором расстоянии. Они увидели, что это перья.
- Нет сомнений, именно здесь Франсуа убил птицу, - сказал Базиль. - Если бы только Маренго удалось напасть на след, по которому Франсуа поехал отсюда, все было бы хорошо... Но смотри, смотри - он опять побежал!
Теперь наступило время, когда у Базиля и Люсьена еще сильнее забилось сердце. Они знали, что приближается критический момент. Если Маренго, как сказал Базиль, удастся найти след Франсуа, собака почти наверняка поведет их по этому следу. В этом были уверены оба брата, они знали способности своей собаки. Но найдет ли она этот след?
Оба чувствовали, что от этого зависит жизнь их брата, и неудивительно, что они наблюдали за каждым движением собаки затаив дыхание, сидя неподвижно и молча в своих седлах.
Через некоторое время собака отошла от перьев и снова принялась кружить по земле. Она явно волновалась. Ее сбивали с толку следы, которых было много; они то сближались, то пересекали друг друга. Собака опять подошла к месту, где была убита индейка, и, остановившись с разочарованным видом, завыла.
Базиль и Люсьен одновременно испуганно вскрикнули - они знали, что этот вой был плохим знаком, но ни один из них не сказал ни слова.
Маренго еще раз метнулся к прежнему месту, но, как и раньше, повернул и закружил по прерии.
- О Боже, - воскликнул в отчаянии Базиль, - он выходит на старый след!
Так оно и было. В следующую минуту Маренго, побежав по старому следу, забегал под ногами лошадей. Вдруг он остановился, закинул голову и опять разочарованно завыл. Базиль жестом приказал собаке продолжать поиски.
Маренго побежал снова, но, как и прежде, по старому следу. Затем, видимо совсем запутавшись, забегал по земле то туда, то сюда, совершенно сбитый с толку. Братья взглянули друг на друга в отчаянии. След был потерян!
- Подожди, еще есть надежда, - сказал Базиль. - Попробуем пойти по более широкому кругу. Возьми мои поводья, - продолжал он, спрыгивая с лошади. Маренго! Сюда, Маренго!
Собака послушно подбежала к хозяину. Базиль, сказав Люсьену, чтобы тот следовал за ним с лошадьми, двинулся в прерию.
Базиль шел медленно, нагнувшись вперед, тщательно осматривая землю. Он двигался по неправильному кругу, большего диаметра, из того расчета, чтобы держаться снаружи того пути, который проделал Франсуа в погоне за уставшей птицей. Базиль внимательно рассмотрел расходящиеся в разные стороны следы конских копыт. Но это все было не то, что он искал. Так он прошел по кругу полмили, когда взгляд его упал на след, казавшийся свежее остальных. Базиль бросился вперед и наклонился над землей, радостно воскликнув: он узнал следы мустанга Франсуа. Он узнал их по тому признаку, который заметил еще там, где собаку впервые пустили по следу: от одного из передних копыт был отломан кусочек. Но для Маренго не это имело значение - он снова напал на правильный след и кинулся вперед по прерии, обнюхивая землю.
Базиль вскочил в седло и, махнув рукой брату, чтобы тот следовал за ним, поскакал за собакой.
Этот след шел не по прямой. Лишь в некоторых местах он тянулся прямо на протяжении сотни миль, затем вдруг сворачивал то вправо, то влево и шел зигзагами, а иногда по кругу. В одном или двух местах он пересекался. Тут собака опять чуть не сбилась.
Братья хорошо понимали, почему след был таким запутанным: бедный Франсуа плутал, не зная, куда ехать.
Еще раз след выпрямился и тянулся так больше двух миль. Франсуа явно принял здесь какое-то решение и поехал прямо, но, как заметил Базиль, он все время удалялся от их лагеря. Отсюда, поскольку след был свежий, собака побежала быстро, заставляя охотников скакать галопом. В конце концов она опять свернула направо, на запад.
Когда всадники повернули вслед за ней, они обратили внимание на небо: солнце садилось!
Тяжелое предчувствие вновь овладело ими. Мальчики знали, что на этом высоком южном плато не бывает сумерек. Если ночь будет темная, как им следовать за собакой, которая мчится с такой быстротой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32