Не жизнь, и не богатство, и не
власть делают из человека раба, но лишь его привязанность к жизни,
богатству и власти.
Бикшу, уходящий из мира, чтобы вести жизнь беззаботную и
бездеятельную, ничего не достигает. Ибо жизнь в лености есть
отвращение, и немощь силы должна быть презираема. Учение Татхагаты не
требует, чтобы человек непременно избрал бездомие или же отрекся от
мира конечно, если только он не чувствует к этому призвания. Но Дхарма
Татхагаты требует, чтобы каждый человек освободился от иллюзии
самости, очистил свое сердце и отказался от жажды к наслаждениям и вел
праведную жизнь.
И что бы человек ни делал - будет ли он ремесленником, купцом или
воином или удалится от мира и посвятит себя молитвенному созерцанию,
пусть он вложит все свое сердце и прилежание в свою работу, пусть он
будет усердным и деятельным. И если он будет как лотос, который растет
в воде и, тем не менее, остается нетронутым ею, если он будет биться в
жизни, не питая зависимости и ненависти, если он будет вести жизнь не
для услаждения самости, но лишь для истины, тогда радость, мир и
благодать, несомненно, пребудут в сознании его" /11/.
Столь же жизненны и практичны прекрасные ответы Благословенного
на вопросы воина по имени Синха.
"В то время многие видные горожане собрались в зале заседаний и
всячески восхваляли Будду, Дхарму и Общину. Среди них находился и
Синха, главнокомандующий, последователь секты нигантха. И Синха
подумал: "Воистину, должно быть Благословенный - Будда, Святой. Пойду
и встречусь с ним".
И Синха, генерал, направился туда, где пребывал глава нигантхов
Натапутта, и, приблизившись к нему, сказал: "Владыка, я хочу посетить
самана Готаму". (Самана с пали то же, что шрамана с санскрита).
Натапутта ответил: "О Синха, ты веришь в то, что всякое действие
имеет последствие, отвечающее нравственным достоинствам этого
действия. Зачем тебе посещать самана Готаму, который отрицает
последствия действий? Самана Готама, о Синха, отрицает последствия
действий; он учит доктрине недеяния; и в этом учении он наставляет
своих последователей".
Тогда желание посетить Благословенного, возникшее у Синхи,
генерала, утихло.
Услышав вновь восхваление Будде, Дхарме и Общине, Синха обратился
к главе нигатов во второй раз; и вновь Натапутта отговорил его.
Когда генерал в третий раз услышал, как видные горожане
превозносили достоинства Будды, Дхармы и Общины, он подумал: "Воистину
должно быть, самана Готама - Святой Будда. Что мне нигантхи и их
согласие или несогласие? Пойду, не испрашивая их разрешения, и
встречусь с ним, Благословенным, Святым Буддой".
И Синха, генерал, обратился к Благословенному со словами: "Я
слышал, Владыка, что самана Готама отрицает последствия действий, учит
доктрине недеяния и говорит, что действия живых существ не получают
своего воздаяния, ибо он учит уничтожению и презренности всего; и в
этой доктрине он наставляет своих последователей. Учишь ли ты
уничтожению души и сожжению человеческого существа? Прошу, скажи мне,
Владыка: те, кто утверждают это, говорят ли они истину или же
свидетельствуют ложно против Благословенного, выдавая поддельное
учение за твое?"
И Благословенный отвечал: "В некотором смысле, Синха, те, кто
говорят это, утверждают истину обо мне; с другой стороны, Синха, и те,
кто говорит противное, также утверждают обо мне истину. Выслушай, и я
поясню тебе.
Я учу, Синха, несовершению таких действий, которые неправедны в
поступках, в словах либо в мыслях; я учу непроявлению всех тех
состояний души, которые несут зло и нехороши. Но я учу, Синха,
совершению таких действий, которые праведны в поступках, в словах и в
мыслях; я учу проявлению всех тех состояний души, которые хороши и не
несут зла.
Я учу, Синха, что все состояния души, которые несут зло и
нехороши, и неправедные действия в поступках, в словах или мыслях
должны быть сожжены. Тот, кто освободился, Синха, от всех тех
состояний души, которые несут зло и нехороши, тот, кто уничтожил их
подобно пальме, вырванной с корнем, так что они не могут возникнуть
вновь, - такой человек завершил искоренение себя.
Я провозглашаю, Синха, уничтожение самости, вожделения,
недоброжелательства, обольщения. Но я не провозглашаю уничтожение
воздержанности, любви, милосердия и истины.
Я считаю, Синха, неправедные действия презренными, совершены ли
они в поступках, в словах или в мыслях; но я считаю добродетель и
праведность достойным похвалы".
И Синха сказал: "Еще одно сомнение осталось у меня в отношении
учения Благословенного. Не согласится ли Благословенный рассеять его,
чтобы я понял Дхарму так, как учит ей Благословенный?"
Татхагата ответил согласием, и Синха продолжал: "Я солдат, о
Благословенный, и царь назначил меня проводить в жизнь его законы и
вести войны. Допускает ли Татхагата, который учит бесконечной доброте
и состраданию ко всем страждущим, наказание преступников? И еще,
признает ли Татхагата ошибочным идти на войну для защиты своего дома,
своей жены, своих детей и своей собственности? Учит ли Татхагата
доктрине полного самоотказа: должен ли я дозволять злодею делать все,
что ему вздумается, и покорно утсупать всякому, кто угрожает силой
взять принадлежащее мне? Утверждает ли Татхагата, что всякая борьба,
включая и войны, ведущиеся за правое дело, должна быть запрещена?"
Будда отвечал: "Кто заслуживает наказание, должен быть наказан, и
того, кто достоин поощрения, следует поощрить. В то же время Татхагата
учит не причинять вреда никаким живым существам, но быть исполненным
любви и доброты. Эти заповеди не противоречат друг другу, ибо тот, кто
должен быть наказан за совершаемые им самим преступления, пострадает
не из-за недоброжелательства судьи, но вследствие своего злодеяния.
Его собственные поступки навлекли на него то, что налагает служитель
закона. Тот, кто исполняет приговор, пусть не питает ненависти в своей
душе, чтобы даже убийца в момент своей казни считал, что это есть плод
его собственного поступка. Как только он поймет, что наказание очистит
его душу, он не станет более сетовать на свою судьбу, но будет
радоваться ей".
И Благословенный продолжал: "Татхагата учит, что любая война, в
которой человек стремится убить своего брата, ничтожна; но он не учит,
что тот, кто идет на войну за правое дело, исчерпав все средства к
сохранению мира, заслуживает порицания. Порицаем должен быть тот, кто
вызвал войну.
Татхагата учит полному отказу от себя, но не учит отказу от чего
бы то ни было в пользу сил, представляющих зло, - будь то люди, боги
или стихии природы. Борьба должна быть, ибо вся жизнь борьба. Но тот,
кто борется, должен следить, чтобы не сражаться ради своих личных
интересов против истины и справедливости.
Борющийся ради своих личных интересов, сколь бы он ни был велик,
или силен, или богат, или знаменит, не получит воздаяния; но тот, что
борется за справедливость и истину, обретет великое воздаяние, ибо
даже его поражение будет победой.
Личность - неподобающий сосуд для сохранения сколь-нибудь
значительного успеха; личность мала и хрупка, и содержимое ее вскоре
будет расплескано на пользу, но, возможно, также и на пагубу других.
Истина же достаточно велика, чтобы вместить сильные желания и
стремления всех личностей; и когда личность лопнет, как мыльный
пузырь, содержимое ее будет сохранено, и в истине обретет она вечную
жизнь.
Идущий в бой, о Синха, даже и за правое дело, должен быть готов к
смерти, ибо таков удел воина; и если рок постигнет его, у него не
может быть оснований для недовольства.
Но одерживающий победы должен помнить о непрочности всего
земного. Его успех может быть велик, но сколь бы велик он ни был,
колесо судьбы может опять повернуться и низвергнуть победителя в прах.
Но если он обуздает себя и, угасив всю ненависть в своем сердце,
подымет повергнутого противника и скажет ему: "Теперь приди, и
заключим мир, и станем братьями", - он одержит победу, которая не есть
преходящий успех, ибо плоды ее пребудут вечно.
Велик генерал, увенчанный успехом, о Синха, но еще больший
победитель тот, кто покорил самого себя.
Доктрина покорения самого себя, о Синха, дается не для
уничтожения человеческой души, но ради сохранения ее. Тот, кто покорил
самого себя, более достоин жить, преуспевать, одерживать победы, чем
раб самого себя.
Тот, чей ум свободен от иллюзии самости, выстоит и не падает в
сражении жизни.
Устремленного к праведности и справедливости не может постичь
неудача; он будет успешен во всех своих начинаниях, и успех его будет
прочен.
Тот, кто взрастил в своем сердце любовь к истине, будет жить и не
умрет, ибо он испил напиток бессмертия.
Потому сражайся мужественно, о генерал, и веди свои битвы со всею
мощью; но будь солдатом истины - и Татхагата благословит тебя".
Услышав эту речь Благословенного, Синха, генерал, произнес:
"Славный Владыка, славный Владыка! Ты раскрыл истину. Прекрасно учение
Благословенного. Ты действительно Будда, Татхагата, Святой. Ты -
учитель человечества. Ты указываешь нам путь к спасению, ибо это
действительно есть истинное освобождение. Тот, кто следует за Тобой,
не может не обрести свет, который озарит его путь. Он обретет счастье
и мир. Прибегаю, Владыка, к Благословенному, к его учению и к его
братству. Да примет меня Благословенный отныне и на всю мою жизнь
последователем, нашедшим прибежище в нем".
И Благословенный сказал: "Обдумай прежде, Синха, свои действия.
Человеку, занимающему такое положение, как ты, не следует совершать
ничего без должного обдумывания".
Вера Синхи в Благословенного усилилась. Он отвечал: "Если бы
другим учителям, Владыка, удалось обратить меня в своего
последователя, то они раструбили бы об этом по всему городу Весали,
вопя: "Синха, генерал, сделался нашим последователем!" Во второй раз,
Владыка, я прибегаю к Благословенному, к Дхарме и к Общине; да примет
меня Благословенный отныне и на всю мою жизнь последователем, нашедшим
прибежище в нем".
И сказал Благословенный: "Долгое время, Синха, в твоем доме
оказывались подношения членам секты нигантхов. Потому следует тебе
давать им пищу и впредь, когда они зайдут в твой дом в поисках
подаяния".
И сердце Синхи преисполнилось радостью. Он сказал: "Меня уверяли,
Владыка, что самана Готама говорит: "Только мне и никому иному должны
подноситься дары. Только мои ученики и ничьи другие должны получать
подношения". А Благословенный призывает меня к пожертвованиям и для
нигантхов. Хорошо, Владыка, поступим по обстоятельствам. В третий раз,
Владыка, я прибегаю к Благословенному, к его Дхарме и к его братству"
/11/.
Так всегда и во всем Будда руководствовался великою
целесообразностью. "Какое преимущество могло бы дать вам небо?" Вы
должны быть победителями здесь, в этом мире, в том состоянии, как вы
сейчас" /12/.
Однажды большой спорщик старался поставить Будду в тупик, задавая
ему двусмысленные вопросы. Будда перестал заниматься им и сказал,
обращаясь к толпе, окружавшей его: "Этот человек не хочет того, что он
видит. Того, что не видит, ищет он. Думаю, он долго будет тщетно
искать. Он не удовлетворяется тем, что видит вокруг себя, и его
желания безграничны. Благо отказавшимся от желаний".
Учение Будды утверждалось как правило жизни, ибо проникновение в
жизнь каждого для высокого и целесообразного учения отметило новую эру
в жизни человечества. Прежние запрещения и отрицания были заменены
учением положительным и практическим, благодаря этому нравственность
сильно поднялась.
-------------------
Заповедано было удерживаться от всего отрицательного и всею
энергией способствовать положительному и прекрасному.
Самоубийство было особенно сильно запрещено Буддою, так же как и
отнятие всякой жизни. "Все дрожит перед наказанием, все страшится
смерти. Судя о других по себе, не убивай сам и не будь причиной
убийства" /8/.
"Бикшу воздерживается от всякого отнятия жизни. Он избегает
отнятия жизни всякой твари. Откладывая в сторону дубинку и меч, он
кроток и милосерден, добр и полон сострадания ко всему живущему".
--------------------
Запрещалось употребление спиртных напитков и спаивание других,
ибо опьянение ведет к падению, преступлению, сумасшествию и
невежеству, которое является главной причиной нового тяжкого
существования. Также указывалась необходимость совершенной чистоты
для достижения полного духовного развития. Но иметь одну жену и
верность ей рассматривалось как один из видов целомудрия. Полигамия
была сурово порицаема Готамою Буддою как порождение невежества.
Учение о священных узах брака прекрасно выражено Благословенным в
притче "Свадебный праздник в Джамбунаде".
"Величайшее счастье, какое может вообразить смертный, - это
брачные узы, связующие два любящих сердца. Но есть еще большее
счастье: это объятие истины. Смерть разлучит мужа с женой, но смерть
никогда не поразит того, кто заключил союз с истиной.
Потому соедините свою судьбу с истиной и живите с ней в святом
браке. Муж, любящий свою жену и мечтающий, чтобы их союз длился вечно,
должен быть верен ей, как сама истина; и она будет уверена в нем,
будет чтить его и помогать ему. И жена, любящая своего мужа и
мечтающая, чтобы их союз длился вечно, должна быть верна ему, как сама
истина: и он будет доверять ей (он будет почитать ее), он будет всем
обеспечивать ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12