Я обожаю вашу планету, просто вы меня неправильно поняли.Удовлетворенный шофер начал было поворачиваться обратно, как вдруг Джерри громко расхохотался. Физиономия фьорентийца мгновенно превратилась в непроницаемую маску.— На чей счет изволите веселиться, синьор? — осведомился он с угрожающим спокойствием.Но Элен была начеку.— Эй, хватит вертеться туда-сюда, — возмутилась она, грозя водителю пальчиком. — Что вы все болтаете и совсем не смотрите на дорогу? Мне и так страшно, потому что я раньше никогда не ездила в таких машинах, а тут еще вы все время кричите, злитесь и пугаете меня! Мне здесь не нравится. Я… я папе пожалуюсь! — зловеще пообещала она и насупилась.— Успокойся, Элен, — сказал Хорстен.— Хочу домо-о-ой! — визгливо заголосила девочка.Водитель втянул голову в плечи и вцепился в баранку, глядя прямо перед собой. Пытаясь разрядить напряжение, Хуарес задал фьорентийцу вопрос, которого, как вскоре выяснилось, задавать не следовало:— Что такое энгелист?— Да откуда вы прилетели, если даже этого не знаете?! — возмутился шофер и добавил, не замечая противоречия в собственных словах: — У вас там, поди, в правительстве сплошь одни энгелисты сидят!— Я родом с Вакамундо, — кротко ответил Зорро, — и в жизни не встречал ни одного энгелиста или как вы их называете. Так что же такое энгелист?Аэромобиль уже приближался к административному зданию, но водитель не торопился с ответом, внимательно изучая невинную физиономию пассажира.— Откуда мне знать, что вы не из тайной полиции? — пробурчал он наконец. — Ляпну что-нибудь лишнее, а вы мне потом тот же энгелизм и пришьете!Хуарес недоуменно покачал головой.— Я что-то не понял, — признался он. — Не могли бы вы повторить?Но водитель уже отвернулся и сделал вид, что целиком занят управлением. Он остановил машину перед обрамленным колоннами входом, потянул за рычаг, и аэромобиль с мягким шипением опустился на землю. Шофер первым выскочил наружу и распахнул дверцы. Его угрюмая физиономия выражала подозрительность и недоверие, и больше он не проронил ни слова. Элен улучила момент, когда «отец» отвернулся, и, вылезая из машины, показала фьорентийцу длинный, розовый язычок.Они поднялись наверх по широким ступеням. У дверей стояли двое охранников, вооруженных бесшумными ружьями. Они взяли «на караул» и выкатили глаза. Третий, подтянутый младший офицер с каменным лицом и расстегнутой кобурой на поясе, преградил им путь. Бринкер, знакомый, как видно, с бюрократическими процедурами на Фьоренце, поспешно выступил вперед и протянул пачку документов.— Корабль «Полумесяц», сэр. Четверо пассажиров с Земли. Фьорентийские визы в порядке.Офицер внимательно оглядел второго помощника, взял у него бумаги, затем, не заглядывая в них, столь же тщательно одного за другим оценил и мысленно взвесил каждого из четверки новоприбывших. И только потом принялся просматривать документы, на что у него ушло порядочно времени.— Очень хорошо. Следуйте за мной, — объявил он наконец, повернулся и пошел к дверям.Пассажиры и Бринкер потянулись следом.— Хорошо здесь встречают гостей, ничего не скажешь! — возмущенно прошептал себе под нос Зорро Хуарес.— Послушайте, я рассчитывал, что коллеги из университета… — начал доктор Хорстен с ноткой раздражения в голосе.— Только после прохождения контроля, — сухо сообщил фьорентиец.— Чушь какая-то! — пробормотал ученый и до упора задвинул на нос пенсне.Офицер резко остановился.— Следует ли мне расценивать ваши слова как критику в адрес правительства Свободно-Демократического Сообщества Фьоренцы или в мой персонально? — вкрадчиво осведомился он.Положение снова спасла Элен. Она сжала левую руку в кулачок, а указательным пальцем правой угрожающе помахала перед физиономией оторопевшего представителя власти.— Не смей трогать моего папочку! — зловещим тоном предупредила она.Офицер посмотрел на девочку, наморщил лоб и перевел взгляд на Хорстена. Тот был мрачен, насуплен, но не выказывал ни малейших признаков раскаяния.— Я не потерплю никакой критики в адрес… — снова начал охранник, но тут Элен издала воинственный клич, подпрыгнула и с размаху врезала ему кулачком по скуле.— Ты нехороший дядя! — убежденно заявила она. — Говорила тебе, не приставай к папуле! Он же тебя не трогал, правильно?— Элен! — в отчаянии всплеснул руками Хорстен. Зорро нагнулся, подхватил девочку левой рукой и зажал под мышкой. Выпрямился, небрежно постукивая транкой по ноге, и спокойно сказал:— Ну что, идем дальше?— Пусти сейчас же! — оскорбленно взвизгнула извивающаяся Элен.Фьорентиец постоял немного с закрытыми глазами — то ли мысленно считая до ста, то ли консультируясь с неведомыми богами. Лицо его выражало страдание, хотя больше моральное, чем физическое. Наконец он открыл глаза и бесстрастно произнес:— Следуйте за мной.Хуарес замыкал процессию, крепко прижимая к себе брыкающуюся девочку.— Мне здесь не нравится! — вопила Элен, молотя кулачками по широкой спине Зорро. — Я хочу домой! Домо-о-ой!Провожатый распахнул массивную дверь. Пропуская идущего последним Хуареса с Элен под мышкой, он опять закрыл глаза и правильно сделал, потому что несносная девчонка скорчила ему рожу и показала язык.Сразу за дверью стоял большой стол, за которым восседал еще один фьорентийский офицер — постарше караульного и повыше рангом, судя по нашивкам на его мундире. Он без слов оглядел вошедших, включая охранника, и протянул руку. Приняв от подчиненного пачку бумаг, он углубился в скрупулезное и очень медленное изучение всех сопроводительных документов. Пятеро с «Полумесяца» — Бринкер чуть впереди — выстроились перед столом, терпеливо ожидая своей участи.Покончив наконец с бумагами, чиновник обратил свой взор на Джерри Родса. Тот стоял на правом фланге, засунув руки в карманы и с любопытством рассматривая огромный зал.— Вы готовы дать клятву, что не состоите и никогда не состояли в рядах энгелистов? — отрывисто пролаял офицер.Джерри непонимающе уставился на него:— Кто, я? А что такое энгелист? Послушайте, вы не подскажете, как мне найти здесь гостиницу люкс? Самую лучшую? С приличной кормежкой и дополнительными развлечениями? — Он заговорщически подмигнул фьорентийцу и понизил голос: — Надеюсь, вы меня понимаете? Ночные бары с выпивкой, где можно снять симпатичную…— Отвечайте на вопрос синьора tenente! — грубо приказал охранник.Джерри растерянно заморгал:— Я? Нет, не состою. Признаться, я даже не знаю, о чем вы… что вы имеете в виду.Чиновник продолжил опрос, получив от Хорстена и Хуареса аналогичные ответы. Оба поспешили заверить господина лейтенанта в том, что не имеют к энгелистам ни малейшего отношения. Но этим дело не ограничилось, и каждому пришлось поставить подпись под соответствующим документом. Начальник паспортного контроля подколол расписки к уже имеющимся досье и вновь передал их караульному офицеру. Охранник отдал честь. Господин лейтенант тоже откозырял и обратился к новоприбывшим с напутственным словом:— Обязан сообщить вам, синьоры, о том, что, ступив на землю Фьоренцы, вы автоматически лишаетесь покровительства как ваших собственных миров, так и ООП и подпадаете под юрисдикцию правовых институтов нашей планеты во всем, что касается политической деятельности. Иными словами, если кто-то из вас будет замечен во вмешательстве во внутренние дела Фьоренцы, выражающемся в связях или контактах с энгелистским подпольем, вам придется отвечать по всей строгости перед законом и правительством планеты во главе с его высокопревосходительством Первым Синьором. В том случае, если вы не готовы подчиниться данным требованиям, я настоятельно рекомендую вам вернуться на борт «Полумесяца» и незамедлительно покинуть Фьоренцу.— Вы хотите сказать, синьор, что мы не сможем даже обратиться в посольство ООП, если возникнут какие-то неприятности? — спросил Зорро.— Какие могут быть неприятности, раз вы дали расписку в том, что не являетесь энгелистами? — удивился господин лейтенант.— А что, никаких других неприятностей в вашем мире не существует? — осведомился Джерри.— Изволите забавляться, синьор… э-э… Родс? — казенным тоном проблеял чиновник.— Пока что я не встретил на вашей планете ничего забавного, синьор, — с горечью пожаловался Джерри. — А ведь я не прошу ничего особенного! Укажите мне место с нормальной закуской и выпивкой и дайте немного поразвлечься — вот и все. После недели на борту этого проклятого «Полумесяца»…— Забери меня отсюда, папуля! — неожиданно заверещала Элен. — Здесь плохое место, и я хочу домо-о-ой!— Веди себя прилично, дочка! — одернул ее Хор-стен.Стоило Элен раскрыть рот, как караульный офицер немедленно зажмурился. А господин лейтенант сморщился, словно от зубной боли, и поспешно объявил:— Все свободны. Можете проследовать на досмотр.Гельмут Бринкер перевел дух. На этом этапе его обязанности заканчивались. Он тепло пожал руки всем, включая Джерри Родса, погладил по головке Элен — правда, очень осторожно, как будто опасаясь, что та может его укусить, — и устремился на выход, к ожидающему аэромобилю.Ведя Элен за руку, Зорро слегка наклонил голову и проворчал вполголоса:— По-моему, ты переигрываешь, детка!Элен злобно покосилась на «кавалера» и ответила в той же манере:— А по-моему, за последние четверть часа я предотвратила минимум две дуэли! Но если вы, трое дуболомов, не прекратите разевать пасть не по делу, сомневаюсь, что хотя бы один сумеет добраться до гостиницы с непродырявленной шкурой.Хуарес хмыкнул, но возражать не решился.Караульный провел их для досмотра в соседнее помещение, куда роботы-грузчики уже успели перенести личный багаж пассажиров. Как только они вошли, трое служащих во главе с таможенным инспектором принялись открывать сумки и чемоданы.— Эй, поаккуратней там, пожалуйста, — запротестовал Джерри, заметив, с какой небрежностью обращаются таможенники с его роскошным гардеробом.Инспектор, держа в руке сопроводительные документы, подозрительно покосился на Родса.— Вы что-нибудь скрываете? — спросил он.— Я? — удивился Джерри.— Вы готовы дать клятву, что не провозите энгелистскую пропаганду ни в вашем багаже, ни на вашей персоне?— Пропаганда? — непонимающе повторил Родс.— Устаревший и полузабытый термин, изначально обозначавший распространение идей и принципов, разделяемых членами той или иной организации, — любезно пояснил доктор Хорстен. — Позднее, однако, приобрел сомнительный оттенок и сделался едва ли не синонимом политической лжи и политиканства.Таможенник окинул ученого ледяным взглядом.— Вся энгелистская пропаганда — ложь от начала и до конца, — заявил он. — Уж не пытаетесь ли вы утверждать обратное, синьор?— Как я могу что-то утверждать, если ни разу с ней не сталкивался?— Вы уклоняетесь от ответа, синьор. Вы согласны с тем, что все труды энгелистов насквозь лживы, или у вас на этот счет иное мнение?— Мне надо в туале-е-ет! — внезапно расхныкалась Элен, дергая «отца» за рукав.Хорстен беспомощно оглянулся на инспектора. Тот коротко кивнул.— Сюда, прошу вас, — сказал со вздохом караульный офицер.Доктор ухватил Элен за руку и повел вслед за фьорентийцем к двери в дальнем углу комнаты. Таможенник проводил их взглядом и вернулся к исполнению своих обязанностей. Несколько минут спустя он озадаченно вертел в руках странную коробку, похожую на гипертрофированную шляпную картонку. Разобравшись наконец с механизмом замка, он собирался открыть ее, как вдруг прямо у него за спиной раздался пронзительный детский вопль:— Не тронь мою куклу! Не тро-о-онь!Инспектор вздрогнул и инстинктивно сжался от шарахнувших по ушам децибел, а подбежавшая Элен молниеносно выхватила коробку у него из-под носа и крепко прижала к груди. Таможенник укоризненно посмотрел на Дорна Хорстена; тот, в свою очередь, смущенно развел руками:— Девочка очень устала…— Весь багаж должен быть досмотрен, синьор, — безапелляционно заявил инспектор.Элен демонстративно повернулась к ним спиной, плюхнулась на пол и зажала драгоценную коробку между ног.— Я попробую помочь, — вызвался Зорро. Он опустился перед девочкой на колени и спросил: — А ты не хочешь познакомить нас со своей куклой, Элен?Юная леди недоверчиво посмотрела сначала на нетерпеливо переглядывающихся таможенников, потом на Хуареса, как бы прикидывая, можно еще ему доверять, или бывший возлюбленный окончательно переметнулся в стан врагов. Придя наконец к решению, она поколдовала над крышкой, и та послушно отъехала в сторону.— Вот моя Гертруда, — объявила Элен и с гордостью добавила: — Гертруда — это мальчик!Охранник что-то пробормотал. Таможенный инспектор резко обернулся к нему:— Что вы сказали?— Ничего. Просто я вспомнил, что должен вернуться на свой пост, прежде чем…— Прежде чем, что?— Ничего особенного. Прошу прощения, мне надо идти. — И он удалился — несколько более поспешно, быть может, чем того требовали приличия.— А это Гертрудин ночной горшочек, — продолжала Элен.Зорро, все еще стоя на коленях, хотел что-то спросить, но передумал. Вместо этого он взял «горшочек» и протянул его инспектору для осмотра. Тот брезгливо отшатнулся и убрал руки за спину. Неприметный техник, сидящий за пультом в другом конце комнаты, неожиданно встрепенулся и удивленно воскликнул:— Приборы фиксируют электронную начинку! Трое таможенников прекратили рыться в чужомбелье, выпрямились и уставились на техника. Инспектор насторожился.— Можете установить источник? — спросил он.— Гертрудина стиральная машинка, — сказала Элен, демонстрируя Зорро миниатюрный агрегат, и предложила: — Хочешь, я постираю в ней Гертрудину курточку?— Спасибо, в другой раз, — отказался Хуарес.— Да ты только положи ее внутрь и закрой крышку, — настаивала девочка.— Сигнал идет отсюда, — сказал техник, приблизившись к ним и указывая на коробку в ногах у Элен.Инспектор прищурился и вопросительно посмотрел на доктора Хорстена. Тот тяжело вздохнул, пробормотал: «Помоги нам, Святой Предел», ожесточенно поправил пенсне и приготовился оправдываться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27