27 особая «Справочная часть для России» с указанием сведений о Русской Генеральной Делегации ордена и о самом Чинском как Генеральном Делегате.Собранными о Чинском сведениями установлено, что он занимался оккультными науками, спиритизмом, хиромантией и т.д., составляя и издавая по этим вопросам брошюры, например: «Магические поиски Гилевича», «Графология»; Чинского посещает много лиц, преимущественно среднего класса, но частью и состоятельных, обращающихся к нему, как к спириту и хироманту, причем некоторых своих клиентов он посвящал и в область масонства, снабжая их для сей цели вышеозначенной брошюрой «Орден мартинистов». Деятельность Чинского в этом направлении находилась в связи с с.-петербургским журналом оккультных наук, издаваемым Н.К. Антошевским. Католик по вероисповеданию, принявший русское подданство, австриец Чинский пользовался полученным в Италии, но в России не признанным званием доктора медицины, его клиенты называли его даже профессором; при своих оккультистических экспериментах Чинский пользовался за плату в качестве медиума мещанкой Маховской, исполнявшей все то, что ей было заранее поручено самим же Чинским; кроме того, Чинский принимал на себя за плату исполнение всяких поручений, выбирая к себе в помощь третьих лиц; так, например, выслеживал при содействии мужа Маховской: а) графа Грациадей-Кириллова с целью выяснить, по поручению княгини Щетининой, личность его любовницы, б) варшавского военного судью Перетца, проживавшего у одной дамы в С.-Петербурге без прописки. Наконец, за содействием к Чинскому обращался граф Алексей Орлов-Давыдов, от которого бельгийский подданный Леораваудт вымогал 100 000 рублей. Выразив готовность помочь графу в прекращении шантажа, Чинский раздул это дело и под предлогом личной охраны графа навязал ему в качестве постоянного телохранителя вышеуказанного Маховского. Также под предлогом ограждения графа от бельгийца Чинский, выманив от Орлова-Давыдова крупную сумму, поехал в Париж; вслед за ним туда же прибыл и граф, который, передав свое дело местному поверенному, убедился, что и сам Чинский его шантажирует с корыстной целью, вследствие чего прекратил с ним сношения. Кроме того, Чинский склонял графа Грациадей вступить в орден Мартинистов.По распоряжению г-на Министра Внутренних Дел летом 1911 г. был возбужден вопрос об административной высылке Чинского.В донесении от 4 декабря 1910 г. начальник с.-петербургского охранного отделения уведомил, что, по полученным со слов Антошевского и, по всей вероятности, сильно преувеличенным сведениям, орден мартинистов в России насчитывает несколько десятков тысяч человек; в одном только 1910 г. в России в члены ордена принято 8000 человек; заявлений о желании вступить в орден было более 10 000, но Генеральная Делегация нашла возможным принять только избранных, и то лишь после предварительного экзамена. Для вступления в члены ордена не требуется особых денежных взносов, оплачиваются лишь членские дипломы, а равно участие в сеансах, обрядовых вечерах и т.п. Наиболее видные мартинисты примыкают к группе издателей журнала оккультных наук «Изида» и во главе их состоят: фон Чинский, А. Миркович и И.К. Антошевский. Генеральная Делегация ордена возбудила ходатайство перед русским правительством о легализации ордена в России, причем, имея будто бы приверженцев среди высокопоставленных лиц, Делегация была настолько уверена в успешности своего ходатайства, что уже рассылала циркуляры на бланках «Генерального Делегата для России».7 декабря 1910 г. секретарь Международного комитета защиты прав человека Архангельская прочла в зале Тенишевского училища лекцию на тему «Историческое развитие франкмасонства в современной Франции». В первой части своей лекции Архангельская изложила краткий очерк развития масонства во Франции, начиная с XV столетия, но в особенности много места уделила XVIII веку, вторую же часть лекции посвятила изложению сущности учения масонства и организации масонских лож. Масонство, по объяснению Архангельской, представляет собой социальную силу, всегда стремившуюся к освобождению человечества от рабских уз; оно подготовило Великую французскую революцию, освободившую французов от рабского ига. Мирабо, Дантон и другие деятели революции были членами масонских лож, объединившихся тогда в одну «великую масонскую державу» под названием «Великий Восток». В настоящее время Великий Восток сосредоточил свою деятельность во Франции на борьбе с церковью, и благодаря его усилиям там была произведена конфискация церковных имуществ в пользу государства. Сама лекторша, однако, не питает особого доверия к ложам Великого Востока, так как там недавно были раскрыты громадные денежные хищения, и горячо рекомендовала слушателям особенно выделяющийся по своим освободительным стремлениям масонский орден рыцарей филалетов, при котором учрежден Комитет защиты прав человека, имеющий в своем составе представителей всех наций. Сообщив в конце своей лекции, что филалеты возбудили ходатайство о своей легализации в России, Архангельская заключила лекцию утверждением, что «масонство представляет собой верх совершенства и готовится дать миру будущего царя и творца вселенной, оно давно уже стучится в дверь России; мы надеемся, что, наконец, добьемся легализации, так как Россия страна конституционная, в которой должна быть допущена свобода».В конце 1910 г. в с.-петербургских газетах появилась корреспонденция, сообщавшая о развитии в среде столичного высшего света и офицеров гвардии оккультных кружков, поддерживающих сношения с Главным Советом ордена мартинистов (самостоятельной секты, примкнувшей к масонству), и о том, что известный осужденный судом виновник хищений в Зимнем Дворце Леман пользовался симпатиями в этих сферах.На сделанное вследствие сего сношение с.-петербургский градоначальник ответил, что выяснить место собраний не удалось, но удалось установить, что корреспонденция эта составлена на основании данных, сообщенных газете несколькими, посвятившими себя оккультизму лицами: генерал-майором Шульманом, А.В. Трояновским, ротмистром Далматовым, камергером Семеновым и литераторшей Крыжановской-Рочестер.10 марта 1911 г. бывший заведующий заграничной агентурой отставной действительный статский советник Ратаев представил обстоятельную записку о масонстве, в коей, указывая на серьезное противогосударственное значение возрождения в России масонства и на необходимость специальной борьбы с ним и выяснения личного состава масонских лож в России, между прочим перечислял русских масонов: 1) князя Н.Д. Долгорукова, видного кадета, ездившего в 1906 г. с Маклаковым в Париж агитировать против русского займа, и 2) крупную масонскую величину, члена Государственного Совета М.М. Ковалевского. Насколько французские масоны придают важное значение возрождению русского масонства, видно из того, как часто командируют они в Россию своих самых важных делегатов. «Беда будет, — докладывал действительный статский советник Ратаев, — если в эту ловушку попадутся офицеры». В начале марта 1911 г. в С.-Петербурге пребывал короткое время для ревизии местных масонских лож видный масон, французский гражданин, радикал-социалист, депутат парламента Шарль Лебук, который посетил Государственную Думу и был замечен в сношениях с несколькими лицами, в том числе одним студентом, одним евреем литератором и двумя членами конституционно-демократической партии. Лебук должен был, по сведениям г. Ратаева, прочесть лекции на тему о пацифизме по приглашению общества «Мир»; по утверждению г. Ратаева, общество это, заслуживающее самого серьезного внимания, является масонским и у его деятелей под личиной пацифизма скрывается антимилитаризм, космополитизм и т.д.Осенью 1911 г. пребывающий в С.-Петербурге французский посол обратился в Министерство Народного Просвещения с просьбой об оказании директору «Французского института в С.Петербурге» профессору университета в Нанси — Луи Рео всемерного содействия к безотлагательному открытию института. Препровождая экземпляр устава упомянутого учреждения, Министерство Народного Просвещения запросило отзыв Министерства Внутренних Дел по сему предмету.При рассмотрении сего устава возникло прежде всего сомнение, не находится ли проектируемое к созданию в России иностранное учреждение в связи с теми намеченными масонством просветительными учреждениями, которые, прикрываясь легальным титулом и появляясь под видом всевозможных научных, ученых теософских, оккультных, филантропических и других обществ фактически имеют в виду осуществление в России других — иного порядка — задач и целей. В дальнейшем выяснилось, что «Французский институт в С.-Петербурге» имеет целый ряд признаков, по которым его можно отнести к категории довольно типичных масонских учреждений. Прежде всего, одной из первых целей проектируемого института является «развитие между Францией и Россией всеми возможными способами сношений научного и интеллектуального характера». Последняя фраза в той же или слегка измененной редакции встречается во всех просветительных учреждениях, создаваемых масонством в странах, где оно еще начинает свою деятельность. «Интеллектуальные сношения» между Францией и другой державой означают на замаскированном языке Великого Востока Франции, являющегося центром для политического масонства, то интернациональное сообщество и братство, которое составляет краеугольный камень масонских уставов.Нельзя не заметить также, что организация «Французского института в С.-Петербурге» имеет сильную тенденцию корпоративности, а эта последняя непременно лежит в основе всякого масонского учреждения.Наконец, имена учредителей института говорят сами за себя: из десяти поименованных в Пар.§3 устава лиц четыре лица, а именно: Поль Думер, Леруа-Болье, Фор и Пишон, безусловно, принадлежат к числу главарей масонского союза. Является полное основание предположить, что и остальные шесть учредителей, о которых нет положительных данных, также принадлежат к числу посвященных Великого Востока Франции, так как вряд ли такие убежденные масоны, как Думер и Пишон, вошли бы в состав учредителей института, если бы это учреждение не состояло под тайным руководительством масонства. Что же касается просветительных учреждений, перечисленных в институтском уставе также в качестве учредителей института, то одно из них — «Ecole pratique des Hautes Etudes» представляет собой признанную аффилиацию масонского союза. Нельзя не отметить при этом, что на одно из двух отделений, помеченных в уставе — «section des sciences religieuses», было обращено особое внимание со стороны масонских руководителей.Суммируя все вышеизложенное, Департамент полиции пришел к заключению, что «Французский институт в С.-Петербурге» является, судя по многочисленным признакам, несомненно вполне масонской аффилиацией и учреждение его этим самым представляется с государственной точки зрения крайне нежелательным.Не признавая вообще, ввиду вышеуказанных соображений, желательным учреждение «Французского института» в С.-Петербурге, Департамент полиции, на случай воспоследования все же дозволения на открытие такового, проектировал внести в устав института существенные исправления, долженствующие до известной степени парализовать нежелательную деятельность института и подчинить его большему контролю со стороны правительственных властей.Все вышеизложенные обстоятельства были 6 октября 1911 г. доложены г-ну Министру Внутренних Дел, который приказал передать все это дело с заключением Департамента полиции в Департамент общих дел для личного доклада его высокопревосходительству.В близком соотношении с масонством состоит, по-видимому, Всемирное Теософическое Братство, направление коего характеризуется напечатанной в №5 и 6 журнала «Вестник Теософии» за 1909 г. речью некоей А.Безант, произнесенной 5 июня 1902 г. на годовом собрании британской секции сего общества.Судя по этой речи, братство, имеющее девиз «Нет религии выше истины» и будучи интернациональным, стремится «собрать в каждой стране членов, чтобы организовать ядро будущих руководителей и учредить центр для постепенного нарастания новых групп работников», чтобы таким образом распространить «свет теософии», главная цель которой «объединение религии народов». Таким образом, каждое местное теософское общество должно уподобиться «учителю, который собирает учеников», ибо «когда Великая Белая Ложа, руководящая эволюцией человечества, приняла решение дать человечеству новую духовную помощь, тогда она кликнула клич в современный мир: кто хочет говорить за нас, кто хочет служить нам».Признавая существующие религии несовершенными, Теософское общество «внутреннее значение свое полагает в том, что оно образует союз для божественной жизни. Теософическое общество есть резервуар духовной жизни. Его ветви — каналы, по которым течет духовная вода, и в каждую церковь, в каждую секту, в каждую нацию и в каждую расу вливаются эти каналы. Общество должно воспитать мистиков, способных воспитывать других по древним методам, известным религиозному эзотеризму всех народов», все это якобы уже до известной степени выполнено, потому что «в обществе есть ученики, которые стояли лицом к лицу с Великим Учителем христианства и слышали Его речь». Утверждая, что «христианство, более занятое приобретением прозелитов, чем распространением духа Христа, обратило имя Истинного Царя мира в боевой клич армии и символ притеснения», братство признает, что такое агрессивное настроение «оскорбляет другие религии». Космополитизм общества ясно выражается в словах: «Мы хотим соединить нации и расы, чтобы искоренить международные предрассудки, происходящие от невежества». Подобно тому как социализм желает объединить пролетариев всех стран на почве политической и экономической, так и теософия — все народы на почве поисков истины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114