- Повторили бы вызов.
- А он и повторял, причем несколько раз.
- Как? Значит, не вы сообщили об убийстве племянника?
- Нет, часа два я вообще не мог прийти в себя, потом стал звонить вам. Милицию вызывал Арцевик.
- Вот это фокус!
- Вы что, думаете...
- Ничего я не думаю. Где эти дни провел ваш ювелир Григорий? Что делал?
- После ограбления я попросил его не появляться в "Сапфире". Но дома у меня бывал.
- А в тот день?
- Я его не видел, кажется, он застрял у своей пассии.
- У вас огромный пес, почему он не набросился на бандитов?
- Как убитый пес мог защитить хозяев?
- Его пристрелили?
- Да, он лежал рядом с Ариком.
- Как лежал? Я имею в виду положение тела, оскал пасти.
- Спокойно лежал, на боку, пасть была закрыта. Ему стрельнули в лоб, чуть выше глаз. Зачем это?
- Не знаю. Ваши племянники родные братья?
- Нет, двоюродные, а Гриша вообще седьмая вода на киселе, вы их...
- Гончаров, мне кажется, вам нужно поменять тему беседы, - прервал нас унжаковский голос откуда-то сверху. - Если тебя, Гончаров, интересуют подробности, спроси лучше у меня.
- Непременно, господин людоед.
- Я тебя предупреждал, еще раз так обратишься, буду вынужден подтвердить это звание, шашлыком окажется твоя разлюбезная. Она уже моет свою тушку, это кстати.
- Молчу. Вас так хорошо слышно! А видимость у вас нормальная?
- Не сомневайся. Ты сидишь на диване, твой работодатель съежился в кресле. А я настоятельно советую вам разрешить интересующий меня вопрос до утра. Сейчас вам принесут легкий ужин. Хавайте, "жмурики".
Динамик замолчал - зазвенела тишина. Говорить не хотелось, да и смысла не было. Устало и равнодушно я лег.
- Да отдай ты ему эти побрякушки! Неужели жизнь четырех человек стоит дешевле этого дерьма, - спустя некоторое время сказал я. - Они же убьют тебя, что, возможно, и справедливо, но при чем тут твоя мать и моя жена?
- Нет, никогда. - Оганян замычал, отчаянно мотая головой.
- Эх ты, дерьмо ювелирное! - Меня захлестнул приступ бешенства. Вскочив, я выдернул его из кресла и хлестко, наотмашь влепил пощечину. Козел, я сам удавлю тебя, подонок. Ты же не лучше этого Унжакова. Наверное, он бы не поставил свою мать на кон. Подлюга!
- А вот этого не надо. Успеешь, - остановил меня голос второго мерзавца. - Сейчас поужинаете, потом сядете рядком, поговорите ладком. Доченьку мою, официанточку, можете оставить на десерт.
- Кушай ее сам, - все еще в бешенстве посоветовал я. - Но этого ублюдка я угрохаю.
Загремели засовы, в дверях обозначилась харя банщика-буйвола.
- Утухни, братан, а то гасить буду, - пропищал он, пропуская девицу с сервированным столиком.
Подкатив его к дивану, она встала, выжидающе глядя на меня.
- Что вылупилась?
- Мне остаться?
- Оставайся, - почему-то согласился я.
- Полный комфорт, приятного аппетита, ханурики, - ухмыльнулась рожа, запечатывая дверь.
- Ну что встала? Пришла, так обслуживай!
- Что будете пить?
- Я водку, а этому козлу налей коньяку. Выключи свет и садись рядом.
- Он здесь не выключается, - усаживаясь на краешек дивана, ответила дева.
- При свете я не могу, да и сокамерник на нет истечет. Жорик, выруби прожектор!
- Нашел лоха, ментяра хитромудрая. Не знаю, что ты затеял, но нюхом чую двойную игру.
Итак, мой мгновенно разработанный план так же мгновенно был сорван. Чутье у старого подонка отменное. А нужно мне было немного: в темноте тихо подойти к Оганяну и в самое ухо шепнуть четыре слова.
- Тогда забирай свою шлюху, при свете я импотент.
- Вольному воля.
Когда птичка, так и не взъерошив перышки, упорхнула, я закрыл глаза и запустил ржавые шестеренки мозга на полные обороты. Где выход? Что делать? Как нам с Лелкой остаться живыми? Путь один. Заставить придурка отдать алмазы. Тогда автоматически я становлюсь членом банды и покупаю две жизни мою и Ленкину. Но как уговорить обезумевшего от блеска бриллиантов ювелира расстаться с ними? Возможно, в глубине души он догадывается, что при любом раскладе оказывается в проигрыше. Как быть? "Эх, не ходил бы ты, Ванек, во солдаты". Очень важный момент - передала ли Елена Юрке мою записку? Вряд ли. Я просил сделать это вечером, а ее взяли, очевидно, утром или днем. Собственно, даже если передала, толку мало. Там указан городской адрес, и только. Мы же находимся черт знает где. Единственное, что они могут, опросить соседей и захомутать Гришу или Арцевика. Кто из них подставил Оганяна? Кто?
Я уже засыпал, но внезапное бормотание Оганяна вернуло меня к действительности. В полубреду и полусне он невнятно произнес: "Нет, не надо. Свет! Выруби свет. Быстро".
- Успокойся и утихни! - посоветовал я ему, сам проваливаясь в темноту безвыходности.
* * *
Разбудил меня веселый голос Унжакова.
- Ну, Гончаров, нервы у тебя стальные, пять часов продрых, а вот несчастный ювелир мучился всю ночь, ни на секунду не сомкнув глаз. Я понимаю тебя, Вартан, вопрос гамлетовский "Быть или не быть", а точнее жить или не жить. И к какому же выводу ты пришел, Вартанджан?
- Нет у меня никаких бриллиантов.
- Ты крыса. Если бы я сомневался, не затевал бы большой игры, просто грабанул бы твой вонючий ларек. Ну еще грохнул бы тебя в порядке мести за папашины шалости. Но я замутил по-крутому, наверняка зная, что цацки у тебя. Я лишился четырех квартир, это, конечно, мелочь по сравнению с тем, чего я от тебя добиваюсь. Я тебе, ара, вот что скажу: вернешь мне бриллианты - верну тебе твои цацки с мамашей вместе.
- Нету, нету, нету у меня ничего! - забился в истерике Оганян.
- Подождем еще немного, может, появятся. Сейчас вам принесут завтрак. Приятного аппетита.
Мерзавец отключил микрофон. Я понимал - его обещания ювелиру гроша ломаного не стоят, и все-таки с чего это он пустился на посулы? Рассчитывал, что Вартан клюнет?
- Ну и гаденыш же ты, подлюга вонючая! - в сердцах и я надавил на него.
- А ты заткнись! Не твоя это забота. Я вам свою жизнь доверил, и что? Профессионал, ха-ха! Сыщик великий, Шерлок Холмс, Пуаро! Да вам только на рынке стоять да бабок-торговок обирать.
Злые, мы расползлись по углам. Через полчаса нам прикатили знакомый столик. На сей раз на нем стояли бутылка шампанского, салат-ассорти и два закрытых колпаками блюда.
- Доброе утро, господа, - гаденько улыбнулся здоровый детина, один из тех, кого я видел на лестничной площадке, когда в офицерской шинели уходил от Оганяна. - Приятного вам аппетита. Меню под салфетками.
Я уже догадывался, что находится под колпаками, поэтому открывать их не торопился, стараясь сдержать мелкую, поганую дрожь. Вартан первым открыл ближайшее к нему блюдо. Несколько секунд бессмысленно смотрел на волосатое старческое ухо, потом глаза его закатились, он что-то вякнул и ничком улегся у моих ног. Я сорвал вторую крышку и, кажется, застонал. Мне преподнесли мизинчик правой ноги Елены.
Из-под салфеток я выхватил карточку. Пытаясь выровнять прыгающие в глазах строчки, с трудом прочел:
"Завтрак: 1) салат-ассорти, 2) ухо армянской мамы, 3) пальчик девочки Лены, 4) шампанское. Обед: 1) салат из свежих овощей, 2) солянка, 3) кисть левой руки армянской мамы, 4) большой палец ноги девочки Лены, 5) водка, коньяк, напитки. Подпись. Шеф-повар: дядя Жора".
- Эй, ты, там, погляди, чтоб он не окочурился, - приказал голос сверху.
Я потрогал вартановский пульс. Он бился, хотя и слабо. С остервенением стал бить по щекам, а когда ювелир начал приходить в себя, радостно заорал:
- Жив, жив, подонок!
- Ну и славненько, - радостно проверещал Унжаков.
И ведь было чему нам радоваться. От жизни Оганяна зависели две наши Ленкина и моя. А для Унжакова смерть Вартана означала окончательную потерю алмазов.
Я вплотную прижался к нему, словно делая искусственное дыхание и тихо, но внятно прошипел:
- Тяни время, сука, проси отсрочки, говори, что согласен, тяни время.
- Да, воды!
Полный бокал шампанского он выдул одним глотком.
- Ну и как ваше самочувствие, господа? - участливо поинтересовался Унжаков. - Вопрос с ужином оставим открытым или как?
- Да, папа Жора, как и вопрос с обедом.
- А ты уверен в нем, Гончаров?
- Пусть немного придет в себя, и прикажи убрать этот мерзкий столик. Я завернул в салфетку мизинец и положил его в карман, чем очень позабавил нашего соглядатая.
- Отличный сувенирчик подарил тебе дядя Жора! А Вартан-джан, кажется, совсем равнодушен к органу слуха своей старой доброй мамы. Ну что, Оганян, как мы с тобой договоримся? Может, на обед тебе прислать второе, свежее ухо?
- Нет. Мне нужно поговорить с вами, - твердо, как человек, принявший решение, ответил ювелир.
- Всегда с нашим полным удовольствием. Я, весь внимание.,
- Хотел бы наедине.
- Вы не доверяете своему товарищу?
- Дело не в этом. Вопрос касается только нас двоих.
- Похвально, похвально! Кажется, умный армянский мальчик что-то понял и наконец пожалел свою мамочку. Ну что же, добро пожаловать, жду.
Когда уводили Оганяна и выкатывали столик, я придержал бутылку и теперь, периодически прикладываясь к шампанскому, размышлял над действиями моего сокамерника. То ли он, послушный моему приказу, тянет время, то ли затеял какую-то другую игру, а в этом случае наши жизни, моя и Ленкина, здорово удешевятся, если не сказать больше. Так что я ожидал возвращения моего клиента с большим нетерпением.
Явился он через полчаса с разбитой мордой, но бодрый. Одними лишь глазами дал понять, что все в порядке. Что ж, попробуем поверить.
- Ты сволочь, Вартан. - На всякий случай, для Унжакова, я съездил ему по уху. - Опрокинул, значит, меня?
- Оставь его, легавый! - раздался незнакомый голос сверху. - Сейчас- и за тобой придут.
- Где твой шеф?
- Скоро увидишь.
Людоед ожидал меня в холодном яблоневом садике, с сигарой и в кирзачах. Указав мне на шезлонг, участливо поинтересовался моим здоровьем.
- Пожалела кошка мышку, - зло сплюнул я, с трудом гася желание свернуть ему шею. - Что с моей женой?
- Насколько я знаю, ты холост. Де-юре.
- А де-факто женат, где она?
- Немножко занемогла после ампутации, но, думаю, завтра к утру будет как роза. Собственно, я не для этого тебя позвал. Ара раскололся, и ты мне теперь нужен как прошлогодний снег. Я бы просто выкинул тебя отсюда, вместе с твоей шлюхой. Но беда в том, что ты знаешь много интересных моментов из моей трудной биографии. Правильней всего было бы просто закопать вас в старой штольне, однако чем-то ты мне симпатичен. Может, неординарностью своего поведения, может, внутренним, крепким стержнем. Я никому не верю ни друзьям, ни братанам, ни холуям. Тебе тоже не верю. И все-таки, считаю, в отдельных случаях на тебя можно положиться. В общем, выбирай! Или ты верным псом служишь мне, или через пару часов вместе со своей сучкой будешь отдыхать в штольне, на приватизированном кладбище дяди Жоры. Думаю, выберешь первое.
- Да! Что я должен делать?
- На, досасывай. - Он протянул мне слюнявый охнарь сигары.
Я понял, проверка началась. Началась борьба за наши жизни. Медленно подняв голову, внимательно посмотрел в его мутно-голубые ожидающие глаза и мгновенно принял единственно правильное, на мой взгляд, решение. Резким ударом ноги тут же выбил протянутую, обжеванную сигару.
- Соси сам у пьяной обезьяны!
Из голенища кирзачей он выдернул финку. Вместе с шезлонгом я кувыркнулся через спину, сразу же оказавшись на ногах. Он шел на меня, держа финку привычно, по-зековски на отлете. Выбить ее в таком положении очень не просто, тем более после тренировок с перманентными возлияниями. Воспользоваться тем же шезлонгом я не мог, поскольку наверняка знал, что за нами наблюдают и такой ракурс им не понравится.
Подмерзшая за ночь земля начала раскисать, а на скользкой почве работать нужно крайне осмотрительно. Я понимал, сунуть мне пику в живот ему не составит никакого труда. Несколько минут мы ходили по кругу, делая ложные выпады, стараясь узнать слабые и сильные стороны друг друга. Кроме того, у меня была еще одна задача - измотать старика. Но тут я ошибся, поскольку первым задыхаться начал сам. А значит, действовать нужно было немедленно! Нелепо взмахнув руками, я сделал вид, будто поскользнулся, а когда он на секунду ослабил внимание, с удовольствием заехал ему ногой по уху. Дальнейшее было делом техники. Через три секунды я сидел у него на спине, до предела заломив ему руки. Еще через пару секунд две подоспевшие гориллы заломили руки мне, а третий приготовился испробовать прочность моего черепа.
- Мальчики, разбежались! - отплевываясь от глины, приказал пахан. - Ну что ж, начало хорошее. Считай, первое задание ты выполнил.
- И сколько же их будет?
- Много. Твоя задача решить их правильно. Тогда и волки будут сыты, и твоя подруга цела.
- Надеюсь. Что дальше?
- Дальше посложнее. Расколоться-то он раскололся, причем еще торговался, наглец, предлагая мне половину. Но это детали. Трудность состоит в том, что, по его словам, камушки находятся в другой республике, или, как теперь получилось, в другом государстве. Их необходимо оттуда привезти.
- Вы хотите, чтобы это сделал я?
- Нет, это сделает он сам. Твоя миссия проще: следить за тем, чтобы он не сбежал. Не очень-то я ему верю. Ты не расстраивайся, тебя тоже будут держать на коротком поводке. Но мои быки не должны знать, за чем вы отправитесь. Просто будут вас сопровождать до назначенного пункта.
- А вдруг они мне понадобятся?
- И это я продумал. Один из сопровождающих будет поставлен в известность, и, как только захочешь, войдет с тобою в контакт. Тебе достаточно обронить носовой платок и не спеша его поднять. Оганян испросил трое суток. Я дал двое, но, если в том будет реальная необходимость, еще одни сутки у вас в резерве.
- Но какая необходимость во мне? Зачем? - Сработал я под дурачка, и он с сожалением посмотрел на меня. Пришлось исправляться: - А, понимаю!
- Дай Бог, и чтобы ни одна душа, слышишь, ты, ни одна душа не узнала о бриллиантах. В целости и невредимости, вместе с Оганяном, они должны быть здесь максимум через трое суток. По пути следования, в аэропортах никаких контактов, никаких телефонных звонков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22