Видимо, решила она, он не спал, а просто накапливал силы совершенно хладнокровным и продуманным образом. Она подумала о том, что может произойти, если она подойдет к кушетке и дотронется до него. Выживет ли она после такого эксперимента?Она вернулась к экрану шарика-шпиона, который теперь показывал только коридор прямо перед дверью номера В-448. В последние несколько минут движение в коридоре оживилось. Толстяк в смешном зеленом надувном комбинезоне жеманничал и прижимался к плечу довольно неказистого мальчика-альбиноса, на котором был кожаный жилет. В нескольких шагах позади толстяка степенно шагал человек в черном космическом комбинезоне приверженца Мертвого Бога. Он был высок и тощ, как скелет. За ним плелась целая стайка девочек подростков, весьма ярко одетых. На их лицах было совершенно одинаковое выражение недетской покорности и смирения.Свет в коридоре вдруг погас.Кореана секунду в остолбенении сидела неподвижно, прежде чем она сообразила, что что-то не так. Она открыла было рот, чтобы крикнуть Реминту, когда замигал красный сигнал тревоги, зажегся и погас. В это коротенькое мгновение она увидела, как толстяк со страшной и удивительной скоростью движется по коридору, и на его лице застыло выражение такой нечеловеческой целеустремленности. Альбинос валялся, раскинув руки, на спине, а высокий аколит Мертвого Бога перепрыгивал через упавшего альбиноса тигриным прыжком.Она повернулась и завизжала, чтобы предупредить Реминта, который уже поднимался с кушетки; когда дверь в комнату разлетелась в щепы, а толстяк ворвался в комнату, держа в руке осколочное ружье.В этот прозрачный кусочек времени она увидела, что Реминт, невзирая на всю его нечеловеческую скорость, окажется слишком медлительным для этого человека, что толстяк убьет или покалечит Реминта прежде, чем убийца сможет достать оружие или вскочить на ноги так, чтобы скользнуть в сторону.Но тут тонкая рука проскользнула в разбитую дверь и вколола иглу парализатора в шею толстяка. Толстяк скорчился, раскинул руки в стороны… потом упал на бок, совершенно беспомощный.
Руиз пришел в себя, когда двое из наемных убийц Реминта вырезали его из его телесной маски. Он не мог совершенно подавить сгон, когда его поврежденная нервная система стала реагировать на такое грубое обращение.Лицо Кореаны витало над ним, преображенное мстительным наслаждением.– О, как же я ждала этого момента! – сказала она голосом, звенящим от удовольствия.Он полагал, что лучше будет даже не пробовать говорить, пока он окончательно не оправится от парализатора. Мышцы – его все еще были совершенно бесполезны. Он оглянулся и увидел высокую нагую женщину, в стальных туфельках, которая освобождалась от остатков своей телесной маски фанатика Мертвого Бога. Она одарила его холодной улыбкой и кивком головы.– Неплохая попытка, – сказала она.Видимо, она не служила у пиратов, как сказал ему мифогог. Остальное тоже было понятно без объяснений, главным образом, то, что Руиз Ав был первостатейным идиотом, который весьма и весьма заслуживал своей участи. Он вздохнул.Реминт Ю-Юбере сидел на кушетке, сложив руки, и вид у него был весьма спокойный. Человек этот, казалось, совершенно не был тронут теми бурными событиями, которые происходили на его глазах. Генчирован, подумал Руиз и передернулся. Он станет таким же спокойным через очень маленькое время.– Правильно, – прощебетала Кореана, словно она к своим навыкам добавила еще и чтение мыслей. – Ты теперь совсем мой.Она вытянула руку и потрогала бешеный ошейник на шее Руиза.– Это чей же? Неважно.Она прикрепила модуль-отмычку к контрольной цепи ошейника и регулировала подавляющее поле, пока оно не оказалось в резонансе с полем ошейника. Ошейник щелкнул, раскрылся и упал.– Вот так, – сказала она весело. – Реминт!Убийца без всякого любопытства посмотрел на нее.– Отвези нас обратно в крепость твоего брата, – приказала она.Реминт кивнул.– Как скажешь.Он поднялся с кушетки и посмотрел на мальчиков для удовольствий. Мальчики, которые до сих пор были на кровати и лежали, сбившись в кучку, тоненько завизжали, когда его взгляд остановился на них. Он убил их двумя короткими вспышками игольчатого лазера.Выражение неуверенности промелькнуло на лице высокой женщины, но она немедленно подавила его. Остальные двое убийц рассмеялись и вытащили контролирующий ошейник, который стали надевать Руизу. Однако потом передумали и достали на всякий случай специальную упряжь. Это было устройство, слегка напоминающее тот трупоход, которым пользовался Публий. Когда это устройство будет включено, Руиз не сможет сделать ни одного движения, кроме того, которое специально укажет тот, кто будет управлять упряжкой.Когда они пристегнули упряжку Руизу, они перекатили его и посадили.– Дайте мне панель управления, – сказал Реминт.– Естественно, – ответил один из убийц и передал ему консоль.Реминт дотронулся до панели одним пальцем, и все мышцы Руиза напряглись в страшной агонии. Сила и ярость боли были таковы, что Руиз сам удивился. Его измученная нервная система протестовала во весь голос. Он сжал зубы посильнее. Почему-то он не хотел признаваться, насколько ему больно.Реминт в последний раз медленно оглянулся по комнате. Потом он убил остальных своих людей. Двое убийц упали так быстро, что не успели даже отреагировать. Высокая женщина, отличавшаяся быстротой реакции, успела только отпрянуть в сторону, прежде чем луч игольчатого лазера прожег ей грудину.Руиз испытал нечто вроде безнадежного злорадства, когда он увидел ужас на лице Кореаны, пока она ждала, чтобы узнать, неужели и ей суждено умереть по плану Реминта. Но Реминт повернулся к двери и сказал:– Пойдем. Алонсо ждет нас.Какая-то предсмертная бравада заставила Руиза заговорить.– Алонсо Юбере мертв, – ответил он им на их взгляд хриплым шепотом.Если раньше Руиз считал Реминта устрашающим существом, то это впечатление побледнело и стерлось перед раскаленным добела напряжением, которое переполнило черты Реминта теперь.– Что? – спросил убийца, затаив дыхание.Руиз набрал побольше воздуха.– Юбере мертв.– Кто его убил? – спросил Реминт, подойдя поближе и придвинув свое страшное лицо к лицу Руиза, словно он хотел заглянуть сквозь его глаза в темную таинственную область его мозга.Если бы он не был парализован, Руиз непременно бы отпрянул.– Я, – ответил он.– Ах, ах… – убийца закачался вперед-назад, покачивая головой, очень медленно и осторожно, словно боясь, что она взорвется от напряжения мыслей и чувств. – Ты убил его… почему?– Мне заплатили, чтобы я это сделал.– А? Кто? – губы Реминта растянулись в гримасе так, что показались зубы, невозможно было понять какое чувство его терзает.Руиз еле смог вдохнуть воздух, чтобы ответить, но он вытолкнул из себя слова.– Публий, создатель чудовищ, приказал убить Алонсо Юбере. Это была цена той помощи, которая была мне нужна.По крайней мере, Публий не уйдет безнаказанным из этой заварухи. Его махинации привели Руиза к этому печальному концу, и Руиз почувствовал недвусмысленное удовлетворение в том, что представлял себе возможную встречу Реминта и Публия.Реминт отпрянул назад, и холодная рассудительность разгладила черты убийцы.– А, Публий. Этого мы знаем. Древний враг и коллега.Он отвел глаза и секунду молчал. Потом спросил мягким тоном:– Ты не станешь мне лгать, а, Руиз Ав?– Нет.– Я тоже думаю, что нет. Какой в этом теперь был бы смысл? – Реминт помолчал, потом заговорил все тем же тихим, мягким голосом. – Ты очень похож на меня, такое же орудие в чужих лапах, острая сталь для слабых рук.– Можно задать тебе вопрос? – Руиз обнаружил, что его все еще гнала вперед его цель, даже в этот безнадежный момент.Реминт серьезно кивнул.– Спрашивай.– Что ты сделал с моими людьми… с фараонскими рабами?– Я доставил их в крепость моего брата. Кроме этого я ничего не знаю. – Реминт повернулся к Кореане и передал ей панель управления. – Теперь поступай, как считаешь нужным.К Кореане вернулся дар речи.– Погоди! Нам же все еще надо доставить Руиза Ава обратно в крепость.Реминт покачал головой.– Мои директивы в случае смерти моего брата берут верх над всем остальным и всеми другими инструкциями. Я теперь должен пойти, разыскать и наказать его убийцу.Наемник направился к дверям.Тут Кореана сделала серьезную ошибку. Она шагнула, загородив дорогу убийце, и, делая попытку удержать его, положила руку ему на грудь.– Погоди-ка, – сказала она за миг до того, как он замахнулся своей бронированной рукой и ударил ее так, что она пролетела через всю комнату. Она ударилась затылком об стену, и панель управления вылетела у нее из рук. Она скользнула по стене, словно в ней совсем не было скелета, и осталась лежать на полу бесчувственной грудой; Она была либо без чувств, либо мертва.Реминт ушел, а Руиз остался один в комнате, полной трупов, и не в состоянии пошевелить мышцами пониже шеи.
Проходило время, и мука в его теле постепенно проходила, поскольку периферийные нервы приспосабливались к упряжке. Он смотрел на Кореану и думал, мертва она или только без сознания, и, если она без сознания, через сколько времени она очнется. Администрация дворца наслаждений, казалось, не спешила расследовать, что там такое произошло в комнате В-448. Могли пройти долгие часы, прежде чем они послали бы детективов расследовать, что именно там произошло.Прошло много времени, и он услышал слабый скребущийся звук с неожиданной стороны, и он резко повернул голову.К своему удивлению, он увидел, как высокая женщина пытается повернуться и поползти вдоль стены. Лицо ее было страшно бледно, а рана в груди производила страшный сосущий, чмокающий звук. Видимо, лазер Реминта не совсем разорвал ее сердце. Вероятно, луч повредил ее позвоночник, потому что ноги ее бессильно волочились. Она медленно ползла, хватаясь скрюченными пальцами за грязный ковер, ее выпученные глаза застыли на панели управления упряжкой, которая все еще находилась в добрых двух метрах от нее.Руиз не смел надеяться, что она справится. Его сознание словно углубилось в себя, и он не в состоянии был внимательно следить за ее усилиями.Через несколько минут он впал в философское настроение и стал рассматривать поразительную живучесть женщины именно с этой точки зрения. В одно время как Реминт, так и Руиз Ав увлекались философией Совершенного Насилия. Если человек станет действовать с Совершенной Степенью Насилия, то никто и ничто не сможет противостоять ему – так они в то время считали. Но вот перед глазами Руиза было конкретное свидетельство того, что эта философия была не совсем справедлива и в ней явно были свои просчеты. Даже насилие не могло быть безукоризненно совершенным… даже Реминт, такой беспрецедентный экземпляр убийцы, какого ни свет, ни Руиз не видывали, оказался несовершенным в проявлении насилия. Женщина все еще была жива и мучительно продолжала ползти к панели управления упряжкой!Когда ее вытянутая рука была всего в нескольких сантиметрах от панели, женщина уронила голову на ковер, и тело ее свели спазмы, которые Руиз принял за предсмертные. Он заскрипел зубами, и глаза его наполнились горячими слезами. Он подумал про Низу, но только на миг: отчаяние его было слишком глубоко, чтобы он мог долго думать о такой пронзительно дорогой ему женщине.Но потом полумертвая женщина подняла голову снова, и рука ее вытянулась вперед в последней отчаянной попытке.Ее дрожащий палец дотянулся до панели, упряжка выпустила из своих страшных тисков тело Руиза, и он весь обмяк, откинувшись назад. Внезапная свобода так поразила его, что он долго лежал неподвижно, совершенно не в состоянии собраться, не в состоянии действовать.Потом он вскочил и содрал с себя ремни упряжки, с наслаждением разрывая их. Совершенно освободившись, он схватил то оружие, которое лежало к нему поближе, осколочное ружье, которое принадлежало одному из приконченных Реминтом наемников. Только тогда он повернулся к женщине, которая его освободила.Она лежала неподвижно, и только ее глаза, которыми она следила за его передвижениями по комнате, показывали, что она все еще жива.Он встал возле нее на колени, осмотрел ее рану. Видимо, ее усилия только ухудшили положение. Яркая артериальная кровь толчками выплескивалась из выходного отверстия раны под лопаткой. Лицо ее посинело. Она попыталась заговорить и не смогла.– Да, – сказал он ей, желая утешить, – теперь я отправлюсь за ним и убью его, если смогу.В глазах ее появилось сомнение, но это было выражение, в котором не было упрека, а почти улыбнулась.Дыхание ее прекратилось, и глаза ее перестали смотреть.Он собрал остальное оружие и бешеный ошейник и выскочил из комнаты, ступая неуверенными ногами.Только после того, как он вышел из самого дворца удовольствий и направлялся к лагуне, ему пришло в голову, что он так и не убедился, как обстоят дела с Кореаной. Он замедлил шаг, искушение вернуться назад и проверить было слишком велико, но, если она пришла в себя и вызвала своих людей, комната во дворце все еще была бы великолепной ловушкой.Он пошел дальше. Голова его все еще кипела мыслями о несовершенстве его собственного насилия, и он выругал себя дураком за эти мысли.
Руиз все еще ругал себя за то, как он вел себя и свои дела в последнее время, когда уже оказался на дороге, ведущей к причалу. Слабый неприятный звук проник в его сознание. Он резко остановился и заставил себя сосредоточиться на своем непосредственном окружении и на том, что надлежало делать немедленно.Он прислушался. Потом до него дошло: кто-то визжал и кричал где-то далеко, по ту сторону лагуны. Звук отличался удивительной регулярностью, словно тот, кто кричал, делал паузу только для того, чтобы набрать побольше воздуха для следующего крика.По всей вероятности, этот крикун ничего общего с Руизом Авом не имел. Моревейник был полон пыток и мук. Но даже если и так, ведь его, Руиза, не было несколько долгих часов, и кто знает, какую пакость мог измыслить Публий за это время?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45