Все мы, за исключением Орсии, готовы были по очереди сидеть за веслами при выходе из залива. Два моряка на носу судна отталкивали с обеих сторон плавучие обломки.В заливе было относительно спокойно, но в открытом море приходилось бороться с волнами, чтобы выдерживать курс. К счастью, прежний хозяин судна спас парус, он спустил его до начала катастрофы. Мы подняли его, и гребцы смогли отдохнуть.Ветер принес с собой запах гнили. Мы увидели, что море покрыто мертвой рыбой, лежавшей брюхом вверх. Безусловно, не все обитатели подводного мира погибли. Потому что иногда в массе мертвых рыб появлялись воронки, и их утаскивало в глубину.Я внимательно следила за этими воронками. Очень живо в памяти было воспоминание о Скалге. Но если чудовище последовало за нами на юг, будет ли такая еда ему по вкусу и обратится ли оно против нашего суденышка? Если даже «Морской бродяга» сотрясался от его ударов, мы в этой скорлупке не имели никаких шансов на спасение. Но я все же не решалась искать мыслью, чтобы не привлечь ту самую опасность, которой стремлюсь избежать.Мы плыли на юг, к востоку виднелась стена неровных утесов. Я думаю, что на них остались не только шрамы, нанесенные стихией. Но общие очертания скрывал непрерывный дождь.Мы постоянно отчерпывали воду, и пресную дождевую, и соленую морскую, проходящую в щели, которые даже салкары не сумели законопатить. Поднялся холодный ветер, который продувал насквозь промокшее платье. Мы дрожали, пытаясь стереть брызги пены и капли дождя со своих лиц.Над головой серая арка неба, и невозможно по нему определить время. Мы считали, что доберемся до места встречи раньше тех, кто шел по берегу. Но нам дважды приходилось уходить в открытое море, чтобы избежать острых рифов. На одном из этих рифов мы увидели свидетельства того, что он возник недавно: на нем под волнами и дождем виднелось тело сухопутного животного из долины.Фальконеры, плывшие с нами, внимательно наблюдали за утесами. Птица одного из них отыскала новое русло реки. Вот фальконер достал своего пернатого друга из-под плаща, где укрывал его от дождя, поправил прибор у него на лапке и жестом охотника бросил птицу в воздух. Сокол сделал круг над судном, поднялся высоко в небо и полетел вперед, в сторону утесов. Нам снова пришлось повернуть от берега, чтобы избежать встречи с рифом.Вода здесь была мутной. Я увидела какую-то спутанную массу, возможно, сорванный с берега куст. Много всякого мусора плавало в воде. Течение от берега затрудняло движение по курсу. Но тут я услышала крик Сигмуна и увидела, как он куда-то показывает.Из тумана показались голые мачты корабля. Судно слегка дергалось вперед и назад, очевидно, не очень прочно стояло на якоре. Никакой ошибки быть не могло: именно этот корабль я видела в своем поиске.Сигмун направил к нему наш корабль. Те салкары, которые не были заняты на работах, собрались на палубе, оживленно разговаривали разглядывая корабль. Я увидела обломанные реи. Да и главная мачта гораздо короче, чем должна быть. Тем не менее в целом корабль не очень пострадал от бури, которая привела нас сюда.С привычным мастерством — в этом с салкарами не сравнится никто в мире — моряки поставили наше судно рядом с брошенным кораблем, и одна из женщин тут же перепрыгнула на его палубу и принялась расхаживать по ней.Но спустя мгновение пронзительно закричала и стала от чего-то отбиваться. Глава десятая Еще двое — мужчина и женщина, оба с длинными волосами, — присоединились к ней, выхватив ножи. Я увидела много маленьких существ, выбравшихся из укрытий, где они молча поджидали в засаде добычу. Без сомнения они живые и, как и чудовище из глубин моря, излучали острый голод.Ближайший фальконер бросил на палубу плащ, освобождая руки, и прыгнул, приняв участие в битве. Остальным не потребовалось много времени, чтобы присоединиться к нему.Существа, которые прыгали на людей, кусали и оставляли кровавые шрамы, были не морскими обитателями. Они покрыты шерстью, с длинными голыми хвостами. В раскрытых пастях множество острых зубов. И издавали они отчаянный писк.Ножи и мечи фальконеров врубались в обезумевшую стаю, резали и отбрасывали изрубленные туловища в массу нападающих. И раненые, и мертвые тут же становились жертвами своих отвратительных соплеменников, пожиравших и тех, и других.Мы очистили палубу, сбросили последние злобные существа в море. Орсия настояла на том, чтобы укусы и порезы тут же обработать средствами, которые у нее оказались в запасе: укусы таких существ вполне могут быть ядовитыми. А от первых жертв остались только обглоданные кости.Я поискала мысленно жизнь. Кемок делал то же самое. Больше не чувствовалось такого свирепого злобного голода. Но на борту все же была жизнь. Я повернулась, положила руку на ближайшую мачту и послала мысленный призыв, вложив в него спокойствие и уверенность.Над головой послышались звуки, похожие на вопль. На свернутом парусе показалось маленькое существо. Оно вдвое превышало по размерам тех, которых мы убили, но я знала, что это не спасло бы его. Это и был охотник, которого я обнаружила первого.Оно повернулось и принялось спускаться по мачте, впиваясь в древесину острыми и крепкими когтями. Мы окружили мачту, чтобы разглядеть еще одного морского путешественника.Я видела как-то снежного кота высокогорий, удивительно грациозное и красивое животное. Этот зверек очень похож на него, но втрое меньше. Я узнала в нем животное, которое встречается в Высоком Холлаке и Арвоне. Известно, что в старину они (это были кошки) высоко ценились обладающими даром.Его шерсть черного цвета, как краска для глаз у женщин из портов Карстена. Но когда зверек спрыгнул наконец на палубу, все увидели у него на груди белый треугольник. Несколько мгновений животное разглядывало всех, пока не увидело меня. И тут испустило негромкий вопль, в котором легко было распознать призыв о помощи. Как и та орда, от которой мы очистили палубу, зверек был голоден.Я опустилась на колено на окровавленной палубе и протянула руку. Кошка медленно приблизилась и понюхала мои пальцы. Я терялась в догадках, как она оказалась на борту этого незнакомого корабля.Достав из кармана на поясе сушеную рыбу, которая служит жителям Варна дорожной пищей, и разломав ее на мелкие кусочки, я положила их перед кошкой. И та сразу принялась за еду, очевидно, не считая нас опасными.Капитан Сигмун не обращал на кошку внимания; он направился вначале в капитанскую рубку, потом в трюм. Фэльконеры с обнаженными мечами и еще два моряка последовали за ним. Я осталась на месте и достала вторую рыбу.Дождь прекратился. В воздухе еще стоял туман, но уже видны выступавшие в море утесы, защитившие корабль. Видна была и коричневая полоса — место впадения реки в море.Орсия склонилась рядом со мной, глядя на кошку.— Такие были известны Древним, — проговорила она, — это настоящая кошка. Только маленькая. Лорд Саймон говорит, что в его мире они тоже известны.Кошка съела последний кусок рыбы, даже провела языком по палубе, где она лежала, и теперь сидела, облизывая лапу и водя ею по подбородку и голове. Она явно умывалась после еды. Я впервые видела такое существо, и оно очаровало меня. Умывшись, кошка зевнула, показав впечатляющий набор зубов, в том числе по две пары клыков сверху и снизу. Глаза у нее желтые, почти цвета золота. Не мигая, она продолжала смотреть на нас, словно ждала вопросов.Я попыталась послать мысль. Голод больше не чувствовался, кошка просто проявляла любопытство. Но волна ее мысли гораздо выше, чем та, к которой я привыкла, и мне трудно было установить контакт. Я попыталась задать пробный вопрос:— Кто ты?Сначала вместо ответа я встретила только продолжительный взгляд. Потом в сознании у меня появилась смутная картина кошки, сцепившейся в схватке с другим животным, которое я не смогла узнать.— Воин? — предположила я.Сцена битвы не тускнела.— Боец? Убийца?— Черный боец? — присоединилась ко мне Орсия. — Могучий убийца?Кошка раскрыла пасть и зашипела. Очевидно, не считала нас достаточно разумными, чтобы отвечать ясно. Во всем ее поведении теперь отчетливо ощущалось презрение. Картина исчезла, ее сменила другая сцена, в которой наша черная находка стояла гордо, а перед ней присели, прижимаясь к земле, несколько других животных ее племени, явно в уважении и страхе.— Повелитель? — спросила я.Но подходящее слово нашла Орсия, главным образом потому что в Эскоре у людей есть союзники-животные, и у каждого вида этих животных есть предводитель, с которым люди время от времени совещаются.— Вождь?В ответ кошка издала хриплый гортанный звук. Сделала шаг, другой и уткнулась головой в протянутую руку. Орсия коснулась пальцами головы животного, провела по гладкой шерсти за ушами.— Вождь! — повторила я, на этот раз вслух. Кошка подошла ко мне, чтобы я проявила то же внимание, что и Орсия.Мы еще продолжали наше знакомство, когда вернулись те, кто отправился исследовать корабль. В каютах сохранились следы недавнего пребывания людей, как и на том незнакомом корабле, который привели в Горм.У Кемока под мышкой был свиток карт, а Сигмун и члены его экипажа осматривали паруса. В отличие от того корабля, однако, свисавшие с борта тросы свидетельствовали, что шлюпки были спущены.Орсия спустилась за борт по такому тросу и сообщила, что корабль действительно стоит на якоре. По всей вероятности, корабль тащил за собой якорь, пока он не застрял меж двух скал под водой, и якорная цепь вслед за волнами то натягивалась, то провисала.Поиски прояснили и кое-что другое. На борту достаточно пищи. Некоторые контейнеры раскрыты, а содержимое их давно стало добычей голодной стаи, встретившей нас. Однако в металлических контейнерах сохранились галеты, а в стеклянных сосудах видны были консервированные фрукты. Были также жестянки с консервами, но наклейки с них сорваны, а на самих банках виднелись следы зубов. Мы вскрыли несколько банок ножами и обнаружили в них овощи, фрукты и напитки.Мы были достаточно опытными путниками, чтобы не съесть все это богатство за один раз, тем не менее съели достаточно, чтобы забыть вкус варнской сухой рыбы. Добавка к рациону очень нас обрадовала.По-прежнему не было видно отряда, шедшего по берегу, и мы решили ждать на корабле, а не искать места для лагеря у основания утесов. Сигмун распорядился, чтобы зажгли две лампы. Их свет с берега должны заметить.Затем мы основательно обыскали брошенный корабль. В каютах нашлась одежда — странного покрова рубашки, напоминающие лоскутные одеяла, которые делают женщины на фермах. Были и одеяла, но запечатанные в гладкий водонепроницаемый материал, чтобы уберечь их от сырости. Все найденное тщательно осмотрели и отложили для дальнейшего обсуждения.Карты, привлекшие внимание Кемока, оказались незнакомы салкарам, которые тоже ознакомились с ними. Но Кемок указал на некоторые особенности, напоминающие те, что найдены на картах корабля в Горме, и Сигмун согласился с ним. Кошка спокойно наблюдала за тем, как мы осматривали каюты. Орсия сидела на палубе, скрестив ноги, и в неярком свете лампы разглядывала длинную полоску мягкого материала с узором из раковин. Раковины не нарисованы и не пришиты к ткани, они словно составляли ее часть.Кемок смотрел на нее с улыбкой на губах. В это время из темноты появился Вождь. Он сел рядом со мной и замурлыкал, когда я погладила его по голове. Повинуясь порыву, я попыталась установить с ним контакт. Знает ли он, куда исчез экипаж? Что заставило моряков сесть в шлюпки, оставив неповрежденный и гораздо более безопасный вид транспорта?Вначале мне показалось, что установить связь не удалось, но потом — мурлыканье кошки не стихало — я уловила неясную картину.… Несомненно, это часть той палубы, на которой мы сидим сейчас. На краю поля зрения мелькают какие-то темные фигуры. Кто-то, как Орсия, сидит перед кошкой, так что хорошо ей виден. Точнее, видна, потому что это, без сомнений, женщина с распущенными волосами, которыми играет ветер. И цвет волос я такой никогда не встречала, он не желтый, как у салкаров, а ярко-рыжий. Глаза у этой женщины необыкновенные, огромные и черные без зрачков, как бы бездонные. Она подняла руку и сняла эти темные круги, передвинула их на лоб, как маску. И под ними оказались обычные глаза.Женщина взяла в руки тот самый кусок ткани, которым играет Орсия, и перевязала им волосы…Я открыла глаза, протянула руку и схватила конец шарфа. Орсия, должно быть, по моему выражению догадалась, что я делаю что-то очень важное, потому что выпустила шарф.… Я снова увидела ту другую женщину. Но еще что-то — может быть, исходящее от полоски ткани, которую я держала. Неожиданно я ощутила принуждение. Женщина, за которой я наблюдала, вскочила на ноги. Беззаботное и веселое ощущение счастья, которое я почувствовала в ней до этого, исчезло. Я видела, как раскрылся ее рот в крике.Мимо нее пробегали люди. Опустилась тьма, хотя я знала, что это не естественная темнота, а что-то иное. Женщина шагнула вперед, пошатнулась, вытянув руки, как будто их схватил кто-то невидимый. Махнула головой, шарф соскользнул с ее головы, эти странные огромные глаза тоже упали. Женщина повернулась, она сопротивлялась. Ее страх перед неизвестным хлестнул и меня, как бичом.Рядом с ней оказался мужчина, он крепко держал ее за плечи. В его глазах я видела страх и тревогу за нее. То, чем одержима женщина, его еще не трогало. Женщина высвободила руку и ударила мужчину по лицу, красные ногти оставили глубокие царапины на его щеке. Появился второй мужчина, вдвоем они схватили женщину, пытаясь успокоить ее. Но только то, что у нее внутри, это…Я мгновенно разорвала контакт. Он мог послужить мостом между одержимой и мной. Эта женщина обладала даром, хотя не была обучена, и сама о нем даже не подозревала, но именно этот дар открыл дорогу тому, что пленило ее. Мужчины, схватив ее, потащили к проходу между каютами.Неожиданно то, что захватило женщину, оставило ее. Но я знала, что оно узнало все, что хотело, нашло инструмент, через который могло действовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26