Она послушалась.Мы с верховным посвященным рассматривали друг друга.Неожиданно я перестал видеть в нем врага и почувствовал, что и он больше не считает меня противником.— Ты много знаешь о Сардаре? — спросил я.— Достаточно, — ответил он.— Но тогда почему?..— Тебе трудно будет понять.Я чувствовал запах дыма, слышал, как шипит жир боска на жертвенном костре.— Расскажи мне, — сказал я.— Большинство, — ответил он, — как ты правильно решил, простые верующие члены моей касты, но есть и другие, кто заподозрил правду и испытывает мучения, есть такие, кто подозревает истину, но делает вид, что ничего не знает. Но мне, Ому, высшему посвященному Ара, и некоторым другим высшим посвященным все это не подобает.— А чем же вы отличаетесь?— Я… и некоторые другие… мы ждем человека. — Он посмотрел на меня. — Он еще не готов.— Чего ждете? — спросил я.— Чтобы человек поверил в себя, — ответил Ом. Он улыбнулся. — Мы пытаемся оставить щель, чтобы человек заглянул и заполнил ее… и кое-кто это делает, но немногие.— Что за щель?— Мы не обращаемся к сердцам людей, — сказал Ом, — но только к их страху. Мы говорим не о любви и храбрости, не о верности и благородстве, но об обрядах, о послушании, о наказании со стороны царей-жрецов; если бы мы говорили по-другому, человеку трудно было бы вырасти. Так, в тайне от большинства членов своей касты, мы желаем собственного конца, таков наш путь к величию человека.Я долго смотрел на посвященного, думая, правду ли он говорит. Ничего более странного мне не приходилось слышать от посвященного: большинство из них поглощены ритуалами своей касты, они высокомерны и педантичны.Я вздрогнул, может, от холодного ветра с Сардара.— Именно поэтому я остаюсь посвященным.— Цари-жрецы существуют, — сказал я.— Знаю, — ответил Ом, — но какое они имеют отношение к самому важному для человека?Я немного подумал.— Вероятно, никакого.— Иди с миром, — сказал посвященный и сделал шаг в сторону.Я протянул руку, и Вика присоединилась ко мне.Верховный посвященный Ара повернулся к остальным. Он сказал:— Я не видел, чтобы кто-то пришел с Сардара.Остальные посвященные смотрели на нас.— Мы тоже не видели, — сказали они.Они расступились, мы с Викой прошли между ними и миновали ворота и разрушенную ограду, некогда окружавшую Сардар. 34. ЛЮДИ КО-РО-БА — Отец! — воскликнул я. — Отец!Я бросился в объятия Мэтью Кабота, который со слезами обнял меня и, казалось, никогда не выпустит.Снова я вижу это строгое сильное лицо, эту квадратную челюсть. густую буйную гриву волос, так похожую на мою, это сухощавое тело, эти серые глаза, сейчас полные слез.Я почувствовал удар по спине, чуть не упал, повернулся и увидел огромного мускулистого Олдера Тарла, моего учителя в оружейном искусстве; он хлопал меня по плечу, и его ладони были подобны копытам тарна.Кто-то потянул меня за рукав, я взглянул и чуть не попал углом свитка в глаз. Свиток держал маленький человечек в синем.— Торм! — воскликнул я.Маленький человек закрыл песочного цвета волосы и водянистые светлые глаза широким рукавом своей одежды и без стыда плакал, прижавшись ко мне.— Ты испачкаешь свой свиток, — предупредил я его.Не поднимая головы и не переставая плакать, он переложил свиток под другую руку.Я схватил его, закружил, лицо его открылось, и Торм из касты писцов громко закричал от радости, его песочные волосы развевались на ветру, слезы бежали по лицу, но он так и не выпустил из рук свиток, хотя чуть не ударил им Олдера Тарла. Но вот он зачихал, и я осторожно опустил его.— Где Талена? — спросил я у отца.При этих словах Вика отступила.Но радость моя тут же исчезла, потому что лицо отца приняло серьезное выражение.— Где она? — спросил я.— Мы не знаем, — ответил Олдер Тарл, потому что отец не мог найти слов.Отец взял меня за плечи.— Сын мой, — сказал он, — жители Ко-ро-ба рассеяны, и никто из них не мог встречаться, и от города не осталось камня на камне.— Но вы здесь, — возразил я, — три человека из Ко-ро-ба.— Мы встретились здесь, — сказал Олдер Тарл, — и так как казалось, что наступает конец мира, мы решили в последние мгновения держаться вместе— несмотря на волю царей-жрецов.Я посмотрел на маленького писца Торма, который перестал чихать и теперь вытирал нос рукавом своей голубой одежды.— Даже ты, Торм?— Конечно, — ответил он. — В конце концов царь-жрец — это всего лишь царь-жрец. — Он задумчиво потер нос. — Впрочем, — согласился он, — и этого достаточно много. — Он посмотрел на меня. — Да, вероятно, я храбр. — Посмотрел на Олдера Тарла. — Не говорите другим членам касты писцов, — предупредил он.Я улыбнулся про себя. Торм явно хотел отделить друг от друга законы касты и добродетели.— Я всем скажу, — добродушно ответил Олдер Тарл, — что ты самый храбрый из всех писцов касты.— Ну, если так сформулировать, возможно, эта информация не принесет вреда, — согласился Торм.Я взглянул на отца.— Ты думаешь, Талена здесь?— Сомневаюсь, — ответил он.Я знал, как опасно женщине путешествовать по Гору без охраны.— Прости меня, Вика, — сказал я и представил ее отцу, Олдеру Тарлу и писцу Торму. Как можно короче я рассказал им, что произошло с нами в Сардаре.Закончив, я взглянул на них: поверили ли они мне?— Я тебе верю, — сказал отец.— И я, — подтвердил Олдер Тарл.— Что ж, — задумчиво сказал Торм, потому что члену его касты не подобает торопиться с выражением мнения, — это не противоречит никаким знакомым мне текстам.Я рассмеялся, схватил маленького писца и подбросил его.— Веришь мне?И еще раз покрутил его за капюшон.— Да! — закричал он. — Да! Да!Я отпустил его.— Но ты уверен? — спросил он.Я протянул руку, и он отскочил в сторону.— Мне просто любопытно, — пояснил он. — В конце концов нигде в текстах об этом не написано.На этот раз Олдер Тарл поднял его за воротник, и Торм повис в воздухе, пинаясь, в футе над землей.— Я верю ему! — закричал он. — Верю!Оказавшись в безопасности на земле, Торм подошел ко мне и дотянулся до моего плеча.— Я тебе верю, — сказал он.— Знаю, — ответил я и потрепал его за волосы. В конце концов он писец и должен соблюдать правила своей касты.— Но мне кажется, было бы разумно поменьше об этом говорить, — заметил Мэтью Кабот.И все согласились с этим.Я взглянул на отца.— Мне жаль, что Ко-ро-ба уничтожен.Отец рассмеялся.— Ко-ро-ба не уничтожен, — сказал он.Я удивился. Ведь я сам видел долину Ко-ро-ба, видел уничтоженный город.— Вот Ко-ро-ба, — сказал мой отец, порылся в кожаной сумке, которую носил через плечо и достал небольшой плоский домашний камень города, который горянская традиция считает сутью, реальностью самого города. — Ко-ро-ба не может быть уничтожен, — сказал мой отец, — потому что не погиб его домашний камень.Отец унес из города этот камень перед уничтожением. Многие годы он носил его с собой.Я взял маленький камень в руки и поцеловал: ведь это домашний камень моего города, которому я посвятил свой меч, в котором впервые сел верхом на тарна, где после двадцати лет разлуки встретился с отцом, где приобрел друзей, куда отвез Талену, мою любовь, дочь Марлениуса, некогда убара Ара, где Талена стала моей вольной спутницей.— И здесь тоже Ко-ро-ба, — сказал я, указывая на гордого гиганта Олдера Тарла и крошечного песочноволосого писца Торма.— Да, — согласился отец, — здесь тоже Ко-ро-ба, не только в домашнем камне, но и в сердцах людей.И мы, четверо жителей Ко-ро-ба, соединили руки.— Как я понял из твоего рассказа, — сказал отец, — теперь камень снова может стоять на камне, люди Ко-ро-ба снова могут жить вместе.— Да, это верно, — согласился я.Отец, Олдер Тарл и Торм переглянулись.— Хорошо, — сказал отец, — потому что нам нужно восстановить город.— Как мы найдем других жителей Ко-ро-ба? — спросил я.— Новость распространится, — ответил отец, — и они придут по двое и по трое со всех концов Гора, придут с песнями, принесут камни для стен и цилиндров своего города.— Я рад, — сказал я.Я почувствовал на своей руке руку Вики.— Я знаю, что ты должен делать, Кабот, — сказала она. — И хочу, чтобы ты это сделал.Я взглянул на девушку из Трева. Она знала, что я должен искать талену, провести, если понадобится, всю жизнь в поисках той, кого назвал своей вольной спутницей.Я обнял ее, и она заплакала.— Я все потеряю! — плакала она. — Все!— Ты хочешь, чтобы я остался с тобой? — спросил я.Она вытерла слезы с глаз.— Нет. Ищи ту, которую любишь.— А ты что будешь делать?— Мне нечего делать, — сказала Вика. — Нечего.— Можешь уехать в Ко-ро-ба. Мой отец и Тарл — лучшие мечники Гора.— Нет. В твоем городе я буду думать только о тебе, и если ты вернешься со своей любимой, что мне тогда делать? — Она задыхалась от чувств. — Ты думаешь, я такая сильная, дорогой Кабот?— У меня есть в Аре друзья, — сказал я, — среди них Казрак, администратор города. Ты можешь жить там.— Я вернусь в Трев, — ответила Вика. — Продолжу работу врача из Трева. Я знаю это искусство и узнаю еще больше.— В Треве тебя могут приказать убить члены касты посвященных.Она посмотрела на меня.— Иди в Ар, — сказал я. — Там ты будешь в безопасности. — И добавил:— Думаю, там тебе будет лучше, чем в Треве.— Да, Кабот, — ответила она, — ты прав. В Треве мне было бы трудно жить.Я был доволен, что она поедет в Трев. Хоть она и женщина, но там она сможет изучать медицину, Казрак ей в этом поможет, там она начнет новую жизнь вдали от воинственного разбойничьего Трева, сможет работать как достойная дочь искусного храброго отца. И, может, со временем забудет простого воина из Ко-ро-ба.— Только потому что я тебя люблю, Кабот, — сказала она, — я не борюсь за тебя.— Я знаю, — ответил я, прижимая к себе ее голову.Она рассмеялась.— Если бы любила хоть немного меньше, сама отыскала бы Талену из Ара и всадила ей кинжал в сердце.Я поцеловал ее.— Может, когда-нибудь, — сказала она, — я найду себе вольного спутника, подобного тебе.— Немного найдется достойных Вики из Трева, — ответил я.Она расплакалась и хотела вцепиться в меня, но я мягко передал ее в руки отца.— Я присмотрю, чтобы она благополучно добралась до Ара, — сказал он.— Кабот! — воскликнула Вика, вырвалась и с плачем бросилась ко мне в объятия.Я нежно поцеловал ее и вытер ей слезы с глаз.Она выпрямилась.— Желаю тебе добра, Кабот.— И я желаю тебе добра, Вика, моя девушка из Трева.Она улыбнулась, отвернулась, отец обнял ее за плечи и увел.Почему-то и у меня на глазах выступили слезы, хоть я и воин.— Она прекрасна, — сказал Олдер Тарл.— Да, — согласился я, — прекрасна. — И тыльной стороной ладони вытер слезы.— Но ты воин.— Да, я воин.— И пока не найдешь Талену, — продолжал Тарл, — твои спутники опасность и сталь.Это старая поговорка воинов.Я достал меч и осмотрел его.Олдер Тарл тоже смотрел на меч, во взгляде его было одобрение.— Ты сражался им в Аре, — сказал он.— Да, тот самый.— Опасность и сталь, — повторил он.— Знаю, — ответил я. — Меня ждет дело воина.И вложил меч в ножны.Мне предстояла долгая дорога, и я хотел пуститься в нее как можно быстрее. Попросил Олдера Тарла и Торма передать привет отцу, потому что не доверял себе, боялся, что при новой встрече больше не смогу с ним расстаться.И вот я попрощался со своими друзьями.И хоть встретились мы ненадолго в тени Сардара, в мгновение наша дружба, наша любовь друг к другу восстановились.— Куда ты пойдешь? — спросил Торм. — И что будешь делать?— Не знаю, — сказал я, и сказал правду.— Мне кажется, — заметил Торм, — что тебе нужно с нами возвратиться в Ко-ро-ба и там ждать. Может, Талена вернется туда.Олдер Тарл улыбнулся.— Но ведь это возможно, — сказал Торм.Да, сказал я себе, возможно, но маловероятно. Не очень велика вероятность, что такая прекрасная женщина, как Талена, сумеет вернуться одна, по одиноким дорогам, по открытым полям, через города Гора.Может быть, именно сейчас она в опасности, и некому защитить ее.Может, ей угрожают страшные звери или еще более страшные люди.Может, она, моя вольная спутница, лежит скованная в желто-голубом рабском фургоне, или подносит выпивку в таверне, или украшает сад удовольствий какого-нибудь воина. Может даже, стоит на помосте аукциона где-нибудь на улице Клейм в Аре.— Я буду возвращаться в Ко-ро-ба время от времени, — сказал я, — чтобы узнавать, не вернулась ли она.— Может, она попытается добраться до своего отца Марлениуса в Вольтайских горах, — предположил Олдер Тарл.И это возможно, подумал я, так как Марлениус после своего свержения с трона жил как изгнанный убар в Вольтае. Было бы естественно, если бы она направилась туда.— Верно, — сказал я, — и, услышав, что Ко-ро-ба восстановлен, Марлениус поможет ей туда добраться.— Это правда, — сказал Олдер Тарл.— А может, она в Аре, — предположил Торм.— Если это так и Казрак об этом узнает, он вернет ее.— Хочешь, я пойду с тобой? — спросил Олдер Тарл.Конечно, его меч мне бы пригодился, но я знал, что его первейший долг— перед городом.— Нет, — ответил я.— Ну что ж, — сказал Торм, беря свиток на плечо, как копье, — значит остаемся мы вдвоем.— Нет, — сказал я, — иди с Тарлом.— Ты понятия не имеешь, каким полезным я могу быть, — заявил Торм.Он прав, я об этом понятия не имею.— Прости, — сказал я.— В восстановленном городе нужно будет изучить множество свитков и составить их каталог, — заметил Олдер Тарл. — Конечно, — добавил он, — я сам могу этим заняться.Торм задрожал от ужаса.— Никогда! — закричал он.Олдер Тарл захохотал и подхватил маленького писца на руки.— Желаю тебе добра, — сказал он.— И я желаю вам добра, — ответил я.Он повернулся и, ни слова больше не говоря, ушел. Торм по-прежнему торчал у него из-под мышки. Он несколько раз попытался ударить Тарла свитком, но это ни к чему не привело. Исчезая, Торм прощально взмахнул свитком.Я поднял руку.— Желаю тебе добра, маленький Торм, — сказал я. Мне будет не хватать его и Олдера Тарла. И отца, отца. — Всем вам желаю добра, — негромко сказал я.Я посмотрел на Сардар.Вот я снова один.И мало кто, почти никто на Горе не поверит мне.И на моем старом мире, вероятно, тоже мало кто мне поверит.Может, так оно и лучше.Если бы я сам не пережил всего этого, смог ли бы я сам, Тарл Кабот, поверить в это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35