— Мансаварес возле Мадрида, Гвадиана на юге и Эбро на севере — эти реки служили прекрасными оборонительными рубежами как для нас, так и для фашистов.
— Странно,— заговорил командир второй роты Осис, раскинув во мху грузное тело.— На инструкторских курсах буржуазной армии нас знакомили с разными видами
операций пехоты, но о том, как прорываться из окружения, не упоминалось ни словом.
Командир первой роты засмеялся.
— Твои тогдашние учителя не допускали возможности, что они когда-нибудь могут попасть в окружение. Но в жизни иногда получается совсем не так, как учат в школе.
— Да, в жизни получается по-другому,— устало согласился Осис.— Трудно приготовить рецепты на все случаи.
— Значит, принимаете мой план? — переспросил Карклинь и встретил единодушное согласие.— Я не хочу действовать без вашей поддержки,— пояснил батальонный.— Мы зажаты в смертельном кольце противника, как партизаны.
Из темноты вынырнул вестовой Мицитис:
— Товарищ командир, разведчики возвращаются! Радостная весть прервала разговор, и командиры
вскочили на ноги. Первым показался Фогелис.
— Товарищ старший лейтенант,— отрапортовал он,— задание выполнено без каких-либо осложнений. Продовольствие для батальона доставлено. Прошу получить и раздать!
— Отлично,— с глубоким облегчением сказал командир батальона, и в его голосе послышались одновременно похвала и благодарность. Затем он обратился к Осису: — Товарищ Осис, действуйте! На помощь себе возьмите других командиров рот, моего вестового и санитарного инструктора Эглитиса. Пусть люди отдыхают. Будите их только тогда, когда все будет готово... Товарищ Фогелир останется со мной.
Командиры ушли. Фогелис подробно рассказал батальонному о ходе операции, потом добавил:
— Мне кажется, что нам надо двигаться именно в том направлении, где мы сейчас побывали. Через старый мост мы перейдем. Телефонные провода перерезаны. Берег реки твердый и местами порос деревьями. В случае какой-либо неожиданности есть где спрятаться. Река неглубокая. При необходимости ее легко форсировать, перебраться на другой берег. Лесной массив кажется достаточно большим, чтобы в нем можно было маневрировать.
— Лесной массив действительно большой,— удовлетворенно сказал командир, прекрасно помня карту местности.— Товарищ Фогелис, после разговора с командирами я принял такое же решение. Двинемся в четыре утра, как только начнет светать. Вы со своими разведчиками выступите первым. Мой вестовой Мицитис пойдет с вами в качестве связного. О всяком серьезном обстоятельстве сообщайте. Я буду в передовой группе. А теперь отдыхайте. Вы устали.
Карклинь тоже хотел вздремнуть, но мысли о завтрашнем дне не давали ему покоя. Ответственность за судьбу и жизнь множества людей давила как тяжкий гнет. Все они верили ему, беспрекословно повиновались, и Карклинь должен был оправдать это огромное доверие. Никакого компромисса не существовало и не могло быть. Либо мы вырвемся из этого проклятого гибельного круга, либо заставим противника заплатить за жизнь каждого из нас...
Янис Карклинь встал и спустился с холма — проверить сторожевое охранение. Усталые бойцы находились на своих местах и ждали, когда их сменят, чтобы вздремнуть хотя бы пару часов. Темный холм, укрывший батальон под густыми, разлапистыми елями и соснами, угрюмо молчал и словно сам стоял на страже покоя и жизни этих людей.
Янис Карклинь внимательно вслушивался в ночь. Где-то вдали двигались на северо-восток танки. Было ясно, что они маневрировали неподалеку от позиций, готовясь к завтрашнему бою на Таллиннском направлении. Но что происходило там, на северо-востоке, куда завтра двинется батальон?- Никакой боевой деятельности там не чувствовалось — не раздался ни один минометный, артиллерийский или пулеметный выстрел. Что это означает? Что это сулит? Никто не мог ответить на эти вопросы.
Прислонившись спиной к сосне, Янис Карклинь незаметно задремал. В дремотном полусне он увидел виселицу, возле которой стояла вся его семья: отец и мать, две сестры и недавно родившийся братик. Их окружаж айзсарги с винтовками в руках, а у столбов, готовый к своей жуткой работе, с напяленным на голову мешком стоял палач. Сквозь прорези в мешке Карклинь увидел звериный блеск его глаз и пробудился от страшного кошмара.
Вокруг все было спокойно. Только с болотного холма сползал холодный и промозглый туман, понемногу крывший звезды и темную синеву неба между кронами деревьев. Ночь была мучительно тихой. Даже шума танков уже нельзя было расслышать. Два враждовавших гиганта дали отдых своим мышцам. В жизни бойца самыми гнетущими бывают такие часы тишины, когда органы чувств не могут ощутить врага и предугадать его замыслы.
То же самое происходило сейчас и с Янисом Каркли-нем. Он чувствовал себя так, будто находился в огромной пустыне, из которой нельзя выбраться и узнать, что происходит за плотными стенами тумана. И это незнание еще усугублялось сознанием огромной ответственности за целый батальон, который по возможности надо было целым и невредимым вывести из окружения. Принято говорить, что один в поле не воин. Но на войне бывают такие случаи, когда одному намного легче выбраться, чем сотням людей сразу.
Командир батальона взглянул на фосфоресцирующий циферблат своих часов, по которому с легким тиканьем бежала секундная стрелка. Три! Стало быть, для отдыха оставался всего один час. Стоит ли спать? Жуткий кошмар прогнал сон, и Янис Карклинь понял, что командиру в такой ситуации поймать сон труднее, чем летящую птицу. Мысли мешались в голове как бешеные, одно соображение сменялось другим. Которое из них наиболее приемлемое?
Еще было время выбрать другой вариант. До начала операции оставался целый час. Все ли правильно продумано и верно решено? Люди отдыхали, спали и ни о чем не думали. Люди верили ему, командиру батальона, его распоряжениям и приказам. Верили до конца жизни, и этим великимловерием нельзя было играть. Командир должен быть до конца уверен в правильности своих действий и не сомневаться в успехе.
Часовая стрелка приближалась к четырем. Вскоре надо будить ротных и отправляться в путь. Прежде всего придется разбудить командира разведгруппы, которому со своими ребятами выступать первым. У Фогелиса были навыки настоящего разведчика: он мог подремать, если это позволяли обстоятельства, без промедления, в один миг заснуть, а затем чувствовать себя совершенно бодрым и с ясной головой. Так что командир батальона знал, что через несколько минут после пробуждения Фогелис без яивйних слов вместе со своими ребятами как тень растворится в густом тумане и начнет действовать согласно обговоренному плану.
Именно так все и произошло. Как только Фогелис
со своими ребятами исчез в лесу и вместе с ними ушел вестовой Мицитис, чтобы встретить батальон возле старого моста через речку, Карклинь одного за другим разбудил ротных командиров, чтобы они подняли своих людей.
Колонна двигалась по правому берегу реки, внимательно глядя вперед, чтобы в тумане не пройти мимо условленного перехода через реку.
Заметив подходивших бойцов, Мицитис, ушедший вместе с ребятами Фогелиса, бросился обратно и тихим голосом сообщил командиру:
— Товарищ командир, Фогелис со своими разведчиками только что ушел в условленном направлении. Мы здесь вас ждали. Мост в плохом состоянии, переходить над только по бревнам. Пока весь батальон переберется на другой берег...
— Хорошо, хорошо,— прервал командир этот поток слов.— Сейчас не время для долгих разговоров. Сегодняшней ночью мы — немые и бесшумные призраки.
Мицитис еле слышно рассмеялся и быстро зашагал рядом с командиром. Добравшись до моста, он ничего не сказал, а только махнул в сторону подгнивших бревен и, балансируя руками, перебежал на ту сторону, а затем по вытоптанной в росной траве тропинке бросился догонять разведчиков. Заранее предупрежденные о необходимости соблюдать тишину, бойцы батальона с кошачьей осторожностью двигались вдоль берега, готовые в любую минуту вступить в бои.
Над быстрым речным потоком клубился туман, из слабо освещенного бледным рассветом водного зеркала то тут, то там выскакивали маленькие рыбешки, оставляя за собой разбегающиеся серебристые круги. Где-то сзади, за большим болотом, взревели танковые моторы, но тут же все стихло. А в направлении движения батальона ничто не нарушало тишины. Возможно, что тишина эта обманчива, подумал Карклинь. Хищные звери, перед тем как наброситься на добычу, всегда ведут себя тихо, чтобы подпустить жертву поближе.
Время от времени Карклинь взглядывал на часы. Батальон шел более получаса. С востока сквозь ту-стой туман уже прббивались первые лучи. Пробивалось солнце, но огромное болото у них в тылу еще дре-мало.
И вдруг впереди, с левой стороны, раздались взрывы гранат и винтовочные выстрелы. Короткими очередями
на них отвечали очереди гитлеровских автоматов.) Стычка!
Батальон остановился. Шум боя вскоре затих, но кто1 кого одолел в этой короткой стычке — разведчики Фоге-лиса или противник? Карклинь приказал командирам второй и третьей рот медленно продвигаться вперед, а сам с командиром первой роты Сварниеком и его подчиненными форсированным маршем двинулся вперед. Минут через десять они наткнулись на вестового Мартыня Мицитиса. Задыхаясь от бега, он взахлеб рассказал:
— Товарищ Фогелис велел сообщить... Хозяйственная часть противника... Мотоциклисты... Кое-кто уничтожен, остальные разбежались. Возможно, где-то поблизости находятся гитлеровцы... Продолжайте движение, но очень осторожно. Возможно, за холмом на берегу реки окопались гитлеровцы. Если это так, то... Как только подойдет батальон, Фогелис ударит им в тыл. Зеленой ракетой мы покажем, в каком направлении находятся гитлеровцы. С приречного холма слышали несколько выстрелов. Не исключено, что там проходит линия их передовых частей.
— Все ясно,— с глубоким удовлетворением сказал Карклинь.— Возвращайся и скажи, что наш передовой отряд дождется остальных и развернется для боя. Стрелять будем только в том случае, если противник нас обнаружит.
— Понятно, товарищ командир! — прошептал Мици-тис.— Разрешите возвращаться?
— Иди, Мицитис, иди!
Мицитис убежал, а роты развертывались на ходу и готовились к бою. Передовой отряд первым двинулся вдоль самого берега. Карклинь заметил, что по мере приближения к холму течение реки все убыстрялось, потому что начались отмели. В случае необходимости здесь в любом месте можно было перебраться на другой берег и через леса двинуться все в том же Таллиннском направлении.
И тут вдруг на холме опять разгорелся бой, такой же ожесточенный и короткий. Выбеленную рассветом завесу тумана рассекла зеленая ракета, пролетевшая с холма в сторону реки. Карклинь со своим отрядом бегом бросился туда. Как только они достигли холма, бой затих. Из тумана на речной берег вынырнул Фогелис.
— Товарищ командир, дорога пока свободна. Отряд гитлеровских мотоциклистов рассеян, нами -захвачены
трофеи. Убежали, конечно, только те, которые еще могли передвигать ноги. В дом на холме противник привез котел с горячей едой. Быть может, накормить батальон, а потом?..
— Нет, для завтрака нет времени,— отрезал Карк-ликь.— Прежде всего надо узнать, что делается в лесу, по другую сторону речки. Пойдем-ка мы с тобой, Фогелис, на разведку. И прихватим Мицитиса. Люди готовы к бою, пусть они залягут на холме в лесу. Командира первой роты Сварниека я оставлю вместо себя, пусть он в случае необходимости возьмет на себя командование батальоном. А своих разведчиков в качестве ударной группы размести в укрытии на берегу реки. Все делайте тихо как мыши.
Когда роты и разведчики заняли свои позиции, Карклинь, Фогелис и маленький Мицитис, спустившись в прибрежный аир и ситник, стали медленно пробираться вперед. Туман постепенно редел. Он еще клубился над рекой на высоте человеческого роста, словно пар над кипящим котлом. Вода, перепрыгивая через гальку и камни брода, громко журчала, и ее шум помогал людям беззвучно перебираться на тот берег.
Внезапно Карклинь мановением руки дал знак, чтобы Фогелис и Мицитис оставались на своих местах. Среди всплесков реки надо было вслушаться в тишину леса. Скрывшись в аире, они долго сидели, прислушиваясь ко всем звукам, которые могли раздаться из леса. Но вокруг ничего нельзя было расслышать. Не чирикнула ни одна птица. Но именно эта необычная лесная тишина наводила та мысль, что где-то поблизости должен быть человек, испугавший птиц, зверей и белок. Однако нельзя было долго задерживаться. Вслед за рассеянной мотоциклетной группой гитлеровцев могли появиться новые части. И тогда станет ясно, почему немецкие мотоциклисты остановились именно здесь, а не продвинулись дальше. Возможно, где-то поблизости проходит оборонительный рубеж наших войск, на который они наткнулись, и решили дождаться подкрепления.
— Надо перебраться через отмели и выяснить, что там такое,— тихо сказал Карклинь.
— Я пошел, командир,— ответил улыбающийся Фогелис.
— Нет, лучше я,— прошептал Мицитис.— Если что-нибудь случится... большой потери не будет.
— В этот раз пойду я,— сказал командир батальона.— Я отвечаю за людей и не смею рисковать вашими жизнями.
— Нет, я пойду, товарищ командир! — прошептал на ухо Карклиню Фогелис.
Из-за кустов появился красноармейский командир.
— Наши?
— Свои.
— Вы ночью разгромили фрицев?
— Да уж так получилось,— смеясь, ответил Фогелис, и теперь уже поднялись на ноги и Карклинь, и Мицитис.
— Где ваши люди? Идите к нам. Мы все время наблюдаем за вами. Хорошо, что наш снайпер через оптический прицел заметил красную звездочку на твоей фуражке. А не то бы мы из пулеметов смели вас с лица земли.
— Да, друзьягвас спасла только красная звездочка. Маленькая красная звездочка в оптическом прицеле снайпера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90