https://wodolei.ru/catalog/bide/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Вот только поднять его - нечем…
… Жизненный цикл шандар изучен слабо, в связи с удаленностью планеты обитания и нежеланием Сообщества вмешиваться в религиозные верования аборигенов. Создать условия, идентичные природным, не удалось, поэтому приходится основываться на данных биостанции Дельты. Шандар питается органикой животного происхождения. В случае употребления критической массы биологического материала, шандар в считанные секунды преобразуется в форму, известную, как хлан (смотри соответствующую статью), инертную к живому, но способную существовать в качестве симбионта (см. ИСХ ). На этом жизненный цикл шандар обрывается. Случаи перехода хлана в первичную форму неизвестны. Также неизвестны способы размножения шандар. Выдвигались предположения о прямом делении - шандар, как организм, не имеющий внутреннего и наружного скелета и дифференцированных внутренних органов, по аналогии с земными организмами может быть способна на такое размножение. Тем не менее, наблюдениями это не подтверждается…
На биостанции тоже нужны работники - не всем же хлан собирать. Его нужно еще обрабатывать, хранить и готовить к транспортировке.
Не отпустила я Максима. Перед самым отлетом сказала. Что с ним полечу. Он посмотрел на меня, погладил по волосам своей новой рукой - так сладко стало - а потом приподнял пальцем подбородок, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Давно решила?
Я попыталась опустить взгляд, но Макс держал крепко.
– Давно… - тихо сказала я. И, не выдержав, выложила всё, что накипело, - Не отдам тебя этой гадости! Не отдам! И Концерну не отдам, слышишь! Пусть подавятся!
И зарыдала в голос, натужно всхлипывая, уткнувшись лицом в грудь Максима.
– Ты не знаешь - как там. Но лети. Ты упрямая, не убедить тебя.
И я полетела.
Я умру, да? Правда, умру? Почему нет??!
Я спокойна. Я абсолютно спокойна. Расскажу - успокоюсь еще больше. Да? Конечно, с самого начала.
Вы же знаете про его руки? Нет, важно. Это самое главное. Понимаете, они были не его. Хлан. Не вам считать наши деньги. Зато Максим был счастлив. Он работал. Да, я могла остаться на биостанции, но я хотела быть с ним всё время. Я стала его напарником. Женщина может водить геликоптер. Собирать хлан - нет, а это сколько угодно. Риск больше, но есть возможность раньше рассчитаться по кредиту.
Не первый вылет это был. Пустыня везде одинакова. Но вы же понимаете, что хлан не везде бывает. Не умею я его искать. Мое дело - геликоптер вести. Максим всегда сам место указывал и никогда не ошибался. Я ему верила, конечно, а почему не верить, если каждый раз хлан находили.
Он вышел и пошел к камням, а меня в кабине оставил. Строго-настрого запретил оттуда выходить. Шандар. Поверье у сборщиков - что только они могут ее увидеть. Нет, не могут, мы на биостанции проверяли - в прозрачной стадии ее никто не видит. А она прозрачна, когда охотится. Вот стоит ей поймать органики - сразу проявляется.
Да, у сборщиков богатый фольклор. Приметы, пословицы всякие. Говорят, два раза с шандар не встречаются. Врут. Там она и была, у камней.
Максим дотронулся до нее.
Вы видели, что бывает, когда шандар входит в контакт с органикой? Пища разжижается и всасывается всей поверхностью хищника. Неприятное зрелище.
В этот раз было не так.
Шандар проявилась серым пятном, потом побагровела и восстала, поднявшись перед Максимом. Словно двое знакомых стояли друг перед другом, приветственно держась за руки. Я видела, как Максим силился оторвать ладони от ужасающей плоти и не мог. Хлан. Это он держал Макса. Я боялась даже закричать. Не было сил открыть дверцу и помочь. Может, я плакала, не помню. Только всё вдруг стало размытым и странным.
Шандар отпустила Максима. Хлынула вниз, становясь прозрачной. Только руки Максима вдруг зажили своей жизнью. Хлан деформировался, вскипал бурунами, проходил волнами, захватывая человеческую плоть. Волна прошла по всему телу Максима. Он еще успел сделать несколько шагов к геликоптеру на выгибающихся под неестественными углами ногах.
И только после этого растекся новой шандар.
Я рванула рычаг подъема.
Почему я спаслась? Зачем? Что привело меня обратно на станцию? Я ничего не помню. Зачем мне жить без него…
Красный песок. Пустыня. Шандар ждет.
* * *
Ольга показала сканы, мыслезаписи, реконструкции. Всё, что хранилось у нее.
Да, это было интересно. Познавательно. Не более того.
Мы сидели рядом на старенькой лежанке в ее каморке дома-улья и разговаривали.
– Откуда у тебя эти материалы?
– Ты же видел. Я - Ольга.
– Что-то ты молодо выглядишь для шестидесятилетней старушки.
– Я хорошо сохранилась, - буркнула Ольга.
– Так я и поверил.
– Ладно. Я ее дочь.
– Ты не боишься?
– Чего? - Оля была спокойна.
– Эти материалы сами по себе опасны.
– Ерунда! - она отмахнулась, чуть не задев меня по носу в тесном помещении. - Во-первых, это общеизвестные факты. А во-вторых, я храню их уже тридцать лет.
– Вот именно, хранишь. Для себя. Никому не показывая. И тут пришел я. Неизвестный с другой планеты, которому ты всё выложила. Спрогнозируешь действия правительственных агентов? Я, между прочим, ничего про шандар не смог раскопать.
Ольга задумалась, вспоминая.
– Согласно седьмому пункту "Уложения о наказаниях" разглашение данных, составляющих государственную или коммерческую тайну, наказывается принудительным блокированием памяти, либо изоляцией на срок до перевода данных из разряда тайны в разряд общедоступной информации.
– То есть, смерть нам не грозит, - улыбнулся я. - Уже хорошо.
– Почему это нам? Тебе.
Мы говорили как-то отвлеченно, словно не понимая, что угроза нешуточная. Стоит агентам узнать мое местонахождение, и можно ставить крест на жизни. Не хотелось верить, что такое может случиться. Конечно, то, что они до сих пор не поймали меня - ни в космопорту Тсаворита во время покупки билетов и регистрации, ни здесь, на Хань, когда я вышел из терминала, давало надежду. И вместе с тем расслабляло. Но агенты могли следить за мной с самого начала, и я не смог бы этого заметить. Если так и есть, то они выявляют мои контакты, чтобы забрать сразу всех причастных.
Но ведь никого нет. Так что, знакомясь с кем-нибудь, я просто подставляю человека.
– Не грузись, - посоветовала Ольга. - Никто тебя не ищет. Кому ты нужен?
Это показалось мне обидным, и я надулся. Ольга хлопнула меня по плечу и рассмеялась.
– Ну, вот, шуток не понимает! Скажи лучше, где остановился?
– Пока нигде. Пойду, гостиницу поищу.
– Дурак. Там регистрация требуется. Повяжут моментально. Или хочешь убедиться - есть за тобой слежка или нет? Тогда совсем другое дело…
– А чего делать-то? - я действительно не знал, где остановиться на чужой планете.
– Здесь оставайся. Я подвинусь. Места много, - и она раскинула руки в стороны, опять чуть не задев меня по носу.
Я посмотрел на Ольгины "хоромы" и покраснел.
5. Хань
Я не понимал Ольгу.
Почему она так сразу доверилась мне? Не перепроверила - кто я такой, с какой целью выспрашиваю. Вдруг я провокатор?
– Дурак, - сказала она мне, когда я поделился своими мыслями. - Что ж, я совсем слепая?
Вот и говори с ней. Только и знает, как обзываться.
Ольга уходила утром, когда солнце едва показывало из-за дома напротив свой краешек, заливая рубиновым светом комнатку, в которой мы ютились. Возвращалась она вечером. Резко распахивала дверь, сбрасывала с плеча сумку на длинной ручке и минут пять ругала всё подряд, отводя душу. Больше всего Ольге не нравилась работа, на которой она вкалывала. Денежная, но ничего не дающая душе, как она говорила.
Я же не работал, а Ольга не разрешала мне выходить и самому тратить деньги. Кроме того, она не брала и мою карту, когда я предлагал заплатить по ней.
– Ты у меня в гостях, неужели не ясно?
– Живу на всем готовом, - брюзжал я. - Стыдно.
Она вздыхала, закатывала глаза, но до объяснений не снисходила.
Уже на третий день я понял, что не выдержу безделья.
– Займись сбором информации, - ненавязчиво посоветовала Ольга.
– То ты не разрешаешь на улицу выходить, а то советуешь в сеть войти. Логики не вижу, - возмутился я.
– Ты не знаешь местных условий, - снисходительно объяснила Оля. - У нас никого по сети не могут обнаружить. Я терминов не знаю, но вроде бы ежечасно для каждого работающего компа создается новая индекс-метка и фальшивый адрес. Все об этом знают, включая и властные структуры.
– Анархия какая-то, - с отвращением ответил я.
– Так и живем, - подмигнула Ольга.
Говорили мы подолгу и обо всем. О предпочтениях и вкусах каждого. О своих работах, причем приходилось объяснять крайне доходчиво, чуть ли не на пальцах. Об образе жизни и стереотипах поведения. О планах на будущее… Хотя планов особых не было. Ольга ни о чем таком не упоминала, а я всего лишь озвучивал фантазии о том, как я буду искать родителей.
То, что мы жили в одном помещении, никак не отражалось на наших разговорах. Мы ловко обходили эту тему. Вот живем рядом и живем, что ж такого. Именно рядом, а не вместе. Каждый занимался тем, чем хотел, никак не задевая другого. Главное - не испытывать дискомфорта в общении, а остальное - не важно.
Даже бытовые вопросы долго не обсуждались. Нужно что-то сделать: кто свободен, тот и делает. Нет предмета для разговоров и споров. Спорить интересно о глобальных вопросах. Например, о роли людей в Содружестве. Или о приемлемости для всех местных норм поведения на некоторых планетах.
Находясь рядом друг с другом, мы не испытывали неловкости. Ни за слова, ни за поведение, ни за свой внешний вид. Нам ничего не стоило раздеться, если было жарко, и, как ни в чем не бывало, продолжить разговор. Точно так же и вечером, когда укладывались спать: кто же будет спать одетым в такую жару?
Нет причин для стеснения. Поцелуй в щечку, и на боковую. Конечно, Олина кровать не была рассчитана на двух человек, но мы вполне умещались на ней. Тесно прижимались друг к другу и сразу засыпали. Меня это вполне устраивало. Я не мог воспринимать Ольгу как существо противоположного пола. Как человека - да. Но не как женщину. Словно кто-то поставил запрет на таких отношениях. И этим кем-то был я сам.
Ни разу Ольга не намекнула, что чем-то недовольна. Я будил ее утром, щекоча длинным синим перышком флая. Пока она мылась в душе и одевалась, готовил завтрак. Потом мы его ели, перебрасываясь шуточками, и она уходила на работу. Мне оставалось заниматься собой и комнаткой. И ждать.
А еще - думать.
Думалось плохо. Я всё время отвлекался на посторонние мысли. В основном я беспокоился об Ольге. Мало ли что может с ней случиться. Хань - беспокойная планета. Когда же Оля приходила, беспокойство сразу забывалось, и я жадно впитывал всё, что она рассказывала. Конечно, я не мог ее каждый день чем-нибудь радовать. А хотелось.
Но что может придумать человек, запертый в четырех стенах без возможности контактировать с окружающим миром? Я попросил принести мне несколько булыжников и точильный агрегат. Ольга пожала плечами, но принесла.
– Что ты с ними собрался делать?
– Да так, ерунду всякую. Лекарство от скуки.
Оля кивнула и больше к этому не возвращалась.
Тем лучше. Ужасно не люблю, когда меня начинают дергать, расспрашивать, лезть в то дело, которым я сейчас занимаюсь и давать глубокомысленные советы. Но Оля будто знала - что можно спросить, а что - не нужно. Кстати, камни она принесла первосортные: стеатит, лазурит и лунный камень. Одно удовольствие было резать по ним, выявлять скрытую в них форму и оживлять их.
Начал я с самого простого - со стеатита. За три дня вырезал морского конька и, жутко собой довольный, преподнес Ольге. С лазуритом провозился дольше. Правда, вместо бегемотика получился хрум, но Оле всё равно понравилось. С лунным камнем пошло тяжелее всего. Никак не получалось вырезать то, что задумал. Хотелось плюнуть и зашвырнуть камешек подальше, а вместе с ним и точильную машинку. Пришлось себя заставлять. Но результат удивил меня самого.
Передо мной стоял небольшой дракончик, собирающийся шагнуть. С поднятой передней лапой, раскрытой пастью и светящимися глазами. Зубы и рога дракончика были коротковаты, а хвост почти лишен острого гребня. Но фигурка словно жила.
Я ходил вокруг нее и не решался не только взять, но и коснуться ее. Даже не заметил, как пришла Ольга. Остановилась у меня за спиной, а потом резко обняла, дыхнула мне в ухо и сказала шепотом: "Это мне, да?" Я кивнул.
Мне даже "спасибо" от нее не надо было. Достаточно видеть радость и удовольствие на ее лице. И знать, что его доставил я.
Но даже художественные промыслы мне смогли надоесть.
Скука меня совсем доконала. Захотелось в кои то веки включить комп, и хоть так развлечься. Я помнил, что Ольга говорила про сеть, и решил рискнуть - если обнаружат, так хоть живого, а не сдохшего от скуки.
Все системы единообразны, даже на разных планетах. Унификация. И минуты не прошло, как я получил доступ к информационным каналам.
Я набрал "шандар".
Трехмерник высветил слово и принялся выбрасывать ссылки одну за другой. Я наугад ткнул в одну. Ссылка никуда не вела - высветилось белое поле. Ткнул в другую - тоже самое. Мертвые ссылки.
Неужели, даже из энциклопедий удалили это слово? Что ж, в поисках главное найти нужное слово-метку, которое потянет за собой остальные. Я написал "хлан".
Теперь я получил хоть что-то живое. Но старое. Последняя ссылка относилась к происшествию десятилетней давности. Простое упоминание в результатах вскрытия неопознанного тела: "нижняя левая конечность из хлана. Утилизирована".
Такое впечатление, что Содружество отказалось от ведения работ по использованию шандар и хлана. Наглая ложь. Но не могли же они удалить все массивы информации по этим вопросам. Или могли? Гораздо проще не удалять информацию, а перекрыть к ней доступ. Например, ввести программу, которая не будет воспринимать без пароля вводимое слово как значимое. А так как пароль никто не знает, то и информация останется недоступной.
Я еще пробежался по всему, связанному с шандар, но результата не получил. С другой стороны - сдалась мне эта шандар!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36


А-П

П-Я