И раз уж мне суждено умереть, то пусть он сделает так, чтобы я умер. Он проснулся, всплыл и увидел мою руку. Подплыв к ней так стремительно, моя рука вздрогнула, но я не боялся его. Я хотел этого, осознанно. Он потёрся об меня, словно Оливер, а потом резко впился в мою руку своими щупальцами. Мои слёзы, накопившиеся на глазах, потекли по щекам. Он держал руку, не хотел отпускать, и я почувствовал, как яд проникает внутрь меня, а музыка продолжала играть свои минорные ноты. Вдруг я резко почувствовал, как резко бьётся моё сердце и упал на пол. Сердце било мне в грудь, словно камнем, а потом остановилось. Всё побелело. Я видел себя, как я лежу на полу и хочу пошевелить рукой или ногой, но не мог этого сделать. Я решил закричать и позвать на помощь, но и этого я сделать не смог. Картинка, что я видел начала постепенно заполняться белой пустотой. Мне вдруг стало так хорошо, словно я выпил бутылку виски с водкой, и я понимал, что всё зависит от меня. Либо я ухожу, туда, куда меня так манит и где так легко, где нет ровным счётом ничего. Я чувствовал то, где могу быть. Там так блаженно. Это не сравнится ни с чем, что ты можешь испытать в жизни. Это вечная лёгкость и чистота облаков, это свежесть утренней росы, это то, чего я не желаю. Я желаю жить. Я люблю свою жизнь и всё, что у меня есть. Я люблю этот мир, и увидев смерть, я не желаю её, потому мне нравится здесь, на этом голубом шаре, мне рано уходить, и это не моё время смерти. Я решил остаться. Я карабкался, что есть сил вверх по ступеням того, чтобы вернуться, но у меня не получалось. А я так хотел обратно. Ко всему и всем, кого я так люблю. Я не хочу уходить, я люблю свою жизнь, я безумно люблю свою жизнь, чёрт возьми.


Часть четвёртая
Я включил свет в комнате. Я даже не помню, как встал с пола. Когда всё побелело, то я перестал понимать, что происходит. Я не помнил более того, что мог помнить. Господи, я жив. Я начал глубоко дышать, и мне было так хорошо осознавать, что я здесь. Я проверял раз за разом - моё сердце бьётся, значит, я - живой. Я вспомнил всех, кого так люблю. Я обнял Оливера. Так крепко, что, наверное, он в действительности почувствовал, как я его люблю. И осьминога я тоже любил. Ещё больше, чем раньше. Потому что он дал мне понять, что я совершаю глупость. Я не знал, хотел ли он убить меня, но хотелось верить в то, что он это сделал для того, чтобы образумить меня. Я собирался совершить глупость. От этого яда умирают люди, а я жив, и я этому рад. По-настоящему рад. Мне нравилось всё, что меня окружало. В тот момент я любил жизнь. Печаль и радость, скука и веселье - я начал ценить всё, что есть. Потому что всё, что со мной происходило, и будет происходить и есть вкус жизни. Я пошёл на кухню и включил свой любимый электрочайник. Я заварил кофе и грел себе руки. Отопление ещё не включили, а в квартире было довольно холодно, не смотря на то, что окна были закрыты. Я пил это кофе глотками наслаждения, потому что оно было действительно вкусным, и именно поэтому я пил его всю свою жизнь. Оливер запрыгнул на угловой диван, на котором я сидел с ногами, лёг возле меня и закрыл глаза. Я смотрел на него, и знал, что он не спит.
- Хочешь покушать?
Он открыл глаза и мяукнул.
- Подожди, сейчас дам вкусную рыбу
Я полез в холодильник и достал ему рыбу. Он встал на две задние лапы и облокотился передним на холодильник.
- Кушай, Оливер
Выхватив у меня рыбу, он потёрся об меня и лёг под столом. Я начал складывать мозаику, которая ответила мне на вопрос, что за ночной кошмар меня преследовал каждую ночь. Это был осьминог. Он хватал меня за руку в тёмном пространстве, где я его просто не смог бы увидеть. Тут я начал понимать, что хоть я и нашёл вкус жизни, но проблему свою я не решил. Осьминог больше не может жить у меня. Он старый и он является причиной моего заболевания. Мне нужно было думать. И я думал. Долго думал, и обдумывал все детали того, что я вообще могу сделать, чтобы нам обоим было хорошо. И я знал, что именно, но всё равно мне так не хотелось этого делать. Но пришлось. Человека, жившего на втором этаже моего дома, звали Джимми. Мы с ним познакомились, как только я переехал в этот дом. Он мне сразу понравился, правда, не настолько, чтобы каждый вечер пятницы ходить с ним в бар, пить пиво и говорить о футболе. Однажды я одолжил Джимми крупную сумму денег, и вернул он её не в срок. Заработок его не велик, и, в принципе, я не был зол на него. Но после этого он пообещал, что если мне нужна будет помощь, разного рода, то я в любое время суток могу обратиться к нему. Но весь смысл затеи в том, что Джимми занимается грузоперевозками, и он простой водитель, который каждое утро садиться в свой грузовик и едет туда, куда ему велят. Другого варианта у меня не было. Я спустился к нему на второй этаж и звонил в дверь так долго, чтобы он понял, что это не сон, а его сосед. Из закрытой квартиры доносился крик.
- Какого чёрта? Половина четвёртого ночи!
Замок повернулся.
- Джонсон?
Он стоял в дверях, вытирая глаза, словно большой ребёнок и теребил свой халат в паховой зоне.
- Джимми, мне нужна твоя помощь
- Сейчас?
- Ты мне должен
- А это не подождёт до утра?
- Если это и надо делать, то прямо сейчас. Я говорю абсолютно серьёзно
- Ну, хорошо, а в чём проблема?
- Скажи, ты же знаешь, как доехать до берега океана?
- Да, тут отсюда миль пятьдесят будет, не так уж и много
- Мне нужно туда
- Посреди ночи? Зачем?
- Одевайся, я сейчас всё объясню
- Ты безумный
- Не безумнее любого из нас
- Подожди меня здесь
Я сел на ступени и считал осьминогов. Смотрел на деревянный поручень и узоры на самом длинном в мире ковре, постелённом на ступенях моего дома. У нас не элитный дом, поэтому тут можно было курить. Я закурил и скидывал пепел на первый этаж. Он вышел. Но голове была причудливая кепка от компании, на которую он работал.
- Ты куришь?
- Уже год как
- Ладно, ну что, поедем?
- Подожди, машина припаркована близко к дому?
- Да
- Хорошо, давай зайдём ко мне. Нужно кое-что загрузить
Мы поднялись на четвёртый этаж и вошли в квартиру. Оливер побежал к Джимми.
- Какой у тебя кот красивый
Он погладил его, и мы вошли в гостевую комнату.
- Мать моя родная
Он растягивал слова, словно эта жевательная резинка или презерватив.
- Это что такое? Откуда это у тебя?
- Это осьминог. Самый ядовитый в мире. Джимми, сейчас не время, давай возьмём его вместе, потому что один бы я его не унёс
Он пришёл в себя, поправил свою жёлтую рабочую кепку и мы взяли аквариум. Он был не такой уж и тяжёлый. Мы вышли из квартиры и понесли его по ступеням вниз. Оливер шёл за нами. Вода внутри колебалась, но мы пытались не шатать его. Осьминог не спал. Он наблюдал за нами, и Джимми это не нравилось. Было видно, что он нервничал при виде таких существ. Мы спустились до первого этажа и поставили аквариум на пол.
- Джимми, ты иди открывай задние двери, а я пока отнесу кота и закрою квартиру
- Хорошо
Я взял Оливера и побежал вверх по лестнице. Я гладил его также быстро, как и поднимался. Накинув тёмно-синий пиджак, я посмотрел на своего кота.
- Оливер, я приеду через пару часов, и мы снова будем жить, хорошо?
Он мяукнул. Я отпустил его с рук, и закрывал дверь, а он просто сидел и смотрел, как я ухожу. Я побежал вниз.
- Открыл?
- Да
Мы взяли аквариум и вышли. На улице, к счастью, была только осенняя прохлада. Мы поставили аквариум в заднюю часть грузовика, я сел туда же и мы поехали. Джимми открыл окно, разделяющее нас с кабиной водителя.
- Джонсон, я до сих пор в шоке
- В смысле?
- Давай, рассказывай, откуда он у тебя
- Долго рассказывать, Джимми
- Приедем мы тоже не быстро. Рассказывай
Мы ехали в потрёпанном грузовике с осьминогом в аквариуме, и я рассказывал ему про всё, что происходило последний год. Про то, как спас человека и попал в больницу, про то, как пришёл и увидел осьминога, про то, как он на меня влиял всё это время и про болезнь, которая у меня появилась из-за него, и даже про то, что я пережил клиническую смерть.
- То есть, ты собираешься его отпустить, чтобы не видеть его смерти и самому не умереть?
- Что-то вроде того
- И часто у тебя случаются эти приступы?
- Раз в два дня
- А где гарантия того, что если ты избавишься от него, то не умрёшь?
- Я не знаю, Джимми. Нет никакой гарантии. Ни в чём нельзя быть уверенным до конца, но и если ты будешь стоять на месте и ничего не предпринимать, то можно просто однажды, идя по улице или лёжа в своей теплой кровати со своим любимым котом почувствовать, как твоё сердце перестаёт биться
- Я подумал, может это ты уже на облаках побывал? Ты говорил, что всё побелело
- Может, Джимми. Я не знаю. Всё это порой кажется глупым и нелепым, но если это так, то мне это правда нравится. Я надеюсь, что на небесах будет доступ к бесплатному архиву музыки всей нашей планеты, сигареты и виски с водкой
- Это ты хорошо сказал
На минуту мне показалось, что мы даже перешли на позитивную ноту, но, этого не произошло. Мне было слишком тяжело, и даже в такой ситуации я пытался для самого себя разрядить обстановку. Я смотрел на него и отворачивался. Я не мог спокойно не него смотреть.
- Джонсон, мы почти на месте
Я посмотрел на часы. Было ровно шесть часов. Грузовик остановился на берегу океана. Джимми открыл задние двери. Мы вытащили аквариум и поставили на миллиарды камней, что нас окружали, а точнее возле самой воды. Джимми теребил свою жёлтую кепку.
- Я подожду тебя в машине. Если что, то зови
- Хорошо
Уже светало. Я смотрел на неспокойные волны океана, что шли ровными рядами друг за другом. Он был такой холодный. Я понимал, что там совершенно другая жизнь, и мы даже толком ничего и не знаем про то, как она устроена. Какие там законы и что там происходит. Это была словно другая планета. А я стоял на краю одного мира, и смотрел на совершенной другой. Я посмотрел на него, и на моих ресницах дрожала одинокая слеза. Я был словно маленький ребёнок, от которого ничего не зависит и словно цветок, который ничего не может сделать, а просто расти и крепнуть с каждым днём. Трудно отпускать кого-то, кто тебе дорог. Неважно, кто это - твоя любимая девушка, твоя родная мама или твоё домашнее животное. Если ты чувствуешь себя полноценным рядом с ним, значит, потеряв его, ты никогда не закроешь ту пустоту, что появилась после его ухода. И если у тебя нет другого выбора, то приходится делать то, с чем потом будешь жить, и без чего будешь обходиться. Часть меня всё ещё смотрела на то, чтобы пойти и прыгнуть со скалы, но я не хотел повторять ошибок. Я не знал, как мне его выпустить. Я просто не знал, как переступить через себя и сделать то, чего не хочешь делать. Мне это не свойственно. Я никогда в жизни не делал то, чего не хотел. Я сел на камни и бросал их на поверхность воды, чтобы они отскакивали от неё. Им было трудно, потому что тот мир сегодня был не спокоен. Может он увидел обитателя своих вод на суше и разбушевался, я не знаю. В голову лезли странные, и даже глупые мысли. Вернуться обратно, поставить аквариум туда же, где он стоял и просто жить и понимать, что пусть будет, как есть и пусть станет, как надо. Так было бы правильней. И мне, наверное, было бы легче. Но если бы не моя болезнь. Если бы осьминоги жили столько же, сколько и люди, то он бы мог посмотреть на мою смерть. Слишком много «если» я придумал в своей голове. Всё уже идёт, как идёт. Поэтому мне нужно было довести всё до конца, чего бы это ни стоило. Я подвинул аквариум ближе к воде, взял камень и кинул в него. Стеклянный дом аккуратно разбился на три части. Волна подхватила осколки аквариума и осьминога, который так мягко вошёл в холодные воды океана. Я тешил себя надеждой, что не поранил его. Я хотел верить, что его три сердца также крепко сжались от обиды обстоятельств, что он не забудет меня. Я понимал, что ему там будет лучше. Что он будет плавать и наслаждаться чистой прозрачной водой океана, что он создаст семью, а среди осьминогов он будет самым уважаемым, если конечно в подводном мире такое есть. Лично я считаю, что есть. А как иначе? Он будет плавать по голубым просторам, его все будут бояться, а он будет существовать так, как сам этого захочет. Он увидит своих детей, и будет гордиться собой. А когда придёт его время, то он увидит свою смерть, а мы будем вместе сидеть на облаках и разговаривать на одном языке. Потому что все мы когда-то были живыми.










Часть пятая
От кого: Пол Эдвард Джонсон
Кому: Джимм Брейн
Дорогой Джимми!
Я рад, что ты открыл свой музыкальный магазин. Правда я не знал, что ты настолько любишь музыку. Помню, в детстве у меня была похожая мечта. Надеюсь, у тебя там есть виниловые пластинки, а иначе я приду и разломаю к чертями все твои компакт-диски. А насчёт свадьбы, так это я не ожидал. Мне интересно посмотреть на девушку, которую ты так любишь. Я обязательно приеду на вашу свадьбу, и уже там, наверное, не буду пить виски с водкой.
В ответе на твоё письмо хочу написать, как я устроился на новом месте. Исландия - это самое красивое место на свете. Климат тут конечно не такой, как у нас там, но мне нравится, что тут так холодно. Повсюду снег, и дети очень любят кидать в меня снежками. Я не обижаюсь. Я даже не скучаю по ежегодным депрессиям, которые у меня наступали с приходом осени. За два года многое что произошло и многое изменилось. Моя болезнь уже навсегда отступила, и больше меня не беспокоит. Я отрастил себе бороду. Тут так намного теплее. И, честно говоря, мне она идёт. Я живу в городе с названием Хабнарфьордюр. Города в Исландии небольшие. Население моего города около двадцати пяти тысяч. Я знаю, наверное, большую часть города. Все люди очень приветливые и искренние. Я познакомился со многими творческими людьми и, похоже, это даже здорово, когда у тебя есть такие друзья. Живу рядом с портом. Меня это вдохновляет. Конечно, в центре города не так холодно, когда выходишь из дома, но меня это не пугает. А домики тут такие маленькие, и когда смотришь свысока, то видна крыша каждого города. А крыши у нас цветные: красные, зелёные, голубые и т.д. Я ездил в разные города этой страны и увидел много чего интересного. Но было одно место, где я очень хотел побывать.
1 2 3 4 5 6