https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Внук. Что это вы вдруг так побледнели? (стоят некоторое время друг против друга молча).
Окулист. Побледнел? Странно...
Внук. Как стена. Или, если сказать точнее -- ха! ха! -- как мертвец.
Окулист. Метафора.
Внук. Может быть. Мы не ученые. Мы стреляем.
Окулист. Где дверь? Я плохо вижу... У меня в глазах такой туман... я хотел бы выйти. Вы сами сказали, что я бледен.
Внук. Ну, это нам не помеха. Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Окулист. Я не готов. Итак, в чем дело?
Внук. Вы, наверно, хотели сказать -- в ком?
Окулист. Я никого не знаю, я ни в чем не принимал участия, я не знаю никаких адресов. Я ничего вам не скажу.
Внук. А если я попрошу по-хорошему?
Окулист. Что вас интересует?
Внук. Почему вы хотели, чтобы Дедушка стрелял в мишень или птичек?
Окулист. Во имя гуманизма и сохранения моральных принципов сосуществования между людьми.
Внук. А почему вы хотели отобрать у Дедушки ружье?
Окулист. Я думал... я думал, что это может стать опасным, и поэтому...
Внук. Опасным? А для кого?
Окулист. Как-никак, это старый человек, наверно, очень честный, но потрепанный жизнью, зрение ослаблено... В конце концов, он может ошибиться!
Внук. Я спрашиваю, для кого опасно?
Окулист. Ну, вообще. Для всех.
Внук. Для всех! Посмотрите на меня. Разве я боюсь этой опасности? Нет. А сказать вам почему?
Окулист. Откуда я знаю... может быть, отсутствие воображения...
Внук. Я не боюсь, потому что я не... Вы знаете, что я не... Ну? Ка... Ка... Ну, смелее!
Окулист. (заикаясь) Ка... Ка...
Внук. Ну, Ка... Ка... Каро...
Окулист. Каро...
Внук. Кароль... ль...
Окулист. Кароль.
Внук. Ну, вот видите (пауза).
Окулист. (про себя). Нет, это уже слишком.
Внук. Ни один простой честный человек на свете ничего не имеет против того. Чтобы Дедушка выстрелил. Те, у кого совесть чиста, могут спать спокойно. Но Кароль! О! Он трясется от страха. И правильно. Потому что знает, что мы его найдем везде, а тем более теперь, когда у Дедушки есть очки!
Окулист. (истерически). Почему вы не даете мне выйти? Это не демократично!
Внук. Еще того лучше! В эту минуту миллионы простых спокойных людей во всем мире входят и выходят, когда хотят. Самые обычные двери на петлях, раздвижные или наконец, маятниковые, занавеси из бисера или циновки -- скрип и шорох этих дверей раздается непрерывно, свободно и радостно. Только вы, толко вы не принадлежите к этим веселым массам! Разве это наша вина?
Окулист. Что вы имеете против меня?
Внук. Вы -- Кароль.
Окулист. Нет!
Внук. А кто протестовал. Когда я сказал, что ружье уже двадцать лет заряжено, и что такое положение вещей не может дольше продолжаться? Кто хотел принудить Дедушку к чтению?
Окулист. Вздор!
Внук. Кто не хотел дать очки бедному старику? Вы -- Кароль!
Окулист. Нет! Клянусь вам (поспешно шарит в кармане). Я вам паспорт покажу!
Внук. Паспорт ничего не значит. Дедушка тебя узнал, Кароль!
Окулист. Дедушка может ошибиться!
Внук. Дедушка! Начинаем (Дедушка спускает предохранитель)!
Окулист. Господа, подождите, это какая-то ошибка, трагическое недоразумение, я не утверждаю, что Кароль не виновен. Наоборот, это, вероятно, какой-то на редкость отвратительный тип, но при чем тут я? Пусть Дедушка оглядится, проанализирует. Ко мне всегда можно вернуться! Я принимаю по четным дням, с двух до шести, считайте, господа, что я у вас в кармане. А тем временем можно осмотреться. Ей богу, стоит. А что, если настоящий Кароль сидит где-нибудь в тепле, пьет молоко и посмеивается над вами в кулак? Такая мысль не приходила вам в голову?
Внук. Это факт. Но ведь на свете может быть не один Кароль. Может, их два, три? Дедушка, давай пальнем в этого и сразу начнем искать дальше, на всякий случай.
Окулист. Два? Три? Десять, сто, все могут быть Каролями, все, только не я. А вы тратите здесь столько времени на того. Кто не является Каролем, в то время как те, настоящие Кароли, разгуливают где хотят.
Внук. Дедушка, это мысль. Кто сказал что он один? Дедушка, у тебя есть патроны?
Дедушка. Хо-хо, хватит, хватит на всех!
Внук. (потирая руки). Правильно, правильно (подбегает к Дедушке и обнимает его). Это мысль Дедушка, постреляем, как на свадьбе!
Окулист. Да, стрелять, стрелять, еще раз стрелять, но во всяком случае, не в меня.
Внук. Я думаю, что в него надо сначала пыжом, а потом уж пулей.
Дедушка. Ну что ж...
Окулист. Нет, нет! (Бросается на пол и на четвереньках бежит к дивану, залезает под диван. Дедушка и внук наклоняются, чтобы увидеть его). Пожалуйста, не обращайте на меня внимания. Я вовсе не против стрельбы. Стрельба очень хорошо действует на легкие, это прекрасный спорт. И, конечно, не в мишень, но и не в каких-то птичек. Настоящие мужчины не стреляют в такую чепуху. Я все понимаю, я за это. Я даже удивлен, что у вас только одно ружье, и только с двумя стволами. Если бы их у вас было восемь, и у каждого по три ствола, то и тогда было бы мало. Что и говорить, это вам положено. Но постойте, послушайте меня!
Дедушка. (опускаясь на четвереньки с ружьем, направленным под диван). Темно, черт побери!
Внук. Может быть, отодвинуть диван?
Окулист. Я ничего не хочу! Я даже не требую очки, пожалуйста, Дедушка может оставить их у себя! Но я прошу справедливости, я требую ее! Не в меня, а в Кароля!
Дедушка. Ну-ка, посвети мне спичкой, я в него пальну. (Внук зажигает спичку и подносит ее к дивану. Появляется голова Окулиста, который дует на спичку, гасит ее и снова прячется под диваном.)
Окулист. Господа! Вот теперь я позволю себе воскликнуть: да здравствует стрельба! Но я не могу согласиться с тем, чтобы прекрасная и благородная идея стрельбы была искажена фатальной стрельбищной ошибкой. Господа, я не тот, в кого надо стрелять.
Дедушка. Ничего не поделаешь, бью в темную.
Внук. (отодвигаясь в сторону). Дедушка, целься больше в середину.
Дедушка. Теперь ему крышка (наклонился и целится -- пауза. Из-под дивана показывается рука Окулиста, размахивающая белым платком).
Внук. Это хорошо. Значит, он скоро выйдет.
Дедушка. (вздыхая). Ох уж эта молодежь!
Окулист. (вылезает из-под дивана, становится напротив Дедушки и Внука). Хорошо. Я все скажу.
Внук. Ну?
Окулист. Он должен сюда прийти.
Внук. Кто?
Окулист. Кароль. Настоящий Кароль.
Внук. Когда?
Окулист. С минуты на минуту. Он уже должен быть здесь.
Дедушка. (Внуку). Стрелять?
Внук. Сейчас, Дедушка. (Окулисту.) а как вы докажете, что тот, кто придет, больше Кароль чем вы?
Окулист. О, потому что он рассказывал разные вещи про вас.
Внук. Какие вещи?
Окулист. Ну всякие.
Внук. Какие всякие?
Окулист. Повторить?
Внук. Да.
Окулист. Он сказал, что вы бандиты.
Внук. Так и сказал? А что еще?
Окулист. Что старик -- кровожадный старый кретин...
Внук. Что?
Окулист. Я только повторяю. А о вас он сказал, что вы редкий дурак, извращенец и незаконнорожденный. Говорить дальше?
Внук. Все как есть.
Окулист. Он сказал, что один факт вашего существования является достаточным доказательством бессмысленности и зла мира до такой степени, что даже быть замученным вами -- это огромное облегчение и великолепный способ не разделять с вами дальше того, что является для людей общим.
Внук. Дедушка, ты слышишь?
Дедушка. Кароль! Как будто это я его слышал! Это Кароль!
Внук. А что еще?
Окулист. А еще он сказал... но я не знаю, правда ли это, что у вас... у меня язык не поворачивается...
Внук. Я приказываю ничего не скрывать!
Окулист. Но, право, я не могу...
Внук. Говорите сейчас же! Он мне за все заплатит.
Окулист. Он сказал, что отобьется от вас (пауза).
Внук. Негодяй! А почему вы только сейчас мне об этом рассказали?
Окулист. Потому что я прозрел. Признаюсь, что до вашего прихода идея каролизма была мне чужда. Но в ходе дискуссии у меня открылись глаза. Я не Кароль, вы мне не поверили, что поделать. Но мне невыносима мысль, что я погибну, а настоящий Кароль будет разгуливать живой и смеяться над вами. Потому что у меня нет гарантий, что если однажды вы по ошибке приняли меня за Кароля, вы не ошибетесь снова и не примете Кароля за меня, то есть невинного человека. Тут дело идет не только о моей жизни, но и о справедливости. Вы сами сказали, что какая-то справедливость все-таки должна быть, нельзя стрелять в каждого встречного. Так вот, когда я лежал под диваном, я думал: боже мой, как жаль, что эти два господина вместо того чтобы отдыхать, преследуют Кароля и не знают что их усилия напрасны. Вот почему все во мне взбунтовалось, я переломил в себе остатки псевдоморали и решил обо всем рассказать...
Внук. Послушайте! То, что вы Кароль, это вопрос решенный. Дедушка вас узнал, а Дедушка ошибиться не может. Но то, что Каролей может быть несколько, это точно. Подождем здесь. Если он не придет, то мы пристукнем вас и пойдем. Если придет -- пристукнем его, а потом посмотрим. Не исключено, что вам известна целая организация. Ну, так зачем он сюда приходил? А?
Окулист. Это мой пациент. Как и вы.
Внук. Дедушка, возьмем его из засады. (Внук ставит стул напротив двери. За стулом становится на колени Дедушка с ружьем, направленным на дверь. Внук стоит в глубине сцены, за шкафом. Окулист, подавленный, садится на диван и вытирает лоб платком. Закрывает лицо руками. Дедушка и Внук занимают позицию. Сцена слегка затемняется).
Внук. Что-то его не видно.
Окулист. Это уже не молодой человек. Он медленно ходит. (Пауза, тишина.)
Внук. Он должен быть уже здесь.
Окулист. Будет, обязательно будет. Он всегда приходил аккуратно, такой вежливый господин (пауза, тишина).
Внук. Что-то мне не нравиться все это.
Окулист. Что именно? Погода сегодня хорошая... так красиво заходит солнце...
Дедушка. Мне надоело.
Окулист. Может быть, что-нибудь почитать? (Не ожидая ответа, открывает книгу, читает, держа книгу очень близко у глазам.) "...Путника, который войдет в долину с юго-восточной стороны, встречает великолепная панорама. Склоны, покрытые виноградниками, обещают, что не только чудесный пейзажи, свежий воздух и краски разнообразных цветов будут на пиршестве, на которое все окружающее приглашает пришельца. Действительно, как духовные, так и прочие блага в изобилии ожидают здесь каждого, кто не чужд красоте и добру. Здешние жители хоть и среднего роста, но стройны..."
Внук. Хватит!
Окулист. Как вам будет угодно (закрывает книгу).
Внук. Долго мы еще будем ждать?
Окулист. В ожидании вся прелесть охоты (стараясь отвлечь). Может быть, сварить кофе?
Внук. Не надо. Мы кофе не пьем (пауза, тишина. Окулист застывает, но вдруг срывается с места и начинает красться по комнате. На сцене продолжает темнеть).
Внук. Что это?
Окулист. Муха. (Окулист крадется, делает характерные движения рукой, как будто ловит муху. Но муха все время улетает.)
Внук. (с интересом). Есть?
Окулист. Улетела. Вон там! (Пауза. Дедушка перестает всматриваться в дверь. Невольно втянутый в погоню за мухой.)
Внук. С левой ее! (Длительная пауза, которую Окулист заполняет пантомимой. Он ожесточен, сосредоточен, абсолютно сконцентрирован на преследовании. Он то крадется, то бросается вперед. Лишенный очков, он больше руководствуется слухом. Был момент, когда муха села на ружье Дедушки, продолжающего стоять на коленях и следить за охотой. Внук, выглядывающий из-за шкафа, тоже напряженно следит за этой сценой. Окулист приближается к ружью. Застывает перед ним. Это момент наивысшего напряжения. Потом Окулист внезапно делает молниеносное движение рукой вдоль ствола и застывает со сжатым кулаком. Окулист смотрит то на Дедушку, то на Внука, потом очень медленно разжимает кулак и говорит: "Улетела". За дверями раздаются шаги. Становится еще темнее.)
Внук (ликуя). Идет!
Дедушка. (издает что-то вроде йодлования). Халь-ля-лии! (Окулист в отчаянье бросается на диван и накрывает голову подушкой.)
Внук. (в нервном возбуждении). Вот это дед!
Дедушка. Как батька мой!
Внук. ...И деда дед!
Дедушка. Так смело! В бой! (Раздается стук в дверь. Дедушка обращается к Внуку) Пора?
Внук. Минутку (выхватывает из-за пазухи трубу и играет на ней несколько тактов боевого сигнала. Стук повторяется). Можно!
Двери медленно открываются. Дедушка стреляет из обоих стволов. Тишина.
Внук. (выбегает из-за шкафа, бросается к дверям, выглядывает). Попал!
Дедушка. (медленно опуская ружье и распрямляя плечи). Как гора с плеч.
Внук. (широко зевает). Давно бы так.
Дедушка. (показывая на Окулиста, который все еще лежит неподвижно, прикрытый подушкой). А что с этим?
Окулист. Мои очки!
Дедушка. У меня как будто камень с сердца спал.
Внук. Ну, видишь, Дедушка, мир не так уж плох.
Окулист. (медленно садится). Уже?
Внук. (хлопая его по плечу). Вы говорили правду. Он там лежит.
Окулист. (сомнамбулически). Да... да... Ну, а как Дедушка себя чувствует?
Внук. Дедушка? Дедушка никогда еще не был в таком хорошем настроении. Вы его вылечили, доктор. Ему нужен был Кароль.
Окулист. (все еще как во сне). Очень рад, очень рад.
Внук. Ну, мы пошли потихоньку. Дедушка еще должен зарядить два ствола.
Окулист. Опять?
Внук. Мы потом к вам придем (пауза).
Окулист. Значит... Значит, вы снова будете себя беспокоить?
Внук. Что поделаешь? Ведь может случиться, что снова какой-нибудь Кароль придет к вам, а если вы даже и не...
Окулист. А я думал...
Внук. Вы думали, что мы уже не придем, да? Ну, нет. Не беспокойтесь. Амуниция у нас есть, очки есть, было бы здоровье.
Окулист. Когда же мне вас ожидать?
Внук. (шутливо грозя ему пальцем). Ну, ну, не надо быть таким любопытным. Мы можем прийти завтра, можем через два дня, а можем и через десять минут. Как говорится, любая пора хороша, лишь бы из Кароля вон душа.
Окулист. (сидит на диване, подперев голову руками, в полном отчаянии). Значит, вы опять...
Внук. Ну, Дедушка. Ружьецо на плечо и марш. Сколько мы вам должны?
Окулист. Пустяки. Отнесем это за счет соцстраха.
Внук. (подавая ему листок). Здесь наш телефон. Если что...
Дедушка. Ну, молодой человек, честь и почтение. И послушай совет старшего: на холодное надо подышать, а на горячее -- помахать, а на Кароля начихать!
Внук. (нетерпеливо). Пойдем, Дедушка, пойдем (выходят. Внук пропускает Дедушку и возвращается к Окулисту).
1 2 3


А-П

П-Я