Герда. Наконец-то ты мне в любви объяснился !
Толик. Подумаешь Ц сел в троллейбус… Что такого? З
ачем тогда замуж за меня выходила, если я тебе в любви не объясни
лся ?
Герда. Сама видела. Женщина всегда видит. И папа мне сказал.
Толик. Отец? Он тебе , что мог сказать?
Герда. Что я тебе снилась.
Толик молчит. Потом
Толик. Женщинам хорошо! Им не надо в любви признаваться!
Герда. (очень серьезно) Я тебя очень люблю, Толик… Очень…
Камера с Герды переходит на окно, на котором в вазоне стоит очень красивы
й букет роз. Очень красивый. Камера уходит прямо в розы. Раздается ужасное
пени е Дмитрия Федоровича Сапириди …

Камера проходит сквозь букет и уходит в лазурное небо. Пение удаляет
ся и затихает . Камера возвращается из лазурного небосвод
а в окно, но это уже кабинет И.Небог. За столом сидит Кулябк
о. Он мрачен. Он резко встает и решительно направляется к выходу.


Кабинет. За столом сидит Первый. Входит решительны
й Кулябко.
Первый. (Встает) Александр Антонович! Проходите, дорогой, садитесь. С
ейчас чаю прикажу.
Кулябко. (также решительно). Не надо чаю! Не до чаю!
Первый. Почему, Александр Антонович! Самое время чаи погонять! Дела идут к
ак никогда хорошо! Последний контракт Ц это просто прорыв! У нас теперь д
аже не Российский уровень, а считай европейский! А там и Азия с Америкой ни
куда не денутся! Растем, Александр Антонович! И как растем! Я , че
стно говоря, в нашем деле сейчас внутри страны, даже достойных нам конкур
ентов не вижу!
Кулябко. (очень, ну очень взволнова
н) Вот в том то и дело, Вадим Петрович! В том то и дело! Поэтому я
и считаю своим долгом сейчас просто уйти и прекратить свое
вот это, вот как даже назвать не получается! Это же что же
такое получается? Я прихожу на работу и вижу, что я ничего не вижу
! И куда я не захочу что-нибудь сделать,
я просто не нахожу ! И куда я не захочу что-нибудь сдела
ть Ц а там уже сделано! Н о я же не такой, что
бы это сделано и хорошо! Я же тоже понимаю, что должен при этом совесть сво
ю поиметь ! Но мне моё это никто н
е поддерживает! И вс ё опять везде сделано, и я опять н
е могу даже совесть свою поиметь ! А р
азве так можно? Как же это так можно? Нет Ц так нельзя! В едь
надо же чтобы каждый! Ведь, если это не каждый, т
о разве это уже каждый? Какой же это каждый, когда он н
е каждый? Нет Ц это не каждый! А вот если каждый, тогда это каждый!
Ведь , не только вы, но и мы! А какое же это мы, когда я не могу п
ро него сказать, что оно я? Как же я могу это сказать? Я не могу это сказ
ать! И кто сказал, что вы - это не мы? Нет! Вы - это мы! Но это же не я!
Разве не так? Но это же не так! И при этом такие деньги! И что? Так и
будем дальше так? Нет Ц не будем! Вот зачем я пришел и
что я хотел сказать!
И главное! Ч то - деньги? Обман, видимость о
дна, бумажки! Но когда все это для одного бумажки, а для одного д
ругого он рук не покладает, то, как же это может быть? Как же это возможно?
Это невозможно! Как же это возможно, если это невозмо
жно? Ведь это ж главное!
А теперь о главном. Разве я должен это даже повторять? Или даже об это
м говорить? Куда же еще об этом говорить? В от я сторожем на стройке ра
ботал. Дом девятиэтажный строили, а я сторожем работал. И разве я не знал
? Разве не понимал? Тоже ведь, не так просто! А ну как, вы
йдешь утром Ц а дом украли? И что? Разве я не знал, разве
не понимал ? А теперь Ц как же это? Теперь же это не так
! И разве я должен даже об этом даже сейчас опять гово
рить? Разве это и так не понятно? Это же понятно!
Или вот Союзпечать! Все говорят Ц что такое киоски? Кажды
й киоск Ц ничего! Но ведь киосков много! Их вон, сколько много! А если в кажд
ом киоске человек не знает и не понимает, или ему тоже никто это его н
е поддерживает, то, что с того, что их много? Тогда их что много, что мал
о, никакой ведь разн ицы! Разве не так? Так! Какая же тогда ра
зница? И что? Разве я не знал? Разве я не понимал? И все м
не поддерживали! И что мне теперь про эти киоски говорить, когда
я теперь даже совесть свою и Ц и ту поиметь не могу!
Или вот когда на строительстве химкомбината работал, то у нас немцы
были шеф-монтажники, они футеровку делали, так на них со стороны
посмотришь - в жизни не скажешь, что они немцы ! А химко
мбинат большой был, народу понагнали со всей страны, никто никого не знае
т, начальство бегает, каждого спрашивает - "ты кто? иди туда! А ты кто? и
ди туда!" Неразбериха страшная. И время дождливое было, дороги развез
ло, а по телевизору только первая программа и тут между деревьев прямо ря
дом со столовой баня стояла, так я поспорил, что подожгу ее с двух спичек, а
Игорь Мелкумов, наш стропальщик, вообще не пил и любые чертежи по монтажу
читал, так он один раз подал тридцать футеровочных плит наверх, а по немец
кому плану нужно было только двадцать семь. Немцы говорят - "сни
май лишнее!", а он им - "Зачем "снимай", если завтра снова подавать"? Так и не дог
оворились ! Но каждый же знал ! Каждый же
понимал ! Хоть немцы, хоть мы! А сейчас? Я сейчас разве с
могу то же самое сказать? Хоть про немцев, хоть про себя! Пу
сть даже это греки будут! Что ж с того, что греки? Разв
е я смогу это сейчас сказать? Не смогу же! Поэтом
у я считаю своим долго м уволиться, потому что как же это можно,
если это нельзя? Как же это у одного спина вся в мыле, а другой не
знает даже, что ему понимать и как ему совесть свою поимет
ь ? Нет, так нельзя! Это же не по совести ! Раз
ве это можно , если не по совести? Куда же это по совест
и, если куда ни захочешь , а там уже всё , и даже
не на чем совесть свою поиметь ? А ведь ее потом еще и спросить н
адо! А как же Вы думаете, Вадим Петрович ? Думаете Ц нет, и не надо?

Первый. Александр Антонович! Я вполне понимаю Ваши чувства. Но сейча
с, в этот ответственный момент, Вы просто не имеете права вносить к а
кую-то лишнюю дезорганизационную струю в дела фирмы. Ведь фирма это
не только Вы и я , это как Вы сами сказали «мы» . Но ведь есть ж
е еще и «они»! Это - люди, много людей, считай по всем м
орям, по рыбозаводам, по другим подразделениям. Вы о них подумали? У ни
х ведь семьи! Вы возьмете себе на душу этот грех Ц всех этих детей, старик
ов и женщин? Неужели поднимется рука? Знаю, что не поднимется, поэтому толь
ко риторически спрашиваю . И прошу Вас именем всех эт
их семей и обездоленных стариков Ц не покидайте нас сейчас. Работайте. В
ы нам очень нужны.
Кулябко помолчав, глядя перед собой, неуверенно встает.
Кулябко. Так я пойду?
Первый. Вы меня спрашиваете? Это я Вас должен обо всем спрашивать!
Кулябко неуверенно и неуклюже откланивается. Уходит.
Первый. (восхищенно) Мастер! Мастер! Артист! Черт его дери Ц и чего я в свое
время тоже в разведчики не пошел? А я уже тоже не лыком шит! Читаю их язык, ка
к свой! Тоже свое верхнее чутье имеется! Нет, братец, Александр Антонович,
никуда вы теперь со своей хоть всей греческой разведкой от нас
не денетесь, вот вы у нас где (показывает раскрытую ладонь и затем сжимает
ее в кулак. Набирает телефон.)
Первый. (тоном усталого победителя) Алло! Это я. Кулябко заходил
. Да опять. А что делать? Аппетит растет во время еды! Но в этот раз мы их бало
вать не будем. Давай на этот раз поднимем ему оклад не высоко, пр
оцентов на десять, не больше. Посмотрим, как отреагируют. И надо им все рав
но дать понять, что мы тоже не будем всегда прямо так уж лапки кв
ерху, и безраздельно повышать их долю. На этот раз десять проце
нтов. Не больше. Со следующего месяца. Я думаю , он должен быть до
волен.

Парикмахерская. Славик Небог протирает полы и ухо
дит в подсобку. Звук колокольчика. Вбегает заполошная женщина лет 30.
Женщина. Ирочка, ты здесь?
И.Небог. Здесь конечно, где мне еще быть.
Женщина. (падает в кресло для клиентов перед зеркалом). Ирочка, сегодня все
решается! Ирочка, я знаю, я там тебе уже должна уже не знаю сколько. Ты же за
писываешь? Я с премии отдам! Представляешь? Он повелся! Повелся ,
Ирочка ! (восторженно визжит) Сегодня вечером встречаемся в «Ул
итке» !
Ирина подходит и начинает вытаскивать заколки из головы клиентки. Телеф
онный звонок. Ирина достает сотовый из кармана халата, зажимает его плеч
ом к уху, обеими руками продолжает доставать заколки и распускать волосы
.
Ирина. Да, Лева.

Квартира Кантонистовых. Лева возбужденно говорит
по телефону.
Лева. Ира , у меня к тебе предложение! У меня тут мое новое дел
о пошло! Круто пошло! Даже пришпоривать не надо! Прямо само галопом скачет
! Едва управляюсь! Мне срочно человек нужен! Такой, как ты! Именно ты! Работа
ешь самостоятельно, делим проценты, никакого административного нажима
с моей стороны, руководишь филиалом, полная свобода действий !


Парикмахерская.
Ирина (в зеркало спрашивает клиентк у , подняв воп
росительно брови, и продолжая слушать телефон) Что делать будем?


Квартира Кантонистовых.
Лева. Делать? Мясо! Аргентина! Чили! Вообще Латинская Амери
ка! Консервы, полуфабрикаты, ты же это умеешь!

Парикмахерская.
Женщина. Ирочка Ц я не знаю. На
тебя надеюсь. Сделай такое… Чтобы… В общем мы должны его сегодн
я просто убить!
Ирина. (в телефон) Не могу, Лева … З анята. (Пауза
) С подругой на мокрое дело иду…
Камера переводит фокус в зеркало. В зеркале виден Славик Небог у дверей п
одсобки, тревожно глядящий на Ирину. Ирина через зеркало подмигивает ему
…

Город. Машины, здания. Камера поднимается все выше и выше. Крыши, окраины, п
обережье, камера идет все выше и выше, леса, поля, другие города , реки,
моря , видна уже вся планета, звезды, космос, Земля уменьшается, уменьш
ается, становится совсем небольшой на фоне космоса. К
амера продолжает отодвигаться, появляется рамка монитора, становит
ся видно, что изображение Земли находится на монитор е
компьютера , внизу видны руки, барабанящие по клавиат
уре . Н а мониторе на фоне Земли начинают ме
лькать маленькие фотографии людей плотными столбцами и с небольши
ми текстами под каждой фотографией. С невероятной скорос
тью мечется курсор, что-то меняет или добавляет в текстах
, перетаскивает изображения, ставит их по двое, растаскивает наоборот по
одному, какие-то фотографии удаляются в корзину, мелькают и ме
лькают фотографии, работает и работает курсор, стучат с космической скор
остью руки по клавиатуре. Наконец последний щелчок, виден кра
ешек руки, делающий победное стокатто последнего щелчка, изображе
ние на мониторе сворачивается и идет полоса загрузки. Пока она идет, каме
ра отодвигается еще дальше и становится видно, что монитор находится на
фоне космического пространства и висит в пустоте, клавиатура тоже висит
в пу стоте космического пространства. П од мон
итором и клавиатурой плотное белое облако , оно простирается ч
уть дальше висящих клавиатуры и монитора, виден его край . Появ
ляются руки, протянутые к клавиатуре и монитору, благородного вида
руки , видны только кисти рук в рукавах белого просторного балд
ахона, обладателя рук не видно, мы как бы смотрим на руки с его позици
и, все это на фоне облака, монитора и клавиатуры. Р уки пере
плетают кисти пальцев, выворачивают ладони от себя с переплетенными пал
ьцами и тянутся, как это делают люди, когда долго сидели и у них затекла сп
ина и плечи. Камера приближается, снова виден только монитор в
узком обрамлении космического пространства. Полоса загрузки закрашива
ется до конца. На экране появляется надпись «Сохранить файл «Земля,
7 июля 2006 года? »» и окошк о выбора «Да. Нет.» Уверенный щ
елчок курсора по надписи «Да». Окошко сворачивается. Появляется новая по
лоса загрузки на фоне вращающейся в космическом пространстве Земли. Над
полосой загрузки стоит надпись «Идет перезагрузка». Камера уходит снов
а в монитор, проходит в просвет между полосой загрузки и надпи
сью . И снова Ц только Земля и только космическое пр
остранство вокруг нее. Земля приближается.

КОНЕЦ ФИЛЬМА






1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24