https://wodolei.ru/catalog/mebel/Akvaton/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– крикнул Миша. – Хорош гусёк, Праксителя в сводники приспособил!
– Я уеду, – глухо сказала Валя. – Я не могу жить с вами, такая дрянь…
Миша стукнул стулом об пол.
– Ты не дрянь, ты обыкновенная дура! Или нет, необыкновенная дура! – И отбросил стул в сторону. – Валюшка, родная, никуда ты от нас не уедешь, а этого Серафима – музейного блудотворца – жив не буду, выведу на чистую воду!
…В кабинет к Серафиму Матвеичу прорваться было не так-то легко. Секретарша в полной боевой готовности заслонила дверь своим сухопарым телом, зашитым в черный шелковый чехол. Миша грубо отпихнул ее и вошел.
Мише было двадцать четыре года, Серафиму Матвеичу – вдвое больше. Миша горел и кипел, Серафим Матвеич сидел, спокойный и надменный.
– Ваша сестра? Как… Валентина Петрова? А-а, припоминаю, я доставал ей билеты в театр по ее просьбе. Что?… Вы забываете, с кем говорите! Я прикажу… Ка-ак? Ну, знаете, амурные делишки вашей сестрицы меня отнюдь не касаются. Ищите предполагаемого папашу в другом месте…
То, что произошло после этих слов, было неожиданным как для Миши, так и для Серафима Матвеича. Миша пришел к Серафиму Матвеичу, чтоб исхлестать его беспощадными, гневными словами. Но внезапно он растерял все слова. Оскорбление, нанесенное его сестре, было слишком тяжелым. Он размахнулся и опустил тяжелую ладонь на дрябловатую, до бархатистости выбритую щеку Серафима Матвеича.
Серафим Матвеич вскочил с кресла.
«Очевидно, подеремся», – мелькнуло в голове у Миши, и он оглянулся на дверь: хорошо ли она закрыта.
Но Серафим Матвеич не собирался драться. Он испуганно моргал, его губы сложились в жалкую улыбочку; одной рукой он бережно держался за покрасневшую щеку, а другой указывал на кресло у стола.
– Молодой… молодой человек, вы… присядьте. Зачем же так сразу… жестикулировать? Я понимаю, но и вы поймите меня: я женат, общественное положение… Но я готов, я беру все расходы на себя, если вы убеждены, что… э-э… я причастен… Пять… э-э… три тысячи! И в будущем…
Миша подумал: «А не влепить ли ему еще разок?» – но просто так бить этого человека, с глазу на глаз, не имело смысла.
– В ближайшем будущем мы с вами встретимся при других обстоятельствах, – сказал Миша и вышел из кабинета. Он твердо решил, что выведет Серафима на чистую воду.
«Чтоб другим, ныне здравствующим, блудотворцам не повадно было», – подумал он, захлопнув за собой тяжелую парадную дверь.

1 2


А-П

П-Я