.. Например, летающие шары.
- Да ну!
- Точно, придете в Хаж - увидите. Только летают они плохо, - пришлось признать Люсьену. - Медленно и неповоротливо. Конечно, лучнику из-под летучки сбить его легко... Но в битве они нам помогли. Из Хажа, если будет совсем плохо, можно отступить туда, за горы, в тамошнюю землю Темьен. Туда летучки пока проникнуть не могут, над перевалами холодно. Но Повелитель Чивья просил отстоять Хаж.
- Понятно, - Келвин подмигнул все еще хмурому Джани. - Это - дело. За перевалом можно копить силы, делать вылазки - это уж на худой конец. Настоящая война до победы! Ни к чему нам, выходит, геройски погибать, тем более что спалить стрекозьих личинок не выйдет. Вот только примет ли нас королева Тулпан? Ведь она - Малый Повелитель, у нее власти настоящей нет.
- Теперь есть, - веско заметил Люсьен. - Ужжутак погиб, погиб и Смертоносец Повелитель. Теперь Тулпан - Повелительница, об этом сказал сам Повелитель Чивья.
Все замолчали, переваривая новость. Люди никогда небыли Повелителями. Но в самом деле - если Смертоносец Повелитель погиб, то кому же принять от него власть, как не человеческим королям? По крайней мере в том случае, если другие восьмилапые эту власть признают.
- У нее в подданных много смертоносцев? - дрожащим голосом спросил Паоло.
- Ни одного, - пришлось признаться стражнику. - Все погибли. Ведь в Хаже в основном жили люди, восьмилапые держали лишь небольшой отряд. У нас холодно, вот в чем дело, потому и нет настоящего города. Но Повелитель Чивья прислал Тулпан несколько своих воинов, они подчиняются ей.
- Славно, - захихикал Келвин. - О таком я не слыхал и от покойного папаши, а уж на что был выдумщик! Определенно, нам надо идти в Хаж. Я даже знаю, где это, к Кривой пропасти ведет дорога от Белых скал, что между Чивья и Трофисом.
- Все верно, - обрадовался Люсьен. - Только вот еще какое дело: у меня есть срочные дела. Хочу, чтобы вы пошли в Хаж одни, а с собой взяли вот этого жирного Аля и девчонку. Пропадут без защиты.
- Что за дела? - Паоло нахмурился. - Куда ты собрался?
- Не могу сказать, - стражник решил по возможности утаить подробности. - Королева Тулпан приказала мне одному. Если бы вы не появились - пришлось бы тащить с собой эту парочку, а теперь вот как все славно выходит.
- Славно?.. - Келвин поднял перед собой вытянутый палец и медленно покачал им из стороны в сторону. - Мы знакомы совсем недавно, Люсьен. Ты должен быть откровенен с нами, иначе никакого "славно" не получится. Если говоришь, что Хаж устоял - отведи нас туда. Или мы пойдем одни куда сочтем нудным, а вы шагайте своей дорогой.
Люсьен заканчивал шить обувь для Доллы. Он изо всех сил старался выглядеть спокойным и уверенным. Эх, почему здесь нет Олафа? Уж сотник-то легко провел бы этих недотеп, обставил дело так, что они сами вызвались бы отвести в Хаж хотя девчонку.
- Люсьен?.. - Аль наконец проснулся - солнечный луч уперся ему в глаз. - Что случилось?
- Это друзья, они тоже против стрекоз, - успокоил его стражник. - Келвин, вот ты много всего знал и слышал. Имя "Олаф-сотник" тебе известно?
- Да ты и правда горец! - закатился булькающим смехом Келвин, за ним рассмеялся Паоло, и даже хмурый Джани хрипло хохотнул. - Чивийский каратель Олаф - кто же его не знает? Да он со своей сотней гулял по всей степи, ему все Повелители позволяли на своей земле ночевать. Повстанцев гонял так, что только кровавые брызги летели. Но и зверюга, конечно, та еще - хоть детей пугай. Только Пхашш его и останавливал, а то, наверное, и в Чивья бы не возвращался. Азартный человек.
- Я его даже видел один раз, - вспомнил Паоло. - С караваном к речникам шли, и тут его сотня. Как вылетели на смертоносцах - и у каждого воина к селу по три черепа приторочено, знак карателей Чивья. Точно, тогда Пхашш где-то объявили, вот он и возвращался домой.
Пхашш объявлял на своей земле тот Смертоносец Повелитель, который чувствовал слабость своего города. Войны и нашествия саранчи, восстания - все это могло сильно сократить поголовье пауков. Тогда Повелитель предупреждал, что каждый чужак, паук или человек, оказавшийся поблизости от стен, будет считаться врагом. Пхашш.
- Так вот Олаф тоже ходил с чивийцами за горы, - продолжил Люсьен, немного даже удивленный такой известностью в степи приятеля. - А потом вернулся с отрядом помогать Хажу. Он шел с нами.
- Олаф-сотник? - Джани даже привстал. Едва не разрушив шалашик. - Олаф-сотник был с вами? А где же он?
- Потерялся, - Люсьен заметил, как вытянулись лица у новых знакомых и тут же поправился: - Я его потерял. Знаю, что Олаф хотел пойти куда-то к горам, на запад, вроде бы по своим карательским делам... А королева Тулпан приказала мне без него не возвращаться. Придется искать, но как мне за ним гоняться с девчонкой на руках?
- Так можно ведь... - Келвин посмотрел на спящую и не стал заканчивать фразы. - Тебе виднее. Но помни: она не только не хажка, но и не степнячка, вообще слуга стрекоз, враг. Если такая женщина не успевает за караваном, то на смертоносца ее не сажают... Отстала - и хорошо.
- Жалко, - признался Люсьен, пряча глаза. - Одинокая она, с ней и у стрекоз-то никто не дружил. Лучше отвести в Хаж, пусть там живет тихонько. Вот вы бы мне и помогли, вам ведь все равно к Повелительнице Тулпан нужно. А девчонка Долла выносливая, идет и не хнычет, только вот ноги сбила.
- Зачем нам в Хаж?.. - тихо спросил Джани и умоляюще посмотрел на Келвина.
- Знаешь, Люсьен, мы ведь люди свободные, - не спеша проговорил Келвин. - Повелительница Хажа наш друг, но мы ей пока не слуги. Олаф-сотник за безделицей не погонится, вдруг ему помощь нужна? Лучше мы с тобой отправимся, все вместе, а уж потом все вместе в Хаж. Верно я рассудил?
Люсьен закончил шить обувь и примерил ее на ноги Долле. Девушка проснулась и испуганно разглядывала окружающих. Джани улыбнулся ей щербатым ртом, но скорее напугал, чем успокоил.
- А если я не соглашусь? - спросил стражник.
- Тогда ищи Олафа отдельно от нас. Но мы тоже его поищем, верно? - Келвин взглянул на кивающих соратников. - Чивийский каратель - тот человек, в сотню которого любой мечтал попасть. Может быть, мы еще пойдем на службу не к Королеве Хажа, а к Повелителю Чивья - как знать?
Стражник только сплюнул. Может быть, предупредить Келвина, что Олаф-сотник вовсе не желает, чтобы за ним ходили? Но тогда придется рассказывать больше, про шар Фольша... Лучше уж не пытаться играть дальше - того гляди, и самого не пустят.
- Ладно, вы тут болтайте, а я ложусь спать, - решился Люсьен. - Идти будем ночами, как у нас заведено.

Глава четвертая

- Бери левее, Олаф, за тем холмом - муравейник.
- Откуда ты все знаешь?
- Я же бог! - Фольш хихикнул. - Все еще хочешь посадить меня на кол?
- Нет, есть другие способы, - каратель послушно принял левее, обходя колонну спешащих куда-то муравьев. - Например, можно срезать с человека мясо по кусочку, все время прижигая. Есть действовать равномерно и осторожно, то действо растягивается на несколько дней. Представь: человек жив, просит водички, а вместо рук и ног у него дни кости, и ребра наружу, и череп голый.
- Это, наверное, очень затруднительно, - усомнился Фольш. - Столько труда, и все только для того, чтобы кого-то помучать? Да и возможно ли это - ведь сердце слабый орган... Но судя по твоим воспоминаниям, ты не лжешь.
- У меня нет причин тебе лгать, - Олаф резко шагнул в сторону, толкнув бога плечом. Весил тот изрядно, сотник едва удержался на ногах. - Я твой враг, и никогда не буду другом.
- Зачем же тогда я веду тебя в свой дом?
- Ты думаешь, что сможешь изменить меня, обмануть... Смешно. Я - Олаф-сотник, каратель Чивья, с мной часто говорил сам Повелитель. Я - его доверенный человек. А Старик не ошибается, уж если он верит человеку, то не случайно.
- Да, у тебя о себе вполне лестное мнение, - согласился Фольш. - В душе ты воображаешь себя чуть ли не лучшим среди людей. Как же - характером тверд, хитер... Скольких людей ты обвел вокруг пальца, а привел к гибели, сотник?



- Скольких повстанцев, ты хочешь спросить? Это ты отправил их на гибель, а не я.
- Ты мне нравишься! - смешливый бог расхохотался. - Верно, всегда вини других, если уж нужен виноватый. Иначе где же свобода воли? Это мы проходили еще... Не вспомню даже, в каком классе. Но это не важно. Все же не понимаю твоего желания служить.
- Я - подданный Повелителя Чивья.
- Который без спроса копался у тебя в мозгах, как, например, я... Чем же я хуже? Вот послушай: когда Повелитель отправил тебя в Хаж и намекнул, что ты должен жениться на королеве Тулпан, разве ты не радовался, что вскоре сам станешь Повелителем?
- Старик ничего не намекал. Он сказал: если ты захочешь стать мужем королевы, и если она не возражает, - припомнил Олаф. - И ведь он знал, что лишится меня. Хаж независим от Чивья.
- О, да! Конечно! Крохотное королевство Хаж, едва сдерживающее напор стрекоз, вполне независимо от чивийцев, которые под этим прикрытием ушли за перевалы и обосновались там. Конечно, независимое! Королева, которой нет и двадцати, ни одного смертоносца, в советниках - старые дурни, - Фольш неплохо разбирался в обстановке. - Да еще мужа ей подсунуть из своих доверенных людей, того, кого знаешь лучше чем себя. Ведь Повелитель знает о тебе все, даже то, что сам ты забыл! Независимое королевство Хаж, прекрасно. Но что бы ты мог предпринять в качестве Повелителя? Только защищать свою единственную крепость, тем самым защищая сидящих за перевалами чивийцев, давая им возможность вернуться. А уж если Повелитель Чивья наберется сил, если опрокинет и погонит стрекоз, сметая их города - кому тогда будет нужен Хаж? Кого тогда заинтересует судьба его Повелителей - парочки двуногих? Старик, как ты его зовешь, этот мерзкий древний паук, помнящий еще Мутацию, просто использовал тебя. Хорошо еще, что Тулпан возмутила твоя неслыханная наглость, а то сидел бы сейчас во Дворце, ждал весточки и указаний от восьмилапого господина.
Олаф хотел было спросить про Мутацию, но упоминание о его отношениях с Тулпан все затмило.
- Что ты можешь знать, поганец?! Королева Тулпан - взбаламошная девочка, и только. Услышала, от меня же, что стала Повелительницей, и возгордилась, не захотела делиться властью.
- Чушь. Она с удовольствием повесила бы всю свою власть на твои плечи, - отмахнулся Фольш. - Ты обидел ее! Явился и стал говорить: когда мы поженимся! Когда я стану королем! Когда я стану Повелителем! Ты ее даже ни о чем не спрашивал, ты оскорбил Тулпан. А она в тебя влюблена, как любая дурочка на ее месте. Еще бы: знаменитый чивийский сотник! Человек-легенда! Борец с Фольшем, со мной то есть! - бог засмеялся. Олаф уже с трудом мог сдерживаться - постоянный хохот выводил из себя. - Ах, я забыл: ты же ее спас как-то раз от повстанцев, на пару с Люсьеном. Отлично. А потом пришел и сказал: это все - мое! А что она любит Хаж, что она родилась и выросла в нем, ты не заметил?
- Пусть так, - сотник решил по возможности удерживаться от резких замечаний. - Пусть все так, как ты говоришь. Хотя я вижу лишь глупую девчонку, упивающуюся властью...
- Да нет у нее никакой власти, одни заботы и страх перед завтрашним днем!
- Пусть так. Все равно, нет ничего удивительного в том, что Повелитель захотел увидеть на троне Хажа меня, а не какого-нибудь поселкового дурачка. Это нормально, тем более что... Я сам этого хотел, и Старик знал. А что касается того, люблю ли я прислуживать - да, я люблю служить своим друзьям.
- И хозяевам.
- Друзьям. Тем, кто помогает людям выжить. Без смертоносцев человеку в степи очень трудно. Однажды я гнался за повстанцами, остатками большого отряда. Колдун, с помощью твоего шара, конечно, морочал нам голову несколько дней. Мы носились по степи, но однажды случайно нашли их стойбище. Дикари заночевали возле логова семьи скорпионов. Ночью тварям удалось подкрасться к часовым... И все было кончено. Люди в степи не могут выжить без помощи пауков! Мы должны быть благодарны им. Если бы не восьмилапые, то люди ютились бы только на островках среди страшных морей, да в предгорьях, где невозможно вырастить хороший урожай. А кто защищает наши злаки в степи? - вспомнил Олаф. - Только восьмилапые, а ведь сами их не едят. Они стоят среди полей и отгоняют хищников.
- И пожирают хищников, - уточнил Фольш. - А взамен имеют преданность двуногих, которые помогают им удерживать в подчинении этот мир, защищают от жуков-огневиков, теперь вот от стрекоз... Вы нашли за горами воздушные шары, арбалеты, яд. Но пользоваться всем этим могут только люди! Послушай, Олаф, неужели ты сам не понимаешь: с таким оружием вы можете победить любую армию смертоносцев! Они вам больше не хозяева!
- Соврал! - в ребячьем восторге выкрикнул сотник. - Соврал! Ты соврал, как и тогда, когда показывал мне армию на звезде! Я узнал там тех, кто выдали твоих слуг! А теперь ты говоришь, что воздушными шарами могут управлять только люди - неправда! Существо, которое сидит в шаре, слушается только смертоносец. Человек не может заставить его выделить летучий газ.
Фольш помолчал некоторое время, все так же неутомимо вышагивая по степи.
- А разве это справедливо: отказывать в милости тем, из кого ты своими страшными пытками выбил правду? Да, они предали моих слуг, но ведь не по своей воле. Ты сначала болью лишил их разума, а уже потом...
- В своих сказках ты говорил им по другому, - отрезал сотник. - Если бы они знали, что на звезду Фольша в новом теле попадут и предатели, то рассказывали бы мне все сразу. Не пришлось бы и пытать. Неправда, что мне это нравится!
- Ну, большого отвращения ты тоже не испытываешь, - заметил бог. - А если бы я сказал, что на звезду попадут все, то ничего не вышло бы. Восстания стали бы неудачны, не горели бы города.
- С самками и потомством!
- С паучихами и паучатами, с отвратительными насекомыми, для которых лучшее лакомство - человеческое мясо. Желательно, живое, с теплой красной кровью, - уточнил Фольш. - Не рассуждай, как восьмилапый - ты же человек. Да, горели самки... Ты ведь их не любишь, они малоразумны и постоянно впадают в истерическое бешенство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19