- Дома так близко не строят.
Они обошли рощицу и увидели стоящий на опушке очень уютный домик Иа.
- Вот он, - указал Хрюка.
- Хорош не только снаружи, но и внутри, - подчеркнул Пух.
Иа вошел в домик... вышел из него.
- Чудеса, да и только. Это мой дом, и построил я его на том месте, где и говорил, но, должно быть, ветер перенес его сюда. Ветер-то дул в эту сторону, вот он и подхватил мой домик, а потом опустил на землю здесь, целым и невредимым. А это место, надо признать, лучше прежнего.
- Гораздо лучше, - хором поддакнули Пух и Хрюка.
- Вот наглядный пример того, что можно сделать, проявив немного смекалки, - продолжал Иа. - Видишь, Пух? Видишь, Хрюка? Сначала, конечно, надо все продумать, потом - потрудиться. Посмотрите на мой домик! Только так и положено строить дома, - гордо заключил Иа.
Там они его и оставили: Кристофер Робин отправился с друзьями на обед, и по пути они рассказали ему о совершенной ими Ужасной Ошибке. А когда Кристофер Робин отсмеялся, они всю оставшуюся дорогу втроем пели Песенку Для Прогулок В Снежную Погоду, причем Хрюка, который по-прежнему немного стеснялся своего голоса, ограничивался только трампамами и прыгскоками.
"Знаю, кому-то может показаться, что это просто, - говорил себе Хрюка, но далеко не каждый способен на такое".
Глава 2,
В КОТОРОЙ ТИГЕР ПРИХОДИТ В ЛЕС И ЗАВТРАКАЕТ.
Глубокой ночью Винни-Пух внезапно проснулся и прислушался. Потом вылез из постели, зажег свечу и пересек комнату, чтобы посмотреть, не лезет ли кто в буфет с медом. Никто не лез, Пух вернулся к кровати, задул свечу и вновь забрался под одеяло. И снова услышал шум.
- Это ты, Хрюка? - спросил он.
Хрюка не откликнулся.
- Заходи, Кристофер Робин, - пригласил Пух.
Кристофер Робин не вошел.
- Расскажешь мне об этом завтра, Иа, - и Пух сладко зевнул.
Но шум не затихал.
- Ворра-ворра-ворра-ворра, - произнес Незнамокто, и Пух понял, что ему уже не уснуть.
"Что ж это такое? - думал он. - В Лесу много разных шумов, но этот ни на что не похожий. Не рычание, и не мурлыкание, и не лай, это даже не те звуки, которые предшествуют прочтению стихов; видать, ворчит какой-то странный зверь. И ворчит у моей двери. Поэтому я должен встать и попросить его больше так не делать".
Пух опять вылез из кровати и открыл входную дверь.
- Привет! - поздоровался он на тот случай, что за дверью кто-то есть.
- Привет! - ответил ему Незнамокто.
- Ой! - воскликнул Пух. - Привет!
- Привет!
- А, ты, значит, здесь! - воскликнул Пух, - Привет!
- Привет, - ответил Странный Зверь, гадая, долго ли его будут приветствовать.
Пух уже собрался сказать "Привет", в четвертый раз, но подумал, что приветов Странный Зверь получил предостаточно, а потому спросил: "Ты кто"?
- Я, - ответили ему.
- Ага, - кивнул Пух. - Тогда заходи.
Незнамокто вошел, и при свете свечи они с Пухом оглядели друг друга.
- Я - Пух, - представился Винни.
- Я - Тигер, - представился Тигер.
- Понятно, - Пух впервые видел такого зверя. - А Кристофер Робин тебя знает?
- Конечно, знает, - ответил Тигер.
- Хорошо, - кивнул Пух. - Сейчас ночь, и это самое лучшее время для сна. А утром на завтрак мы будем есть мед. Тигеры любят мед?
- Они любят все, - радостно сообщил ему Тигер. А новое имя ему очень даже приглянулось.
- Тогда им понравиться спать на полу, а я ложусь в кровать. Всеми делами займемся утром. Спокойной ночи, - Пух забрался под одеяло и быстро заснул.
Проснувшись утром, он первым делом увидел Тигера, который сидел перед зеркалом и смотрел на свое отражение.
- Привет! - поздоровался Пух.
- Привет! - ответил Тигер. - Я нашел такого же, как я, хотя мне казалось, что я - единственный и неповторимый.
Пух вылез из постели, начал объяснять, что такое зеркало, и уже подходил к самой интересной части, когда Тигер перебил его.
- Извини, но кто-то карабкается на твой стол, - и с очередным ворраворраворраворра он прыгнул на край скатерти, ухватил ее, стянул на пол, замотался в нее, перекатился в другой конец комнаты, а потом, после отчаянной борьбы и возни высвободил голову и радостно спросил. - Я победил?
- Это моя скатерть, - пояснил Пух и начал разворачивать Тигера.
- А я все гадал, что же это такое.
- Ее застилают стол, а уж потом ставят на него все остальное.
- Тогда почему она пыталась укусить меня, когда я отвернулся?
- Думаю, она не пыталась.
- Пыталась, - стоял на своем Тигер. - Просто не успела, я для нее слишком быстрый.
Пух вернул скатерть на прежнее место, поставил на нее большой горшок с медом, пригласил Тигера за стол, сел сам. Тигер, едва усевшись, набил полную пасть медом... и, слегка склонив голову, уставился в потолок, издавая изучающие, оценивающие и размыслительные (так что же это нам дали?) звуки... а потом решительно заявил: "Тигеры не любят мед".
- Правда? - Пух попытался изобразить Печаль и Сожаление. - Я думал, они любят все.
- Все, кроме меда, - уточнил Тигер.
Пух этому очень обрадовался и сказал Тигеру, что позавтракав, сразу отведет его к домику Хрюки, чтобы тот мог попробовать желуди.
- Спасибо тебе, Пух, - поблагодарил его Тигер. - Желуди - это любимое лакомство тигеров.
И действительно, после завтрака они сразу отправились к Хрюке, и Пух объяснил Тигеру, что Хрюка - Очень Маленький Зверек, который не любит, чтобы на него напрыгивали, и попросил, чтобы тот поначалу не напрыгивал на Хрюку. А Тигер, который прятался за деревьями и то и дело напрыгивал на тень Пуха, когда та на него не смотрела, сказал, что Тигеры напрыгивают только до завтрака, а съев несколько желудей становятся Тихими и Умиротворенными. Тут они подошли к домику Хрюки и постучали в дверь.
- Привет, Пух, - поздоровался Хрюка.
- Привет, Хрюка. Это Тигер.
- Неужели? - Хрюка попятился за стол. - Вот уж не думал, что Тигеры такие большие.
- Они любят желуди, - сообщил Хрюке Пух, - потому-то мы и пришли к тебе. Бедный Тигер еще не завтракал.
Хрюка пододвинул к Тигеру миску с желудями, сказал: "Угощайтесь", - а сам перебрался поближе к Пуху, рядом с которым сразу осмелел: "Так ты - Тигер? Очень интересно!" Последние слова он произнес самым беззаботным тоном, а Тигер ему на это ничего не ответил, потому как набил пасть желудями.
- Р-р е ю уди, - наконец, выдавил он между громким хрумканьем.
Когда же Пух и Хрюка вместе спросили: "Чего?" - Тигер ответил: "Зните мя", - и на минуту выскочил за дверь.
А вернувшись решительно заявил: "Тигеры не любят желуди".
- Но ты говорил, что любишь все, кроме меда, - удивился Пух.
- Все, кроме меда и желудей, - уточнил Тигер.
- Понятно, - протянул Пух, а Хрюка очень обрадовался, услышав, что Тигеры не любят желудей, и спросил: "А как насчет репейника?"
- Репейник Тигеры любят больше всего, - ответил ему Тигер.
И втроем они двинулись в путь. Шагали, шагали и шагали, пока не пришли в ту часть Леса, где пасся Иа.
- Привет, Иа, - поздоровался Пух. - Это Тигер.
-Ти... кто? - спросил Иа.
- Вот он, - хором объяснили Пух и Хрюка, а Тигер улыбался самой радостной улыбкой и молчал.
Иа обошел Тигера по часовой стрелке, потом развернулся и обошел против часовой.
- Так кто это, вы говорите?
- Тигер.
- Ага! - изрек Иа.
- Он только что появился в Лесу, - добавил Хрюка.
- Ага! - повторил Иа. Долго думал, а потом задал следующий вопрос. - А когда он собирается уйти?
Тут Пух рассказал Иа, что Тигер - большой друг Кристофера Робина, и пришел, чтобы остаться в Лесу, а Хрюка объяснил Тигеру, что тому придется привыкать к постоянному унынию Иа. На это Иа заметил, что все как раз наоборот и у него в это утро особенно хорошее настроение. Раскрыл пасть и Тигер напомнить всем присутствующим, что он еще не завтракал.
- Я поясню, в чем проблема, - продолжил его мысль Пух. - Тигеры всегда едят на завтрак репейник, потому мы и пришли к тебе, Иа.
- Все ясно, Пух.
- Нет, нет, Иа, ты только не подумай, что иначе мы бы не захотели тебя видеть...
- Я все понимаю. Но ваш новый полосатый друг... конечно же, ему надо позавтракать. Как, вы сказали, его зовут?
- Тигер.
- Тогда идем сюда, Тигер.
Иа подвел Тигера к островку самого репейникистого репейника, и махнул копытом.
- Этот репейник я приберегал к своему дню рождения, но, в конце концов, что такого особенного в дне рождения? Сегодня он есть, а завтра, глядишь, уже и прошел. Угощайся, Тигер.
Тигер поблагодарил его и в некотором недоумении покосился на Пуха.
- Это действительно репейник? - прошептал он.
- Да, - кивнул Пух.
- И Тигеры любят его больше всего на свете?
- Совершенно верно.
- Понятно, - ответил Тигер.
Набрал полную пасть репейника, храбро сжал челюсти.
- Ой! - вскрикнул Тигер.
Сел, поднес лапу к пасти.
- Что случилось? - спросил Пух.
- Жжет! - промычал Тигер.
- Похоже, твоего друга укусила пчела, - прокомментировал случившееся Иа.
Тут друг Пуха перестал трясти головой, пытаясь вытащить из пасти колючки, и объяснил, что вообще-то Тигеры не очень любят репейник.
- Тогда к чему было ломать такой хороший куст? - упрекнул его Иа.
- Но ты же говорил... - начал Пух, - Ты же сам говорил, что Тигеры любят все, кроме меда и желудей.
- И репейника, -Тигер, вывалив язык, теперь бегал кругами.
Пух с грустью наблюдал эту картину.
- Что же нам теперь делать? - спросил он Хрюку.
Хрюка ответ знал, а потому без запинки выпалил, что им надо идти к Кристоферу Робину.
- Вы найдете его у Кенги, - подсказал Иа, а потом, наклонившись к Пуху, добавил громким шепотом: "Не мог бы ты попросить своего дружка позаниматься спортом где-нибудь в другом месте? Как раз подошло время обеда, знаешь ли, а мне не нравится есть репейник, по которому только что кто-то бегал. Пустяк, конечно, можно даже сказать, что я привередничаю, но у каждого из нас есть маленькие слабости".
Пух согласно кивнул и подозвал Тигера.
- Пойдем к Кенге. Уж она-то наверняка накормит тебя завтраком.
Тигер завершил очередной круг, подскочил к Пуху и Хрюке.
- Жжется! - пожаловался он с широкой и добродушной улыбкой. - Пошли! - и умчался.
Пух и Хрюка медленно зашагали следом. Хрюка молчал, потому что на ум не приходили подходящие слова. И Пух молчал, потому что сочинял стих. А когда решил, что сочинил, тут же произнес его вслух:
Бедный наш маленький Тигер-Кисуля,
Есть не желает совсем, капризуля!
Мед не по вкусу ему и репейник,
Желудь ему нехорош, привередник!
Нос воротит он от всякой вкуснятинки,
Так он не вырастет, наш полосатенький!
- Он и без того уже большой, - проворчал Хрюка.
- Должен еще подрасти.
- По-моему, больше некуда.
Пух обдумал последнюю фразу и тут же добавил к своему сочинению еще несколько строк:
В фунтах и шиллингах, граммах, каратах,
Весит он... кто его знает, усатого.
Но когда прыгнет - сразу же ясно,
Как он огромен, силен и прекрасен!
- Вот теперь это стихотворение, - по голосу чувствовалось, что Пух очень доволен собой. - Тебе нравится, Хрюка?
- Все, кроме шиллингов. Мне кажется, они здесь неуместны.
- Им очень хотелось встать следом за фунтами, вот я им и разрешил. Это лучший способ писать стихи - не мешать словам вставать, куда им хочется.
- Я этого не знал, - признался Хрюка.
x x x
Тигер всю дорогу бежал и прыгал перед ними, то и дело оборачиваясь и спрашивая: "Нам сюда?" - пока, наконец, они не увидели дом Кенги. А рядом с домом - Кристофера Робина. Тигер бросился к нему.
- А, вот и ты, Тигер! - улыбнулся Кристофер Робин. - Я знал, что ты где-то здесь.
- В Лесу столько интересного! - поделился с Кристофером Робином своими наблюдениями Тигер. - Я нашел одного пуха, одного хрюку, одного иа, а вот завтрака не нашел!
Подошли Пух и Хрюка, обнялись с Кристофером Робином, объяснили, что произошло.
- А ты знаешь, что любят тигеры? - спросил Пух.
- Вроде бы должен знать. Надо только хорошенько подумать, и тогда точно вспомню, - ответил Кристофер Робин. - Но мне казалось, что Тигер сам это знает.
- Знаю, - согласно кивнул Тигер. - Все на свете, кроме меда, желудей и... как называются те кустики, которые жгутся?
- Репейник.
- Да, и репейника.
- Ну, хорошо, тогда Кенга сможет накормить тебя завтраком.
Они вошли в дом Кенги, и Ру поздоровался с ними, воскликнув "Привет, Пух! Привет, Хрюка!" по одному разу, а "Привет, Тигер" - дважды, потому что никогда раньше не здоровался с ним, и имя это показалось ему очень забавным. Они объяснили Кенге, за чем пришли, и Кенга указала Тигеру на буфет.
- Загляни в мой буфет, Тигер, дорогой, и посмотри, что тебе там понравится.
- А можно мне тоже заглянуть? - спросил Пух, желудок которого уже подавал сигналы, что пора бы немного подзаправиться. В буфете он сразу же углядел маленькую баночку сгущенки, а шестое чувство подсказало ему, что тигеры сгущенку не любят. Вот он и отнес ее в уголок, чтобы пообщаться с лакомством наедине.
Тигер же то тыкался мордой, то совал лапы в разные посудины, и список всего того, что не любят тигеры, все рос и рос. А когда он понял, что в буфете нет ничего такого, что может ему понравиться, то повернулся к Кенге и спросил: "И что мне теперь делать"?
Но Кенга, Кристофер Робин и Хрюка сгрудились вокруг Ру, наблюдая, как тот будет пить пивные дрожжи. Ру спрашивал: "А надо"? - на что Кенга отвечала: "Ру, дорогой, но ты же обещал".
- Что это? - шепотом спросил Тигер у Хрюки.
- Укрепляющее Лекарство, - ответил Хрюка. - Ру его терпеть не может.
Тигер подошел ближе, перегнулся через спинку стульчика Ру, высунул длинный-предлинный язык и слизнул лекарство вместе с ложкой. Кенга вскрикнула: "Ой!" - и едва успела ухватить ложку, прежде чем та исчезла в пасти Тигера. Но вытащила ее уже без пивных дрожжей.
- Тигер, дорогой! - в голосе Кенги слышался упрек.
- Он выпил мое лекарство, выпил лекарство, выпил лекарство! - радостно вопил Крошка Ру, полагая, что шутка удалась на славу.
А Тигер долго смотрел в потолок, потом закрыл глаза, начал облизываться на случай, что какая-то капелька зацепилась за усы и, наконец, веселый и довольный, улыбнулся.
- Теперь я точно знаю, что любят тигеры!
x x x
А потом Тигер, естественно, поселился у Кенги и завтракал, обедал и ужинал исключительно пивными дрожжами. А иногда, если Кенга думала, что Тигеру хочется чего-то более существенного, она давала ему ложечку или две овсяной каши, которой завтракал Крошка Ру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11