И словно бы туман спал с моих глаз. — Я уже не был вершителем чужих судеб. Я был обычным человеком, обычным фотографом из провинциального, отсутствующего на серьезных картах городка М-а… И мне было страшно здесь, одному, перед лицом неведомых мне сил. — Я зарвался.
– Ты не уйдешь отсюда… Ты останешься здесь…
…Но в этом он ошибся. Хотя сила талисмана была не безмерна, но все же, видимо, больше, чем считал этот… человек?.. — Голова моя, как я уже говорил, соображала в этот день чрезвычайно быстро. А потому, поняв, что нахожусь в опасности, я не стал терять времени. Всадника, находившегося слева от говорящего, выбросило из седла, я прыгнул на его коня, и он, дико заржав, метнулся в темноту… — Кажется, погони не было, или она быстро отстала: мы долго скакали в тишине, во тьме, без дороги… Конь мой, видимо, не видел ничего перед собой, ибо в какой-то момент он споткнулся и я почувствовал, что вырван из седла, лечу вниз, падаю спиной на землю.. Я увидел, что прямо на меня сверху, как четвероногая бомба, надает проклятый конь, невольно вскрикнул… я проснулся…
Проснулся я не там, где заснул, а почему-то у себя дома. Лежа на спине. С поленом в руках…
Пробуждение было отвратительным. Ужасно болела правая — от плеча до кончиков пальцев — рука. Память держала кошмар — весь, до мельчайших подробностей, — передо мною. И еще…
…На стуле, у изголовья моей кровати, сидел, ожидая моего пробужденья, памятный мне человек…
– Не пугайтесь, — мягко сказал он. — Я пришел помочь вам.
– Затем вы следили за мною?.. — спросил я сквозь сжатые зубы.
– У вас болит рука, — заметил он вместо ответа.
– Предположим, что так. Вы очень внимательны.
– Возможно. Но, более того: я сведущ.
– В чем?..
– Во многом. Например, я знаю, почему у вас болит рука. И чем это все должно закончиться. Если мы с вами не договоримся… к нашему обоюдному благу… и не только к нашему…
– Ладно, это потом. Почему ж она болит?..
– Потому, что это связано с вашим Талисманом…
«Он знает… Он…»
«Вот оно что!..» — сверкнула мгновенная догадка, и мое чутье подтвердило ее. — «Он хочет забрать его… он охотился за ним…»
…Я почувствовал, как холод злобы медленно пошел по моему телу. — И этот за Талисманом… — «Ну, что ж…»
– Не опускайте руку в карман, — спокойно сказал человек, словно бы угадав мои мысли. — Погодите, выслушайте меня. — Да, и пришел за вашим Талисманом. Объявляю это честно, чтобы не возникло никаких недоразумений. — Но, я думаю, вы сами отдадите его мне. Если не будете торопиться.
– Интересно…
– Напрасно вы так. — Что вы знаете о нем?
– Все, что надо.
– Вы преувеличиваете свои возможности. Хотя они действительно велики; я, со своей стороны, могу сознаться, что преуменьшал их… Однако, всего вы не можете знать. Этого не знаю даже я…
– Мне хватит и того, что знаю.
– Может, вы и правы. Но я все же должен кое-что вам объяснить. Наверное, кое-каких деталей вы все же не знаете. Я начну с начала, если позволите. Бегло. — Когда вы разрыли могилу и забрали Заклятье Болот…
– Что-о?
– Вы и этого не знаете?..
О-о-о!!! И как я не догадался?.. -Эта песня.. это путешествие… когда я раздвигал руками густую тьму … это скрюченное тело на кровати… — Как же я сразу не сообразил! Как я не понял!.. О-о-о!..
– Что… вам… угодно?..
– Я ведь уже сказал. — Мне нужен талисман. — Но, однако я вижу, что просто обязан вам кое-что рассказать. Раз вы ничего не знаете. — Итак. — Умирающий колдун передал вам свою силу. — Вы, наверное, слышали такое поверье…
– Н-ну…
– И вместе с тем он передал вам Талисман, как вы его называете. Дремлющую Силу. Заклятую Древним Заклятьем Болотных Демонов. — Он знал, что Талисман быстро уберет вас, и надеялся, что после этого до Заклятья доберутся более нужные руки. — Ибо — так получилось — самому ему искать эти «нужные руки» было уже некогда…
– То есть… постойте… — Как это… уберет?..
– Вы уже немного ощутили это. Своей рукой. Талисман, при прикосновении, передает вам огромные силы. — Это вы знаете… Но взамен берет ваши. — Пьет ваше тепло. Пока оно есть. — Вот этого вы не знаете…
…Да. Этого я не знал. И это было так ужасно, что кровь заледенела в моих жилах…
– Ну вот, — сказал человек. — Я вижу, мне удалось вас немного убедить. Об этом я и говорил.
– Но все же, — сказал я, волей-неволей проникаясь доверием к собеседнику, — кто вы? .. зачем вы следили за мной?..
– Именно за этим. — Мне ведомы многие дела и тайны. Я знаю древние предания. — И мне стало известно, что вы получили некий ненужный вам дар… Я знал, что у вас в руках, и мне пришлось взять вас под контроль… Охранять, по мере сил, от нечаянных поступков…
– А зачем вы украли негатив?..
– Вы уже знаете?.. — слегка смутился он. — Ну что ж… Видите ли… — За этим Талисманом следят. Его хозяева…
– Знаю… видел… — с ужасом вспомнил я.
– Что?.. знаете?.. они вас увидели?.. нашли?..
– Нет… я успел… я сбежал…
Он вздохнул и некоторое время сидел молча. Потом взглянул на меня и улыбнулся.
– Счастливый вы человек!.. И откуда у вас такое везенье? Впрочем, это даже не везенье. Это природное. — Мне кажется, что в вас есть или древняя кровь властителей Хиша, — хотя это практически невозможно, — или очень серьезные способности… происхождения для меня непонятного.
– Почему вы так думаете?..
– По вашему поведению. — Вы все правильно и мощно, я бы сказал, делаете. Ничего при этом не зная.
– То есть?..
– Вы получили силу, но вас не учили пользоваться ею. То же и Талисман. Без ваших знаний он бы не сумел вам послужить. — Но вы, тем не менее, им воспользовались. Сумели. — Сами.
…Но эта сила вам не нужна. Она никому не нужна. Она неуправляема… Вот почему я пришёл к вам, и вот почему я предлагаю: отдайте мне Талисман. Я избавлю от него мир. А вас — от силы. — Это в моей власти, можете не сомневаться…
– Но кто же вы?..
…Он только улыбнулся.
…Я сунул руку в карман и достал Талисман. — Да, эта вещь не по моим запросам. — Пропади она пропадом!.. Сколько зла она мне принесла!.. — И вот я избавляюсь от нее… — Но странно, рука моя несколько замедлила, словно бы застыла на мгновенье в воздухе, не встретившись с быстро протянутой навстречу рукой человека… Нет. Не человека… Мгновенного замедления было достаточно. — По лицу незнакомца пробежала рябь, голова расплылась, точно капля масла в горячей воде, появились рога… длинные волосы поползли по плечам, в глазах сверкнуло нечто ужасное… — Закричав, я ударил демона рукой с зажатым в ней талисманом, и бросился из дому, не обращая внимания на дикий рев за спиной…
– Вот такая вышла история, — поставил точку Володя.
– Интересная история… — произнес я осторожно. — Не знаю даже, что вам и сказать…
– Ничего не говорите. Скажите только: сильно я вам досаждаю по ночам? — Досаждаю или нет, я даже не спрашиваю. И так ясно.
– Да ладно уж. Ваши ночные крики куда приятней, чем ваши дневные истории…
– Вот уж верно. И еще одни штрих остается. — Старушка была в то утро дома и уверяет, что никто ко мне не приходил. Да, и еще: отыскался негатив. С похорон. — Там, где и должен был быть.
– Вот это да… А лицо?..
– Смазано…
– Да-а… Неужто это все — один грандиозный сон?..
– Ну, не все. — Талисман-то…
– Да, а с ним-то что?..
– Выбросил. В болото. Специально за город ездил. Думаю, раз уж ваше достоянье, то и подавитесь им. — Не верите, вода аж вскипела; земля колыхалась… все вокруг застонало… — Тьфу!.. — Володи с отвращением плюнул. — Пропади ты пропадом!..
– Ну, и потом что?..
– Потом все. Вроде бы все «силы» исчезли. Только кошмары остались…
– Ну что ж. — Вы имеете право на кошмары.
– Да. Я заслужил его…
Мы несколько натянуто и не очень весело рассмеялись и отправились на кухню. Жарить пышки. — Мне остается еще сообщить, что в эту ночь мне снился такой бред, какой, несомненно, мог бы сделать честь даже самому изощренному ценителю кошмаров. Вроде моего странного гостя…

Злая память женщины (дар второй)
ЗАКЛЯТЬЕ НА МЕЧЕ (приведено по памяти Володей)
Великая мгла уворует след,
А жизнь твою выпьет сон, -
Но вечным останется мой завет,
Единственный твой закон:
Лежи, не тронут ни смертью, ни ржой,
Одно лишь в думах лелей:
Голодную жажду крови чужой
И верность — крови моей.
Но, равного встретив, в последний раз
Окончишь победой бой…
Вот это и будет твой срок. — Твой час
Уйти свободным в покой.

П. и С. Вахотиным, а также всем друзьям Обухова по Танаису

Если б великая скука не одолевала меня как раз в то время, когда в моем доме гостил странный человек Володя, — я был бы лишен счастья (?..) предложить неведомым друзьям еще одну историю из моей коллекции. Но, поскольку все сложилось не так и я такое счастье имею, ничто не мешает мне поделиться им с другими.
Правда, когда я жаловался Володе на скучность жизни, я вовсе не требовал, чтобы он развлекал меня. Да еще такими историями. Но, однако, Володя — человек добросовестный — мои сетования на скуку отнес на свой счет и принялся веселить меня, как умел. — А как это может уметь человек, изо дня в день (из ночи в ночь) видящий замысловатые кошмарные сны?..
И вот, в результате я записываю для любознательных соотечественников еще одну историю. Не знаю, насколько она придется во вкусу; ну, да это не моя история и извиняться я за нее не собираюсь. — В случае необходимости пусть устыдится Володя, а если он не совсем врет (допускаю и такую возможность) — то иные реальности или нереальности российской действительности. — И допускаю я такую возможность, исходя из личного опыта: в жизни может быть все, что угодно. За исключением только нормальных и естественных вещей. Потому что их нет и не бывает. Потому что умом Россию не понять.
Вечер проходил как всегда. Я, наконец-то найдя себе хоть какое-то спасение от скуки, сидел на кухне, у окна, и записывал некоторые Володины рассказы. Володя сидел за столом, склонившись над чашкой чая. Медленно жевал кусок пышки и сосредоточенно глядел в стол, сквозь стол или еще куда-то… — Скорее всего, — подумалось мне, — оценивал с придирчивостью знатока приснившийся ночью кошмар. А может, грядущий планировал. У меня иногда и такое подозрение возникало. — Временами, словно забывая о своих раздумьях, и заодно — о недоеденной пышке, он тихонько напевал себе под нос «В покинутом доме остыл очаг…», и тогда я останавливал перо и прислушивался к песне. Странные чувства будила она во мне. Слышались голоса не минут, а веков; древние времена становились ближе своих и, куда ни взгляни, все, что попадало под взгляд, виделось словно впервые… Ясно и четко понимал я тогда, что звезды, глядящие в раскрытое окно, глядели сюда же, — еще до окна, еще до людей, — долго… долго… А до того — бессчетные времена блуждали рассеянным взглядом по черным просторам ночи… — Что деревья, доплескивающие свою листву почта до подоконника, длинными корнями своими касаются заповедных нам глубин и пьют сказочные воды неведомого мира… — В конце концов, — мой дом, глупейшая городская пятиэтажка: кто знает, в землю каких веков впаяна пломба его фундамента?.. — Ко всем, наверное, подкрадывалось порой понимание древности мира… Древности и загадочности… — Вот такое понимание подходило ко мне, когда я слушал эту песню. Да еще и голос Володи, бормотавшего с полным ртом «Колючи воды в ночных ключах, темны дороги во мглу…», больше напоминал голос сказочного существа, поющего где-нибудь на камне над водой одно из старинных преданий своего народа, чем на человеческий… — И, если по рассеянности забыть, какой век идет, кухня могла бы оказаться чем угодно. — Пещерой, шалашом на берегу реки, сторожевой комнаткой в башне легендарного замка… Но Володя допевал и снова погружался в свои медитации, а я возвращался к листку бумаги.
Потом он поднял голову и посмотрел на меня.
– А можно узнать, что вы там пишете?..
– Я нашел себе развлечение, — серьезно ответил я. — Слушаю рассказы вроде ваших и превращаю их в фантастические истории.
– А зачем?..
– Из озорства. Надо же чем-нибудь заниматься. Да и любопытно, что получится…
– А тщеславие?..
– Что — тщеславие?..
– Участвует ли оно в ваших занятиях?..
– Какое уж тут тщеславие… Хотя, впрочем, — да. Если это можно назвать тщеславием. — Видите ли, мой друг Армен, ссылаясь на некоего Павлика, который для него авторитет, утверждает, что на российской почве ничего фантастического написать нельзя. — И вот уж который месяц я пишу сплошное опровержение. — Потому что действительность за меня…
– O!.. — промолвил Володя героическим голосом.
– Вы опровергаете его нашей кровью…
– Да. Вы против? — Но в мире так заведено и исключения редки…
– Вам надо было бы стать политиком…
– А то их без меня мало. Да и противно что-то «вершить»; лучше пусть уж меня свершают.
– Гм, — сказал мой гость с coмнением. — Меня иногда «свершали», по вашему слову, — но не могу сказать, что это было хорошо…
– Что меня в вас умиляет, дорогой друг, так это ваше умение перевести разговор из любого положения на странную историю…
– Ну, это не предмет моей гордости. Просто у меня жизнь, как вы верно сказали, «из любой темы» переходит в какое-нибудь дурацкое приключение…
– Итак?.. — спросил я, уже готовый к тому, что Володя сейчас начнет повествовать о каком-нибудь таком приключении.
– Итак, — еще бокал крови. За здоровье вашего Армена.
– Володя, вы иногда начинаете говорить выспренно, и это вам не идет.
– Почему?..
– Потому что мы живем в своем дурацком веке, а времена здоровой восторженности давно прожиты более счастливыми людьми. — Это они имели право на выспренность… — Вы же, при всем моем уважении к вам, все ж не сэр Вольдемар Безработный, а просто Володя. И потому я плохо понимаю иногда, что вы хотите сказать. Вот хотя бы сейчас. — То ли вы имеете в виду, что желали бы рассказать мне еще какую-то историю из вашего арсенала, то ли — что отыскали во мне задатки вампира…
– Ну, нет. Задатков вампира у нас никаких. Можете поверить моему опыту…
– Ради Бога, Володя!.. Уж не хотите ли вы поделиться своим опытом?
– Ну нет, — сказал Володя, и по голосу его я понял, что мы уже не дурачимся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23