Так что резко отвернуть от Тидуэла с Клэнси было бы для Аки нарушением инструкции, а поэтому он просто попытался пройти мимо, но натолкнулся на отчаянно жестикулирующего Гарри.
Рука Аки все еще висела на перевязи, и вся тяжесть удара пришлась именно на нее. Он инстинктивно отпрянул и споткнулся о стоявший на полу портфель Бекингтона.
– Смотри себе под ноги, мартышка! Гляди, что ты натворил!
Аки был образец вежливости. Он склонил голову и широко улыбнулся.
– Извините, позалуйста. Моя такой неуклюзый.
– Извините его, черта лысого. Давай-ка, подбирай, что рассыпал. Бекингтон яростно схватил Аки за поврежденную руку и ткнул ею в разлетевшиеся по полу бумаги.
– Ради святого, Бекингтон, – взмолился Тидуэл. – У него же сломана рука!
– Как же, сломана, держи карман шире. Он, наверное, везет контрабанду. Что, обезьяна? Что там у тебя, а?
Он снова потряс Аки за больную руку. На лбу Аки выступили бисеринки пота, однако он продолжал улыбаться.
– Никакой контрабанда. Позалуйста – моя поднимет бумаги.
Бекингтон толкнул его.
– Ну, давай, поживей!
– Осторожнее, Бекингтон, – предостерегающе шепнул Клэнси. – Он может владеть приемами каратэ.
– Да пошел он к черту! Я не боюсь этих их штучек! – взорвался Бекингтон, однако отодвинулся подальше.
– Вот бумаги. Позалуйста, извините. Узасно неуклюзый.
Бекингтон злобно махнул рукой. Аки положил бумаги на пол и быстро отошел в дальний конец зала.
– Слушайте, ребята, у меня от всего этого просто мороз по коже. Выходит, если ты в чужой стране, то можешь запросто быть убитым?
– Да, мне все это тоже ужасно не нравится, – сухо заметил Тидуэл. Однако сарказм ему не удался.
– Да, так о чем мы?.. Ах да. Я собирался поставить вам выпивку. Ну как, пошли?
– Вообще-то мы не можем.
– Не можете? Почему?
– Вообще-то мы члены Общества анонимных алкоголиков. Мы приехали основать здесь филиал, – любезно пояснил Клэнси.
– Анонимных Алкоголиков?
– Да, – вкрадчиво поддержал тему Тидуэл. – Вообще-то, мы члены Национального совета.
– Но мне показалось, что вы выпивали в самолете.
– Ах это, – кивнул Клэнси. – То был чай со льдом. Мы заметили, что это отталкивает людей, когда мы ведем агитацию прямо в дороге, поэтому стараемся не выделяться, пока не начнется настоящая работа.
– Вы когда-нибудь задумывались, какой вред наносит алкоголь вашей нервной системе? Подождите секунду, сейчас мы дадим вам брошюру, изучите ее внимательно. – Тидуэл принялся энергично рыться в дорожной сумке.
– Э-э… вообще-то мне надо бежать. Было очень приятно побеседовать о вами. Бекингтон попятился, направился было к бару, но передумал и, улыбнувшись, прямиком бросился в туалет.
Тидуэл так и покатился со смеху.
– Общество анонимных алкоголиков… Господи, Клэнси, откуда ты это взял?
– А? Изобрел на ходу. Но ведь сработало, верно? Мы от него отделались.
– Пожалуй. Ладно, пошли, пока он не вернулся.
– М-м, давай постоим здесь еще минутку, ладно?
Тидуэл оборвал смех.
– А что такое? Что-то случилось?
– Так, ничего определенного. Пока нет смысла волновать тебя понапрасну. Может, ничего и не будет. Просто постоим еще чуть-чуть и поболтаем.
– Черт знает что. Напомни, чтобы я уволил тебя за нарушение субординации. Слушай, интересно, как там Аки? По-моему, он должен был здорово разозлиться, как ты считаешь?
– У-гу.
– Этот Бекингтон просто дерьмо собачье. Если бы не контракт, я бы не отказал себе в удовольствии намять ему бока.
– У-гу.
– Слушай, Клэнси, кончай это дело! Хватит морочить мне голову. Если ты сию же секунду не скажешь мне, что случилось, я срежу тебе расходы на выпивку!
– Ну… боюсь, что у нас может возникнуть небольшая проблема.
– Ну, давай же, какая?
– Ты видел, куда пошел Бекингтон?
– Да, в туалет. Ну и что?
– А то, что там Аки.
– Что?!
– Он вернулся и зашел туда, пока мы тут навешивали лапшу на уши Бекингтону. Возможно, ему нужно было принять обезболивающее.
– А там есть еще кто-нибудь?
– В том-то и дело, что нет. Только они, вдвоем.
– Господи! Ты что, думаешь, Аки…
– Да. Здесь, на людях, он ничего не мог сделать, но там это будет большим соблазном.
Тидуэл и Клэнси некоторое время стояли молча, уставившись в потолок. Из туалета по-прежнему никто не появился. Наконец Тидуэл, вздохнув, направился к двери. Клэнси жестом удержал его.
– Погоди, Стив. Почему бы не дать ему немного…
– А потому, что нам нельзя привлекать к себе излишнее внимание. Только не хватает того, чтобы полиция потащили всех японцев, находящихся в аэропорту, в участок, для расследования. Пошли!
Наемники решительно двинулись к туалетной комнате. Тидуэл уже протянул руку, чтобы открыть дверь, как она распахнулась сама.
– О, привет, ребята! Как насчет сухого закона? Окажите любезность, не закрывайте все бары, пока я не уеду. Вы меня поняли?
– А-а… Ладно, Гарри, только ради тебя.
– Еще увидимся.
Гарри протиснулся между ними и зашагал к бару.
Почти машинально наемники толкнули дверь и вошли в умывальную. Аки, сушивший руки под автоматическим полотенцем, вопросительно поднял на них глаза.
– Э-э… Все в порядке, Аки?
– Разумеется, мистер Тидуэл. А почему вы спрашиваете?
Наемники неловко замялись.
– Ну… мы… мы подумали, что после того, что произошло в зале…
Аки нахмурился, потом вдруг, поняв, улыбнулся:
– А, дошло. Вы испугались, что я могу… Мистер Тидуэл, я наемник и связан контрактными обязательствами. Так что будьте уверены, я не сделаю ничего, что может привлечь к нам внимание – ко мне лично и ко всему отряду.
Все трое вышли в зал ожидания. Вторжение продолжалось.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Вулф! Большой злой волчище Вулф! Дело дошло до того, что он будет иметь разговор о Вулфом.
Пит повернул за угол почти с самыми решительными намерениями. Как всегда, служебный коридор был пуст. Это может подмочить репутацию – если кто-нибудь заметит, что ты без дела слоняешься в коридоре. Но без людей огромный холл выглядел пустым и враждебным, несмотря на титанические усилия дизайнеров с помощью картин, драпировок и статуй создать атмосферу уюта. У Пита всегда возникало чувство, будто он идет в противоядерное бомбоубежище или на подземный секретный объект.
Итак, прошло три дня, когда Вулф, наконец, пригласил его. Не робей. У малыша Пита есть что сказать.
Пита передернуло от собственной фальшивой бравады. Кого ты пытаешься обмануть, Пит? Тебе страшно. Нет… нестрашно. Просто не по себе. Ну хорошо. Признаемся себе в этом. Вытащи рыбку из воды и посмотри на нее.
Что-то неладно. Очень-очень скверно. И дело даже не в том, что тебя опять не сделали первым. Что-то другое, что-то еще. После трех недель на посту исполняющего обязанности заведующего сектором появляется Вулф. Не кто-нибудь, а именно Вулф! Главный чистильщик корпорации. Палач, действующий по принципу: нет человека – нет проблем. За ним всегда тянется кровавый след, где бы он ни появился. Ну и что из того? Ты уже пережил немало чисток. Да, но он здесь уже три дня, а только сегодня пригласил тебя для беседы с глазу на глаз. Обычно заместитель работает в паре с новым шефом, лично вводя его в курс дела, посвящая во все тонкости. Он просто берет тебя на испуг. Да… именно. Попотей-ка от страха денька три, а потом я вызову тебя на ковер, ничего не объясняя, и ты, голубчик, расколешься у меня как миленький и все о всех расскажешь. Этого он и добивается. Что ж, у него неплохо получается!
Ладно. Признаем и это. А теперь сделай глубокий вдох и постарайся отыграть мяч красиво.
Все! Дверь Вулфа перед его носом. Пит глубоко вздохнул и дважды негромко постучал костяшками пальцев.
Сердце его учащенно забилось. Один… два… три удара. Пять. Наконец над дверью вспыхнула зеленая лампочка. Пит повернул ручку и вошел.
Вулф встретил его лучезарной улыбкой, приподнявшись из-за стола и сияя как начищенный медный таз.
– Входите, Хорнсби. Вас ведь зовут Пит?
– Да, сэр.
– Зовите меня просто Эмиль. Не надо официоза.
Они пожали друг другу руки, и Вулф жестом показал на стул.
– Прошу прощения, что. не смог встретиться с вами раньше, но здесь действительно накопились весьма сложные проблемы.
– Это совершенно очевидно. Иначе бы вас сюда не пригласили. – Пит лучезарно улыбнулся в ответ
– Да? – Вулф изобразил удивление и заинтересованность. – Отчего же?
– Ну… вы… видите ли, вас считают…
– Чистильщиком? – Вулф пренебрежительно отмахнулся. – Люди склонны преувеличивать, уверяю вас. Правда, должен признаться, это слегка раздражает. Многие просто шарахаются от меня.
– Прошу прощения, что заговорил об этом.
– Ничего, это даже хорошо. Всегда полезно знать, что о тебе думают другие. Так о чем это мы?..
– О проблемах.
– Ах да! У нас большая проблема. И проблема эта – в вас, Пит!
– Во мне, сэр? – Пит почувствовал, как у него непроизвольно задергались руки.
– Совершенно верно. Это ведь уже второй раз, когда вас обошли с повышением, верно?
– Ну… да… но вообще-то я постепенно продвигался. Медленно, но верно.
– И все же это не очень хороший знак.
– Я слишком увяз в этой военной каше.
– Это говорит о том, что вы растете не столь быстро, как вам хочется, а точнее, хотелось, – продолжил Вулф, словно не расслышав ответа Пита.
– Но я не мог у знать…
– Так что мы разработали условия вашей отставки. Шесть месяцев с сохранением полного оклада и еще шесть…
– Нет уж, дайте мне тоже оказать! – Пит вскочил на ноги.
– Сядьте, Питер. Не нужно кричать.
– Если вам не нравится, как я веду дела здесь, попробуйте меня на другом месте. Есть масса возможностей! Я и сам подумывал о переводе на какое-нибудь другое место.
– Пит, я старался облегчить вашу участь…
– Переведите меня на другое место!
– Послушайте, Хорнсби! – Лицо у Вулфа помрачнело. – Я пытался перевести вас на другое место! Неделю до того, как пришел сюда, и все три дня, что я здесь! Никто вас не хочет! А теперь сядьте!
Пит плюхнулся на стул.
– И будет так, как я сказал! – Вулф снова был приятным и обходительным.
– Но почему?!
Вулф пожевал губами, помолчал, потом вздохнул и выпрямился в кресле.
– В основном из-за Эдди Буша.
– При чем здесь он?
– При том, что его смерть была слишком выгодной для вас. Слишком удобной.
– Но послушайте! Если вы хотите сказать, что…
– Если бы у нас были веские доказательства, Хорнсби, мы бы просто сдали вас полиции – и все. У нас есть только подозрения, возможно, даже безосновательные, но вполне достаточные для того, чтобы никто не хотел иметь вас в качестве своего зама. Я не хочу, никто не хочет.
Пит невольно опустил глаза под его взглядом.
– Теперь, как я уже сказал, шесть месяцев вам будут…
– Сколько у меня времени?
– Простите, не понял?
– Вы знаете, что я имею в виду. Вулф снова вздохнул. Впервые за все это время на его лице промелькнуло выражение участия.
– В приемной вас дожидается вооруженный охранник. Ваши дела и кабинет опечатали, пока мы тут с вами беседуем. Если вы зайдете в субботу, охранник встретит вас у ворот и проводит в кабинет, где под его наблюдением вы соберете личные вещи. Вам отводится на это полчаса.
– Мои подчиненные уже знают?
– Мы разослали служебную записку по компьютерной сети, когда вы вошли в мой кабинет.
Пит обдумывал услышанное несколько мгновений.
– Похоже, тогда не о чем больше говорить.
– Ну, вы можете дать мне возможность рассказать вам об условиях нашего расставания. Думаю, вы сочтете их вполне справедливыми и приемлемыми.
– Не стоит. Сообщите мне в письменной форме. А теперь я хотел бы уйти.
– Хорошо. Пит встал.
– Надеюсь, сэр, вы поймете, если я не пожму вам руку.
– Честно говоря, – глаза Вулфа блеснули холодком, – я и сам не собирался.
Пит шел по главному коридору впереди охранника, высоко подняв голову. У него было странное, какое-то неземное ощущение невесомости, как будто все происходило во сне.
Его вышвырнули вон! Никто никогда теперь не примет его на работу. Поиски работы с таким же окладом для человека, уволенного без рекомендаций, – пустое дело.
Погоди, Пит! Ты подумаешь об этом позже. Сначала постарайся уйти с гордо поднятой головой.
Он усилием воли заставил себя, сосредоточиться и огляделся вокруг. Может быть, кто-то хотя бы кивнет в знак приветствия или помахает на прощание. Он вдруг заметил, что вокруг одни незнакомые лица. Никто не смотрел в его сторону. Не то чтобы они отводили глаза – просто спешили, не обращая на Пита никакого внимания. Только несколько любопытных взглядов в сторону охранника. Пит так никого и не встретил из своих подчиненных. А ведь обычно они всегда попадались ему на пути.
Окно! Одно из окон офиса выходит на служебную стоянку! Конечно, они будут смотреть из окна. Кто-то захочет помахать на прощанье, кто-то подойдет из праздного любопытства, но они все, конечно же, столпятся у окна! О'кей, парень, не вещай нос. Сейчас ты покажешь этим подонкам, как умеет встречать удары судьбы Питер Хорнсби.
Он вышел из двери развязной, беспечной походкой, давшейся ему с превеликим трудом. Он вдруг обнаружил, что не в состоянии засвистеть, но потом решил, что это неважно.
Когда он подошел к машине и остановился, чтобы достать из кармана ключи, то не удержался и украдкой взглянул вверх, на окно своего офиса. У окна не было никого. Ни единой живой души.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Мозер поморщился, когда пистолет, выскользнув из-под пиджака, грохнулся о край монитора. Он украдкой огляделся: кажется, никто не заметил. Мозер вздохнул с облегчением, но тут же сомнения навалились на него с новой силой. Нет, скорее всего, сотрудники все поняли, просто сделали вид, что ничего не заметили. Ведь все уже знают, что он носит оружие, после того дурацкого случая, когда Мозер нечаянно нажал на кнопку наплечной кобуры и пистолет выпал из-под пиджака на пол прямо на глазах у всех. Некоторые тогда удивленно взглянули на него, но большинство просто снисходительно улыбнулись. Мозер вспомнил, что весь сжался от нестерпимого стыда под их взглядами. А вот теперь они упорно молчат. Они явно считают его слабоумным, ребенком с пистолетиком, играющим в «войну».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21