Великолепно Водолей ру 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 



Аннотация
Он – Торнан, хотя иногда его зовут просто – варвар. Опасный для врагов и верный друзьям. Храбрый и сильный, как медведь из лесов его далекой северной родины. Великодушный, как бог грома, которому поклоняется. На этот раз в компании воинственной амазонки и шамана с далеких океанских островов он отправляется на поиски величайшей реликвии этого мира – жезла богини Тиамат, необходимого для отражения начавшегося натиска сил Тьмы. Ему предстоит преодолеть дикие леса и неприступные горные хребты, бурные моря и пустыни. Его ожидают сражения с разбойниками и чудовищами, тюремные подвалы и застенки инквизиции. Сумеет ли он добыть священное сокровище? И так ли чисты намерения тех, кто посылает его в это опасное путешествие?
Владимир Лещенко
Торбан-варвар и жезл Тиамат
Посвящается Татьяне и Александре
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПОВЕЛЕНИЕ БОГИНИ
Всякое в этом рассказе найдешь,
Перепутаны правда и ложь,
Очень все это было давно,
Очевидцев уж нет все равно…
Манас
Глава 1. ТАВЕРНА «КОРОЛЕВСКИЕ РОГА»
Не следует искать черную пантеру в темных джунглях. В особенности если она там есть.
Калебас Кавунда, первый министр Стигии

Западный Предел Логрии.
Корг – столица одноименного королевства.
Храм Тиамат. Конец месяца кринна
Таверна, носящая название «Королевские рога», стояла на улице Трех Демонов, неподалеку от перекрестка с Волчьим переулком. Ее задний двор почти примыкал к месту, называемому Шэттов пустырь, а часть города, где она находилась уже почти восемь десятков лет, на всех планах отмечалась как Жагг, а в простонародье именовалась не иначе как Гнилой Угол.
Было это заведение не первой руки, но и не совсем убогое, напитки, еда и девочки там были вполне способны Удовлетворить вкус рядового горожанина. Одним словом, заведение было как заведение – не лучше и не хуже прочих.
На вывеске была изображена пара великолепных ветвящихся оленьих рогов, между которыми художник поместил аляповато намалеванную золотой краской корону. Название, надо сказать, было довольно двусмысленным – оно то ли простодушно подразумевало, что столь большие рога не стыдно подарить и королю, то ли тонко намекало, что иногда рогоносцами становятся и коронованные особы. Пожалуй, забреди сюда какой-нибудь судья, он бы, чего доброго, стал подумывать – не применить ли к владельцу сего заведения закон об оскорблении величества? Однако судьи на улицу Трех Демонов не заглядывали. Возможно потому, что среди местных обитателей было немало их клиентов…
Толстые каменные стены, арочные подпорки, глиняные масляные лампы на полках, дававшие достаточно света, чтобы какой-нибудь нагрузившийся пьянчужка сослепу не грохнулся на пол. Тяжелые потолочные балки нависали так низко, что рослый человек мог бы достать их ладонью, не вставая на цыпочки. Несколько длинных столов со скамьями, квадратные столы поменьше, окруженные табуретами, диваны в нишах, закрытых тяжелыми занавесями, сейчас отдернутыми наполовину. Все основательное, сколоченное, что называется, на века.
В торце зала находилась стойка из истертого мрамора. За стойкой стоял и откровенно скучал худосочный парень лет двадцати, чью наполовину выбритую голову украшал искусно вытатуированный драконий череп в обрамлении жуков, а шею – кулон с синим прозрачным камнем, слишком большим, чтобы быть настоящим.
В этот поздний час народу в зале было немного. Несколько припозднившихся завсегдатаев пили пиво, заедая красными креветками. Трое матросов с речных барж (о чем свидетельствовали синие шляпы, сбитые на затылки) играли в арские кости. Два старых солдата с медалями на ветхих кафтанах что-то вспоминали, негромко шамкая. Подгулявший приказчик в отороченном мехом красном казакине взирал на нераспечатанный кувшин вина, видимо, решая важнейшую проблему – прикончить его или ограничиться уже поглощенными? Сидели в зале несколько небогато одетых типов, по виду – завсегдатаи кабаков.
Еще один человек, облаченный в старую кожаную куртку с капюшоном, сейчас откинутым на плечи, сидел в одиночестве за столиком на двоих, вкушая тушеного кролика, к которому прилагалась большая кружка пива. Было ему лет тридцать или около того, облик выдавал в нем уроженца северо-восточных земель – анта, а может, итвака, одежда – воина, а неуловимое выражение лица – человека, знающего себе цену. Через плечо был перекинут форменный солдатский плащ. Он закрывал знаки различия, но опытный взгляд определил бы, что таверну посетил не рядовой солдат, и даже не капрал, а скорее сержант или – бери выше – фельдфебель.
Внезапно в эту идиллию был внесен диссонанс. Дверь таверны громко хлопнула, и, нарочито гулко топая по ступенькам, вниз спустились пятеро посетителей сразу. Точнее, четверо темных личностей при оружии, во главе которых выступал длинный худой тип с белыми волосами и недобрым, костлявым лицом. В ухе у него качалась серебряная серьга в виде полумесяца, правое запястье охватывал широкий, серебряный же браслет с шипами. Еще одна серьга была продета в ноздрю, но мало кто решился бы пошутить над этим – уж больно нехорошо смотрели его глаза.
Кости перестали греметь, и разговоры вдруг как-то сами собой умолкли, словно по таверне пробежал холодный, если не сказать ледяной, сквозняк. Придержали языки даже те из припозднившихся гостей, кто не знал, что за человек перешагнул порог «Королевских рогов».
А человека этого звали Бо, среди своих – Бо Скорняк. Кличка эта, надо сказать, была дана ему неспроста. Получил он ее не потому, что был скорняком сам, и даже не потому, что, скажем, его отец занимался этим почтенным ремеслом. Просто среди ночного люда столицы королевства Килльдар ходили слухи (которые сам Бо не спешил опровергать), будто бы из кожи своих жертв он любит вырезать ремни, и что таких ремней у него накопилась целая коллекция.
Но если посетители таверны просто напряглись, почувствовав себя вдруг неуютно, то устроившийся за стойкой парень просто побелел при их появлении. Губы его мелко затряслись, он было вытащил из-под стойки окованную старой корабельной медью дубинку, но при виде ухмылки Бо рука его словно сама собой разжалась, и дубинка выскользнула на пол, с костяным стуком покатившись по доскам.
Сам бандит остановился на середине зала, зато двое его подручных, размеренно шагая, продолжили движение. Подойдя к стойке, они разом потянулись к бледному, покрытому испариной подавальщику и выдернули его из-за стойки, как морковку из грядки. Потом, держа на весу, поднесли к атаману.
Тот, мерзко улыбаясь, вплотную приблизился к почти потерявшему сознание от ужаса парню.
– Ты, Бесхвостый, видать, не уразумел, что я тебе тогда говорил, – произнес пришелец с нарочитым сожалением. – Ну, сам понимаешь… Я ведь два раза не повторяю и дружбу свою дважды не предлагаю! А ты мало того, что уперся как баран, так еще и язык распустил где не надо. Понадеялся на своего Быкуна? Ну и где он теперь, твой Быкун? Нехорошо, нехорошо… – Он повернулся к своим людям и резко приказал: – Подержите-ка этого недоноска! Не хотелось бы запачкать кафтан – он ведь новый почти.
Трое бандитов отрепетированными движениями схватили жалобно пискнувшего слугу. Двое стиснули его локти, лишая возможности сопротивляться, а третий запрокинул ему голову, резко потянув за собранные на затылке волосы.
И Скорняк неторопливо и аккуратно перерезал ему горло от уха до уха. Искусно уклонился от выплеснувшегося фонтана крови. Потом еще зачем-то дважды ударил ножом в грудь. Спокойно вытер нож о кафтан убитого, аккуратно спрятал за пазуху. Затем неодобрительно обвел взглядом посетителей.
– Некрасиво получается! Столько народу видели… Или не видели?
Лица всех присутствующих явственно говорили о том, что они ничего не видели и вообще непонятно почему они должны были что-то видеть…
Впрочем, нет, не всех – взор Бо уперся в льдистые синие глаза солдата, и тут же на лице главаря отразились противоположные чувства – сожаление по случаю непредвиденных проблем и радостное предвкушение очередного убийства.
– Да, все-таки кое-кто видел… Жаль, – вновь улыбнулся Бо Скорняк.
Многие люди в Корге при виде этой улыбки испачкали бы штаны. Но на лице солдата не дрогнула ни единая жилка. Он просто поднялся из-за стола, при этом плащ как бы невзначай сполз с его плеч на стол.
Громилы увидели под ним желтую выцветшую нашивку и болтающийся на отвороте куртки массивный серебряный семиугольник с рунами по краям и отверстием посередине. Ниже, на широком, в ладонь, поясе воловьей кожи висел продетый в железное кольцо меч необычной формы – как будто чуть переломанный в середине, с массивной гардой и пламевидным острием. Всякий, разбирающийся в оружии, опознал бы в нем ягузский ятаган, хотя и слегка отличающийся от стандартного.
– Ого, – пробормотал кто-то из бандитов, – никак, капитан?
– И здоровый какой…
– Да еще из Стражи этой… – подхватил другой. – Они ж там зверье все на подбор!
– И резак какой-то у него не такой… Может, ну его к ельфам, Скорняк?
Но главарь лишь усмехнулся.
– Ну что с того, что капитан? – бросил он. – Как раз ремешка из кожи капитана у меня еще и не было. Поиграем, вояка? – И шагнул к столику.
Опережая его, вперед рванулись сразу двое подручных, на бегу выхватывая клинки…
Это только так говорится: «мгновенно выхватил клинок» или «меч тотчас вылетел из ножен». Если кто вам такое скажет – не верьте. А еще лучше попробуйте сами вытащить хорошую рапиру, эсток или палаш (ну, можно и катану со скимитаром) из ножен.
А вот странный меч и в самом деле покинул пояс северянина моментально.
Знатоку, будь он в таверне, определенно стало бы ясно, почему незнакомец так странно носит клинок – лезвие вырвалось из железного кольца почти незаметно и молнией устремилось в грудь ближайшего головореза. Полуторный кармийский меч успел лишь на три четверти выйти из ножен, когда его хозяин, захлебываясь кровью, упал на грязные доски.
Одновременно серый плащ, подобно крылу летучей мыши, взвился в воздух и накрыл второго из нападавших. Тот заорал что-то, бестолково размахивая только что вынутым мечом, пытаясь стряхнуть облепившую его ткань… И его крик перешел в булькающее всхлипывание.
В руках низкорослого крепыша, стоявшего рядом с Бо, как по волшебству, возникли два метательных ножа. Еще неуловимый миг – и один устремился в шею северянина, другой – в живот.
Первый нож – тот, что летел в горло – капитан отбил взмахом ятагана.
Второй ударил его в бок – и отскочил от куртки.
Молниеносным движением – глазом не уследишь – капитан перехватил свой меч и рубанул по запястью нападавшего на него приятеля только что зарезанного бандита, размахивавшего малым боевым цепом и кистенем. Кисть атакованного так и осталась держаться за рукоять цепа, и тут же клинок вошел ему меж ребер, пробив легкую кольчугу, которую тот носил под одеждой. При этом капитан еще успел, изогнувшись, отклониться назад, пропуская мимо железный репейник кистеня.
В то же мгновение он оказался перед двумя последними бандитами.
Один из них – долговязый громила – отскочил назад, однако офицер опередил его, ударив снизу вверх под подбородок. Острие ятагана вонзилось в мозг, а еще через мгновение настал черед того, кто кидал в него ножи. Свободной рукой северянин перехватил его запястье в тот самый момент, когда он пытался ударить противника длинным тонким боевым шилом. Глаза коротышки в ужасе расширились, а потом выдернутый из черепа длинного ятаган вспорол ему брюхо. А мгновением позже северянин заслонился мертвым телом от удара сабли Скорняка.
Пока главарь высвобождал клинок и замахивался вновь, капитан уже разорвал дистанцию, отступив к столу, из-за которого метнулись в разные стороны напуганные старички. Капитан не попытался запрыгнуть на стол, как поступил бы обычный кабацкий драчун, чтобы через считанные удары сердца рухнуть на пол с подрубленными сухожилиями. Он ловко перекатился через него, сметая грязные блюда и ковши, и спустя миг уже снова оказался на ногах.
В схватке возникла пауза – оба противника, разделенные массивным столом, повидавшим на своем веку не одну подобную схватку, выжидали, переводя дух. Но если Бо Скорняк и в самом деле тяжело дышал и свободной рукой вытирал обильную испарину, то северянин даже не вспотел.
– Уйди, – предложил он, – я не ищу твоей смерти…
– Пес паршивый! – прошипел атаман.
– Отлично. А меня зовут Торнан, – послышалось в ответ.
– С-су-у… – выдохнул Скорняк. И добавил: – Дерьмо свое жрать будешь, выродок северный!
– Верно, выродок! – согласился Торнан. – Меня мать выродила, а тебя из бесячьего навоза слепили!
Взвыв, Бо кинулся вперед, стараясь на выпаде достать капитана кривым клинком в горло.
Но за мгновение до этого из-под стола вылетел тяжелый дубовый табурет, ударивший бандита в колени.
– А-ах-хр-р!! – только и успел выкрикнуть тот, врубаясь лбом в столешницу.
После этого он замолчал навеки: опустившееся сверху острие перерубило ему хребет, войдя между лопаток.
– Вы ничего не видели? – спросил Торнан у окружающих, аккуратно вытирая ятаган об одежду Скорняка.
– Нет, нет, почтенный господин, мы ничего не видели, – за всех ответил высунувшийся из-за двери трактирщик. – А что, что-нибудь случилось?
– И верно, ничего, – кивнул капитан, вновь вешая клинок на пояс.
Он уже шагнул к дверям, когда произошло то, чего произойти никак не могло, но тем не менее случилось по одинаковому во всех мирах закону всемирного свинства.
Двери «Королевских рогов» распахнулись, и по лестнице, топоча сапожищами, спустилось сразу с десяток стражников, в кои-то веки решивших навестить улицу Трех Демонов.
* * *
– Так ты, я вижу, все же не веришь до конца? Зря, зря…
Двое, мужчина и женщина, беседовали о чем-то вполголоса в комнатке, затерянной в недрах исполинского храма на окраине столицы. Оба были в скромных облачениях низших служителей, но опытный человек мог бы догадаться, что они носят их не по праву, а принадлежат гораздо более высокой касте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10


А-П

П-Я