Теперь хотя бы знаю, сколько их. Хотя, может, еще не все показались. Надо время потянуть, раз киллеры говорливые попались».
– И кто твой хозяин, пославший овцу против льва? – постарался вывести из себя противника Тарас, медленно приближаясь к нему на полшага. Он решил быть поближе к тому, что с копьем. Копье можно попытаться вырвать, а вот получить в спину стрелу совсем не хотелось.
Но боец разгадал маневр Тараса и, не теряя больше времени на разговоры, нанес молниеносный удар копьем в грудь. Удар, надо сказать, был хорош. Тарасу пришлось применить всю свою ловкость, чтобы увернуться от тускло блеснувшего в лучах закатного солнца острия.
«Ладно, – пронеслось в мозгу десантника, мгновенно пришедшего в боевую готовность. – Кто такие, потом разберемся. Придется для начала выкрутиться, а там посмотрим».
Он нырнул под копье, упал на один бок и сильным ударом провел подсечку, ударив копьеносца по выставленной вперед ноге. Периек потерял равновесие, рухнув прямо на него. Но Тарас успел откатиться чуть в сторону по острым камням, расцарапав спину. Прыжком поднялся, вырвал из рук нападавшего копье, но всадить его в грудь противника не успел. Почуял, как лучник натягивает тетиву за спиной, и просто ударив его ребром ладони по кадыку, отключил, заставив захрипеть и забиться в судорогах. А сам прыгнул с копьем вперед, свалившись за ближний камень. Вовремя. Стрела, ударившись о преграду из камня, отскочила в сторону.
– Вот теперь поиграем, – сплюнул Тарас, и резко поднявшись во весь рост, метнул копье на звук.
Еще прыгая за валун, он определил последнюю позицию лучника и отработал по ней. Как учили в прошлой жизни. Лучник, уверенный в том, что спартанец теперь в его власти и не сможет поднять головы, даже не успел натянуть тетиву второй раз. Пущенное с силой копье, ударило его в грудь. Лучник охнул, выронил свое оружие и ухватился за древко, словно хотел выдернуть его из груди. Но жить ему оставалось лишь мгновение. Периек покачнулся, упал на колени и завалился на бок, истекая кровью.
А Тарас, воспользовавшись замешательством оставшегося в одиночестве на поле боя убийцы с мечом, бросился к тому месту, где валялось его собственное оружие. Периек попытался его перехватить, но тщетно. Спартанец успел раньше. И когда последний убийца оказался рядом, Тарас уже ждал его с обнаженным мечом.
Этот солдат тоже был в доспехах. Но ни у кого из нападавших не было щитов краем сознания отметил Тарас.
– Вот теперь поиграем, – повторил он, поводя из стороны в сторону острием.
Убийца молча бросился на него и рубанул по голове. Полуобнаженный спартанец уже не казался ему слишком легкой мишенью – быстрая смерть двоих его подельников послужила хорошим уроком. Второй боец был лишь «отключен», но об этом знал только Тарас. Впрочем, выбора у периека не было. Открывшись, он должен был идти до конца.
Тарас легко отразил первый удар, второй с боку дался ему труднее, а, отражая третий, он вообще поскользнулся и упал навзничь. Периек подпрыгнул, чтобы добить. Занес меч над головой, но Тарас, не вставая, рубанул его по ноге, рассекая не защищенную поножами голень, из которой ручьем хлынула кровь. Боец взвыл, упав на колено. А Тарас, вскочив, молниеносным оточенным движением вонзил ему меч в горло, отправив на встречу с богами.
– Ну, вроде бы все, – решил он, озираясь по сторонам в ожидании нового нападения, но ничего не происходило. – Неплохо искупался.
Услышав приглушенный стон третьего участника схватки, Тарас даже повеселел.
– Сейчас мы узнаем, кто же подослал этих свиней, – решил он, приближаясь к оглушенному бойцу, который пришел в себя и хрипел на камнях, жадно глотая воздух.
– А ну вставай, – приказал Тарас, и, схватив того за верхний край нагрудника, приподнял, прислонив спиной к валуну, – говори, падаль, кто тебя прислал?
Солдат, лицо которого исказила гримаса боли, открыл рот, пытаясь что-то произнести. Но в этот момент из-за спины Тараса послышался шелестящий звук, и в грудь периека с чавканьем вонзилась стрела. Боец дернулся и сразу затих. Его глаза остекленели.
– Твою мать, – бросился в сторону Тарас, – последнего свидетеля потерял.
Он пролежал так несколько секунд, но больше в него никто не стрелял. Тогда он пробрался меж валунов, вдоль берега, чтобы зайти в тыл своим противникам. Место, откуда могла прилететь стрела, он примерно определил. Но когда Тарас оказался там, то никого не нашел. Обойдя кругом все прилегавшие к месту схватки валуны с мечом в руках, он тоже никого не обнаружил.
– Ушел, сука, – сплюнул Тарас, глядя в сторону небольших, но многочисленных оврагов. Сразу за оврагами начинался густой лес. Там могло спрятаться достаточно людей. А по оврагам можно было легко подобраться к берегу и так же быстро уйти незамеченным. Особенно сейчас, когда в наступивших сумерках даже дорогу было уже не разглядеть.
Вернувшись на место, Тарас, наконец, оделся и приладил меч в ножнах на свое место. Теперь он был уверен, что нападавших больше не осталось. А тот, который был среди них главным, ушел в неизвестном направлении, чтобы доложить о провале. Можно было, конечно, метнуться в лагерь, выстроить всех периеков и прочесать близлежащий лес. Но, поразмыслив, Тарас решил не поднимать шума. Победа над тремя бойцами для спартанца являлась делом обычным, а вот для Тараса не было особого смысла заявлять во всеуслышание, что на него было совершено нападение. Если это были люди из его отряда – а он думал именно так, – то их легко будет определить во время переклички. И последнего, что скрылся, тоже. Вряд ли он рискнет вернуться в лагерь.
Решив так, Тарас оделся, возвратился к месту стоянки и, взяв с собой на этот раз пятерых «спецназовцев», вскоре вновь оказался на берегу.
– Вот они, – сообщил Тарас Никомеду, когда в свете факелов показались убитые им периеки, – привяжите к телам камни и утопите в реке. Никто не должен их видеть. Пусть все думают, что они дезертировали ночью из лагеря. А утром сделаем перекличку и поймем, кого не хватает.
– Я знаю вот этих двоих, – неожиданно заявил Мегаклид, когда взялся привязывать камень к ногам лучника.
– И кто это? – не спешил радоваться Тарас.
– Имен я не помню, – проговорил Мегаклид. – Но они, кажется, наши земляки.
– Земляки? – удивлению Тараса не было предела.
– Они родом из Пелланы, господин Гисандр, – пояснил периек, – я видел их несколько раз в городе, но кому они служат, не знаю.
– Значит, из Пелланы, – пробормотал в задумчивости Тарас, у которого вдруг промелькнуло смутное подозрение. – Ладно, делайте, как я сказал. И чтобы следов не осталось.
«Спецназовцы» быстро сделали все, что приказал им господин. Умело привязав камни к ногам мертвецов, они перетащили их к берегу реки. Затем вошли в нее по грудь и только здесь отпустили тела в почти сливавшуюся с ночным небом воду. Когда все неудавшиеся убийцы Гисандра перекочевали на дно бурной реки, Тарас удовлетворенно вздохнул, поймав себя на странной мысли, что сам действует как заправский киллер, который должен замести следы преступления.
– Ну, все, – выдохнул он, когда тела периеков погрузились в воду, – остальное сделает течение.
Вернувшись назад, Тарас не стал тотчас поднимать всех солдат и устраивать проверку. Он сделал это лишь утром. А ночью прекрасно выспался, не став утраивать охрану вокруг своей палатки, а ограничившись лишь своими постоянными охранниками из илотов. Он был уверен, что убийца, кто бы он ни был, уже далеко и не помышляет о том, чтобы «доделать работу». Во всяком случае, этой ночью.
На рассвете он все же выстроил свои войска и обнаружил, что не хватает двух человек из сотни копейщиков авангарда и одного из лучников. Сделав вид, что сильно удивлен, Тарас устроил разнос командиру, приказав не давать еды обоим отрядам два дня подряд.
– Дезертиров мы найдем и предадим жестокой смерти, – пообещал он, вышагивая в раздражении перед строем вооруженных копейщиков, – а отряды, в которых случился этот позор, будут наказаны поголовно. Если бы мне не был нужен каждый солдат в предстоящей схватке, то я казнил бы вас всех. И теперь вам придется кровью смывать свой позор, защищая Дельфы.
Восемьсот вооруженных периеков молча внимали, ожидая своей судьбы, которую решал один спартанец. Никто не возражал, да и не мог возражать. Захоти Тарас привести свой замысел в исполнение, никто бы ему не помешал. Но Тарас злился не оттого, чтобы произвести на солдат нужное впечатление. Ему не давало покоя, что четвертого нападавшего не было. Все остальные солдаты были на месте. А это означало, что тот, кто убил последнего свидетеля, либо снова вернулся в строй, не побоявшись разоблачения, либо пробирался параллельным курсом с обозом, прячась в лесах и оврагах.
«Кто же, черт побери, организовал это нападение? Может, персы? – не мог успокоиться Тарас, продолжая разнос ни в чем неповинных периеков. – Ладно, пора двигаться дальше. Будущее покажет».

Глава четвертая
Гора Парнас

Брод находился действительно неподалеку, и спустя час первые телеги подъехали к широкому спуску, где их ожидали копейщики.
– Начинай, – махнул рукой Тарас Пентарею, и тот разрешил копейщикам войти в воду.
Понаблюдав за своими солдатами, Тарас убедился в том, что проводник не ошибся и брод подходящий. Река здесь разливалась почти вдвое шире, но зато и глубина была гораздо меньше. Вода едва доходила копейщикам до пояса, а значит, и телеги здесь вполне должны были пройти.
– Поставь рядом с каждой телегой по десять человек из провинившихся сотен, – приказал Тарас, продолжая играть роль разозленного полемарха, – на случай, если их будет сносить или попытается перевернуть течением. Передай всем, что если такое произойдет – все будут казнены.
По лицу Пентарея пробежала тень, но он не решился перечить. Пентарей был из тех периеков, что желали заслужить милость спартанцев и возвыситься над своими соплеменниками даже ценой их угнетения. А потому он выполнил приказ.
Форсирование реки прошло почти без проблем. Весь авангард из пяти сотен копейщиков и лучников уже был на другом берегу, телеги с баллистами тоже благополучно преодолели водную преграду. На сей раз медлительность быков была только кстати.
Тарас и сам уже переправился на другой берег со своими «спецназовцами» и теперь, стоя рядом с Темпеем, наблюдал, как две последние телеги проходят последние метры реки, борясь с течением. Они находились уже совсем близко от берега, когда неожиданно раздался треск и передняя подвода, накренилась набок. Тотчас с нее в воду полетели балки и торсионы.
– В яму угодила, – подсказал Темпей, втайне обрадовавшийся, что все его горшки уже благополучно перекочевали на этот берег, – наверное, ось отвалилась.
Тарас не разделял его радости, особенно, после того, как вторая подвода тоже угодила в другую яму, вообще перевернувшись на бок. Весь военный груз оказался в воде. Но Тарас еще не успел раскрыть рот, чтобы огласить окрестности благим матом, как увидел, что не зря провел утренний разнос личного состава. Все периеки, находившиеся рядом, побросав на полупритопленную телегу копья и щиты, моментально бросились в воду и стали вылавливать части баллист, которые быстро уносило течением. Одну из балок успело отнести метров на десять, но и ее выловили двое солдат, буквально нырнувших за ней в доспехах – никому не хотелось умирать из-за каких-то непонятных бревен.
Когда все, что удалось спасти, лежало на берегу и обсыхало, Тарас, приготовившись к самому худшему, прошелся вдоль разобранных на части баллист. Он был уверен, что половина деталей утонула, несмотря на героические усилия периеков. Каково же было его удивление, когда он пересчитал все лично и понял, что все на месте. Ни одного захудалого блока реке не удалось отобрать у «артиллеристов».
Телеги тоже были вытащены на берег. Ими уже занимались плотники. Одна развалилась полностью, а вторую обещали скоро починить.
– Один день наказания отменяю, – потеплел сердцем Тарас, – голодать будете только сегодня.
Дорога, пройдя сквозь реку, терялась среди высоких каменистых холмов. Посмотрев вперед, Тарас заметил, что на горизонте она вновь сворачивает в сторону гор, и подозвал к себе проводника.
– Скажи, Дельфы ведь находятся в горах? – уточнил он, когда грек в еще мокрой одежде предстал перед ним.
– Да, господин Гисандр, – ответил проводник, слегка удивленный тем, что об этом его спрашивает спартанец.
Тарас не стал обращать его внимание на то, что и среди спартанцев далеко не все бывали в Дельфах. Общение с оракулом – удел лишь царей и пифиев. А простые спартиаты только внимают советам оракула и живут по предначертанным жрецами Аполлона законам.
– Главное святилище Аполлона стоит на горе Парнас, у подножия которой раскинулся город, – осторожно напомнил грек.
– Сколько еще до него добираться? – спросил Тарас, прищурившись на солнце, и рассматривая окрестные поля.
– Осталось примерно дня два, – сообщил грек, уже знакомый со скоростью продвижения «артиллеристов», – сегодня мы достигнем вон тех отрогов, а на следующий день начнем вновь подниматься в горы.
– Ты можешь идти, – отпустил его Тарас, и пробормотал себе под нос, так что его никто не расслышал: – Значит, надо поспешать. Персы тоже на месте не стоят.
Вспомнив о персах, он вновь подумал о ночном покушении. Концов теперь было не найти, а потому так и не было понятно, кто же пытался лишить жизни Гисандра: персидские агенты среди спартанцев или свои недруги.
Впрочем, за следующие два дня он совершенно забыл об этом происшествии, занятый организацией продвижения своей небольшой армии. За это время обозу и боевому охранению из периеков пришлось форсировать еще две реки и даже протащить телеги сквозь небольшое болото, раскинувшееся на несколько стадий там, где сливались воедино сразу с десяток ручьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42