- бар. Выбор напитков, как видишь, достоин ресторации Палкина. Если захочется холодного оранжада, дергай шнур - принесут прямо с кухни. Там, между прочим, стоит настоящий аппарат Одифрена, так что продукты всегда свежайшие. Впрочем, вечером ты сам убедишься. Хозяин сегодня дает торжественный ужин.
– По поводу моего приезда? - удивился капитан. - Что ж ты про меня наговорил?
– Не волнуйся, Юра, ты здесь ни при чем. Вечером прибывает некто фон Корф, важная шишка из германского посольства. У них с грандом секретные коммерческие дела…
Стеллецкий достал из бара пузатую бутылку и плеснул в стаканы прозрачной, терпко пахнущей жидкости. Протянул один Анненкову.
– Ну, со свиданьицем, Юрка! Вот уж не чаял, что встретимся! Капитан опрокинул свой стакан и скривился.
– Чем это ты гостей потчуешь, Ник? Самогонкой, что ли?
– Зачем самогонкой? - обиделся Стеллецкий. - Натуральная писка. Та же водка, только виноградная, вроде итальянской граппы. Одичал ты в странствиях, Юрка, потерял нюх…
– Нюх-то я как раз не потерял… - Анненков повел носом над пустым стаканом и скривился еще раз. - А водки нормальной у вас здесь, конечно, не держат?
– Да откуда здесь водка! Пшеницу-то никто не растит…
– Ничего, - капитан скинул куртку, отстегнул ремень с пистолетами, аккуратно повесил его на кресло. - Я из Штатов привез пару бутылок «Смирновской», вечерком раздавим. Вот что, ты допивай свою писку, а я сейчас, с твоего позволения, приму ванну.
Пока ванна наполнялась горячей водой, Анненков, не спеша, разделся перед зеркалом, присел на обтянутую зеленым бархатом козетку, вытянул левую ногу и помассировал ее. Левой ноге капитана хронически не везло. В германскую войну Анненков сломал ее, упав с лошади; при обороне Перекопа на нее плеснуло горящей нефтью; в Марселе верткий, как угорь, алжирец ударом подкованного ботинка выбил капитану мениск. Излишне уточнять, что пуля нью-орлеанского гангстера, разумеется, тоже попала в левую икру. Порой ногу начинало ломить так, что капитану хотелось ампутировать ее и заменить протезом из кожи и дерева. Но сейчас, благодаря тому, что последние километры пути Анненков проделал верхом и не давил постоянно на педаль сцепления, дела обстояли вполне прилично.
Он забрался в ванну, с наслаждением вытянулся в полный рост, закурил толстую кубинскую сигару и некоторое время лежал без движения, лениво стряхивая пепел в массивную бронзовую пепельницу на высокой ножке. Когда сигара была выкурена почти до конца, в дверь коротко постучали и на пороге появился полковник Стеллецкий - без пиджака, со стаканом в загорелой руке.
– Вылезай, Юрка, - не терпящим возражений голосом заявил он. - Хозяин вернулся.
3.
Дон Луис Серра де Легисамо, владелец поместья «Холодная гора», был полноват, но подвижен. Чертами бледного лица он напоминал древнего римлянина - твердый подбородок, прямой нос, крутая линия надбровных дуг. Иссиня-черные, зачесанные назад волосы пятнала седина - оттого дон Луис напомнил капитану любимого отцовского пса, спаниеля Ратмира: окрас «перец с солью».
– Месье Анненкофф, - почему-то по-французски обратился он к гостю, - добро пожаловать в мой скромный chateaux. Очень рад вашему приезду, месье Стеллецкий много о вас рассказывал…
Рукопожатие оказалось неожиданно крепким - Анненков даже поморщился.
– Это большая честь для меня, - ответил он, сразу переходя на испанский. - Я поражен красотой вашей усадьбы…
– Бросьте, - рассмеялся дон Луис. - Вы же еще ничего не видели… Впрочем, Ланселот уже доложил мне, как лихо вы расправились с бандой разбойников у моста.
Стеллецкий кашлянул.
– Это, скорее всего, та самая шайка, что сожгла дом падре Карта-ги. Мерзавцы, сброд…
– К сожалению, в наших краях сейчас неспокойно, - словно извиняясь, проговорил де Легисамо. - Именно поэтому я и попросил Ника разыскать надежного и опытного офицера, которому можно доверить охрану поместья. Впрочем, о делах мы поговорим позже. Пойдемте, господа, я представлю сеньора Анненкова дамам.
Дамы обнаружились в гостиной. Стройная брюнетка с точеной фигурой и пышной волной рассыпающихся по плечам волос и тоненькая голубоглазая блондинка в розовом платье. При взгляде на нее капитан ощутил какое-то неясное беспокойство - будто бы он уже встречал раньше эту блондинку в розовом, но никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах.
– Моя жена Мария, - представил ее хозяин. - Мария, это сеньор Анненков, о котором ты уже, несомненно, слышала от Ника. Еще один твой соотечественник, дорогая… Да-да, Мария у меня тоже русская, ее родители переехали в Южную Америку еще до войны с немцами.
– Очень рада, сеньор Анненков, - Мария улыбнулась, показав ослепительно-белые, ровные зубы. - Я почти не говорю по-русски, совсем все забыла…
Акцент у нее и вправду был ужасный.
– Что вы, - капитан поймал ее тоненькую ладошку, поднес к губам и осторожно поцеловал. - Мне кажется, я вновь очутился в салонах Санкт-Петербурга!
– Это заслуга Ника, - Мария кокетливо стрельнула глазками в Стеллецкого. - Он заставляет меня упражняться в русском языке ежедневно!
– Теперь у тебя будет еще один собеседник, сердечко, - мягко перебил ее дон Луис, беря Анненкова под локоть и подводя его к брюнетке. - Познакомьтесь, это моя кузина, сеньорита Миранда Эстефания Гарсия Кордеро.
Сеньорита Миранда протянула капитану узкую, унизанную золотыми браслетами руку.
– Вот и новая жертва «Холодной горы», - без улыбки произнесла она, вглядываясь в лицо Анненкова своими непроницаемо-черными глазами. - Вы, должно быть, не знаете, сеньор: каждый, кто попадает сюда, остается здесь навсегда. Это место проклято.
«Ого! - подумал капитан. - Эк она сразу!»
– Не сомневаюсь, - сказал он, прикладываясь к ручке Миранды. - Куда можно, уехать от таких божественно прекрасных женщин?
Брюнетка усмехнулась.
– Что ж, не принимайте это близко к сердцу - я пошутила.
– А я - нет, - капитан наконец отпустил ее ладонь. - Я был серьезен, как никогда.
– Русские офицеры очень галантны, - быстро сказала Мария. - Ах, как я жалею, что не побывала в Санкт-Петербурге до этого ужасного переворота! Папа рассказывал мне, какая в те времена была интересная жизнь… Балы, светские рауты… Мой папа был дипломатом, служил в консульстве в Бразилии. Он часто вспоминал, какую шикарную жизнь они вели в Петербурге с мамой. С тех пор я иногда вижу сны о России… о той, прежней России…
– Мария у нас мечтательница, - снова извинился дон Луис. - Вечно витает в облаках. Я для нее даже башенку специально выстроил в саду - чтобы сидела поближе к небу и мечтала…
Неслышно приблизился слуга с подносом, на котором стояли наполненные золотистым шампанским бокалы.
– Не подумайте дурного, - Миранда взяла бокал и снисходительно поглядела на покрасневшую Марию. - Она мечтает вовсе не о рыцаре на белом коне, тем более, что такой рыцарь у нее уже есть. - Быстрый, как укол рапиры, взгляд в сторону де Легисамо. - Заветное желание нашей маленькой принцессы - вернуться в эту ужасную холодную Россию. Скажите, Юрий, правда ли, что у вас там на улицах лежит такой же снег, как здесь на вершинах высоких гор?
Анненков наклонил голову, давая понять, что оценил юмор Миранды.
– Не сомневаюсь, сеньорита, что вы уже спрашивали об этом моего друга Ника. И он наверняка дал вам самые исчерпывающие ответы. Отчего же вы ему не верите?
Брюнетка сделала крошечный глоток шампанского.
– Во-первых, я вообще не очень доверяю мужчинам. Спрашивая нескольких мужчин об одном и том же, можно добиться, по крайней мере, приближения к истине. А во-вторых, дорогой Юрий, неужели вы способны заподозрить меня в банальности? Ника я довожу расспросами о том, ходят ли по улицам русских городов дикие медведи.
– Это правда, - расхохотался Стеллецкий. - Всю душу уже из меня вынула медведями своими!
– Ни за что не поверю, что столь прелестная сеньорита способна вынуть из тебя душу, - Анненков со значением посмотрел на Миранду и глянул на Стеллецкого: - Тем более, что у тебя ее, как известно, нет!
Бокал с шампанским выпал из пальцев Миранды и звонко разлетелся на куски у ее ног.
– Простите меня, - пробормотала побледневшая девушка. - Я такая неловкая…
– На самом деле неловок я, - смутился капитан. - Мог бы поймать бокал на лету.
– Для этого, мон шер, нужно было на него смотреть, - ехидно заметил Стеллецкий. - Хотя бы краем глаза.
«Неужели ревнует? - подумал Анненков. - К Миранде? Вот так номер!»
На несколько мгновений в гостиной воцарилась та особая неловкая тишина, которая способна испортить даже самый приятный вечер. Положение спас хозяин дома, с учтивой улыбкой поклонившийся маленькому крепышу, затянутому в расшитый серебром мундир.
– Дамы и господа, позвольте представить вам майора Хорхе Гутьерреса. Этот блестящий офицер выполняет в наших краях специальное поручение правительства. Мы встретились сегодня на водопадах, и сеньор Гутьеррес оказался столь любезен, что принял мое приглашение присоединиться к нашему обществу.
– Сеньоры и сеньориты, - хрипловатым баритоном проговорил майор, кланяясь. - Польщен и очарован. Нет, не очарован - ослеплен!
– Что за специальное поручение? - сразу же поинтересовалась ожившая Миранда. - Или это секрет?
Жесткие усики Гутьерреса слегка шевельнулись.
– Никаких секретов, во всяком случае от вас, богини! Я занимаюсь картированием местности. Геодезическая съемка. Звучит скучно, я знаю, но уверяю вас, это настоящее приключение. Не далее как два дня назад я вернулся из ущелья Уанкай, если вам о чем-то говорит это название…
По-видимому, ущелье и впрямь пользовалось у обитателей поместья дурной славой, потому что Мария ахнула и прикрыла рот тонкой ладошкой, а Миранда удивленно подняла брови. Гутьеррес, явно довольный произведенным на дам впечатлением, повернулся к Анненкову и Стеллецкому.
– Сеньоры, прошу меня извинить. Я не успел представиться…
– Ничего страшного, майор, - вальяжно проговорил Ник. - За вас это уже сделал наш хозяин. Полковник Стеллецкий, капитан Анненков, к вашим услугам. Так что вы там рассказывали про Уанкай?
Де Легисамо тронул Анненкова за локоть.
– Ущелье Уанкай считается в наших краях гиблым местом. Поживете у нас подольше - услышите много жутких историй. А пока прошу меня извинить: с минуты на минуту должен прибыть фон Корф…
– …целые россыпи костей, - достиг ушей капитана напористый баритон Гутьерреса. - В основном, конечно, животного происхождения, но среди них я заметил и несколько человеческих. Все они были превосходнейшим образом обглоданы…
– Какие ужасы вы рассказываете, майор! - воскликнула Мария. - Здесь же дети!
– Тетя Мария, - еле слышно пробормотал чей-то смущенный голосок. - Я уже не ребенок…
– Лаура, - вмешалась Миранда, - тебе и впрямь незачем слушать подобные истории. Давай-ка лучше я познакомлю тебя с нашим новым гостем, капитаном Анненковым.
Капитан медленно обернулся. Миранда едва ли не силком тащила к нему худую, смуглую девочку в пышном белом платье. Платье было роскошное, расшитое крупным жемчугом, вот только с полудетской внешностью своей хозяйки оно совершенно не сочеталось. Анненкову приходилось видеть, как удачно подобранные наряды меняют облик девочек-подростков, делая их взрослее и соблазнительнее, но здесь был явно не тот случай.
– Сеньор капитан, - Миранда говорила подчеркнуто серьезно, но в глубине ее темных глаз мелькали веселые искорки. - Разрешите представить вам любимицу нашей семьи, юную Лауру Крус Сауро де Легисамо.
Любимица семьи смотрела себе под ноги и поднимать глаза на капитана явно не собиралась.
– Это вы были на галерее? - спросил Анненков. - Прятались за виноградными лозами?
У Лауры покраснели уши.
– Почему вы так решили? - тихо пробормотала она. - Вам тетя сказала?
– Я вас видел, сеньорита. Солнце как раз освещало галерею, а ваше прекрасное платье просвечивало сквозь листья.
Девочка закусила губу.
– Так я и знала! Ненавижу это платье! Ненавижу!
– Лаура! - строго произнесла Миранда. - Пожалуйста, веди себя, как подобает воспитанной девушке. Что подумает о нас сеньор Анненков?
– Если бы не вы, кузина, - казалось, Лаура с трудом сдерживает слезы, - если бы не вы, я бы никогда не надела это ужасное платье! Никогда в жизни!
Капитан подобрался, как перед атакой. Женские слезы были для него страшнее иприта.
– Милая Лаура, - сказал он как можно мягче. - Ваше платье великолепно, как, впрочем, и вы сами. Если вы не сочтете эту просьбу чересчур дерзкой, я просил бы вас подарить мне сегодня танец. Уверяю вас, я не самый плохой партнер по эту сторону Атлантики.
Пунцовая от смущения Лаура пробормотала что-то неразборчивое и спряталась за широкую спину разносившего напитки слуги.
– Да вы просто светский лев, капитан, - протянула Миранда, испытующе глядя на капитана. - Держу пари, что бедная девочка будет считать минуты до начала танцев.
– Я никогда не заключаю пари с женщинами, - улыбнулся Анненков. - Гораздо разумнее сразу же признать свое поражение.
– Какая-то у вас капитулянтская позиция, - недовольно пожала плечами брюнетка. - Смотрите, как бы я с вами не заскучала!
– Уверен, что вас всегда сумеет развлечь майор Гутьеррес. Миранда надула губки.
– Фи, капитан, вы всегда такой грубый? Анненков не успел ответить.
– Военный атташе посольства Германии, барон Отто фон Корф, - провозгласил мажордом. Голос у него был зычный и гулкий, как у северного оленя в период гона.
– Юрка, - Стеллецкий ткнул приятеля локтем в бок, - а ты помнишь, у нас в училище был такой фон Корф? У него папаша еще служил в кавалергардах…
– Да не может быть! Что ж здесь, по-твоему, парижский салон?
Это там, знаешь, в один вечер можно повстречать половину своих петербуржских знакомцев…
– Вот увидишь, - зловещим шепотом проговорил Ник. - Если окажется тот самый фон Корф - ты мне ставишь бутылку «бурбона».
Насколько помнил Анненков, юнкер фон Корф был типичным остзейцем - высоким, тощим, с худым неприятным лицом и тусклыми глазами. Человек, появившийся в зале вслед за мажордомом, более всего напоминал кота - большого, сытого, с добродушной, но хитроватой мордой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21