А самого мальчика не видно. Теперь я хочу, чтобы он был.
- Но это невозможно, поймите. Мы не можем заставить ребенка участво-
вать в этом.
- Придумайте что-нибудь. Может быть, монтаж? Ну, я не знаю, вы же, в
конце концов, специалисты!
- А без ребенка никак нельзя обойтись?
- Нельзя. В нем весь смысл.
- Хорошо, будем думать. Вы представляете себе, сколько это будет сто-
ить?
- Это моя проблема, я ее решу. И не забудьте, что платье должно быть
точно такое, как на фотографии.
Юрий Федорович положил трубку, задумчиво полистал записную книжку и
снова набрал номер. Когда ему ответили, коротко сказал:
- Это Марцев. Я согласен.
И, наконец, последний звонок.
- Мама? Здравствуй. Как ты себя чувствуешь?
После работы Женя Шахнович, симпатичный ясноглазый блондин, работав-
ший в "Долине" электриком, стал составлять план на ближайшие дни. Нес-
мотря на довольно легкомысленное поведение, он был ужасно, иногда до за-
нудства, методичен и любил все делать по плану.
Итак, во-первых, женщины. С окончанием летнего сезона в санатории
стало заметно больше молодежи. С одной стороны, это означало, что больше
стало молодых женщин, за которыми можно поухаживать. С другой стороны,
стало больше и мужчин подходящего возраста, которые могут оказаться по-
лезными. Главное - правильно распределить силы.
Женщин, не охваченных вниманием энергичного электрика, на сегодняшний
день насчитывалось двадцать четыре. Из них по крайней мере пятнадцать -
очень хорошенькие, шесть - ничего себе, как их оценил Женя, и остальные
три - мымры. Он, однако, выбирал объект для ухаживания не по внешним
данным. Перебрав в уме всех кандидаток, Шахнович, сверившись с лежащим
перед ним списком, наметил себе четырех человек.
Первая - совсем молоденькая рыженькая девица с прелестными веснушка-
ми, живет в двухместном номере рядом с люксом.
Вторая - яркая брюнетка лет тридцати пяти с роскошными бриллиантами в
ушах и на пальцах. С ней будет совсем просто, решил Женя: носить брилли-
анты в санатории - признак небольшого ума.
Третья - невзрачная блондинка без возраста, не наряжается, не красит-
ся. Наверное, старая дева. Такие бывают весьма наблюдательными и злыми
на язык. Пожалуй, ею надо заняться в первую очередь.
Четвертая "жертва" Шахновича отдыхала в "Долине" вместе с пожилой ма-
терью. Собственно, интересовала Женю именно мать, которая целыми днями,
укутавшись пледом, просиживала в шезлонге на балконе и, наверное, видела
много чего интересного.
Теперь мужчины. Нужно выбрать двух человек, приехавших отдельно, но
живущих вместе. Для задуманного дела Жене нужны были двое мужчин, раньше
друг с другом незнакомых, но успевших сдружиться в санатории, чтобы они
были настроены проводить время вместе, а потом разъехались, и, как гово-
рится, с глаз долой - из сердца вон. Наблюдая за отдыхающими, Шахнович
уже сделал предварительные прикидки, оставалось лишь окончательно выб-
рать. Подумав несколько минут, еще раз для верности взглянув на поэтаж-
ный план корпуса. Женя, прихватив чемоданчик с инструментами, решительно
двинулся к номеру 240.
Закончив очередной абзац, Настя потянулась за часами. Может, уже на
ужин пора? Очень есть хотелось. Часов на месте не оказалось. Она перево-
рошила бумаги на столе, заглянула в тумбочку, порылась в карманах - пус-
то. Подумав, что часы могли упасть на пол, осторожно, держась одной ру-
кой за поясницу, другой - за стул, опустилась на колени и заглянула под
стол, но и там их не обнаружила. Зато заметила в самом углу, возле ножки
стола, разъемную телефонную розетку. Видно, не все в "Долине" сохрани-
лось с "застойных" времен, телефоны из номеров все-таки убрали. Где же
часы? Скорее всего она забыла их в кабинете массажиста. Да, наверняка
они там.
Открыв балкон, чтобы выветрился сигаретный дым, Настя заперла номер и
пошла через застекленную галерею в соседний корпус, где находились про-
цедурные кабинеты и бассейн. Кабинет массажиста был заперт. Сидевший
внизу вахтер объяснил, что массажист работает до 16.00, а открывать ка-
бинет без его ведома не положено, хотя ключ у вахтера, разумеется, есть.
Настя в душе посмеялась, мысленно переводя фразу на хамско-чиновничий
язык: "Я, конечно, могу тебе помочь, но у меня есть право и отказать, и
очень уж мне нравится этим правом пользоваться и чувствовать свою
власть. Но если попросишь как следует, поунижаешься, то я, может быть, и
пойду тебе навстречу". Все это было так выразительно, огромными буквами
написано на лице у старика, что Настя повернулась и ушла. Ей вполне хва-
тило унижения в день приезда.
Выйдя на улицу, она сообразила, что часы могли остаться в раздевалке
бассейна, завернула за угол и подошла к другому входу. Бабулька, несшая
вахту в этой части корпуса, оказалась куда более приветливой и спокойно
пропустила Настю. Безуспешно обшарив всю женскую раздевалку, она задум-
чиво брела по коридору, когда услышала доносившиеся из-за двери голоса.
Один голос был незнакомым мягким баритоном, другой принадлежал инструк-
тору Кате, Настя узнала ее по характерной картавости.
- ...красивый. Необычно сделан. Как будто каслинское литье. Где взял
такую прелесть? - спрашивала Катя.
- Подарили, - ответил мужчина.
- Я бы для мужа купила.
- А я думал, только мы, мужчины, изменяя женам, начинаем делать им
подарки. Неужели у тебя комплекс вины, птичка моя?
- Да ну тебя, - рассмеялась Катя.
Возвращаясь к себе, Настя подумала, что старуха соседка, пожалуй, не
преувеличивала, говоря о свободе нравов в "Долине". На ужин она опять
опоздала. Окинув взглядом запасы кофе, заглянув в коробку с печеньем,
оставшуюся после вчерашнего визита соседки, и пересчитав наличные, Настя
решила пойти в бар и съесть хоть что-нибудь. Все равно придется просить
отчима, чтобы прислал денег.
В баре ей понравилось. Неяркое освещение, мягкие угловые диваны, кар-
тины на стенах, предельно вежливый юноша за стойкой. Настя взяла кофе и
два пирожных, уселась за столик у окна и задумалась над фразой, которую,
как ей казалось, перевела не очень удачно.
- Вы позволите?
Перед ней с чашкой в руках стоял симпатичный блондин в джинсах, свет-
лой итальянской водолазке и кожаном пиджаке. В баре было много свободных
столиков. Блондин явно собирался знакомиться. Настя лучезарно улыбну-
лась.
- Вам нравится смотреть в окно?
Она расставила простенькую ловушку и с интересом ждала, попадется ли
в нее блондин.
- Да, отсюда прекрасный вид, - с готовностью откликнулся тот, поста-
вив чашку на столик и усаживаясь рядом.
- В таком случае не буду вам мешать. Мне ведь все равно где сидеть. -
Улыбаясь еще более ослепительно, Настя взяла свою чашку, блюдце с пирож-
ными и отошла к другому столу.
Ей не хотелось быть невежливой, но и знакомиться с блондином она не
собиралась. Она давно заметила, что многие самые обычные фразы ставят
людей в безвыходное положение. Это напоминало ей игру, правила которой
установлены невесть когда и вроде как все должны, хотят они или нет, в
нее играть. Что отвечать, когда вот так спрашивают: "Вы позволите?" -
"Нет, не позволю"? Грубо. Ответить "да" - дать повод завязать разговор.
А если разговаривать не хочется? Сидеть с надутой физиономией и не под-
держивать беседу? Опять получается невежливо.
Доев второе пирожное и допив кофе, она уже собиралась уходить, когда
перед ней снова возник блондин.
- Хочу вас поздравить, вы прошли тест на "отлично", - торжественно
произнес он.
Настя недоуменно посмотрела на него, молча подняв брови.
- Вы изящно и оригинально дали мне понять, чтобы я от вас отстал, ос-
таваясь при этом предельно вежливой. Браво! Обычно девушки либо врут,
что их столик занят, хотя сидят целый вечер одни, либо откровенно гру-
бят. Анастасия Павловна, вы неповторимы. Так вы категорически отказывае-
тесь со мной знакомиться?
- А зачем? - Настя пожала плечами. - Вы и так достаточно обо мне зна-
ете: имя, отчество и даже то, что я оригинальна и неповторима. Вы хотите
узнать что-нибудь еще?
- Не сердитесь, Анастасия Павловна, я просто немножко злоупотребил
служебным положением и узнал в регистратуре, как зовут очаровательную
женщину из пятьсот тринадцатого номера, которая целый день как пчелка
стучит на машинке и при виде которой у меня дыхание перехватывает. Ну,
казните, если виноват. Каюсь.
С покаянной миной блондин склонил голову в демонстративном поклоне.
Настя достала сигарету, прикурила, немного помолчала.
- Молодой человек, у меня есть глаза, а человечество, спасибо ему за
это, изобрело зеркало. Таким образом, у меня есть возможность видеть и
вас, и себя. Вы молоды, красивы, полны сил. Я старше вас, у меня слабое
здоровье, а самое главное - я абсолютно не обладаю женской привлека-
тельностью. И одета я более чем скромно. Испытывать интерес ко мне как к
женщине вы не можете ни при каких условиях, это бесспорно. Кроме того,
вы, совершенно очевидно, умны и очень сообразительны. Мою выходку вы по-
няли правильно и отреагировали на нее экспромтом. Я вынуждена сделать
вывод, что вам от меня что-то нужно.
Настя сделала паузу, чтобы дать блондину возможность вставить репли-
ку. Ситуация перестала ее забавлять, она уже начала сердиться. Что нужно
от нее этому красавчику? Она быстро перебрала в уме последние дела, по
которым работала до ухода в отпуск. Может, это "хвост", который тянется
из Москвы? Или ктонибудь из местной милиции, присланный узнать, как она
устроилась, если допустить, что начальник розыска Сергей Михайлович
вдруг спохватился и вспомнил, что не выполнил данное Гордееву обещание.
Мало вероятно, конечно, но чего в жизни не бывает!
- Так вы ничего мне не скажете? Тогда всего наилучшего.
Она погасила сигарету и поднялась.
- У вас прелестная улыбка, - грустно сказал молодой человек.
"Это не моя улыбка, я украла ее у актрисы.
Тренировалась целую неделю, пока не научилась. Использую специально в
тех случаях, когда хочу показаться необыкновенно доброжелательной, как
сегодня. Ты, парень, далеко не дурак. Но хоть в чем-то мне удалось тебя
обмануть", - думала Настя, поднимаясь по лестнице. Она была рада, что
легко отделалась от блондина. Это было первой ошибкой.
Пока Настя отсутствовала, номер успел основательно выстудиться. Она
решила принять горячий душ, а за это время в комнате станет теплее. Раз-
миная пальцами ноющую поясницу, она с наслаждением подставляла спину под
обжигающие струи воды. Как следует прогревшись, растерлась полотенцем и,
не глядя, попыталась дотянуться ногой до резиновых шлепанцев. Почувство-
вав под подошвой влажную холодную кафельную плитку, Настя опустила гла-
за, шлепанцы стояли чуть дальше и не так, как она поставила, вернувшись
из бассейна. Странно. За много лет движение было доведено до автоматиз-
ма: где бы Настя ни находилась - дома ли, в командировке, она всегда
ставила резиновые "вьетнамки" так, чтобы, выходя из душа, точно попадать
в них ногой. Ощутив неприятный холодок в желудке, она быстро закуталась
в теплый халат и вышла из ванной. На первый взгляд все было в порядке.
Приглядевшись более внимательно, Настя поняла: кто-то здесь был, кто-то
рылся в ее вещах.
Рывком опустившись на колени и чуть не закричав от резкой боли, она
вытащила из-под кровати дорожную сумку. Сумка была задвинута немного
дальше, сама Настя никогда бы ее так не поставила, зная, что ей больно
нагибаться. Открыла "молнию" на внутреннем карманчике. Удостоверение,
слава Богу, на месте и лежит точно так же, как она его обычно кладет.
Запихнув сумку обратно, Настя осторожно вытянула ноги и прислонилась
спиной к кровати. Ей нужно было подумать.
В номере 240 трое мужчин пили коньяк.
Один из них, москвич Коля Алферов, приехал в "Долину" долечивать
травмы, полученные в автомобильной аварии. Он работал шофером, возил в
"мерседесе" генерального директора акционерного общества. Колиной вины в
той аварии не было, он вообще водитель аккуратный, так что возмещать
ущерб ему не пришлось. Но вот сломанная рука срослась неправильно, нача-
лись какие-то осложнения, и врач посоветовал Алферову поехать в санато-
рий, причем именно в "Долину", где успешно лечат как раз травмы и забо-
левания опорно-двигательного аппарата.
Невысокий, сухощавый, с крепкими тренированными мускулами, Коля ни-
когда, несмотря на свою довольно заурядную внешность, не страдал от от-
сутствия внимания со стороны женщин. Он с детства занимался спортом,
участвовал в велогонках, месяцами пропадал в спортивных лагерях и на
тренировочных сборах, и обществом молоденьких девушек успел насладиться
в такой мере, что годам к двадцати перестал обращать на них внимание.
Ему стали нравиться женщины постарше. Они казались Алферову умнее, были
спокойнее и опытнее, хорошо готовили и умели создавать уют, а самое
главное - не стремились за него замуж. Если молодые девицы смотрят на
лицо, то зрелые дамы ценят только неутомимое тело и не замечают ни пере-
битого Колиного носа, ни ранней плешивости, ни маленького роста.
Второй обитатель номера 240 был полной противоположностью своему со-
седу. Павел Добрынин жил и работал в соседнем городе, а в "Долину" прие-
хал главным образом развлечься. Здесь было не менее комфортабельно, чем
в том же Дагомысе, зато путевки дешевле. То обстоятельство, что и женщи-
ны здесь, в соответствии с ценой путевок, менее роскошные, Павла не вол-
новало: раздетые - они все одинаковые, цинично думал он. К своим тридца-
ти годам он это проверил многократно. Заодно он собирался полечить в са-
натории ногу, сломанную несколько лет назад, когда в дым пьяный на спор
съезжал с горы на чужих лыжах, не подогнав предварительно крепления.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5